Этот миф - один из самых волнующих человеческое воображение мифов и один из самых необычных, когда-либо рассказанных великим древнегреческим поэтом Пепромером. Этот миф - о великой, страстной любви. И есть веские основания считать, что Шекспир написал свою бессмертную трагедию "Ромео и Джульетта" под впечатлением именно этого мифа.
В Афинах правил царь Эгей, маленький, плюгавенький человечек с непомерными амбициями.
- Я! Я есть царь Афин! Я есть самый великий царь самого лучшего, самого красивого города Греции. Я! Я - богоизбранный царь.
Тщеславие царька было настолько велико, что слуги всегда обращались к нему с особой почтительностью. Например.
- Вставай, твое царское величество, ибо утро уже соизволило наступить.
(Тогда нравы были простые и на "вы" даже к царям не обращались.)
Конечно, про себя тот же слуга шептал соершенно другое.
- Вставай, мерзский, грязный ублюдок, чтоб тебе пусто было, нечестивый уродец.
И действительно. Царек прихрамывал на правую ногу, косил на левый глаз и росту имел от силы сто шестьдесят сантиметров с короной и деревянными туфлями на высоком каблуке. Разумеется при таких достоинствах Эгей был невероятно завистлив, злопамятен и глуп. Весь город прекрасно знал, что первенец царя, Тесей на самом деле был сыном великого Посейдона, а сам Эгей в ус не дул и похвалялся, что сынок его невероятно, до мельчайших деталей похож на него.
- Да, Пирифой, - говорил Эгей царю лапифов, - ты только посмотри на его мужественные плечи, на его бицепсы, трицепсы и дельтовидную мышцу. На этот подбородок, глаза и прямой нос - все один к одному от меня.
В такие моменты Эфра, прекрасная жена Эгея, усмехалась.
- О, великий Посейдон, те минуты, что ты был со мной, были сами счастливыми в моей жизни. А этот немощный болван...
Опустим все слова и эпитеты, которыми Эфра награждала супруга.
Известно, что когда дела идут хорошо, то очень скоро они испортятся, ибо всесильным богам противно смотреть, как жалкое человечество с его многочисленными пороками процветает. На сей раз ветер перемен подул с острова Крит.
Пасифая, преглупая царица Крита, по недомыслию рассердила прекрасную Афродиту, курировавшую сей чудесный остров, и получила в виде наказания крупного ребенка с маленькими рожками и презлыми глазками. Ребеночек рос не по дням, а по годам и очень скоро превратился в свирепую тварь с бычьей головой и массивным мужским телом. В тот день, когда это неблагодарное создание полакомилось своей нянечкой, царь острова, Минос струхнул не на шутку и повелел построить лабиринт, куда и заточил страшненького сынка. Поскольку тварь завела привычку питаться только лишь человеческим мясом, то Миносу приходилось время от времени устраивать небольшие войны с тем, чтобы пленить как можно больше людей в корм ненасытному Минотавру - как окрестили людоеда. И вот, настала очередь Афин. Морские пехотинцы Миноса, наводящие страх и ужас на всю Европу, лихо высадились в Пирейском заливе и с боями стали прорываться к Афинам. Эгей вусмерть перепугался, позвонил Миносу и согласился отдать критянам триста шестьдесят шесть юношей и девушек (год тот был високосным). От страха Эгей согласился даже на предложение Миноса включить в состав группы своего единственного сына, Тесея.
- Да черт с ним, лишь бы противный Минос не раграбил весь город.
Схема кормежки чудища была такова. Поскольку контакт с Минотавром был делом опасным, то пленников в количестве семи штук (недельная порция еды) на веревках опускали в один из проходов лабиринта и предоставляли в полное распоряжение твари. На этот раз среди этих тридцати несчастных, кроме героя Тесея были также две девушки-афинянки. Одну из них звали Люсса, другую Макария. У Люссы были на редкость правильные черты лица - густые, синие глаза, пышные иссиня-черные волосы и полные, чувственные губы. Однако, увы! - все лицо ее покрыто обезображивающими ее оспинами, а правая рука была неестественно вывернута и покрыта многочисленными шрамами. Макария же была высокой, статной девушкой с выразительными карими глазами и восхитительной белой кожей. Поскольку в группе были всего две девушки, то ясное дело, сама судьба уготовила им сблизиться перед лицом неминуемой, ужасной смерти.
-Тебя как зовут, милая девушка?
- Люсса, но ты можешь меня звать Люсей. А тебя?
- Меня Макарией. Плохо дело, Люся. Хорошо бы попасть на обед к Минотавру как можно раньше, чтоб не мучиться ожиданиями. А ты как думаешь?
- Я думаю, что до последнего надо бороться.
- Ха! И как же ты это себе представляешь?
- А что, если мы все одновременно набросимся на чудовище? Думаешь, не одолеем?
- Как же, как же. Особенно можешь отличиться именно ты. Повалишь его одной левой рукой.
- Зачем же ты так...
- Прости, я это не со зла. А кстати, что случилось с этой рукой.
- Ты не поверишь, но еще в детстве на меня напал соседский бык. Сама я чуть не померла, а рука - вот, так и осталась покалеченной.
Девушки увлеклись разговорами и, прислонившись к прохладной каменной стене, проговорили всю ночь. Наутро к ним подошел парень из группы смертников.
- Милые девушки, меня зовут Парменид и я с радостью должен вам сказать, что у нас появился шанс спастись.
- Как? - в один голос завопили кумушки.
- Тише! - прошипел Парменид, - мы должны выработать план битвы, прежде чем сюда заявится Минотавр.
- И что же вы придумали?
- Я все расскажу, милые дамы, только прошу меня не перебивать. Так вот. У Тесея появился великолепный, острый меч. Как он у него очутился, никто не знает, а сам он на этот счет молчит.
- Я знаю, откуда у него этот меч, - не выдержала Макария, - вспомните, как на Тесея смотрела дочь Миноса, когда нас высадили на берег.
- Та прыщавая, что ли?
- Та самая. Ариадна. Я уверена в этом.
- Любезная девушка, ты с таким гневом об этом говоришь, как будто она в чем-то перед тобой провинилась. Уверяю тебя, какими бы соображениями она не руководствовалась, мы должны ее благодарить за предоставленную возможность покончить с чудовищем.
- А я ничего не говорю. Я рада.
- А теперь выслушайте меня до конца. Тесей объявил, что он убьет Минотавра, если только какая-нибудь девушка принесет себя в жертву.
- Это как?
- Она должна заманить Минотавра в засаду, где его будет ждать Тесей с мечом наготове.
- А почему бы не использовать в качестве приманке парня? Да хоть тебя?
- Я рад бы отдать свою жизнь за благородное дело, но Тесей непреклонен. Это должна быть девушка. Одна из вас.
- Уж не ты ли его в этом убедил?
- Мне твои намеки странны, благородная дама. Давайте-ка пойдем к нашему предводителю и выясним все на месте.
Через пять минут девушки выслушали то же самое, но уже из уст красавца Тесея.
- Милые девушки, перед отъездом сюда я специально пошел к оракулу и он мне по внутренностям дикой косули нагадал, что в лабиринте меня ждет острое оружие. И - пожалуйста, вот оно. И еще он нагадал, что привести полубыка в засаду должна девушка. Иначе, добавил оракул, Минотавр всех съест.
- А он не сказал, какая это должна быть девушка?
- На этот счет оракул ничего не сказал. Я думаю, чудовищу будет все равно какая. Теперь ближе к делу. У меня в руках две соломинки, одна короткая, другая длинная. Кто вытянет короткую соломинку, тот и приведет Минотавра в засаду. Начали.
Обе девушки, дрожа от напряжения, вытянули соломинки. Короткая соломинка оказалась в руках Макарии.
- Значит судьба, - заплакала бедняжка.
- Слушай сюда, - начал Тесей, - засада находится в...
Его перебила Люсса.
- Достойнейший принц. Позволь мне сказать несколько слов моей подружке.
Люсса отвела Макарию в сторонку.
- Дорогая, я подумала и решила, что лучше будет, если вместо тебя к Минотавру пойду я. Взгляни на меня. Лицо мое отвратительно. Рука моя покалечена. Единственно, почему я жила - это забота о моей сестре. Она на год моложе меня и очень на меня похожа, но без всяких изъянов. Сама она очень робкая и чистая в душе. Милая Макария, ты мне должна дать слова, что найдешь ее и станешь ее старшей сестрой, вместо меня. Иначе она просто пропадет.
- Нет, Люсса, я не согласна. Мне выпал этот печальный жребий, стало быть, я должна быть принесена в жертву.
- Умоляю тебя, согласись. Мне не под силу будет поставить ее на ноги. Ты же видишь, как я безобразна. Пусть хоть моя сестра сполна насладится жизнью. Ее зовут Филомела и живем мы на окраине города, в ста метрах от северных ворот, в сторону рынка.
Макария вновь хотела отказаться, но Люсса кепко прижала ее к себе, затем оттолкнула ее от себя и решительно подошла к Тесею.
- К Минотавру пойду я. Скажи, что мне надо делать.
Тесей внимательно посмотрел на Люссу, затем перевел взгляд на ее подругу и все понял.
- Хорошо. Это твой выбор. Слушай же, что ты должна сделать.
Через четверть часа Люсса, привязанная к железному крюку, начала кричать.
- Помогите, люди добрые. Не оставьте в беде сиротинушку. Пожалейте, ради все олимпийских богов. О, за что мне такая участь. О, Минотавр, будь ты трижды проклят, да сгинешь ты в водах Флегатона.
Совсем рядом, за охапкой мусора притаился Тесей с обнаженным мечом в руке.
Вот послышались цокот деревянных башмаков и из-за поворота показался Минотавр. Бедная Люсса вновь завопила, завизжала, уже с неподдельным страхом. Негодяй Минотавр подбежал к бедняжке и не теряя ни секунды впился острыми клыками ей в горло.
- Не бойся, моя хорошая, я тебя мучить не буду. Сразу же убью, ха-ха-ха.
Больше тварь ничего произнести не смогла. Меч Тесея вошел Минотавру прямо в сердце и чудовище завалилась набок, испуская пронзительные, леденящие душу стоны.
Увы! Бедная Люсса была мертва. Все горло ее было разодрано, а сама она, запрокинув голову, лежала в луже собственной крови.
Потихоньку все собрались на месте боя. Увидев мертвую Люссу, Макария зарыдала. Остальные, в том числе Тесей, понурив голову молчали. Первой нарушила молчание Макария.
- Это я должна была здесь лежать вместо тебя, бедая Люсса. Благодаря тебе, ценой твоей жизни мы все остались живы. И не только мы, но и сотни юношей и девушек, предназначенных для утоления ненасытного чудища. Покойся с миром. Я тебя никогда не забуду и заветы твои вечно будут со мной.
(В те времена люди выражались несколько выспренно).
Дальнейшее Макария помнила смутно, в виде причудливой мозаики. Как при выходе из лабиринта их встречала толпа народа с криками: "Тесей! Ола-ола-ола!", Как эта толпа становилась все больше и больше, как их подняли на руки и понесли к царскому дворцу, как Минос вышел на балкон и произнес приветственную речь, как тем же вечером во дворце был организован прощальный вечер, а на следующий день все афиняне, за исключением Тесея вернулись на Родину. Как героев их встретили в Афинах, как в их честь был назначен военный парад, а вечером премьер-министр (сам Эгей болел ангиной) дал званый обед, на котором присутствовала вся знать города и послы соседних государств.
На социальной лестнице Макария и Люсса стояли на различных ступеньках. Семья Макарии принадлежала к сливкам общества. Теламон, отец девушки являлся одним из девяти архонтов, что в переводе на обычный язык означало, что сей государственный муж руководил одним из девяти районов, населенным более чем ста тысячами людьми, ибо население Афин в те времена приближалось к миллиону. Чиновники всегда жили лучше прочего люда, а потому достойный Теламон выстроил себе в центре Афин трехэтажный особняк, обставил его итальянской мебелью, провел - виданое ли дело - водопровод и канализацию и каждую пятницу устраивал пышные приемы, известные всему высшему свету. К сожалению, у Теламона наследника не было, а потому государственный муж души не чаял в родной дочери, беспрекословно исполняя все ее капризы. После чудесного спасения любимой дочери Теламон про себя решил ни в чем ей не отказывать и слепо выполнять любые ее пожелания.
Разумеется, первым же делом Макария отправилась по указанному Люссой адресу, но никого не нашла. Выяснилось, что хозяин дома, где сестры снимали крошечную комнату, после отъезда Люссы выгнал ее сестру за неуплату долга. Как Макария ни старалась, а девушку найти не удалось. Та как в воду канула. Даже нанятые Макарией частные детективы не смогли выйти на ее след. Сестры жили замкнуто, родственников не имели, с соседями не общались. Помог случай.
В конце года Теламон на сэкономленные общинные деньги построил бассейн. Первый спортивный бассейн в Древней Греции. Длина бассейна была стандартной - 50 метров, ширина - 20. Разумеется, никакого подогрева воды не было, однако бассейн, тем не менее, функционировал весь год - и зимой, и летом, и в ноябрь - народ тогда, в отличие от нынешнего, был закален и неизбалован комфортом. Сразу же после ввода его в эксплуатацию бассейн стал пользоваться бешеной популярностью, став своеобразным магнитом, притягивающим к себе золотую молодежь города. И, что немаловажно, принося немалый доход общине. Конечно, столь необычное начинание нуждалось в дельном руководстве и Теламон справедливо рассудил, что назначив любимую дочь директором бассейна, убьет сразу двух зайцев - заимеет верного человека на этом посту и отвлечет дочь от трагических событий и поисков сестры Люссы. Собственно, так оно и вышло. Макария с утра до ночи была занята, решая проблемы с водой, обслуживающим персоналом и подручным инвентарем - спасательными поясами, шестами, фильтрами для очистки воды, лежаками, хлоркой и так далее. Удивительно, но за три месяца она уволила вот уже четвертого кассира, пытавшегося прикарманить часть денег, вырученных от продажи билетов. Макария уже отчаялась найти подходящего человека, как однажды, ранним утром увидела у ворот бассейна молодую, очень красивую девушку.
- Что тебе надо?
- Я слышала, что ты ищешь кассира.
- И ты думаешь, что можешь с этим ответственным делом справиться?
- Я уверена, что смогу.
- А ты вообще считать умеешь? Вот, сколько будет, например, сто двенадцать прибавить тридцать три?
- Сто сорок пять - без запинки ответила девушка.
- Молодец. А рекомендательные письма у тебя есть?
- Нет.
- И почему?
- Я еще нигде не работал, - промямлила девушка, заливаясь краской.
- Интересно, - задумалась Макария, - А ну пройдем в мой кабинет и ты мне расскажешь о себе более подробно.
- Во-первых, как тебя зовут?
- Филомела.
- Кто твои родители?
- Я их не помню. Они умерли, когда мне было два года.
- А кто тебя воспитывал?
- Сестра.
Тут Макария напряглась.
- И как зовут твою сестру?
- Люсса. Она тоже умерла.
Макария схватила стакан воды и залпом выпила.
- Как она умерла и где.
- Ее загрыз Минотавр.
- Откуда ты это знаешь?
- Недалеко от нашего дома жил один юноша, который был в лабиринте вместе с Люссой.
- Как его звали?
- Парменид.
- Все сходится, - прошептала про себя Макария, - О, великая Афина, как я тебе благодарна, что ты снизошла до меня и исполнила мою просьбу.
- Где ты сейчас живешь?
- Нигде. В поле. Утром, когда открываются городские ворота, я захожу в город и пытаюсь найти работу. Кому постирать, кому погладить, кому присмотерть за ребенком.
- Хорошо. Ты мне подходишь, - сказала Макария. Недалеко от бассейна находится дом, который я купила для обслуживающего персонала. Тебя осмотрит врач, после чего ты приступишь к работе. Довольна?
- Твоя милость беспредельна...
С тех пор Макария всякий раз приходила в бассейн и подолгу вела с Филомелой беседы на самые разные темы, стремясь выяснить сферу ее интересов и обучить какой-либо профессии. Так продолжалось несколько месяцев и, наконец, Макария настолько привязалась к Филомеле, что уже не мыслила свою жизнь без нее.
- Милая Филомела, ты не представляешь, как я счастлива, что мы с тобой вместе работаем.
- Мне тоже хорошо работать с тобой. Я еще никогда не видела, чтобы хозяйка так тепло со мной говорила.
- Какая ты нежная и красивая. А у тебя парень есть?
- Никого у меня не было.
- Если б я была парнем, я бы в тебя влюбилась, - неожиданно произнесла вслух Макария.
- И я бы хотела, чтоб ты стала парнем. Я бы полюбила тебя на всю жизнь.
Разговор этот настолько взволновал Макарию, что в тот же день она пошла в храм Афины, встала на колени и обратилась к богине со словами:
- О, великая Афина. Прости меня, неразумную, за эту просьбу, но я ничего не могу с собой поделать. Я люблю Филомелу. Я хочу стать мужчиной и жениться на ней.
Долго еще лепетала Макария в тиши храма, перед алтарем Афины.
Конечно же, благодаря встроенным видеокамерам, Афина прекрасно все видела и слышала. Просьба Макарии была настолько необычной, что она в тот же вечер рассказала об этом случае на очередном заседании олимпийских богов, которое проходило после празднования дня рождения Геры, жены Зевса. Публика была настроена благожелательно и слушала Афину, вставляя в рассказ шуточные комментарии. И тут Гермес неожиданно для всех заявил.
- А давайте эту просьбу исполним. И я даже знаю как. Надо придумать что-то такое, чтоб Филомела это сделала и превратилась в мужика.
- Я знаю, - подхватила Гера, - Надо ей сказать, что она станет мужчиной, когда пройдет под радугой. И причем сделать это она будет должна в каком-нибудь мрачном месте. Кто знает такое место?
- О, я знаю, - подхватил тему Аполлон. Помнится, когда я пошел убивать Пифона, еще тогда мне показалось, что нет на свете места более мрачного и ужасного. Эти желтозеленые испарения, гигантские папоротники, рев реки, бьющейся о валуны. Все это должно нашу героиню испугать.
- Значит, так тому и быть. Пусть Афина донесет нашу волю до Макарии и поручит Ириде провести ее через радугу.
Сказано, сделано. Выждав неделю, когда Макария в очередной раз в исступлении билась перед алтарем, в храме раздался нежный и мелодичный голос.
- Слушай же волю богов, Макария. Ты превратишься в прекрасного юношу, если пешком, с посохом в руке дойдешь до Пифонского ущелья и пройдешь под радугой. Но есть условие. В пути ты не должна ничего есть и пить. Один кусочек хлеба, либо один глоток воды - и ты превратишься в суслика.
Никогда еще у Макарии не было такого душевного подъема. На следующее утро она написала записку Филомеле, в которой предупреждала девушку о своем отсутствии, переоделась в подходящую одежду, взяла посох и вышла из дома.
На третий день пути, непрерывно сверяясь с атласом Греции, Макария дошла до Пифонского ущелья. Перед входом в ущелье шутник Гермес прикрепил табличку.
- О, путник. Знай, что ты никогда не вернешься отсюда тем, кем был. Берегись.
Макария не знала, что и подумать.
- Это что, намек? Ведь если я стану мужчиной, то уже никогда не буду тем, кем я есть сейчас, то есть женщиной.
И окрыленная этой мыслью, Макария поспешила вперед. Вот она уже в ущелье, кругом клубятся ядовитые испарения, вырывающиеся из трещин земли.
Чуть ли не бегом девушка дошла до середины ущелья, где клокотала пенистая река, где по берегам реки росли невиданные растения и слышались причудливые звуки.
Казалось ей, что еще миг - и развернется земля, выйдет оттуда мрачный Танатос и потащит ее в царство Аида.
Вдоволь насладившись ее страхами, Гермес скомандовал Гелиосу и Ириде.
- Начинайте.
И в тот же миг яркое солнце осветило мрачное ущелье, высветив яркозеленые папоротники по берегам реки, а Ирида зажгла радугу, в мельчайших частичках воды. Пораженная невиданным зрелищем, Макария на миг остановилась, а затем пробежала под радугой. И в ту же минуту солнце скрылось, радуга исчезла, а на дне ущелья стоял высокий, строймый юноша, удивительно похожий на Макарию.
Первое, что сделал достойный молодой человек - вдоволь напился из реки. Затем еще раз ощупал свое тело и убедился, что да, что Макария превратилась в мужчину, и схватив посох, стал карабкараться к выходу. По дороге юноша думал, как его встретит Филомела, как он обнимет ее, как... И тут ему в голову пришла мысль.
- А как же меня теперь называть? Макар, что ли? О, нет! Это имя мне не нравится. По чести, имя Макария мне тоже не нравилось. Так как же мне себя назвать? Может, Хрис? Или Гермоген? Нет, не то. Давай, я буду Никомахом, а Филомела пусть называет меня Никой.
Через два дня, вечером, в дверь постучали.
- Кто это?
- Милая Филомела, это твой муж, - ответил ей густой баритон.
- Что за глупые шутки, - рассердилась девушка, - уходи. Я тебя не знаю.
- Знаешь,- отвечал ей незнакомый голос, - ты Филомела, кассирша бассейна, у тебя была сестра Люсса, и ты любишь Макарию, которой больше нету.
- Как нету, - схватилась за сердце Филомела и рывком откыла дверь.
Перед ней стоял прекрасный юноша, удивительно похожий на Макарию.
- Иди же ко мне, моя любимая. Ты же сама, своими устами обещала, что навеки полюбишь меня в образе юноши.
Через месяц сыграли свадьбу. Самым счастливым человеком на свадьбе был совсем не Никомах и не его жена Филомела. Самым счастливым выглядел Теламон, отец Никомаха.
- О, великие боги, наконец-то у меня появился наследник. Глядишь, так скоро и внуки пойдут...
Олимпийцы не обошли вниманием эту свадьбу. Гера подарила невесте чудесное колье с голубыми брильянтами, а жениху Гермес презентовал новенький японский калькулятор. Остальные олимпийцы сложились и подарили новобрачным виллу на берегу моря.
Но самый главный подарок ждал их в глубокой старости, когда оба они умерли в один и тот же день и были превращены богами в два куста самшита.