За последние десять лет моя система ценностей – и нравственная, и логическая (научная) – нещадно подвергается обструкции на всех крупных интеренет-форумах, что почти всегда завершается пожизненным удалением меня с форумов. Из вежливых упреков в мой адрес со стороны оппонентов типичный звучит так: «Меня всегда удивляли люди, которые хотят видеть только грязь и мерзость в истории своей страны, испытывают непонятную тягу постоянно копаться в них, смаковать и, похоже, получать от этого удовольствие...»
Была охота?! Если бы в истории России не было бы достойных страниц, то она мне и нахрен была бы не нужна. Вот только славу России в веках составляет прежде всего великий сонм ее честных и мужественных диссидентов, чем (в таком количестве) вряд ли может похвастать какой-либо иной народ! Но именно об этой, самой достойной странице российской истории ура-патриоты умалчивают и знать не хотят. Это во-первых.
Во-вторых, я никогда не заискивал перед сильными, сытыми и богатыми, называющими себя патриотами («Ах ты, падла, ты нас не уважаешь?!») – то ли я таким уродился, то ли бабушка Александра Игнатьевна Мичурина через мою маму свой духовный ген занесла и в меня. Поэтому сам я никогда и никому не навязывал свою волю. Впрочем, один раз попробовал, в шестом классе. Попытался обидеть мальчишку, который был слабее меня. До побоев, правда, не дошло (я его лишь попугал), но только от этого весь остаток того дня был для меня тошноворным физиологически и осадок остался на всю жизнь...
Ну и, конечно, главная моя отрицательная, с точки зрения окружающего большинства, черта – это мое инакомыслие. Если всем приказано считать черное белым, то они так и будут считать. Да вот только на меня такие приказы почему-то не действуют – я неукоснтельно доверю лишь своим глазам!
Конечно, заподозрить, что что-то было неправильно в самой советской системе, тщательно наблюдавшей за тем, чтобы все думали «ак следует», ребенок самостоятельно не мог. Но правда обладает тем свойством, что она способна просачиваться через щели. Сейчас я пытаюсь вспомнить, когда и как я узнал о Правде? И нашел-таки! С полной определенностью я вычислил тот момент, когда это произошло. Это лучилось в пятом классе.
...Уличный безногий сапожник дядя Ваня делал мелкий ремонт обуви прямо на обочине дороги, ведущей из Новой Деревни на станцию Пушкино! Его рассказы о каких-то ужасах жизни показались мне просто враждебой антисоветской пропагандой, и я собрался было даже бежать в милицию писать донос, но не сделал этого скорее всего просто по лени. А спустя какое-то время дяди Ванины рассказы стали во мне независимым судьей в оценке информации об обществе, которую я получал в школе и из официоза, и я стал медленно, но неотвратимо склоняться на его точку зрения.
А тут еще к рассказам дяди Вани приплюсовались мамины рассказы о том, как их в тридцатых годах «загоняли в колхоз», как из дедушкиного хозяйства забрали ЛЮБИМУЮ мамину лошадь. Впрочем, оценить эту ситуацию по достоинству может лишь тот, у кого когда-либо отнимали что-то сильно любимое...
Вот так я и стал инакомыслящим: любую официозную информацию я принимал лишь к сведению, а вопрос об истинах принимал уже САМ. Конечно, я не сразу научился вычислять истину. Но постепенно все лучше и лучше, пока не создал эффективную модель аппарата по вычислению истин. В результате я полностью выпал из этой цивилизации. В натуре-то оно вроде бы как и не выпал: «на морде-то не написано!» – та же внешность, та же форма вещности результатов труда. Но весь аппарат мышления у меня стал ИНЫМ, не как у всех. И держать его в тайне, за семью заборами не считал нужным, ибо у меня у меня «с пеленок» появилась установка служить цивилизации. Но в системе ценностей большинства россиян и советского, и путинского государства такая установка (космополитизм) считается крайне враждебной, а ее носитель – врагом народа. Но я не кочевряжусь: враг народа – так враг народа, зато автоматически причисляюсь к множеству, в котором подонки в меньшинстве.
Конечно, я – враг народа лишь на большевистском, бандитском языке. Среди же миролюбивых людей я – как все, и мне это нисколько не «западло», ибо люди меньшинства имеют право быть не как все. Как и во всем другом, кроме одного – навязывать свою волю другим. А вот этого-то мне и не нужно, ибо все агрессивные люди одинаковы. По большому счету они – нЕлюди и потому мне не интересны...