21
- Я не знаю, как я буду ходить на работу, как смогу видеть его? - сказала Натаван, принимая у Сабины дрожащей рукой, чашку с горячим чаем.
Натаван уже неделю была на больничном. Прорыдав всю ночь, с четырнадцатого на пятнадцатое февраля, утром Натаван слегла с высокой температурой. Участкового врача – Наиду- она знала очень хорошо. Поэтому, звонок в поликлинику был простой формальностью. Натаван попросила Наиду оформить ей больничный сразу на две недели. Первая неделя была на исходе.
- Обыкновенно! Каком кверху, ясно?- Ответила Сабина.
Сабина узнала о том, что произошло, лишь шестнадцатого февраля, когда вернулась из недельной поездки в Испанию со своим профессором. Сабина позвонила Натаван, чтобы договориться о встрече. Но Натаван сказала, что заболела, лежит дома. Натаван не стала рассказывать подруге ничего по телефону. И, только, когда Сабина приехала к ней, Натаван ей всё рассказала.
Выслушав её, Сабина сказала:
- Мась, ну, что тебе сказать? Всё произошло именно так, как я тебе и говорила.. Ты была неискушённой, домашней девочкой. Что ты знала о мужчинах вообще? Ничего! Затем, вышла замуж за амёбу. Что к этому можно добавить? Опять - ничего.. Потом, слава Богу, развелась.. Но слишком долго была одинока. И, к несчастью, на твоём пути появился этот… - Сабина, явно горя желанием обложить матом Алика, вдруг, оборвала себя на полуслове и добавила:- Ты знаешь, я в этой жизни твёрдо верю только в одно. В закон бумеранга. Причём, поверь, возвращается всегда гораздо больше. И плохого, и хорошего. Знаешь, почему?
- Почему?
- Физику нужно было лучше учить! Потому, что, если швырнул в чью-то сторону говно, не жди, что оттуда полетят букеты роз! Прилетит до кучи говна!
- Разве в физике был такой закон? – Слабо улыбнувшись, спросила Натаван.
- Был. Конечно, был! – Твёрдо ответила Сабина.
- Ну, хорошо, наверное, я просто забыла.- Даже такие короткие диалоги давались Натаван с трудом, и она, обессиленно закрыв глаза, помолчала несколько минут, затем, открыла глаза и, глядя, на Сабину, которая, стоя к ней спиной, набирала лекарство в шприц, произнесла:- Тогда, согласно этому закону, получается, что всё произошедшее - вернулось ко мне бумерангом..
Сабина обернулась и, возмущённо размахивая руками, в одной из которых был шприц, а в другой – ампула, сказала:
- Нат, ты - дура?! Совсем? Что за глупости?! Кому и что ты сделала? Ты никого не бросала, не изменяла, не уводила мужика из семьи! Знаешь, что? Лучше, давай сюда свою очаровательную попку!
Сабина оставалась у Натаван, ухаживала за ней, ставила уколы, капельницы. И, самое показательное, она сама готовила! Конечно, это были всего лишь лёгкие супы, овощные и фруктовые салаты, но - сам факт!
- Когда ты поправишься, то каждую субботу я буду приезжать к тебе с ночёвкой и ты два дня будешь готовить мне самые сложные блюда!
Говорила Сабина, разливая куриный бульон по глубоким тарелкам.
Натаван уже вставала с постели, но была ещё очень слаба. Она сильно похудела и была бледной.
- Слушай, Ната, ты сейчас похожа на себя в десятом классе. – Сказала ей Сабина. –Совсем девчонка!
- Спасибо. – Улыбнулась Натаван. – Сабиш, что бы я без тебя делала.. Спасибо, что ты у меня есть.
С этими словами, Натаван обняла и поцеловала Сабину.
- Я тебя тоже очень люблю. - сказала Сабина. – Кстати, а что он подарил тебе?
- Там, в коробочке, на трюмо в спальне.
Сабина встала, прошла в спальню и вернулась, неся в руках коробочку. Открыв её, она одобрительно закивала.
- Красивый комплект. Во-всяком случае, в скупости его не обвинишь.
Натаван безразлично пожала плечами.
- Странно, Сабиш. Помнишь, как на Новый Год меня не обрадовал его подарок? Так же и этот комплект мне не доставил радости. Мы видели его с Аликом, когда я выбирала маме подарок на день рождения, в ЦУМ-е. Я купила ей часы, золотые. Мне тогда понравился этот комплект, даже примерила. И забыла напрочь. А он, видимо, нет. Я не понимаю, как в нём сочетаются эти качества?
- Мась, какие качества? Он просто не стал заморачиваться на поиске подарка и купил то, что тебе понравилось. И всё! Ничего особенного.
- Наверное, ты права..
Прошло уже десять дней.. Алик не звонил ей. И не приходил. Хотя, наверняка, он был в курсе того, что она не ходит на работу.
- Сабиш, я понять не могу. Неужели я совершенно ничего для него не значила? – Натаван была уже способна говорить о нём. Она уже не плакала. И не было той боли, которая, казалось, в тот день, разорвала её изнутри. Когда она почувствовала на его губах вкус чужой женщины.
- Натусь, я всё хочу спросить..– Сказала Сабина. – Только боюсь, что тебе будет слишком больно об этом говорить.
- Спрашивай, родная. Не бойся - больнее уже не будет.
- Я спрашиваю только потому, что ты сама сейчас заговорила о нём.. Когда ты рассказывала мне, о том, что случилось, то сказала, что почувствовала привкус чужой женщины на его губах. Ладно, я ещё понимаю, что можно услышать запах чужого парфюма. Но э т о ? Это - то ты как почувствовала?
- Сейчас объясню. – Сказала Натаван. Они с Сабиной сидели в гостиной, на диване. Натаван вышла из комнаты и вернулась через пару минут, неся в руках две косметички- свою и Сабины.
Сабина смотрела на неё, с выражением изумления на лице.
- Мы куда-то идём? – спросила она.
- Нет! – Улыбнулась Натаван..
- А зачем ты притащила косметички? Я подумала, что мы сейчас наведём красоту и поедем в клуб, отрываться.
- Обязательно поедем и оторвёмся, только я немного в себя приду, хорошо? А то мне на ногах –то стоять трудно, не то, чтобы плясать.
Натаван села на диван, открыла обе косметички и достала из них блеск для губ. Раскрутив колпачки, она завела руки за спину и сказала :
- Выбери одну руку.
- Правая. – Сказала Сабина.
Натаван протянула Сабине кисточку.
- Нанеси на губы. И потом скажи мне - как ты думаешь, это твой блеск или мой?
Сабина взяла кисточку из рук Натаван, нанесла на губы блеск и потом провела по губам языком. Затем, она понюхала кисточку.
- Это - твой блеск. У него вкус и запах персика. – Уверенно сказала она. И потом добавила, разделяя слова на слоги.. - Я всё по –ня ла, Натусь.. Я всё по ня-ла….
- И та женщина пользуется блеском для губ той же фирмы, что и мы с тобой, Сабина. Только, у меня - персиковый вкус и аромат. У тебя - цветочный, а у неё - ванильный. Продукция этой фирмы отличная и долго сохраняет соответствующие качества – запах, вкус. Конечно, не сутками, но… Минимум несколько часов.. И, судя по тому, как чётко я ощутила вкус и запах ванили на его губах, он приехал ко мне, сразу после встречи с ней, и, естественно, поцеловал её на прощание.
Голос Натаван был абсолютно спокойным, глаза - сухими. Сабина не знала - радоваться этому или огорчаться. Потому, что как врач она понимала - это видимое спокойствие. Оно похоже на верхушку айсберга, а что скрывается под толщей тёмной воды- неизвестно никому..
- Кстати, помнишь, я на днях что-то говорила о том, что не знаю, как выйду на работу, как буду его там видеть? – Сказала Натаван.
- Да, помню. – Настороженно сказала Сабина.
- Так вот, забудь. Я в понедельник выхожу на работу.
22
Утром, в понедельник, Натаван, собираясь на работу, была совершенно спокойна. Она прислушивалась к своим ощущением. Не было уже ни боли, ни обиды. Только пустота.
Но, когда въезжая во двор института, она увидела машину Алика, припаркованную на своём, обычном месте. Натаван почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы, но сумела быстро взять себя в руки. Она припарковала машину на свободном месте, которое было в самом конце выстроившихся в ряд автомобилей.
Несколько минут она сидела в машине. Потому, что чувствовала, как изнутри поднимается волна боли и страха. Страха от того, что она понимала - встреча с Аликом неизбежна. Если не сегодня, то завтра, или через несколько дней, но они, непременно столкнутся. Понятно, что она не собиралась с ним ничего выяснять. Нет, она точно определила для себя, что в институте она будет вести себя с ним абсолютно так же, как и всегда.
- Ты - взрослая женщина, а не сопливая девчонка. Что случилось - то случилось. .Всё-таки, он был прав, не желая афишировать наши отношения. Никто в институте ничего не знает. Значит, никаких пересудов и всяких взглядов - сочувствующих, злорадствующих, осуждающих. Так что, успокойся.
Она говорила это вслух, глядя в зеркало заднего вида, в котором отражались только глаза. И подумала о том, как сильно отличается этот, потускневший взгляд от того – искрившегося счастьем - что совсем недавно был у неё.
- Ничего... Everything passes and this too will pass.... – Произнесла она, снова, вслух.
Странно, может, то, что она произнесла одно из мудрейших изречений на английском языке, или, действительно, эти слова имели реальное воздействие на человека, но ей, вдруг, стало как-то очень и очень спокойно.
И она вышла из машины, уверенной походкой направилась к главному входу и вошла в фойе так, словно и не было в её жизни ни нескольких месяцев счастья, ни предательства любимого мужчины..
Коллеги встретили её тепло и наперебой стали говорить, что она, несмотря на то, что после болезни сильно похудела и была ещё очень бледной, выглядит просто потрясающе. На вопросы о том, чем она болела, Натаван отвечала:
- Гриппом.
И тут же, задавшие ей вопрос, начинали сетовать на эпидемию гриппа, сразившего, чуть ли не половину педагогического коллектива и студентов.
- Милочка, да ты стала похожа на первокурсницу! –сказала ей, восхищённо всплеснув руками, Наталья Степановна, с которой Натаван столкнулась в коридоре главного корпуса. - Честное слово, если бы ты не поздоровалась – я бы тебя и не узнала!
- Спасибо!- Улыбнулась Натаван.
Натаван, поддерживая разговор обычными, ничего не значащими фразами, прислушивалась к своим внутренним ощущениям и с удивлением понимала, что ничего не чувствует, проходя мимо той самой аудитории, где началась история её любви.. Или, всё-таки, безумия?
С Аликом она столкнулась в фойе. Её занятия закончились в четыре часа. Попрощавшись с коллегами в деканате, она прошла по пустому коридору, спустилась на первый этаж и увидела Алика. Он стоял в центре фойе и разговаривал с коллегами.
Натаван почувствовала, как, бешено, забилось её сердце. Ноги сразу стали ватными, в глазах потемнело и зашумело в ушах. Их разделяло несколько метров, которые ей нужно было пройти.
Ей удалось не замедлить шаг и, проходя мимо, она, как делала это бесконечное количество раз и раньше, улыбнулась и поздоровалась.
Но, если раньше, сталкиваясь с Аликом в институте, она здоровалась с ним, так же, как и со всеми остальными, их глаза, встретившись, обменивались взглядами, понятными только им двоим..
Оказавшись за рулём своей машины, Натаван, закрыла глаза и несколько минут сидела, вцепившись в руль.. Она сживала его так сильно, что пальцы занемели..
Она ещё вчера обещала Сабине, что позвонит ей сразу, как –только увидит Алика и расскажет о своих ощущениях.
Натаван сдержала своё слово. И, всё ещё, не отъехав, набрала подругу. Не успел раздаться первый гудок, как Сабина ответила:
- Ну?
- Привет!
- Да, привет-привет! – Нетерпеливо ответила Сабина. – Увидела?
- Да..
-И?
- Больно..
Сабина вздохнула.
- Ну, ещё бы..
Натаван рассказала Сабине всё - и про свои чувства и ощущения, за весь день, проведённый в институте, и то, что почувствовала, увидев Алика в фойе.
- Но, знаешь, Сабиш, я рада, что встретила его сегодня. Что ожидание не затянулось. Знаешь, я могу это сравнить только с тем, что, например, вот я бы порезалась, рана стала бы заживать, а я бы полоснула по ней ножом ещё раз. И это было бы гораздо больнее, чем, если бы я порезалась, пока первая рана кровоточит.
- Да, мась. Ты права. Было бы гораздо больнее. Послушай, хочешь, приезжай ко мне?
- Спасибо, Сабиш. Я в полном порядке, честно. К тому же, я обещала родителям, что поеду к ним..
-Ну, смотри сама, дорогая. Если что - приезжай.
- Хорошо. Пока, целую.
-Я тоже. Пока.
Дав отбой, Натаван, выехала со двора института и поехала к родителям..
Домой она приехала в девять часов и, приняв душ, легла в постель.
Несколько минут она лежала, глядя в потолок. Затем, обняв подушку, горько разрыдалась..
23.
Она не заметила, как уснула. Когда зазвонил мобильный, она, проснувшись, подумала, что это зазвонил будильник. Но на экране высветилась фотография Алика..
«Отвечать? Зачем? Что он мне скажет? Что я хочу услышать?»
Она провела пальцем по экрану, отменяя входящий звонок..
Через несколько минут раздался характерный писк, возвестивший её о том, что пришло сообщение на «вотсап».
Первым желанием Натаван было удалить сообщение, не читая. Но, если отменить звонок она смогла, то на это у неё не хватило силы воли..
«Я не писал и не звонил тебе, потому что не знал - что тебе сказать. И, знаешь, я рад, что ты не ответила мне сейчас. Потому, что я – до сих пор – не знаю, что тебе сказать. А пишу потому, что понимаю - всё получилось очень не по-человечески.. И ещё хочу, чтобы ты знала. Я всегда готов на любую помощь, которую буду в состоянии оказать тебе. »
Натаван несколько раз перечитывала сообщение. Она прислушивалась к своим ощущениям.. Ни боли, ни тоски. Ненависти к Алику у неё не было вообще. Ни на минуту это чувство не возникало у неё. Только дикая боль – в первый момент. Затем - обида, которая перешла в тоску.. А теперь осталась грусть. И появилась пустота..
А время шло.. Натаван с каждым разом, давалось всё легче и легче здороваться с Аликом в институте, при встрече и общаться в связи с вопросами, связанными с работой.
Но, периодически, Натаван охватывала дикая тоска по Алику. И в такие дни, вернее вечера и ночи, Натаван, уткнувшись в подушку, беззвучно рыдала..
Особенно плохо становилось, стоило ей услышать первые аккорды песни Филиппа Киркорова «Разучился любить февраль.» Она, несмотря на то, что эта песня, неизменно, доводила её до слёз, не в силах была переключить канал и слушала до конца, шёпотом повторяя, немного переиначив: «Разучилась любить февраль. Он тебя у меня забрал..»
Но утром она приезжала в институт, и, если встречала Алика, ни один мускул на её лице, не выдавал того, что она провела всю ночь в слезах.. Она, здоровалась с ним так же, как и со всеми остальными коллегами. Улыбалась ему той же, «дежурной», улыбкой, что и тем коллегами, с которыми у неё были чисто профессиональные отношения. А в душе её творилось что-то невообразимое.
Но время шло.. Натаван никогда не соглашалась с выражением о том, что время лечит. Нет.. Оно не лечит. Оно учит, вынуждает человека жить с тем, что с ним произошло. И, в зависимости от того, что из себя человек представляет, как личность, складывается его дальнейшая жизнь. Отчёт которой, наступает с той минуты, когда произошло то, что изменило эту жизнь..
Наступила весна, потом - лето. Закончилась летняя сессия. До вступительных экзаменов, на которых Натаван должна была присутствовать, так как входила в состав экзаменационной комиссии, было ещё далеко.
Сабина взяла с работы двухнедельный отпуск и предложила Натаван поехать по районам.. Натаван с удовольствием согласилась. Они заранее забронировали номера в тех гостиницах, в которых собирались останавливаться во время своего путешествия. Две недели пролетели быстро. Подруги прекрасно отдохнули, наслаждаясь красотой родных мест, чистым воздухом, вкусной едой.
В Баку они вернулись отдохнувшие, посвежевшие, полные сил и энергии.
Натаван всё реже и реже вспоминала Алика. Вернее, нет. Она не забывала о нём, но было уже не так больно.. Просто, боль, которая вначале разрывала душу, заставляла замирать дыхание и беззвучно рыдать по ночам, в подушку или стараться сдержать предательски нахлынувшие слёзы в течении дня, забилась куда-то, постепенно утихала, но не отпускала.
Где-то, через неделю после приезда в Баку, Сабина позвонила Натаван и попросила её поехать вместе с ней к Зефе на фабрику.
- Хочу обновить мебель на даче. Помоги мне выбрать. Поедешь со мной?
- Конечно, поеду.
Уже подъезжая к фабрике, Сабина, вдруг, оборвав себя - она рассказывала новый анекдот о врачах, которых знала несметное количество – сказала:
- Натка, я такая дура!! Блин!!! Прости меня!!
- За что? – удивлённо спросила Натаван.
- Ну.. Ты же .. С Аликом там выбирала диван.. Тебе, наверное, не очень приятно находиться в тех местах, где ты была с ним..
- Сабиш, ты несёшь чушь. Согласно твоей логике, я что, не должна ни в институт ходить, ни в Турцию летать, ни в рестораны ходить, продать свою квартиру? Или, вообще из Баку уехать?
-Ну, да. Ты права. Я - точно дура.
Их снова встретила в холле очень красивая девушка, но не та, что была в те два раза, когда Натаван приезжала на фабрику, сначала, чтобы выбрать мебель себе, потом- диван на дачу Алику.
И в приёмной сидела совсем другая девушка, тоже красивая. Но им обеим было очень далеко до Расмии, конечно.
Зефа встретила их, как обычно, с распростёртыми объятиями. Поболтав немного, Натаван и Сабина, в сопровождении Зефы, прошли в салон, где все вместе выбрали мебель для Сабининой дачи.
Зефа проводила их до машин, и, прощаясь, Натаван, не удержавшись, спросила:
- Зефа, а где Расмия?
Натаван показалось, что Зефа, как-то, смешалась, услышав вопрос.
- Ну… Она уволилась. – Ответила она, после секундного замешательства.
- Жаль. Очень красивая девушка. Очень. – Сказала Натаван.
Через несколько дней к Натаван пришла Сабина. Натаван сразу почувствовала, что Сабина хочет что-то сказать, но, судя по всему, не знает с чего начать.
- Сабиш, рассказывай. – Сказала Натаван.
Они слишком хорошо знали друг друга, чтобы Сабина не поняла, что Натаван «расколола» её.
- Нат, ты знаешь, вечером того дня, когда мы были на фабрике Зефы, она мне позвонила и рассказала кое-что.
- Что?
Сабина перевела дух.
- Понимаешь, когда ты спросила у неё про Расмию, она растерялась. Потому, что решила, что ты всё знаешь.
- Сабина, что-то я не могу ничего понять. Что я знаю?
- Оказывается, Алик встречался с Расмиёй..Как выяснилось гораздо позже, они стали встречаться сразу после того, как вы с ним приезжали на фабрику, чтобы купить диван.
Натаван, стоявшая до этого у плиты, следя за тем чтобы заварка не вскипела, медленно прошлась по кухне и села на подлокотник углового дивана..
- Через два месяца Расмия ушла с работы. И, по словам девушки, которая работает у Зефы и дружит с Расмиёй, она с ним до сих пор.
В голове Натаван, мгновенно, пронёсся тот день, четырнадцатого февраля, когда она, в салоне, стала невольной слушательницей того, что рассказывала Расмия своей подруге..
Раздалось шипение- вскипела заварка, про которую Натаван забыла.
Встав с подлокотника, Натаван сняла чайник с плиты. Подняла крышку чайника и убедилась, что заварка не вскипела, а просто вылилась из носика чайника, разлила чай по чашкам. Поставив чашки на стол, она сказала:
- Сабиш, я тебе сейчас такое расскажу - ты просто охренеешь!- В отличии от Сабины, не церемонившейся в выражениях, Натаван в крайне редких случаях употребляла нецензурные слова. Но это был как-раз тот случай, когда только такое крепкое словцо и было уместно.
И Натаван, которая обладала великолепной памятью, бывшей предметом зависти, всех кто её знал, рассказала Сабине всё, что слышала в тот день.
- Охренеть. – Только и смогла сказать Сабина, когда Натаван закончила свой рассказ.
- Ты понимаешь, что, судя по словам и поведению Расмии, Алик ей нужен только для того, чтобы «развести» его, как она сказала, на бабки.
- А ты знаешь, так ему и надо! – Сказала Сабина, злорадствующим голосом. – Пусть она его разведёт и бросит! Респект ей за это! Другого отношения он не заслуживает!
- Почему, Сабиш? Только, давай будем справедливы. Ну, не сложилось у нас.
- Ната, ты - дура? Не сложилось и то, как он поступил с тобой - две совершенно разные вещи! – Сабина разозлилась не на шутку.- Он поступил с тобой подло!! Ты забыла?? Так я тебе напомню, что я очень долго боялась за твоё психическое состояние! Потому, что я видела, что с тобой творилось! Но меня поражало то, что ты, как-то очень быстро пришла в себя. Я не сомневаюсь, что ты не одну ночь прорыдала в подушку и что до сих пор у тебя болит! Но, видя, как ты держишься, я готова была тебя расцеловать и сказать, что восхищаюсь тобой, тем, как ты достойно приняла этот удар и выдержала его! Что не раскисла! Нашла в себе силы через две недели выйти на работу, прекрасно зная, что можешь в тот же день встретиться с ним. И зная, что тебе придётся видеть его постоянно!! Но ты смогла это сделать. Только, знаешь, что меня убивает? То, что у тебя взгляд с того времени изменился. Я смотрю в твои глаза, которые знаю уже много лет и вижу в них такую печаль, боль и тоску, что готова задушить этого козла, понимаешь? Потому, что это он, сначала зажёг в твоих глазах огонь, а потом - затоптал этот огонь! – Сабину, буквально, трясло от возмущения и ненависти, когда она говорила всё это. Натаван слушала её, не перебив ни разу.
Сабина залпом выпила остывший чай, закурила
и добавила, уже спокойно:
- И, помнишь, я тебе рассказывала про закон бумеранга? Ты ещё тогда несла ахинею, помнишь?
- Помню. – Улыбнулась Натаван.
- Так вот, я уверена - эта Расмия, как - раз, и есть тот бумеранг.. И скажи, как часто я ошибаюсь в своих прогнозах?
- Практически, не ошибаешься. – Ответила Натаван.
И это было правдой. Натаван неоднократно поражалась тому, насколько безошибочно Сабине удавалось предугадать развитие тех или иных событий.
- Кстати, ты сказала, что не расслышала её слова о том, что она вспомнила имя актрисы. Ты знаешь, на кого ты похожа, особенно сейчас, с новой стрижкой, как две капли воды? - сказала Сабина.
- На кого?
- На Шарлиз Терон.
-Правда, что ли? – Удивилась Натаван.
- Правда. Я же тебе говорила. Когда «Адвокат дьявола» посмотрели, неужели не помнишь?
- Нет, Сабиш, не помню.