Пламя подбиралось все ближе к стоящей на мосту Алине. Мост горел с двух сторон, и бежать было некуда. Ужас, смешавшийся с огнем и дымом, почти касался туфель девушки. Горячие языки неведомых огненных чудовищ преданно лизали ноги Алины. Она стояла и обреченно понимала, что через несколько мгновений огненные монстры проглотят ее всю целиком, без остатка. Она протягивала руки куда-то вверх, цепляясь за воздух, и неизвестно кому кричала: «Я хочу жить, спасите меня!».
На этом месте обычно Алина просыпалась. Мокрые от слез щеки пылали огнем, а тело ее наперекор сну, находилось в состоянии холодного оцепенения и мокрого леденящего ужаса. Это кошмарное сновидение мучило ее третью неделю. Девушка осунулась, очаровательная улыбка все реже посещала красивое молодое лицо, бездонные как небо голубые глаза потухли и смотрели на мир с испугом. Почти каждую ночь, засыпая, Алина знала, что сегодня опять будут гореть мосты, и она будет гореть вместе с ними.
Алина являлась заместителем директора крупной рекламной компании. В ее подчинении находилось три отдела с десятью работниками в каждом из них, поэтому нервозность, рассеянность вызванные ночными кошмарами и недосыпанием, были непозволительной роскошью для нее.
Утром, допивая остывающий кофе и уставившись невидимым взглядом в широкий плоский экран телевизора, Алина думала об этих снах, бесконечно прокручивая страшную картину снова и снова. Она могла объяснить, появление горящих мостов в ее сновидениях, но почему горела она, вот чего Алина не понимала. Это она сожгла мосты в своей жизни ровно три недели назад. Но гореть должны были Руслан или Катя. Почему же горит она?
Мосты не единожды играли роковую роль в жизни девушки. Ее родители погибли на мосту. Их машина после столкновения с другим автомобилем, вылетела сквозь заграждения моста и утонула вместе с ними. В то время Алине было двенадцать, а ее сестре, Катюшке, три года. Близких родных у них не оказалось, а дальние родственники брать на себя два юных «хвоста» на всю жизнь не посчитали нужным. Девочки попали в детский дом, и на Алину лег тяжелый для двенадцатилетнего ребенка груз ответственности за судьбу младшей сестренки. В память навсегда врезался момент, когда она, держа за руку маленькую Катю, открыла покосившуюся дверь детдома. В тот миг, в эту же самую дверь навстречу ей вышло ее детство и, пройдя сквозь растерянную девочку, осталось по ту сторону жизни.
Шесть последующих лет Алина храбро сражалась за хоть сколько-нибудь комфортное существование не для себя, а для слабенькой Кати. Никто не мог ее обидеть в их детском доме. Алина сурово наказывала обидчика, выискивая любую возможность отомстить. О крутом нраве юной девицы, знали все. Девчонки и мальчишки обходили стороной сестер и держались от них подальше. Воспитатели качали головами и перешептывались между собой, предрекая уголовное будущее бойкой воспитаннице.
Алина не дружила ни с кем из детей, не признавала авторитетов воспитателей и росла замкнутой, странной девочкой, не допускающей почти никого в свой маленький, рано сформировавшийся мирок. Единственным человеком, имеющим квоту доверия детских тайн и переживаний, была детдомовская добрая нянечка, Анна Витальевна. Алина часто помогала ей с делами, та, в свою очередь, повествовала девочке детдомовские истории. От нее Алина не раз слышала, что забирают чаще всего младших воспитанников. Усыновителям нравится, когда ребенок ухоженный, общительный, сразу называет их мамой, папой.
Словно получив инструкцию к действию, после подобных рассказов Анны Витальевны, Алина всякий раз отыскивала в толпе детворы Катюшку и производила тщательный осмотр. Она следила, чтобы на однотонном сером платье сестры всегда красовалось яркое заметное пятно от варенья или сока, лучше томатного. На одном из гольфиков, Алина украдкой бритвочкой подрезала резинку, чтобы тот был небрежно спущен. Даже жиденькая светлая челка малышки подвергалась реконструкции старшей сестрой. Алина по нескольку раз в день лохматила ее так, чтобы та выглядела неряшливо.
- Что же ты такую хорошенькую девчушку уродуешь, - причитала Анна Витальевна, - и не жаль тебе сестру, эх ты.
– Так надо, пойми, - парировала юная девица, - Витальевна, не говори никому, я для тебя, что хочешь сделаю. Хочешь буду посуду каждый день мыть, хочешь, убираться вместе с тобой буду, хочешь без тебя, одна убираться буду, - только не рассказывай никому, что знаешь.
В то время, каждую ночь, засыпая в детдомовской кровати, Алина просила все неведомые ей силы никогда не присылать сюда людей, которые могли бы удочерить маленькую Катюшку. Разлуку с сестренкой, единственным оставшимся родным человечком в ее жизни, она не перенесет. И в самых кошмарных снах Алина видела, как жизнь различными способами отнимает у нее ее крошечное счастье, заключенное в маленькой сестренке.
Однако жизнь обернулась лицом к Алине. Достигнув совершеннолетия и получив от государства маленькую однокомнатную халупку, Алина устроилась курьером в рекламное агентство и не собиралась останавливаться на достигнутом. Руководство пристально разглядывало молодого курьера сквозь призму опыта, ожидая увидеть банальную особь младого поколения, праздно стремящуюся к тусовкам и халяве. Однако этой девушке было чуждо паразитическое нахальство, она состояла из упорства и стремления. Ей просто необходимо было пустить корни здесь, в престижной организации и вырасти до карьерной независимости и финансовой устойчивости. Через полгода, упорно работая по пятнадцать часов в день без выходных, Алина из курьерской службы перебралась в главный офис агентства, повысив свой оклад вдвое. Одновременно с этим, оформив опекунство над младшей сестрой, забрала ее домой.
Постепенно жизнь сестер устраивалась. Вернее Алина устраивала их жизнь. Своим трудолюбием и целеустремленностью она растопила металлическую суровость жизни и превратила жизнь в пластилин, из которого лепила все, что ей заблагорассудится. На Катин школьный выпускной Алина подарила ей маленькую однокомнатную квартирку. Ту самую, где ранее они вместе жили. Только перед этим превратила ее в уютную квартиру-студию, вбухав в ремонт халупки многолетние свои накопления.
Сама Алина, за семь лет работы допрыгнув по карьерной лестнице до заместителя директора, водила свой собственный гламурный розовый мини купер из семьи BMW и жила в новой двухкомнатной квартире со своим женихом. С Русланом они познакомились в спортзале, где он работал инструктором тренажеров и фитнеса. Руслан не был ее идеалом мужчины, но он был открытый, веселый с чудесно сложенной фигурой и легким отношение к жизни. И он был вторым во всем этом огромном мире человеком, которого она любила, безгранично любила. Ибо только так, всем сердцем без остатка и умела любить Алина.
Однажды, находясь в пробке на мосту, утомленно ожидая свободы, Алина бесцельно разглядывала соседей по пространству, перебирая взглядом гудящие машины, пока не уткнулась глазами в самозабвенно целующуюся парочку на заднем сидении такси.
- Вот кому пробка не в тягость, - подумала Алина и улыбнулась влюбленным адреналинщикам. Но вглядевшись в их лица внимательнее, Алина стала хватать ртом тяжелый свинцовый воздух, словно разучившись дышать.
К сожалению, она узнала их. В роли современного Ромео выступал ее жених Руслан, ну а Джульеттой в этом акте была ее младшая сестренка Катя. Чтобы описать ощущения Алины, достаточно сказать, что в тот миг она захотела выйти из машины и шагнуть сквозь ограждения моста. Немедленно шагнуть в глубины вод или тотчас сжечь весь без остатка мост, чтобы не видеть больше ни Катю, ни Руслана, ни такси в котором они оба предавали ее.
Одним махом, как опытный палач, Алина отрубила прелюбодеев от своей жизни и сожгла их в своей обиде и ярости. Так почему же теперь, каждую ночь мучительно в огне горит она сама, жертва предательства и лжи близких людей? Об этом думала Алина, допивая холодный кофе, не чувствуя вкуса.
То ли постоянные ночные кошмары, то ли близкие люди, исчезая, забрали всю ее энергию, но жизнь Алины вдруг превратилась в монотонную скучную киноленту. Казалось, каждый прожитый день добавлял ее лицу несколько пройденных лет. Как одеялом в детстве с головой, она накрылась работой, и для нее работа стала единственным способом хоть как-то жить, превозмогая боль от предательства и потерь. Вся ее жизнь теперь состояла из работы. Алина не хотела больше ничего в жизни…
…В обеденный перерыв офис галдел и вкусно пах едой. Ее женский коллектив разбился на маленькие гастрономические государства, а она представляла собой жалкий, одинокий, брошенный остров.
- Алина Александровна, - прервала ее размышления секретарша Леночка. Она протянула Алине трубку офисного телефона, и та, послушно машинально приставила ее к уху.
- Аля, прости меня, я совершила ужасный поступок, - раздался в трубке знакомый, немного детский голос сестры. И тут же, родной и любимый голос наполнил ее уже привычно безликую жизнь, всеми красками мира. Тут же она увидела крошечную Катю, первым словом которой почему-то было «Аля». Она тянула к Алине свои пухленькие ручки и твердила без умолку: «Аля, Аля, Аля». Глаза Алины стали влажными, и бежавшие по щекам слезы простого человеческого счастья затушили полыхающие пожары на всех ее мостах. И подумалось Але, что близкому человеку можно простить ВСЁ! Не жгите мосты, не сжигайте в огне ярости и обиды родных, ибо прежде них сгорите сами!
- Котенок, я люблю тебя, остальное переживем, - прошептала Алина и выбежала из офиса навстречу сестре.