ДЕДУШКИНЫ СКАЗКИ
1. «Жил в одной деревне крестьянин-кулак». Так рассказывал дед маленькому внуку. Можно с ним согласиться: в «первоисточнике» отмечена связь с сельскохозяйственным рынком. Не отмечен, правда, наёмный труд: всё сами. Положение наверняка изменилось после одной выгодной сделки, позволившей члену семьи кулака обосноваться в столице, где он сделает вскоре немыслимую карьеру.
Кто ему помог?
2. Дед, между прочим, пострадал при Сталине. Это тоже нашло отражение: «На моё место посадите царя-дурака!» Поделом: защитников Отечества делает уголовниками. Но в дедовом варианте – никакой уголовщины-достоевщины вроде «нарубил бабок». Нет: одному дрянному старику бока намяли. Да и царь после «перекура» опять приступил к исполнению, но прежде благословил… Обошлись без цареубийства – не то что в «первоисточнике», у королевского подданного.
У кого и где?
3. Эту историю дед пересказывал поздним вечером. Главного героя он звал то Володькой, то Вадиком: чего язык ломать! Непутёвым был этот Вадик, а вот повезло: нашлась рабсила. А всё чужой нехороший дядя с дальнего Запада… Религиозных различий дедушка не касался, благо и в детском издании об этом нет. Там, впрочем, были картинки. Попробуйте без картинок: какая сказка?
НЕТ ПРОБЛЕМЫ!
Эту самую сказку про «Вадика» пересказывал и румынский классик Михай Эминеску (1850-1889). Сказка, между прочим, длиннее и занятнее, нежели думают многие. Да вот незадача: румыны – не мусульмане. Они, правда, и не католики, нет нужды обрабатывать папу римского. Но и у православных – негоже как-то. Пришлось пойти на убийство – в стиле гестаповских «воздушных ванн». Как говорится, нет человека…
Кого убили?
КАК ОН СДЕЛАЛСЯ ЦАРЁМ?
Из древнего Египта разошёлся по свету такой сюжет. Неверная жена погубила мужа, а тот воскрес и начал за нею охотиться, меняя обличие. Сначала стал быком. Быка зарезали – из бычьей крови выросли деревья. Их рубят – щепки летят: не зевай, не стой близко...
У многих народов есть похожие сказки. Но египетского «первопроходца» не переплюнул никто: он так затаился… Не догадались? Злодейка, может, и узнала его, но – сами понимаете – женщина. А у него – никаких добрых чувств. Время пришло – объявил: царица Шепсет – порождение тёмных сил, сперва обворожила его, а потом и фараона-батюшку. «И погибла она от меча». А он, в прошлом пастух, унаследовал весь Египет.
По какому, скажите, праву?
«ТОЖЕ МНЕ!..»
Сказки всё-таки ложь. Взять хотя бы наши: про царевну-лягушку, про жар-птицу с серым волком… Ладно – народному сказочнику простительно: мог думать, что раньше всё по-другому – и цари не такие, и царевичи. Но Пушкин – «наше всё»! Ведь знал историю. И что у него? Князь Руслан, хазарский хан Ратмир – хуже Дон Кихота.
Чем хуже?
ОТВЕТЫ
Дедушкины сказки
1. Конёк-горбунок в одноимённой сказке Петра Павловича Ершова.
2. У Ганса Христиана Андерсена в сказке «Огниво»: там, в частности, король с королевой, подброшенные волшебными собаками вверх, погибли.
3. Речь о «Волшебной лампе Аладдина»: добыть лампу помог злой колдун-магрибинец (житель Северо-Западной Африки), назвавшийся дядей заглавного героя.
Нет проблемы
Первого мужа царевны: в сказке об Аладдине (взрослый вариант) первый брак, тоже не имевший последствий, был расторгнут. (Это, кстати, отражено в детском фильме).
Как он сделался царём?
Как единственный сын фараона: в рот царице попала щепка, вот она и родила царевича, своего бывшего мужа, сохранившего память о прошлой жизни. (Сказка печаталась в пересказе для детей под заглавием «Чудесные превращения Баты».)
«Тоже мне!..»
У Дон Кихота был хотя бы оруженосец Санчо Панса, а пушкинские герои путешествуют в одиночку, как Иваны-царевичи в фольклоре.http://www.proza.ru/2015/11/08/1767