Глава 3.
Вечером Мария постелила в маленькой комнате. Сюда еле помещалась кровать, на которой мне предстояло спать. У Севы спальня была больше и уютней, но я был непрошенным, скорее навязчивым гостем, поэтому был рад и этому. Первым делом, когда я остался один, позвонил родителям, чтобы они мне лишний раз не звонили и не беспокоились обо мне. Сыном я был эгоистичным, что скрывать, а они выполняли все мои прихоти и снабжали деньгами сверх моих потребностей. Затем позвонил на работу и сказал, что увольняюсь. К работе особой любви не питал, хотя должность была довольно престижная, кстати, не без помощи моей матери, чрезвычайно амбициозной дамы. Работал больше от скуки, чем от потребности. Начальник мой был удивлен: с такой должности сами не уходят, на ней сидят или до конца жизни, или поднимаются выше, даже выше его кресла. Потом позвонил бабушке с дедушкой. Со стороны матери практически никого не осталось, только ее старший сводный брат, с которым она поддерживала теплые, но предельно редкие отношения. Зато отец с лихвой компенсировал недостаток родственников по материнской линии: дедушка, бабушка, тетушки, дядюшки, куча двоюродных, троюродных братьев и сестер, и еще больше дальних, с которыми встречался по великим семейным праздникам. Но я был горд такой толпой высокопоставленных родственников. В какое бы министерство я не обращался, там всегда кто-то был. И это не зависело ни от города, ни от страны, где бы не оказался. Амбициозность матери, знатность отца – что скрывать, на мне отдохнули. Я был слегка инертен, если не сказать, равнодушным ко всем почестям и привилегиям. Может поэтому, у бабушки с дедушкой я был любимым внуком, который их просто любил. Трубку взяла бабушка:
- Алло? – вопросительно спросила она, слегка низким голосом, от этого более уютным.
-Это Артур, бабуль.
- Эртур! – радостно воскликнула она, - как я рада!
У нее была мания переделывать наши имена. Она намеренно коверкала все, даже свое.
- Ты к нам собираешься на выходные?
-Нет, бабуль, не получится. Я уволился с работы. И намерен побездельничать.
- У тебя депрессия? – с беспокойством спросила она, это был весомый довод для нее.
-Нет. Просто так получилось.
-Понимаю… - пауза затянулась.
-Бабуль, целую тебя и деда!
-Эртур! Завтра мы с дедом закинем тебе на кредитку! Только ты не впадай в депрессию!
- Зачем? Не надо. У меня хватает. Правда, все нормально.
-Не спорь со мной!
- Хорошо. Целую! Люблю!
-Эртур! Мы тоже!
У нее было много детей и внуков, но я единственный который звонил и приезжал очень часто.
Я лег успокоенный. Потушил свет настольной лампы, стоящей на подоконнике, но полной темноты не получилось: в комнате остался свет от полной луны.
Сначала, появился дымок из под двери, потом стал вырисовываться силуэт. Это был кот, который старался в узкую щель под дверью протащить широкую толстую подушку. Когда ему все же это удалось, он лег на подушку, свернулся клубком и засипел.
Утром я проснулся от того, что кто-то терся возле моего носа, не давая мне спать. Я переворачивался, сталкивал его, но он все равно возвращался. Открыв глаза, увидел кота.
- Тебе, что в доме места мало? Почему, именно я?
Кот мило зажмурился и продолжил увиваться возле моего тела. Пришлось подняться. Выходя из комнаты, выглянул в окно – во дворе Сева с Марией уже подравнивали зеленую ограду. Умывшись, я вышел к ним помогать. Но они дружно спровадили меня обратно в дом.
Когда с кустами было покончено, Мария позвала нас завтракать. Хрустящие тостеры с беконом, яйцо и какао. На вид и вкус ничего особенного, но подано было красиво в аккуратных старомодных тарелочках и чашечках. Когда Сева поблагодарил ее за завтрак и поднялся, хозяйка нехотя сказала:
- Сева, второй день полной луны. Время визита Эббы.
Бурдка сдавил скулы, но даже не обернулся. Только буркнул мне:
- Ты со мной? Или останешься здесь?
-Я? Конечно с тобой, - быстро встал я. – Спасибо за великолепный завтрак.
-Не за что, - грустно сказала Мария.
Мой новый друг взял свою сумку и оглядел меня. Я был одет, так же как вчера: в костюме и туфлях.
- Все бы ничего, но я иду работать. Мне сделали заказ: нарисовать семью, живущую в соседней ферме. Идти прилично. Ты осилишь?
-Попробую, - радостно ответил я.
Глупец, идти в туфлях через сельхозугодия, было переоценкой своих возможностей. Уютные на асфальтовой дороге, они сжимали меня по сельской. То пыль, то камни постоянно попадали внутрь. Когда мы наконец дошли, я был как мешок с рассыпавшей мукой. Нас встретил хозяин:
- Ага! Наконец-то. Мой сосед сказал, что ты рисуешь быстро и можешь за два часа нарисовать наш семейный портрет. Фотографий у нас много, но картины нет ни одной. Захотелось оставить моим правнукам.
- Только одно условие: маслом я не рисую! Хотите карандашом, хотите мелками, хотите акварелью, но не маслом. Иначе картины не будет.
-Мне бы хотелось, конечно, маслом. Но я видел у соседа акварелью, тоже пойдет. Давай, заходи, работ по хозяйству, сам знаешь море, но сегодня, как раз меняем масло на технике, без меня обойдутся. Жена с детьми уже в доме. Да, - остановил он нас, - а сколько возьмешь?
- Немного, - улыбнулся Сева и быстро вошел. Я за ним.
В центральной, залитой солнцем, комнате сидела женщина с тремя детьми, разными по возрасту. Художник быстро выложил из сумки необходимые принадлежности и тут же приступил к работе. Хозяин еле успел подскочить сбоку к своим домочадцам. Прошло уже минут сорок, а из взрослых никто не проронил ни слова. Только дети иногда посмеивались и вертелись. Я устал от монотонности и уснул. Проснулся от вскрика жены:
- Боже, какая я настоящая! А дети – ангелы!
- Да, не ожидал, что так хорошо получиться,- пробасил довольный хозяин.
-Вот, держите подальше от солнечных лучей, чтобы не исказилась.
- На вот, надеюсь, хватит? – протянул заказчик немного денег Севе. Тот не глянул и затолкал в карман. Я поднялся со стула, на котором спал и посмотрел на акварель. Даже акварельными красками картина была такой магической, как маслом. Казалось, женщина раздвоилась и теперь одна стоит, а другая бегает вокруг нее.
Мы с Бурдкой обратно шли молча. Особой болтливостью, как я понял, Сева не отличался. Казалось, лишнее слово для него было невыносимым трудом. Но у меня застряли вопросы в горле, что вскоре я не выдержал:
- Почему маслом картины исчезают? А акварелью или карандашом нет?
-Потому что маслом я рисовал в прошлой жизни, а другими в этой. Реально только настоящее, прошлое – это просто воспоминание, - скорее с раздражением ответил он.
-Мы сейчас домой к тебе? – перевел я разговор, чувствуя, что задел не ту тему.
-Нет, в город, тебе нужна смена одежды. Где твоя квартира?
-Лучше зайдем в любой близлежащий магазин и там накупим. – Я испугался, что если войду в квартиру, то уже оттуда не выйду.
-Как хочешь, - равнодушно сказал Бурдка.
До магазина мы шли молча. Внутри я сразу купил несколько сменной одежды, больше в спортивном стиле, большую сумку, куда все и затолкал. Когда мы выходили из магазина, я увидел аренду домов-автомашин. Заплатил за довольно приличный кемпер. К Марии мы уже приехали.