4
В поисках другой, «более достойной» жизни Софья провела ещё два изнурительных года. Но всё безрезультатно. Виктор, как мог, поддерживал молодую жену. Он видел и чувствовал, что с ней происходит что-то неладное. И в конце концов пришёл к выводу, что супруге не хватает элементарного общения с людьми. В их доме стали чаще бывать вдовствующая свекровь Полина Сергеевна и разведёная золовка Зоя. Вскоре они и вовсе обосновались под одной крышей, объясняя своё присутствие исключительно желанием помочь невестке в воспитании её ненаглядной дочки. То бишь – внучки и племянницы. Но и это не помогло. Наоборот – вызвало в Соне скрытую ненависть к родственницам мужа. Ведь как ни крути, а хозяйка в доме должна быть одна. Все остальные люди, какими бы они «золотыми» ни были, всё равно – чужие по сути.
Вникнув в сложившуюся обстановку, Виктор снова начал вывозить жену на курорты. Стал бывать с ней в городских ресторанах, театрах и на респектабельных тусовках. На какое-то время дух бунтарства в Соне слегка «задремал», но затем с новой силой начал «размахивать воинствующим мечом». По счастью, в один из таких «серых дней» Софье позвонила мама, Татьяна Васильевна, и пригласила их вместе с Витей приехать на 50-летний юбилей папы, Павла Петровича. Дочурка с радостью ухватилась за эту спасительную весточку. Тем более, что с родителями она не виделась со дня своей свадьбы – почти четыре года. Однако вскоре выяснилось, что Виктор никак не сможет побывать на дне рождения тестя – на это время у него были назначены важные встречи и консультации с представителями городской администрации. Решался вопрос о выделении ему большого участка земли под расширение фермерского хозяйства.
На семейном совете постановили: Соня полетит к родителям одна, без мужа и дочки. Первый отвезёт жену в аэропорт Новосибирска, а за второй присмотрят свекровь с золовкой. Собрав гостинцы, молодая женщина без особых сожалений отправилась в Подмосковье, где теперь проживали мама с папой.
…Юбилейное торжество отпраздновали в ресторане. Гостей собралось человек тридцать. Как и подобает в таких случаях, произносились многочисленные тосты и здравицы, складывались в большую стопку разнокалиберные подарки, звучала приятная музыка. В разгар застолья Татьяна Васильевна подсела к дочери и, внимательно взглянув ей в лицо, спросила:
– Ну как ты, моя хорошая? Устала? Нет?.. Что-то глаза у тебя грустные. Не кушаешь ничего. Не танцуешь. Увас всё с Витей нормально? Не поругались?
– Ой, мамуль! Перестань! Всё хорошо! – Сонечка мгновенно надела на покрасневшее личико дежурную улыбку и потянулась к фужеру с вином. – Давай лучше выпьем за встречу и за папино здоровье. Долгих лет ему, да и тебе тоже!..
Мама, незаметно вздохнув, поддержала дочку, но после небольшой паузы выдала:
– Плохая из тебя актриса, Сонюшка! Не обижайся, но от меня ведь ничего не скроешь. Слишком хорошо тебя знаю. Можешь, конечно, отмолчаться, но… Кто тебя поймёт лучше, чем родная мать? Кто ещё посоветует, поможет?..
Сонины губы нервно дёрнулись и скривились. Молодая женщина, как-то сразу обмякнув, снова отпила из фужера, затравленно посмотрела по сторонам и, кивнув на входную дверь, тихо произнесла:
– Давай, мамуль, в холл выйдем? Угу?..
Присев на уютный кожаный диванчик, женщины разговорились. Поначалу беседа не клеилась, но потом Софью прорвало:
– Ой, мамулечка! Какая же я дура! Бестолочь непутёвая! Идиотка!
– Ты о чём? – удивилась Татьяна Васильевна.
– Да не надо мне было с замужеством торопиться, вот о чём. После Никиты засвербило в одном месте. Самолюбие взыграло! Решила всем назло тоже семьёй обзавестись. Да так, чтобы кругом все ахнули, обзавидовались. А в итоге лишь себе самой назло сделала. Дур-рёха!..
Пожав плечами, мама попыталась успокоить дочь:
– Ну что ты, Сонечка? Какие твои годы? По молодости люди часто от максимализма страдают. Им кажется, что жизнь несправедливо их обделила. Что недодала что-то очень важное. Но затем это проходит. Поверь моему опыту. Всё образуется. Вот увидишь!
– Нет, мам, не образуется! – Соня гордо вскинула голову. – С годами я поняла главное. Что все эти «стерпится-слюбится» – чушь собачья! Полная ерунда! Если с самого начала не было симпатии к человеку, то, как ни старайся, её не будет. А будет только хуже. Противнее. До тошноты…
– Ты хочешь сказать, дочка…
– Да, мамочка! Я хочу сказать, что не люблю Виктора! И никогда не любила. Никогда! – в глазах у Сони заблестели слёзы. – Глупая была. Неопытная. Поддалась на Лизкины уговоры. Развесила уши… Нет, я ничего плохого о Витьке сказать не могу. Добрый он, заботливый, талантливый. Целыми днями на работе пропадает, чтобы мы с Натуськой ни в чём не нуждались. Но… Сердцу, видать, не прикажешь. И насильно любить не заставишь. Это… это не мой человек! И чем больше живу с ним, тем сильнее в этом убеждаюсь.
Татьяна Васильевна растерянно посмотрела на дочь, и не зная, чем её успокоить, тревожно вздохнув, перешла к последнему аргументу:
– Ты… Ты не торопись, Сонюшка. Не горячись. Ведь у вас Наташенька маленькая подрастает. Может, хотя бы о ней следует подумать? В семье, где нет любви и уважения между родителями, вырастают несчастные детки. Обделённые теплом и лаской…
Софья покачала головой и уткнулась в мокрые ладони.
– Эх, мамуленька! Родная моя!.. – пробормотала она, задыхаясь от подступающих к горлу рыданий. – Знала бы ты… Уж я чего только не перепробовала. Каждый день успокаивала себя, как могла. Да всё бесполезно… Не могу я так больше жить! Не могу! Сил уже не осталось. Плохо мне. Очень плохо…
Татьяна Васильевна с трудом выпрямилась и, расстроенно поджав губы, решительно ответила:
– Тогда… Тогда вот что, дорогая… Если больше не можешь терпеть, разводись с Виктором! Не морочь голову хорошему человеку! Да и себе тоже!.. Ничего. Не ты первая, не ты и последняя. Всякое в жизни бывает. Разводись и переезжай к нам с отцом. С внучкой. Места всем хватит. Мы ещё с Павлом крепкие, поможем… Вот и весь мой родительский сказ…
Соня благодарно ткнулась носом в мамино плечо.
– Спасибо! Спасибо, что выслушала и… поняла. Я… Я подумаю…
– Подумай, дочка, подумай… – устало откликнулась заметно погрустневшая женщина. – А сейчас… Вытри слёзы, успокойся. Зайди в туалет, приведи себя в порядок. Я подожду и… Пойдём потихоньку. А то перед гостями неудобно. Ушли, ничего не сказав…