Форма, пусть даже и без знаков различия, шла Ивану Андреевичу Папирлову куда больше стандартного костюма офисного служащего. Настоящий защитник отечества, ведь и в тир регулярно ходил, чемпион района по исторической стрельбе. Иван Андреевич ещё раз оглядел себя, зачем-то вынул наган, сунул его назад в кобуру, развернулся и зашагал.
Этого звонка Иван Андреевич ждал давно. В век гуманизма и автоматизации ФСБ осталась, пожалуй, единственным местом, где настоящий мужчина мог в полной мере проявить себя. Армия и полиция погрязли в роботизированных системах, даже освоение космоса уже не требовало прежней твёрдости и решительности. И только контрразведка, по слухам, ещё занималась делами, с точки зрения современного инфантильного общества, нехорошими. И когда будничный голос поинтересовался, не может ли господин Папирлов заглянуть в офис, Иван Андреевич не стал набивать себе цену рассказами об острой нехватке свободного времени, а сразу назвал день и время. Он был готов к любому заданию.
- Когда отряд так называемых революционных матросов прибыл в охотничий домик, там уже никого не было. Графа, его дочь, а также графского лесничего предупредил некий офицер. Все четверо добрались до деревни, где офицер их покинул. Граф с дочерью и лесничим сумели уехать за границу.
Иван Андреевич не очень понимал, зачем полковнику этот исторический экскурс. Но слушал внимательно.
- Потомки графа попытались разыскать этого офицера. И выяснили невероятную вещь: его не было.
- Галлюцинации? - не понял Папирлов. - Сразу у троих?
- Если бы, - вздохнул полковник. - Современная наука может многое. В том числе и историческая. Перебрали всех возможных людей: ни один у графа не был. Но он был.
- Могли что-то упустить, - пожал плечами Иван Андреевич.
- Могли. Но не упустили. Можете мне поверить.
- Как?
- Машина времени.
Машина времени всегда была сказкой. Даже когда стала реальностью. Слишком опасный инструмент, чтобы выносить его на всеобщее обозрение. Поэтому учёные рассуждали о принципиальной возможности, безумные изобретатели предлагали идеи, специалисты, не афиширующие свою деятельность, пронзали толщу времён. Они и стали замечать людей, приходящих неизвестно откуда и уходящих неизвестно куда. И при этом влияющих на историю. Не особо заметно. Но всё же если их не будет... Правительство решило не экспериментировать.
- По воспоминаниям графа офицер очень хорошо стрелял, - вздохнул полковник. - Компетентного сотрудника у нас нет. Убивать никого не придётся.
- Я готов, - твёрдо сказал Иван Андреевич Папирлов.
- И никакой инициативы. Что будет в случае нарушения зафиксированного хода событий, учёные только предполагают, но прогнозы в основном пессимистические. Вплоть до вселенской катастрофы. Так что в героя не играть. Хорошо?
Иван Андреевич кивнул.
Полковник повернулся к оператору:
- С богом.
И Иван Андреевич Папирлов оказался на просеке, ведущей к охотничьему домику.
Форма, пусть даже без знаков различия, шла ему куда больше стандартного костюма офисного служащего. Который скоро снова придётся надеть. И даже спецоперация контрразведки более выглядела необычным подарком на юбилей. А ведь Иван Андреевич мог гораздо большее.
Увы. Время пошло не то. Жёсткое руководство, умение жертвовать людьми, добиваться своего любыми способами совершенно не ценилось. В моде моралисты и гуманисты. Даже среди полковников контрразведки. Таким, как Иван Андреевич, места не было, не стоило и пытаться. То ли дело раньше: раздолье для настоящих мужчин.
Иван Андреевич Папирлов решил рискнуть. Не то, чтобы совсем вслепую: теорию времени он между делом проходил. И вроде получалось, что если и катастрофа, то только после критического вмешательства, а всё, что до, так и останется. Вместе с тем, кто вмешался. Предположения эти Папирлову так нравились, что и доверие к ним было практически стопроцентное.
Революционные матросы как раз должны были на ближайшем перекрёстке определяться куда пойти. До конца спора Иван Андреевич надеялся успеть. Он принял вид попредставительней, прорепетировал:
- От прохоровского ревкома! Вас уполномочили графу трибунал устроить?
Вышло вроде неплохо. Ещё б какую-нибудь красную тряпку на руку... Кто у них там нынче правит? Ленин? Троцкий? Сталин? Историю Папирлов проходил тоже между делом, о чём сейчас жалел. И подготовиться не дали. Хотя если бы знали, к чему готовиться, вычеркнули его изо всех списков.
Иван Андреевич ещё раз оглядел себя, зачем-то вынул наган, сунул его назад в кобуру, развернулся и зашагал. Вселенная не рухнула.
- Что там? - спросил полковник.
- Что и должно быть, - пожал плечами оператор. - Вселенная не рухнула.
- Как и всегда, - вздохнул полковник.
- Хочется обратного результата? - хмыкнул оператор.
- А вдруг ничего не случится. Или, например, двойник возникнет.
- Или примчатся эмиссары из будущего, чтобы всё-таки запихнуть этого кекса туда, где он и должен быть.
- Людей жалко, - высказал своё полковник. - Они же не виноваты, что такие.
- Были бы другие, - отреагировал оператор, - было бы по-другому. Никто же их не заставляет, скорее даже наоборот. Рискуем вселенной, подсказываем честный путь. Даже эвакуацию на всякий случай готовим. Ни разу не потребовалось. Все используют свободу выбора как предначертано.
- Посидишь до конца? - спросил полковник.
Оператор кивнул:
- Согласно инструкции.
По воспоминаниям графа стрелял лесничий Иван Савельевич просто превосходно. Революционные матросы убедились в этом, что называется, на собственной шкуре: пять товарищей, прежде чем решили, что с этой контрой пусть разбираются другие. В отместку шлёпнули провокатора, который якобы от прохоровского ревкома: мутный больно. Перед смертью нёс какую-то ерунду, слушать было недосуг.