Мексиканское правительство было озабоченно увеличением наркотрафика через свою страну. Этому способствовало появление нового наркобарона на территории Колумбии. Так как своих людей, способных устранить ***лио Жопипио, у Мексики не было, то власти страны решили предложить эту миссию американцам. Но переговоры постоянно заходили в тупик. США не хотели посылать своих элитных солдат на практически невыполнимое задание. Тогда Мексика пошла на отчаянный шаг.
Утром Обама вышел на балкон, он любил издеваться над белым садовником, справляя нужду на кусты. Как вдруг, Барак заметил посылку. Чёрненькими пальчиками он распаковал загадочную коробку. На дне были маракасы и сомбреро. На чёрном лице президента расплылась белоснежная улыбка. Ручонки прижали подарки к груди. В коробке ещё что-то было - записка: «с любовью из Мексики». Барак запрыгал от счастья – после просмотра великолепной семёрки в детстве он всегда мечтал о собственном сомбреро и маракасах. Сейчас же он сделал серьёзное выражение лица и пошёл в кабинет готовить приказ о секретной операции под кодовым названием «Зловещий гамбургер».
Из колонок вертолёта на весь салон звучала музыка, которую можно услышать в фильмах про Вьетнам. Восемь крутых американских парней летели на задание. До места высадки оставалось совсем немного. Внизу была тень вертолета, бегущая по джунглям. Сержант Макклоски сверился по глобусу: лететь оставалось совсем недолго. Он почти докурил сигарету, но специально не выбрасывал, дабы щелчком пальцев метнуть окурок во время высадки. Так было бы более экспрессивно. Он проверил наши вещмешки. Они были забиты гамбургерами и кока-колой. Всё в порядке. Капрал Дуглас жрал курицу гриль, впиваясь в неё выбитыми зубами. Половину из них он потерял на прошлом задании. Тогда ему попался засохший картофель фри.
Из кабины донёсся голос пилота. Он обозвал нас засранцами, чёртовыми засранцами. И приказал десантироваться. Сержант Макклоски прыгнул последним. Он каждому давал пендели для мотивации. Вот только не мог он знать, что нам не выдали на аэродроме парашюты. Но он всегда всё делал правильно…чёртов сукин сын.
Лямками лифчика жирный Том зацепился за баобаб, на высоте сто метров. Остальные приземлились в болото. Сержант Макклоски обменялся с пилотом - патроны на зонтик, и приземлился последним. Он всегда прав. Когда он вытащил нас из болота, мы стали обсыхать. Наши «м-16» сломались, забились грязью. Мы их выбросили. Потом поняли, что патроны нам не понадобятся, и выбросили патроны. Затем мы получили выговор от сержанта. Его автомат был исправен, а патроны он отдал пилоту. Надежда была на Тома, висящего на дереве. Мы стали ждать пока лямки его трусов растянутся, и он достигнет земли. К вечеру он был уже на высоте пятидесяти метров. Мы разожгли костер и улеглись спать около него. Тому приказали, чтобы в случае атаки неприятеля разбудил нас.
Ночью мы попали бод перекрёстный огонь противника. К счастью никто не пострадал. Атака быстро началась и так же стремительно закончилась. Как оказалось пока мы спали, Том спустился на высоту одного метра над костром. Патроны начали взрываться. Тома спасло лишь то, что вовремя выстрелов он так наделал в штаны, что они слетели с него вместе с патронами и автоматом. Зато все были живы, и могли продолжить выполнение задания.
Целый день мы пробирались по джунглям. Протухли гамбургеры, сержант уронил автомат, и Том раздавил его своей жирной ногой. Из оружия у нас остались лишь по две гранаты на брата. Мы продолжали путь. Боевые потери за первый день: Рядовые Прайс и Элскисли не вытерпели и сожрали все протухшие гамбургеры, их стало мутить, справили нужду в кустах. Подтёрлись ядовитым плющом. Пришлось вызывать вертолёт. Вряд ли мы снова увидим этих парней живыми. Капрал Мидуэй натёр мозоли. Чернокожий санитар Мамба вколол капралу обезболивающие. Но раненый не успокоился, всю ночь стонал и бредил. Под утро он отдал мне фотографию своей семьи и адрес на обратной стороне. Да упокоится душа его. Мидуэй был тем ещё засранцем. Не раз он выходил из таких передряг, в которых любой был сдался. В Афганистане враги взяли его в плен и связали шнурки на ботинках бантиком. Но Мидуэй терпел, затем эти ублюдки вылили кока-колу на пол и отдали собакам гамбургер. Но Мидуэй терпел. Он потерял сознание, когда подлые моджахеды порезали на куски пикового туза, который был вставлен у Мидуэя в каску.
На третий день пути мы потеряли рядового Милковича. Его в живот укусил комар. Боец потерял целых два миллилитра жира.
Все эти дни вертолёт не успевал остыть. Поистине эта одна из самых сложных спецопераций за мою жизнь.
На четвёртый день мы: я, чернокожий санитар Мамба, капрал Дуглас, сержант Макклоски и жирный Том добрались до деревушки. От информатора мы узнали, что вилла наркобарона ***лио Жопипио находиться в двух километрах на запад, и она хорошо охраняется. Больше информатор ничем помочь не смог, лишь подарил бойцам полудохлую курицу. Затем он пригласил своих друзей, с которыми только что жарил шашлык, пофоткаться с американскими героями. И хохоча, со своей компанией, отправился во двор дома, втянув носом белую полоску с руки. Через двухметровый забор американцы слышали смех и слова: «придурки, тупые оборванцы, нифига у них не выйдет». Сержант Макклоски смахнул слезу и сказал нам, что эти слова за забором ещё раз подтверждают, что у наркоборона и его прихвастней ничего не выйдет. Да, он крут, чёртов засранец наш сержант. Он всё знает, он всегда прав. Только последнее время у него жутко воняют портянки.
И вот мы подобрались к вилле наркобарона. Жирный Том пошёл на разведку, сложил пальцы в трубочку и стал вести наблюдение. Во внутреннем дворе, заставленном грузовиками, бочками с бензином и ящиками было около двадцати боевиков, ещё двое у ворот, на террасе четверо, над ними на балконе трое. Мы решили пробраться на территорию этого засекреченного наркопритона под видом туристов. Толстый Том тащил на руках курицу. Охранники у ворот нас впустили, но шли, сзади наставив оружие. Во дворе нас окружили боевики. С балкона выглянул ***лио Жопипио и провёл пальцем по горлу. Мы поняли, что план провалился. Курица спрыгнула с рук и бросилась на охранников идущих сзади. Те попадали, расстреливая воздух. «Рассредоточиться» - заорал сержант Макклоски. Жирный Том и капрал Дуглас забежали в сарай. Я бросился под грузовик. Санитар Мамба схватил пулю, не успев даже пошевилиться. Он упал на спину. Его причёска афро было прострелена в нескольких местах. Мамба забился в конвульсиях. Боевики попрятались за ящиками. Сержант начал метать гранаты. Раздались два взрыва. Рванула собачья конура и клумба. Засвистели пули. Мне стало страшно, я пополз к воротам. Раздавались крики, взрывы, выстрелы и кудахтанье курицы. Когда я скрылся за воротами, то услышал крик сержанта. Чёртов засранец, он всегда был прав. Всегда…
Вдруг из-за угла показался охранник, я плюнул ему в лицо, тот заплакал и упал. Позже оказалось, что это сын ***лио Жопипио. Плевать. Я подобрал дробовик и вбежал во двор. Боевики, заломив руки, заводили в дом капрала и жирного Тома. Сержант лежал в куче мусора, пребывая в ужасной агонии. Мусоровоз неподалеку перевернулся от взрыва, и всё содержимое теперь было на Макклоски. Он умирал. Перед смертью он отдал мне свои портянки. "Используй их с умом," – прохрипел он. Ну и вонь же. Я стал за перевёрнутым грузовиком. Свистели пули. Во дворе не осталось боевиков. Теперь они все были в доме. Я выскочил из укрытия. Рядом вздымалась земля. Бросок. Портянки сержанта влетели на второй этаж. С балкона вывалились пятеро боевиков. Ещё семеро выбежали через парадную дверь. Я беспощадно расстреливал их детским дробовиком. Троим, присоски угодили в голову, еще троим в живот. Последнего я ранил присосками в руку, в ногу и в живот. Он шатался от каждого попадания, пятился назад. Когда он свалился, я наслюнявил присоску и всадил её ему в лоб. Отбросил дробовик и по широкой лестнице вошёл на второй этаж. Толстый Том качался на люстре, а капрал Дуглас, стоя на четвереньках, облизывал ковёр. Чёрт, их уже накормили наркотой. Но они уже стали приходить в себя - это подействовали портянки сержанта.
Скрипнули двери. Из соседней комнаты вышел ***лио Жопипио. Он направил на нас огромный белый пистолет и жутко рассмеялся. Я увидел перед собой дуло. «Прощай мама,» - были мои слова.
- Ко-ко-ко!!!
***ли Жопипио упал. На затылок ему взобралась курица. Том подобрал ее, и мы помчались к выходу. Прыгнули в джип и рванули к месту сбора. Только мы выехали из ворот, за нами увязались преследователи. Два полных джипа. Они пробили нам колесо. Мы вывалились из машины. Скатились по обрыву в реку. Так и доплыли до места сбора. Но как оказалось поздно. У вертолёта на полянке была лужа крови и гамбургер. "Пилот погиб," - решили мы. Раздались выстрелы. Из кустов выскочил лётчик, надевая штаны. «Чёртов колумбийский кетчуп» - кричал он. С другой стороны показались джипы. Мы вскочили в вертолёт. Пилоту отстрелили на ремне бляху. Сверкая грязной задницей, он вскочил в кабину. Мы убрались.
Вот так в очередной раз мы доказали всему свету, на что способна Америка. Президент перед сотнями телекамер наградил нас. Курицу зачислили в наш отряд. Вскоре она дослужилась до сержанта. И вот теперь летя на задание, мы вспоминаем погибших товарищей. А курица выбрасывает из вертолёта окурок. И орёт: «Ко-ко-ко!».