О, эти голоса в моей голове! (с)
В жизни каждой сильной, независимой женщины наступает момент, когда ей больше не хочется ни карьеры, ни работы, ни общественной пользы и собственноручно заработанных денег. Ей хочется замуж – за богатого, сильного мужчину, который погладит ее по голове, поцелует в лобик и скажет: «Котик, не ходи ты больше в этот гадюшник. Побаловалась – и будет. А чтобы ты улыбнулась, вот тебе ключи от новой машины и кредитная карточка – купи себе шубу и ручку «Паркер» с золотым пером, чтобы было чем написать заявление об увольнении».
В ее жизни этот момент наступил в среду, сразу после совещания.
Вечерний город встретил ее фейерверком разноцветных огней. Но это зрелище, прежде так радующее, сейчас вызвало только глухое раздражение. Обрамленная болью, словно астероидным поясом, в голове билась только одна мысль – все, что угодно, лишь бы больше никогда не переступать проклятый порог, не видеть ни одной из этих опостылевших рож. Если бы ей сейчас предложили каким-нибудь неизвестным способом разделиться на ноль и исчезнуть, она бы не думала ни секунды.
«Не неси пургу, - сказал ей голос. - Делить на ноль – какая-то подстава, зуб даю. Нам даже в школе так говорили. Или это не я там учился?»
Раздавшийся голос стал для нее такой неожиданностью, что она даже остановилась, как шла, прямо посередине тротуара, стопоря людской поток, и неуверенно
оглянулась по сторонам.
Но прохожие шли мимо, не обращая на нее никакого внимания, обтекая ее, словно вода препятствие. И уж точно никто с ней не заговаривал.
«Почудилось, наверное,» - подумала она.
«Эй, эй, курица, полегче! - сразу же возмутился все тот же голос, - Какое почудилось? Ты вообще на кого батон крошишь?»
«Понятия не имею, - честно призналась она, вступая в странный диалог. - А вы вообще, собственно, кто такой?»
«Это правильно, что ты на «вы» ко мне обращаешься, - важно сказал голос, - меня уважать надо».
«Да кто вы вообще такой?» - рявкнула она на голос.
«А я знаю? - растерялся он, - но ты должна меня слушаться!»
«С какого такого перепуга?» - поинтересовалась она.
«Потому что я голос, голос в твоей голове,» - важно ответил он.
«И?» - не прониклась она.
Что ответить на это, голос не нашел. Поэтому он обиделся и замолк.
А она поспешила домой, надеясь, что на этом сомнительные сюрпризы закончатся. Но увы: в это день жизнь решила повернуться к ней как-то особенно задом.
Дмитрий Иванович, юрист по образованию, сосед по местопроживанию и полная сволочь по состоянию души, паркуясь, умудрился въехать в ее клумбу и раздавить два куста самых красивых красных хризантем. И даже, что было еще обиднее, не попытался убрать за собой место преступления: все доказательства его вины были в наличии – и уничтоженные цветы со следами протекторов, и колеса рядом стоящей машины, в земле и красных лепестках.
Несколько минут она просто смотрела на черные дыры на клумбе, старательно моргая, чтобы не заплакать.
«Да-да, поной, как девчонка,» - глумливо сказал голос.
«Оригинальнее идей не будет?» - в этот раз она быстрее сообразила, кто говорит, и не растерялась.
«Хотя да, что это я… Ты же баба, - покровительственно сказал голос, - была бы ты мужиком, я бы тебе другое сказал: чтобы браткам позвонил, друганов собрал и вломил этому автомобилисту так, что у того…»
«Будьте так добры, избавьте меня от этих мерзких подробностей, - закатила глаза она. – Сначала с человеком поговорить надо, а уже потом, как вы выразились, собирать клуб анонимных доброжелателей».
«Ну, давай, давай, побеседуй с водилой, а я хоть поржу,» - отозвался голос.
Она не стала препираться со своим новым знакомцем и позвонила в большую, обитую красной кожей дверь, старательно держа на лице широкую, добрососедскую улыбку.
На бодрую трель никто не отозвался.
Она нажала на кнопку звонка еще раз. Где-то в глубине дома послышался явственный шорох, шелохнулась занавеска – и больше ничего.
«Кажется, он не хочет с тобой разговаривать, - насмешливо сказал голос. – И что ты сделаешь?»
«Ничего. Зато он теперь не узнает про вынесенное первое предупреждение. Кому же хуже?»
«Думаю, - сказал голос, - хуже ему было бы тогда, когда бы он по двору в собственном говне ползал. Ребята его бы пресанули слегонца – и ему бы хватило»
«А если бы не хватило? - поинтересовалась она. - Если бы он милицию вызвал? Закон же вы нарушаете, как ни крути. Его проступок вряд ли даже у самого серьезного судьи потянет на большее, чем мелкое хулиганство».
«Чё бы он там вызвал, кроме смеха у нас?» - возмутился голос.
«Боюсь, у меня другое, отличное от вашего мнение,» - пожала плечами она.
Голос опять обиделся и замолк. А она в отчанной надежде скрестила пальцы – теперь ведь все, да, мирозданье?
Но едва она закончила разогревать ужин, в дверь позвонили.
«Зуб даю, что сосед все осознал и извиняться пришел,» - сыронизировал голос.
«Или за вами из конкурирующей организации приехали,» - не промолчала она.
Голос хотел вставить свой едкий и по-мужски конкретный комментарий, но не успел – в квартиру ураганом влетела (по-другому описать это появление было сложно) странного вида женщина.
- О, привееет! – закричала гостья, пробегая мимо хозяйки прямо на кухню, - А ты что тут делаешь? Ужинаешь? Вкусненьким, небось? Я так и знала!
Пока хозяйка квартиры дошла до кухни, гостья успела похлебать супа, съесть пирожок и надкусить пирожное.
- А я к тебе вообще-то по делу, - увидев хозяйку, заявила гостья, - причем, по важному.
«Голод – это очень важно, - согласился голос, - а похавать без разрешения в чужой кухне – миссия космического масштаба. Скажи, что она справилась с поставленной задачей. Уважаем и восхищаемся».
- Вообще-то я немного занята и очень сильно устала, - сухо сказала хозяйка, но гостью это не остановило:
- И что? Ты же не откажешься спасти лучшую подругу? Я же знаю, что не откажешься!
«Шли ее прямо на, - сказал голос. – Даже не задумывайся. А если не пойдет – гаси сковородкой с размаху и пинай в заданном направлении».
- Я была бы рада тебе помочь, - подбирая слова, медленно сказала хозяйка, - но, боюсь, у меня для этого в данный момент весьма ограниченные возможности.
- Я знала, что ты не откажешься! Я так и знала, - по-быстрому дохлебывая суп, сказала гостья, - там у двери я бумажку бросила, на ней тема написана. По этой теме доклад надо подготовить в читабельном виде, со слайдами и презентацией. Я завтра в обед заскочу, заберу.
- Я вряд ли успею, - попыталась возразить хозяйка, - у меня и своих дел безотлагательных полным-полно.
- Я так и знала! Свершилось чудо! Друг спас друга, - дожевывая печенье, прочавкала в прихожей гостья. – До завтра.
- Это второй раз, когда я на это попадаюсь, - устало сказала хозяйка, - еще третий, последний раз остался – а дальше все, пеняй на себя.
Но гостья ее уже не слышала – она выбегала на улицу.
«Вот засада, так засада, - почти восхищенно выдохнул голос, - надо было ее сковородой мочить… или хотя бы скалкой…»
«А квартиру кто бы после этого … эээ … процесса убирал? Вы бы, небось, опять ушли в глухое подполье и делали вид, что вас нет, не было и не надо беспокоить без причины,» - резонно возразила она, надевая пальто.
«Ты это куда собралась? - поинтересовался голос, - догонять ее и мочить на улице?
Так, чтобы убирать не пришлось?»
«Нет, - ответила она, - в магазин. Мне кушать, знаете ли, хочется. А ничего съедобного в доме больше не осталось».
«Да, хавчик – вещь нужная, - согласился голос, - за ним сгонять не западло».
Как и следовало ожидать, в магазине царило традиционное вечернее оживление и многолюдье.
«Засада, - сказал голос, - смотри, сколько голодающих собралось».
«Да и мы, как вы понимаете, не в театр пришли. Так что не надо, пожалуйста, без лишней необходимости навешивать на людей ярлыки».
«И ладно, - обиделся голос, - для тебя старался. Теперь буду молчать».
«Это очень правильное решение,» - согласилась она. Голос не ответил.
Она не очень-то любила толкучку вечерних супермаркетов – эту крысиную возню оголодавших за день ларечных продавщиц, менеджеров среднего звена, мелких турагентов и прочей социально ограниченной публики. От подобных людей она всегда ожидала какой-то подлости или подножки – но в это раз неприятности настигли ее еще на входе в супермаркет.
Едва она прошла сквозь автоматические стеклянные двери, на нее сработала охранная система.
«Ну, ты жжош, - первым среагировал голос, - я первый раз вижу, чтобы кто-то на входе звенел… Обычно звенят на выходе. Тогда хоть тикать можно. Или тут на бдительность срабатывает?»
Ответить голосу она не успела – к ней подбежал ханыжного вида охранник.
- Женщина, вы куда? – возмутился он. – От люди, пищат – и все равно прутся. Ни страха, ни стыда, ни совести.
- Это электрический замок на ключах срабатывает, - пояснила она, - я на выходе ключи отдам – и пройду спокойно.
- Что значит – «пройду?» Кто ж тебя, пищащую, пустит?
- Я вхожу в магазин с пустыми руками, - терпеливо объяснила она, - у меня никаких покупок, ни ваших, ни чужих, нет. На выходе я отложу ключи, на которые реагирует ваша система, и пройду.
- Ты не пройдешь! – возмутился охранник.
«Какой упертый гоблин! - восхитился голос. - Скажи ему, что у него нет выбора.
Скажи, что это реальный наезд, что он либо отступит – либо будет обживать хату метр на полтора. Братва его быстро в асфальт закатает – чтобы другим неповадно было».
- Это ваше последнее слово? – отстраненно поинтересовалась она.
- Да! – гордо подтвердил охранник.
«*** - предложил рифму голос, - в гараж и в цемент, пусть пол укрепляет, раз такой стойкий! Алюминиевый солдат, ***»
- Это уже третий раз, когда я из-за вас не могу спокойно совершить покупки в этом магазине, - холодно сказала она, - как вы понимаете, всякому терпению приходит конец. Следующая подобная выходка по отношению ко мне станет вашей последней.
- Гы, - порадовался охранник, - угрожаешь? Нажаловаться хочешь?
- Прощаюсь, - развернулась она и пошла к выходу из магазина.
«Замочить было бы, конечно, эффектнее, - решил поддержать ее голос, - но ты тоже ниче так сработала. Растешь по моим советам»
Выйдя на улицу, она обессилено вдохнуло прохладу морозного воздуха – и тут же, словно в ответ на ее незаданный вопрос: «Ну, что еще может со мной сегодня случиться?», у нее зазвонил телефон.
- Да?
- Надо встретиться, - без каких-либо проявлений вежливости деловито и обеспокоенно сказал голос, - у Карины проблемы с проектом.
- Я тут каким боком? – наигранно удивилась она.
- Дуру из себя не корчь, - возмутился начальник, - и без этого фарса твоего тошно. Сама знаешь, что это тот самый проект.
- Который категорически плох оказался? – не удержалась съерничать она.
- Ну, кто старое помянет… - примирительно сказал начальник. – Или мне просить тебя как-то по-особому нужно? Я же не обижу, премию выпишу…
«Похоронку пусть себе выпишет, - отозвался голос, - скажи, что это западло и за такое честная братва рвет на грелку»
- Через пол часа на остановке у пустыря, - согласилась она.
«От, блин, ты дура, - отчаянно взвыл голос, - Да любой нормальный человек после такого не ел бы и не пил – но киллера нанял. И чтобы это чмо перед смертью еще и пытали, и кишки на уши намотали пачками и вообще капец сделали по полной программе, чтобы и хоронить было нечего. А ты что? «Буду через пол часа»... Фе, так противно…»
Голос не унимался до того момента, когда по узкой тропинке между гаражами к старой остановке протиснулся импозантный, эффектно седеющий мужчина.
- Все на флешке, - приятным баритоном сказал он, - времени у тебя до завтра. Если проект примут, на премию я не поскуплюсь, ты меня знаешь.
- Я вас не знаю и знать не хочу, - тихо сказала она.
- Я тебя понимаю, - примирительно улыбнулся он.
- Это уже четвертый раз, когда вы пытаетесь взвалить на меня работу, выходящую за рамки моих полномочий, - так же тихо продолжила она.
- Я исправлюсь, - чарующе улыбнулся он.
- Не успеете, - поспешила разочаровать его она, отточенным движением вытаскивая из рукава тонкий нож-выкидушку…
- Тебя не тошнит? – поинтересовалась она у голоса, когда все закончилось
- Не…не…не знаю… - проикал голос.
- Странный ты какой-то, - честно призналась она, - как говорить – так пожалуйста, а как делать – так сразу и тошнит. Подумаешь, ножиком поигралась…
- Не надо, - взмолился голос, - у меня это и так до конца жизни перед глазами стоять будет… Я же только голос, за что меня так в реальность носом тыкать…
- Значится так, голос, про принцип четырех предупреждений, я думаю, ты уже понял. Остальное – за тобой. И не дрейфь. Ты мне понравился. Смешной такой. Надеюсь, подружимся.