АКТ ПЕРВЫЙ,
СЦЕНА ДЕВЯТАЯ,
Лагерь римлян.
(Зазвучат фанфары. Трубы извещают отбой военным действиям. С одной стороны входит Коминий с римлянами, с другой – Марций, рука на подвязке.)
КОМИНИЙ:
Когда бы я о подвигах вещал,
Ты, Марций, говорить бы запрещал.
Позволят небеса мне быть поэтом,
Чтоб рассказать сенаторам об этом.
Они сквозь слёзы будут улыбаться,
И подвигам героя удивляться,
А жёны нобилей, от страха замирая,
Замрут от трепета, истории внимая.
А жалкие завистники трибуны,
Плебеям вторя, оборвут все струны,
Когда по римским улицам гуляя,
Пройдут, тебя, герой наш, прославляя.
(Входит Тит Ларций с войском, преследовавшим неприятеля.)
ЛАРЦИЙ:
Вот тот скакун, что до победы мчал,
А мы – лишь этой пристани причал.
МАРЦИЙ:
Ни слова боле. Мне претит хвала,
Ведь даже мать, что эту жизнь дала,
На то имея исинное право,
Была бы мне, поверьте, не по нраву.
Любой из вас, кто служит, от души.
Отчизны ради подвиг совершит.
А я – не исключение, поверьте,
Солдат в бою всегда на грани смерти.
КОМИНИЙ:
Твои заслуги схоронить нельзя,
И Рим о них узнает, и друзья.
А кто намерен это скрыть от Рима,
И клеветник, и вор – неоспоримо.
Хвосты прищемим всем трусливым крысам,
И славу до небес твою возвысим.
Перед лицом отряда боевого
Скажу во славу подвига я слово.
То не хвала тебе – достойная награда,
О ней молчать, поверьте мне, не надо.
МАРЦИЙ:
Эмоции свои позвольте, скрою,
Лишь раны помнят подвиги героя.
КОМИНИЙ:
На раны разве можно полагаться,
Без слова – эликсира загноятся.
Тогда их смерть-паскуда перевяжет,
Забвением в могилу подвиг ляжет.
Богатый град, трофеев много в нём,
Мы часть десятую герою отдаём.
Имеешь ты перед делёжкой право
Набрать всего, чего достойна слава.
МАРЦИЙ:
Не я, а меч работал здесь на славу,
Не мне – ему, мой полководец, браво!
А я – солдат, возьму, как все солдаты,
Мы одинаково победою богаты.
(Продолжительно звучат фанфары. Все кричат: «Марций! Марций!»; подбрасывают головные уборы и оружие, Коминий и Ларций стоят с обнажёнными головами.)
Когда труба на поле боя льстит,
Пусть лучше с барабаном помолчит,
Иначе лицемерие размножим,
И честь свою в зачатке уничтожим.
Где вместо стали на груди шелка,
И честь поругана и миссия мелка.
Ужель за то, что неприятель бит,
Мне дифирамбы слушать предстоит?
Вы не меня, а эгоизм мой чтите,
Прошу, друзья, немедля прекратите!
КОМИНИЙ:
Ты к славе собственной жесток,
Но убедить нас в том не смог.
Гневясь на правду, нас смущаешь,
Коль подвиг славить запрещаешь.
Ты навредить себе решил,
Но скажем честно – поспешил,
Ведь можем заковать цепями,
Чтоб говорил без брани с нами.
Пусть знают Запад и Восток:
Кай Марций заслужил венок.
А славный конь, что подо мной,
С попоной, терзанной войной,
И солнцем сбруей золочёной,
Тебе дарю. Ты стал иконой.
Ты в стенах града Кориолы
Поверг врага, убил крамолу.
А за чертою стен и стран
Теперь ты – князь Кориолан.
Достойно воевал и жил,
Ты имя это заслужил.
(Звучат фанфары. Бьют барабаны. Раздаются восторженные возгласы.)
ВСЕ:
Кай Марций, князь Кориолан!
Герой и гордый наш орлан!
КОРИОЛАН:
Пойду, друзья, лицо умою,
Но вряд ли цвет смущенья смою.
От скакуна не откажусь,
И всем торжественно клянусь:
Я имя, что взвалил на плечи,
Своим трудом увековечу.
КОМИНИЙ:
Нам перерыв необходим.
Напишем об успехах в Рим.
Пусть Ларций в Кориолы скачет,
Решать великие задачи:
Чтоб Рим и вольски-горожане
Друг другу вновь не угрожали.
ЛАРЦИЙ:
Спешу, спешу.
Я всё решу.
КОРИОЛАН:
Кориолану боги мстят:
Я отказался от наград.
Однако, вынужден просить
Вождя мне милость отпустить.
КОМИНИЙ:
Напрасно к милости взываешь,
Исполню всё, что пожелаешь.
КОРИОЛАН:
Когда-то, будучи во граде,
Ночлег нашёл я за оградой.
Меня лелеял и любил
Бедняк, который рядом жил.
Когда мы Кориолы брали
Его в бою узнал едва ли,
А он кричал: «Спаси, спаси!
Не я ль тебе еду носил?»
Его я слышал, но не видел,
Передо мною был Авфидий.
Теперь хочу тебя просить,
Того раба освободить.
КОМИНИЙ:
Я благородней просьбы не знавал,
Здесь не нужны излишние слова.
Будь он убийцей сына моего!
И то б не возразил я ничего.
Как не помочь, Кориолану, братцы.
Прошу исполнить эту просьбу, Ларций.
Велю событию немедленно случиться!
Вольнее ветра пусть по миру мчится.
ЛАРЦИЙ:
Лишь пленника мне имя назовите,
И в голову заботы не берите.
КОРИОЛАН:
Забыл, забыл! Сморила, брат, усталость,
Вина ли нет? Напиться лишь осталось.
КОМИНИЙ:
Не о вине мечтай! О перевязках.
Конец кровавой были, место – сказке.
(Уходят.)