*1*
В прозекторской или, попросту говоря, в морге – маленьком сарайчике, сложенном из силикатного кирпича, было две комнаты. Передняя служила для переодевания, здесь же была ржавая и покосившаяся раковина с протекающим краном. Во второй комнате стоял металлический стол для вскрытий и два шкафчика. В одном хранились ржавые инструменты, в другом - стеклянные баночки из-под майонеза для отбора препаратов и пятилитровая бутыль темного стекла с 40 % раствором формалина.
Никогда не открывавшееся окно, обращенное к северу, было небрежно замазано белой краской. Часть света, проникавшего из больничного двора, поглощала паутина и пыль, в изобилии покрывавшие раму и оконный проем. С потолка на двужильном проводе свисала пыльная стоваттная лампа, скудно освещавшая убогое пространство. Здесь, в этом редко убиравшемся помещении с резким запахом формалина и сладковатым, навечно въевшимся в стены приторным трупным запахом, чувство нечистости ощущалось даже сквозь подошвы уличной обуви. Омерзение – вот первое чувство, которое возникало у человека попавшего сюда живым. Но именно здесь Костюмов преображался. Надев висящий в первой комнате несвежий халат со старыми бурыми пятнами, накинув и завязав сзади марлевые тесемки прозрачного фартука и натянув две пары резиновых перчаток, он становился ещё надменней и высокомерней.
Согласно правилам, при вскрытии должны были присутствовать заведующий профильным отделением, лечащий врач, другие специалисты, если того требовал прижизненный диагноз. Но чаще всего единственным зрителем в этом театре одного актера был Миронов, заведующий хирургическим отделением и, одновременно, анестезиолог-реаниматолог.
Несколько раз в год в региональный Минздрав поступали кляузы на него, автором коих неизменно являлся наш великолепный Костюм. Иногда, для их рассмотрения, приезжали проверяющие с папками в руках. Они знали о многолетней и неустанной деятельности Костюма по дискредитации Миронова, были в курсе десятков предыдущих доносов, знали об их причинах. Поэтому, выполнив формальности, уезжали, указывая в отчетах, что факты не подтвердились. И никто не мог тогда знать, что довольно скоро Миронов попадет в это помещение уже в качестве объекта исследования.
***