— Опаньки! — Гарик метнулся к компу и запустил Xtend*. Я из-за тумана в голове плохо понимала, что он там творит. Клатов обернулся и пояснил:
— В АЗВЛ ухитрились принять пул из Сирии, от Стаса.
— Как?! — Челюсть у меня натурально отвисла. Как может прийти пул, перегон, ой, да какая разница... от Стаса? От покойника? Это что, дурная шутка аппаратной или он перед смертью успел что-то отснять, но не перегнался? Да нет, чушь. У нас спутник по часам, нельзя просто так взять и согнать материал в Москву, за здорово живёшь. И уж, во всяком случае, военные бы наверняка изъяли его съёмки... бред какой-то.
Гарик подцепил перегон и бросил мне через плечо:
— Теперь молись, чтобы они трансляцию не прервали. Я поставил цифроваться тебе на локальную машину. Что бы там ни было, я хочу, чтобы этот пул был у нас.
Я мысленно зааплодировала. Нет, всё-таки голова у Гарика работает не чета моей. Если уж наша АЗВЛ принимает этот загадочный перегон с того света, только и остаётся, что оцифровать его к себе на жёсткий диск, если потом они остановят запись или вообще убьют этот файл. Только бы продолжали писать! Я подошла к компу. Файл был большой, длинный, около сорока минут. Что ж, как бы всё ни обернулось, хоть частичка этого потустороннего перегона у нас будет.
— Ну, рассказывай. — Гарик повернулся ко мне. — Что тебе ещё сказала Ксения Вышинская?
Я, как могла, передала наш странный, скорбный разговор. Клатов нахмурился.
— Ужас на лице? Такой силы, что брат Стаса принял решение хоронить его в закрытом гробу? Ну не знаю... Юль, я раньше, до телевидения, работал три года в пожарке, там, у себя, на Дальнем Востоке. Я видел, на что похожи люди, которых хоронят в закрытых гробах. Я был готов к чему угодно, что там, в гробу этом, Вышинский по кусочкам сложен, или вообще... Но вот так вот... Ужас... Ужас знаешь, о чём говорит?
— О чём? — Нутром я понимала, что Гарик не из тех, кто мелет языком попусту, но вот сейчас мне совершенно не хотелось слушать его догадки. Вышинского они не вернут, а вся эта замогильная дурь с пулами, гробами, генералами аль-Хусса и всем таким прочим здорово действовала на нервы. Но Гарик был неумолим.
— Если у него было так перекошено лицо, что... Короче. Ужас на лице может означать только одно: он видел свою смерть, видел воочию, и это вот что-то, что его убило, оно ещё и успело напугать его до судорог. Юля, он не мальчик-пионерчик, он начинал с Цхинвала. Он видел смерть с близкого расстояния, ну, хоть теракт в Домодедово вспомни. Что его могло так испугать, что?
— Гарик, — Я вдруг вспомнила конец нашего разговора с Ксенией, уже почти перед прощанием. — Мне Вышинская ещё сказала, что незадолго до смерти Стас прислал ей СМС-ку. Он всегда старался писать ей или звонить. Так вот, в последнем сообщении он написал ей, что они нашли логово иблиса.
— Иблиса? — Клатов недоуменно посмотрел на меня. — А это ещё что за зверь?
— Если я правильно помню, какой-то мусульманский демон. Давай в Википедии посмотрим.
— Зачем? — Гарик покачал головой. — Давай уж лучше Даньке позвоним. В вопросах мусульманских демонов требуется консультация настоящего специалиста. Следи за перегоном, я пока ему наберу.
Данияр Невмятуллин, для своих Даня, был на нашем канале единственным корреспондентом, исповедующим ислам. В своё время бойкого паренька из Казани наше руководство заметило на каком-то районном кабельном вещании и быстренько перетащило к нам в новости. Специализировался Даня в основном на автоавариях и прочей чрезвычайщине, а на время больших исламских праздников вынимался из небытия корреспондентской и вещал о тонкостях Курбан-байрама и прочих мусульманских делах. И уж кто-кто, а Даня Невмятуллин должен был знать об иблисах побольше нашего.
— Ас-саляму алейкума**, уважаемые, — Данияр появился в дверях с ослепительной улыбкой на смуглом лице и прижал руку к сердцу. Очень он любил такие вот штампы.
— Ва-алейкум ас-салям ва рахматулла***, — в тон ему отозвался Клатов, — заходи, Юлька сейчас кофе организует. Ты нам, Невмятуллин, нужен как знаток Корана и правоверный мусульманин.
— Неожиданно. — Данияр сел на свободное кресло, одной рукой перебирая полированные чётки. — И что же вас заинтересовало в священном Коране?
— А расскажи-ка ты нам, Даня, кто такие иблисы.
Данияр быстро пробормотал под нос короткую истиазу**** и вытащил из кармана миниатюрный Коран в зелёном переплёте с золотой вязью.
— В суре Аль-Хиджр***** Иблис назван "ар-раджим", что значит "побиваемый камнями". Иблис — это господин всех шайтанов, отказавшийся поклониться первому человеку Адаму, после чего был обречён Аллахом на вечные муки, но Всевышний отсрочил наказание до Страшного Суда. Теперь Иблис совращает правоверных с их пути и мешает совершать богоугодные дела.
— В общем, типа Сатаны, — подытожил Гарик.
— Примерно, — согласился Данияр. — Но вам-то зачем поминать Иблиса? Это никому не приносило счастья.
"О пуле ни слова", — одними губами произнёс Гарик, пристально посмотрев на меня, и как ни в чём не бывало продолжил:
— Стас Вышинский в своей последней СМС-ке написал жене, что они нашли логово иблиса. Вот и хочется понять, что это такое. Так, чисто для самообразования.
— А что тут думать, — Даня помрачнел, — логово иблиса... Значит, наткнулись на лагерь этих шайтанов-террористов. Вот они — настоящие иблисы, порочащие ислам и извращающие священный Коран! По-другому их и не назовёшь! — Данияр возбуждённо вращался в кресле, едва не расплескав кофе. — Он же, Стас, с этим генералом забрался куда-то в запредельную глушь, оттуда ещё могли не выбить этих нелюдей. Они его и убили... Вы думаете, этим зверям важна надпись "TV" на бронике? Да они с радостью замочат любого...
— Дань, погоди. Охолони. — Гарик примирительно поднял руки вверх. — Но сдаётся мне, что если бы террористы убили корреспондента, представляющего противоположный лагерь, они бы не упустили случая сделать это достоянием общественности, ведь так?
— Я не знаю, что у них в головах, — буркнул Даня, — но ты хотел знать про иблиса. Вот тебе твои иблисы!
— Что ж, спасибо, Дань, — Клатов облокотился о стойку с компом. — Я просто подумал...
— Да нормально всё. В любом случае рад был помочь. — Невмятуллин повернулся ко мне. — Смотрел твой сюжет. Ты молодец. У нас там девчонки в корреспондентской плакали все, да и мы что-то... Мир праху его. Какого человека убили! Какого человека! — И Данияр, грохнув кулаком о подлокотник, побрёл обратно в к себе.
— М-да, интересное кино. Что-то слабо верится, что Стас встретился лицом к лицу с врагом рода человеческого. Наверно, Данька прав. Напоролся наш несчастный Вышинский на террористов этих недобитых... через это и ушёл. — Гарик сел на место Данияра. Тут я краем глаза заметила движение на мониторе и оттёрла Клатова плечом.
— Все, оцифровался наш перегон. А... чёрт! — Буквально через пару секунд после завершения оцифровки ссылка окрасилась красным.
— Успели, успели. На грани фола прошли. — Гарик ткнул курсором в перегон. — Готов, родимый. Вовремя, ой вовремя! Трансляцию грохнули через секунду фактически.
— Зачем грохнули?
— Это ты у АЗВЛ-щиков спроси. Велено, значит, было. Не знаю. Главное, что мы успели её цапнуть.
Я отчего-то почувствовала лёгкий холодок, пробежавший между лопаток. Смотреть перегон не хотелось, вот не хотелось категорически, и не из-за загадочных иблисов, кем бы они в итоге ни оказались. Что-то более глубокое, чем страх, что-то тёмное и вязкое, как безлунная ночь, не давало мне запустить воспроизведение. Стас уже мёртв и даже тело его не предано земле, а пожрано пылающим чревом крематория. Урна с прахом в Митинском колумбарии — вот и всё, что останется после Стаса Вышинского, и никакие иблисы и все шайтаны мира его не вернут. Так зачем смотреть этот загадочный посмертный перегон из далёкой иссушенной палящим солнцем Сирии, где от городов остаются серые безжизненные руины, а люди умирают с искажённым ужасом лицом?
Видно, я совсем плохо выглядела, потому что Гарик вдруг полез куда-то во внутренний карман жилетки и достал миниатюрную бутылочку коньяка. Я вытаращилась.
— Гарик, ты что, начал пить?
— Это тебе, — хмыкнул он, щедро плеснув мне в кофе, — для поддержания организма в тонусе. Пей. На тебя смотреть страшно. Ладно, давай так. Сегодня спокойно отработаем, как-то свыкнемся со всем этим, со всей ситуацией, а завтра посмотрим этот сирийский привет с того света. Только сунь его куда-нибудь поглубже в свою личную папку. Мало ли что.
Я молча пила кофе с коньяком. Внутри начал разливаться терпкий жар, и я почувствовала, что меня, как говорится, отпускает. Уж не знаю, надолго ли. Я помянула про себя Стаса Вышинского и достала сигареты. Гарик прав, надо переждать этот, самый тяжёлый день, а завтра... Как говорил один интересный персонаж, завтра не умрёт никогда.
* - Xtend - профессиональная телевизионная программа-файлообменник
** - Ас-саляму алейкума - арабское приветствие, "Мир вам" при обращении к двум людям любого пола
*** - Ва-алейкум ас-салям ва рахматулла - форма ответа на приветствие, означающая: «И вам мир, милость Аллаха и Его благословение»
**** - истиаза - мусульманская молитва для защиты от Иблиса. В переводе звучит: «прибегаю к Аллаху от проклятого (дословно: "побиваемого камнями") сатаны»
***** - сура Аль-Хиджр - 15-я сура Корана. В ней повествуется о борьбе с Иблисом.
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/11/13/231