...Пробуждение ударило давящим напором в виски. Головная боль пульсировала и будто состязалась за приз победителя, с болью в потревоженных, измученных спазмами кишках. Изрядно подташнивало и сил едва хватало, чтобы приподняться, на успевшем уже согреться ложе койки.
-Жив, жив! – прошептал Феликс, и начал морщась от боли стягивать с себя одежду, чтобы лучше рассмотреть кровоточащий бок. Рваная рана, шедшая наискосок через бок и часть спины уже успела сузиться. Первичный сгусток тромба перекрыл утечку крови, а переливание как видно сумело возместить потери до того момента как Феликс отправился к праотцам.
Судя по воспринимаемым ощущениям, зрение и слух вернусь в рамки нормального восприятия. Жнец открыл хирургический набор, обработал края раны раствором. Матерясь и шипя как змея, зарядил в иглодержателе нить в иглу. Зажал в зубах валик мягкой древесины и вонзил иглу в набухший край раны.
На анестезию уже не было возможности. Порог интоксикации, после использования сыворотки Медведя и регенерата, посылал мольбы о смягчении боли в гинекологические дали.
Новый вкол иглы и очередной стежок нити ложился в ровную шеренгу швов. Шей – красное с красным, белое с белым, жёлтое с жёлтым. Заветы древней хирургии были непреклонны и проверенны веками практического применения. Дойдя до края видимой части раны, Феликс поставил зеркало и, глядя в него, продолжил наложение швов на дорсальную, спинную часть туловища.
-Ничего, ничего! – подбадривал сам себя Феликс, - как скоплю деньжат, то обязательно вернусь в Новогород, залягу на часы в репарационной ванне, все раны, старые и новые шрамы разбегутся, словно мыши в амбаре.
Когда слабость разливалась по телу, и накатывало головокружение, Жнец делал короткую паузу и подносил к носу ватку, смоченную в нашатырном спирте. Запах аммиака бил в нос и приводил в чувство.
Потратив минут пятнадцать и пару миллионов нейронов на наложение швов, Феликс, подсоединил к себе следующие порцию переливаемых растворов, вколол себе лошадиную дозу антибиотиков. И позволил себе на час-другой опять нагрянуть в темные области сна без тревожащих сновидений.
Очередное пробуждение и констатация внушающего радужные надежды факта. Голод расползался по успокоившимся кишкам, и теперь тревожил их по вполне мирным причинам. После продолжительных и жесточайших боев тошнота и слабость отступили прочь.
Рана не кровила, озноба не было, а значит и заражения каким-то чудом удалось избежать. Феликс открыл банку консервированной фасоли в томате, достал с полок концентрат яичного белка, лук и сушёный картофель. За многие месяцы однообразного рациона всё это обрыдло до изжоги и периодически мучило метеоризмом. Однако Жнец, ложка за ложкой, порция за порцией впихивал в себя пищу. Клетчатка, белки и углеводы требовались организму для восстановления, для поддержания мышечного тонуса.
А на чьей шкуре Жнец сполна сможет выместить раздражение от несварения, уже отчетливо вырисовывалось в его кровожадном и богатом на мстительные фантазии воображении.
Ещё один период сна и почти насильственного кормления минули за быстро пробежавшие часы. Рана гранулировала и не беспокоила больше обычного.
Набравшись сил, Феликс покинул уединение фургона и пошёл собирать сброшенное при возвращении имущество. Осмотрел труп Жнеца в доспехах Школы Гадюки и по, длине тела, татуировкам и зубам пришёл к неутешительным выводам – да это действительно был Олаф, Длинные Руки. Его снаряжение пришло в полную негодность, запас гранат и эликсиров безжалостно разграблен. Куда ушла, как минимум часть бомб и колб, после боя с гвархом, Жнец уже понимал.
Оставался пропавший с тела Хронометр. Теперь-то Феликс не сомневался, что те, кто устроил ему подставу с заказом, точно так же заманили в ловушку и Олафа. А это значило, что, скорее всего Хронометр оказался нынче у главаря местного сброда. На кой чёрт ему был нужен Хронометр, Феликс для себя так и не смог окончательно определиться. Но после того, как гварх оказался в тайном сговоре с бандитами и использовал вооружение, Жнец уже не удивился бы, если бы Хмелек решил прикарманить Хронометр, не как памятный трофей, а с вполне с определённой целью.
В любом случае, первым делом надо было собрать воедино и перенести брошенный в спешке молот обратно в фургон, и устроить погребение. А что первая, что вторая работёнка, ни сулила ничего приятного, в этом Феликс был уверен на все сто процентов.
Ещё некоторое время ушло на мнемоскопию, где прокручивая в уме сцены с изображениями татуированного Хмелика, сидящего за столом корчмы, Жнец сумел высмотреть одну кольнувшую глаз деталь. Что-то округлое размером с часы топорщилось в правом нагрудном кармане детины. А провернув сферу в другом ракурсе, Феликс даже смог при увеличении изображения разглядеть край серебристой цепочки, уводящий в дебри кожаного жилета на груди главаря банды.
-Ну, что хватит лежать да зализывать раны! – решил для себя Феликс, - пора уже вернуться к началу и потянуть за кончик, плотно свернувшийся в клубок змей…
продолжение следует...