Мистер Паркинсон, человек сорока двух лет от роду, статный, честолюбивый всегда с иголочки одетый, вместе со всем своим семейством, направляется в гости к своему лучшему другу мистеру Джонсону, одному из самых порядочных людей в городе, если не во всем мире.
Однако уже у дверей дома мистер Паркинсон начинает понимать, что что-то не так. Ничего в доме не изменилось, но окружающая атмосфера угнетала. Ему даже в голову пришла мысль, что мистера Джонсона дома нет. Все эти мысли наваждением пронеслись в голове министерского служителя, и он постарался не придавать этому особого значения. Не может быть такого, чтобы мистер Джонсон, всегда честный мистер Джонсон, пригласил их на ужин, а сам не явился! Чепуха какая-то.
В гостиной мистер Паркинсон понимает, что был совершенно прав, и кроме миссис Джонсон дома никого нет. Мистер Джонсон приносил свои глубочайшие извинения и оправдывал себя срочным вызовом к больному. Не желая казаться навязчивыми, но и не вежливыми тоже, семья Паркинсон осталась на чай, но от ужина отказалась.
После обсуждений погоды, последних новостей из мира политики и культуры, семья Паркинсон дружно начала прощаться с миссис Джонсон. Так из гостиной перешли в коридор, и мистер Паркинсон отчетливо заметил, что его тело тоже идет к двери, а разум невидимкой остается в уютной гостиной. Это мужчину-скептика почему-то ни капли не удивило, и он спокойно притаился на диване, идя на поводке у своего странного желания понаблюдать за миссис Джонсон.
А миссис Джонсон, стоило двери захлопнуться, не спеша вернулась в гостиную и начала нагружать поднос посудой. Первую минуту мистер Паркинсон торжествовал; он, обычный служитель в министерстве культуры, стал невидимкой! Но все его веселое настроение развеялось, стоило миссис Джонсон выпрямиться во весь рост и повернуться к нему спиной.
- Что, думаете, я вас не заметила? – грозно спросила женщина, и достала вдруг откуда-то зеркало, которое тут же и подсунула мистеру Паркинсону. Тот невольно взглянул туда и осознал, что теперь не может двигаться. Он не может двигаться, следовательно, не может выйти из квартиры своего друга мистера Джонсона, и уж точно не может сбежать от ставшей вдруг такой странной миссис Джонсон.
На самом деле, миссис Джонсон никогда не нравилась мистеру Паркинсону. Но будучи джентльменом, он умел уважать вкус других, а потому ничего и никогда о своих мыслях насчет миссис Джонсон мистеру Джонсону не говорил.
И вот теперь мистер Паркинсон сидел словно привязанный к креслу в гостиной своего друга и ничего не мог с этим сделать. А миссис Паркинсон тем временем переоделась в другое платье, повязала шарф и заглянула в гостиную.
- Счастливо оставаться. Не скучайте, мистер Паркинсон.
Зловеще посмеиваясь, женщина вышла за порог, а затем закрыла дверь на три оборота.
Мистер Паркинсон сразу почувствовал себя лучше, и даже попытался встать с кресла. Получилось не сразу, но уже через несколько минут он стоял перед дверью и пытался ее открыть. Все попытки были тщетны. Тогда он попытался проникнуть под дверь, а затем и вовсе в замочную скважину.
В какой-то момент это получилось, и мистер Паркинсон на всех парах помчался домой. Сейчас главное вернуться в тело, а там уж он попробует достучаться до мистера Паркинсона и показать, с кем тот имеет дело.
На следующее утро мистер Паркинсон пришел к семье Джонсон с утренним визитом и горячими кексами.
- Раз не получилось поужинать вместе, то нужно позавтракать. Начать утро с приятной компании может быть даже лучше, чем завершить так день.
Мистер Джонсон рассмеялся, и пригласил друга за стол.
К щекотливой теме мистер Паркинсон подходил крошечными шагами. Он сам был скептиком до вчерашнего дня, и наверняка знал, что мистер Джонсон тоже скептик. Обсудив погоду, новые пьесы в театре, мистер Паркинсон аккуратно начал обсуждение ожидающейся премьеры, в основе которой был мистический сюжет. Уже от этого он планировал перейти к рассказу о вчерашних событиях, но заметив метающие молнии взгляды миссис Джонсон, мистер Паркинсон решил подойти к теме с другой стороны.
- Знаете, мистер Джонсон, - начал он, - Я, как и вы, до последнего момента был скептиком и во всю эту мистическую чепуху не верил. Но представьте, с каким феноменом я столкнулся на днях! У нас в министерстве все об этом говорят. Штука вот в чем – кто не отражается на фотографиях, тот связан с черной магией. Вчера я просмотрел наш фотоальбом и заметил, что ни на одной из фотографий нет нашей бывшей горничной Пат. А ведь я точно помню, что она с нами фотографировалась, мы специально фотографировались все вместе, потому что на тот день она работала у нас на протяжении пятнадцати лет. Ничего странного я лично за ней никогда не замечал, но теперь жутко даже. Может это и к лучшему, что она решила уйти от нас.
- Это все очень интересно, мистер Паркинсон, - отвечал мистер Джонсон, - Но я думаю, этому есть разумное научное объяснение. Впрочем не исключено, что сегодня я просмотрю наши альбомы.
- Обязательно проверьте, вдруг найдете что-то интересное.
- Что же вы не пробуете кексы? Очень вкусные, между прочим. Знаете что брать, мистер Паркинсон. На мучное у вас всегда был отменный вкус! – Вмешалась вдруг миссис Джонсон, и разговор перетек в другое русло, и больше к этой теме не возвращался.
Этим же вечером мистер Джонсон закрылся в своем кабинете, и принялся за фотоальбом. Каким бы скептиком он не был, а любопытство спать не давало, к тому же, мистер Паркинсон был его лучшим другом, и врать бы ему не стал. Еще одним решающим фактором было то что мистер Джонсон сказал «не исключено». Если джентльмен сказал «не исключено», значит, он наверняка сделает то, что сказал. Иначе, какой же он джентльмен?
Так успокаивал себя мистер Джонсон, доставая с верхней полки фотоальбом. После утреннего разговора ему весь день было неспокойно, он чувствовал тревогу связанную именно с вопросом фотографий. Как будто был уже такой инцидент, как будто что-то такое уже было…
С первой страницы волосы на голове мистера Джонсона начали шевелиться. Ни на одной из фотографий не было Элизабет Джонсон, его жены! Мурашки побежали по коже, когда мистер Джонсон понял, что у него дежа вю и такое с ним уже было. Значит, он уже понимал, что с его женой что-то не так, но почему он этого не помнит?
- Все-таки поддался на уговоры мистера Паркинсона, да? – Миссис Джонсон, заложив руки за спину, зашла в комнату. – Сэмюэль, дорогой мой Сэмми, почему ему ты веришь больше, чем мне?
Мистер Джонсон хотел было что-то ответить, но миссис Джонсон жестом приказала ему молчать.
- Не отвечай, Сэмми, это был риторический вопрос. Твоя пустая болтовня сейчас не к месту, мне нужно хорошенько подумать. Стирать тебе память снова не хочется, а другие мои методы привлекут лишнее внимание… Или нет, как думаешь? – Женщина из-за спины выхватила нож и прыгнула на мистера Джонсона. Тот и моргнуть не успел, как холодное лезвие коснулось его шеи, а руки оказались прижаты к ручкам кресла коленом Элизабет.
- Если дернешься – останешься без головы, будь уверен. Сиди смирно.
Мистер Джонсон громко сглотнул. В ту же секунду острое лезвие вонзилось в его шею, и из надреза хлынула багровая кровь. Элизабет поджала губы, затем навалилась всем телом на ручку ножа. Миссис Джонсон давила до тех пор, пока голова с глухим стуком не упала на пол.
Мистер Паркинсон проснулся в холодном поту. Вторую неделю ему снился один и тот же страшный сон. Из скептика мистер Паркинсон начал превращаться в боязливого верующего, стал посещать церковь со всем своим семейством каждое воскресенье, не прикасался к еде без молитвы, на ночь читал библию и обращал внимание на знаки судьбы в виде черных кошек и разбитых зеркал. Но рассказать о своем сне мистеру Джонсону мистер Паркинсон не мог. Поразмыслив, он пришел к выводу, что жить с ведьмой лучше, чем не жить вовсе.