ШКОЛА
Из встреч с Соловьевой (Кожиной) Екатериной Александровной, 1921 года рождения, п. Беловодск
Родилась я в селе Новодеркул. Пять классов закончила в местной начальной школе, а с 36-го по 40-й годы проходила обучение в Беловодской средней школе.
В Новодеркуле неполную среднюю школу с курсом обучения восемь классов открыли в 1938 году, до этого работала семилетка. В тот и в следующий год там занималось по три параллельных класса: два украинских и один русский.
Воспитание детей начиналась с момента, когда ребенок переступал порог школы. В первом классе все становились октябрятами. Им пионеры прикалывали на грудь красные звездочки. Затем принимали в пионеры. Пионер – всем ребята пример. Будешь плохо учиться, или будет неудовлетворительное поведение, – могут и не принять. Пионеры носили красные галстуки, закрепленные зажимами в виде пионерского костра и горна. В каждой школе обязательно была пионервожатая. В комсомол начинали принимать с седьмого класса. Принимали только лучших, нерадивым дорога туда была закрыта. На комсомольцев возлагались большие надежды, но с них был и больший спрос.
Новодеркульской сельской школе серьезную помощь оказывал конезавод. Помню, в 1937-38 годах, летом, далеко в степь с помощью трактора вытаскивали специальный вагон. Следом, машиной, вывозили нас, детей. В вагоне были устроены полки, на которых мы спали. Имелась библиотека, мячи… С нами находились и пионервожатые. Воду доставляли каждый день в больших деревянных бочках. Для купания был сооружен душ, где по вечерам желающие могли освежиться. А какая там была красота!.. Сколько цветов, разнотравий… Дикие тюльпаны, колокольчики – красные, желтые, белые… Какое счастье!.. Мы цветов тех полевых букетами привозили домой – мамам, тетям, братикам, сестричкам…
В Беловодской средней школе из русскоязычных учеников был образован класс «В». Он состоял из детей рабочих и служащих Деркульского, Лимаревского и Новоалександровского конных заводов, а также семей переселенцев из некоторых областей России. До 1938 года мы, представители Деркульского конезавода, в райцентре проживали рядом с разобранной к тому времени Николаевской церковью. Там был большой дом, его конезавод выкупил, и он стал называться Школьным домом. Вместе с нами находилась наша односельчанка Антонина Васильевна Черкасова; она занималась топкой, убирала, готовила кушать, присматривала за всеми. В общем, была нам и пионервожатой и матерью. Мы ее очень любили. Все расходы на содержание и питание детей брал на себя конезавод. Завозились дрова, продукты. Осенью нам привозили арбу соломы, для баловства. Мы ее за короткое время так перебивали, что она превращалась в полову. Нам доставляли свежей… И так – раза три за осень. А когда я училась в девятом классе, мы уже проживали в интернате, который находился рядом с новой школой, с южной ее стороны. Одна половина там была предназначена для семей учителей, другая для учащихся. Отопление и в интернате, и в школе было печное. Топили дровами, угля не было. Дрова заготавливали на каникулах своими силами. Никто не «улынивал», не отказывался, все понимали, что так надо. Брали с собой продукты, инструмент и всем классом отправлялись в лес – тот, который с левой стороны по дороге на Старобельск. Там стояло два домика: в одном проживал лесник со своей семьей, а в другом рабочие, насаживающие лес. Мы спускались в крутые овраги, отыскивали сухие деревья и их валили. Затем ребята рубили ветки, делили ствол на части, а девушки все это вытаскивали. Из лесу бричками, а если заставала зима, то на санях, дрова перевозились на школьный двор. Вместе с нами в одинаковых условиях трудились и учителя. И в школе, и во всех делах классный руководитель только считался руководителем. Всю работу мы проводили сами. На любой концерт, представление сами писали сценарии, репетировали. Учителей приглашали только на прослушивание. Но при постановке концерта они находились вместе с нами. Как и мы – пели, играли, танцевали… Если это спортивные соревнования – прыгали, кричали, болели за команду, как дети. И мы были рады, что они с нами. Еще, помню, жгли Пионерские костры: в начале учебного года, 19 мая – на день образования пионерской организации, и на последний звонок. Все это было так романтично и прекрасно…
По учебной подготовке и дисциплине наш «В» класс три года подряд – 38-й, 39-й и 40-й – держал первое место по школе и владел переходящим Красным знаменем. Его мы передали на выпускном вечере десятому «А» 20 июня 1940 года. Тогда же нам вручили аттестаты. Угощения организовывались родителями. Было много всего вкусного, а из напитков – ситро. После торжественной части под музыку духового оркестра, под гармошку начались танцы. Продолжались они до утра. Затем отправились на гору встречать рассвет. Больше мы вместе никогда не встречались.
Мой будущий муж Соловьев Александр Пантелеевич тоже учился в Беловодской средней школе. Он был на класс «младше» меня, но в 1940 году, находясь в девятом, сдал экстерном экзамены за девятый и десятый классы. Осенью поступил в Сталинградский медицинский институт да ошибся с выбором профессии – не мог переносить некоторые практические занятия… Уже через месяц из Сталинграда, пешком, возвратился домой и в том же году поступил в Ворошиловградский педагогический институт им. Шевченко. Но тут началась война. Лишь призвали в армию, еще даже не получив военного билета, он в своих домашних рваных ботинках намочил ноги, простудился и заболел туберкулезом. Долго лечился. В конце концов – комиссовали. Доучивался на заочном отделении. После войны всю жизнь работал учителем. Уже умер.
Я после окончания Беловодской средней школы поступила в Старобельский филиал Ворошиловградского пединститута. С началом войны нам выдали аттестаты с правом обучения первых-четвертых классов и перевели на заочное отделение. В период оккупации находилась в Новодеркуле. После освобождения Беловодского района начала учительскую деятельность с преподавания украинского языка в Даниловской начальной школе. Представляете?.. Я русская и украинского совершенно не знала. Но учителей не хватало. Пришлось работать. Готовилась к каждому уроку самым тщательным образом. Очень тяжелым было военное время. После занятий все преподаватели, школьники выходили на работу в конезавод. Мужчины находились на фронте. Их заменяли женщины и подростки. Работали в поле, на фермах, на току. В уборку стояли под веялками с шести часов вечера до двенадцати ночи. Там же где-нибудь на соломе спали, а с рассветом снова за лопаты и ведра… Потом бежали в школу.
Директором Деркульского конезавода во второй половине тридцатых годов работал Кривозуб Карп Афанасьевич. Замечательный человек. Всем помогал, каждого жителя знал по имени. Но его посчитали врагом народа. По этому поводу состоялось заседание бюро райкома. И он после бюро застрелился. Директору тогда полагалось иметь оружие. У него его почему-то не отобрали…
У будущего писателя Годенко Михаила Матвеевича отец занимал какую-то руководящую должность в районе, и его тоже арестовали как врага народа. Михаил с братом заканчивали учебу в средней школе без отца.
Июль 2008 г.