- Эммануил Соломонович, почему ты не едешь в Израиль?
Там ты нагреешься.
Старый Моня не переносил сырость.
Он всегда носил на себе два слоя одежды.
Брюки на брюках. Две рубашки, а под ними тельняшка.
Я знаю это точно, он мой двоюродный дед.
- Мы, одесситы, рождены для цурес (горя), говорил он.
А вдруг там будет хуже!
У него зашевелились уши.
- Будет хуже, полетишь в Америку.
- На самолёте? Нашёл дурака!
Я привык ехать в трамвае.
На нём дальше земли не упадёшь.
- Скажи. Сколько ты наметил жить.
- Около ста лет.
- В Израиле живут сто двадцать.
На пенсию, плюс загар бесплатно.
- Загорать я поеду в Аркадию, когда соберу деньги.
- И сколько тебе ещё не хватает?
- Начать и кончить. Я подожду.
- А что если ты рванёшь прямо в Нью Йорк.
Там на 120 этаже близко к солнцу.
Загорай, сколько хочешь!
- Я по лестнице не дойду.
- Ты слышал про лифты?
- Да. Моя бабушка продавала лифы на Привозе.
Если туда добавить сто грамм ваты будет шестой размер.
Никто мимо не проходил!
- Дед, ты прошёл мимо. На лифте едут.
Надо только нажать на кнопку.
Или можешь опуститься прямо в подвал.
- Ты забыл, что я боюсь сырости?
- Можно выйти раньше.
- Считай, что я уже вышел.
Он выпрыгнул на ходу из трамвая, забыв о своём возрасте.
- Ты куда? Подожди. Будет остановка.
- У меня от тебя будет остановка сердца.
И он ушёл не простившись.
Вечером, когда мы были дома, Дед Моня спросил.
- Слушай,а почему ты не едешь в Америку?
- Если б ты не жил так долго,
я бы давно получил твою однушку в наследство.
Без этого у меня нет денег на проезд обратно, если не понравится.
- Езжай, я пришлю тебе чек.
- У тебя есть чек? Что же ты молчал.
- Да. Я его купил на Привозе, у перекупщика залежалых товаров.
Он сказал, что это сто долларов перекрашенных в сто евро.
Но я люблю только доллары.
Я перекрасил их опять в зелёный цвет.
Когда приедешь, напишешь мне, какая там погода.
Подожди, я найду чек.
Он нашёл под матрасом кусок бумаги.
- Дед, спрячь свой чек, что б он от сырости опять не полинял.
Я ещё подожду. Америка никуда не денется.
Дед побледнел. От обиды у него зашевелились уши.
- Бери, пока дают.
Пока ты будешь дожидаться от меня наследства,
в Америке кончаться доллары.
Там идиотов не любят!
Со злости я порвал бумажку на мелкие кусочки.
Вместе с кусочками на пол опустилась матрасная пыль.
- Что ты наделал? - закричал дед.
- Считай, что ты разменял 100 долларов.
Дед собрал все кусочки.
- Тут один кусочек не хватает.
- Я взял его себе для счастья!
Не опоздай на самолёт! Америка тебя ждёт!