За кухонным столом, покрытым голубой несвежей скатертью, сидели два приятеля - Рома и Феликс и изредка перебрасывались словами. Все мыслимые темы были исчерпаны и перед ними стоял один естественный вопрос - где бы раздобыть закуску, поскольку младший из компаньонов, Феликс час назад приволок с собой трехлитровую банку мутной жидкости, которая стояла на столе, радужно переливаясь под тусклым светом. Дело было в том, что дома не было даже куска хлеба, не говоря уже о каких-то особых деликатесах, типа банки свиной тушенки. Плюс к тому же, в карманах у обоих свистел ветер, а Феликс добрался до искомого места "зайчиком".
- Может, одолжишь у кого-то, а?
- Денег или хлеба?
- Ну, хлеба.
- Неудобно как-то. Позавчера же ходил, просил.
- А денег?
- Да я им всем по второму кругу должен.
В это время к столу подошла собака Дуся, беспородистое, умнейшее существо со слезящимися черными глазами и негромко гавкнула.
- Ну вот, а про Дусеньку я совсем забыл. Что милая, жрать хочешь, а?
Дуся склонила голову набок и еще раз гавкнула.
- Да, девочка, будь умницей, потерпи немного, а?
Дуся отошла к стенке, легла на линолеум и обреченно положила голову на передние лапы.
- Ну вот, - расстроился Ромка, - еще одна проблема. Что делать, а?
Тут, как и положено, в дверь постучали.
Рома побежал открывать, а мы сделаем паузу и вкратце обрисуем биографию нашего героя.
Роман Яковлевич Визнюк родился в самый разгар войны, летом 1943 года. Отец отрока, Яков Ильич, аккурат перед началом войны был назначен главврачом клинической больницы и в полном соответствии со своим сангвиническим темпераментом развил бурную деятельность, запросто прихватив соседнее здание и построив на пустыре за роддомом отличную котельную, обеспечив себя автономным теплоснабжением. Пользуясь давними связями, Визнюк-старший выбил необходимые фонды и завалил складские помещения уймой нужных и ненужных медицинских штучек-дрючек - шприцами, лекарствами и прочими бинтами., равно как и мебелью, мазутом и шпингалетами. Конечно, как только начались боевые действия, больница была плавно переоборудована в госпиталь, куда доставляли на долечивание раненых солдат и офицеров, а сам Визнюк получил звание подполковника медицинской службы и официально был назначен главврачом госпиталя. Поскольку Яков Ильич был по специальности терапевтом, то сам операций не проводил, доверяя это дело бригаде квалифицированных хирургов, коих сам же подобрал по ему одному известной схеме, то есть по соображениям личной преданности. Поэтому работа его сводилась единственно к руководству, что подчас гораздо важнее любой сложнейшей операции. Надо было доставать и распределять лекарства, следить за поставками продовольствия, держать медперсонал в ежовых рукавицах. вовремя рапортовать начальству и еще черт-те что, - имелось в виду приглашение звезд эстрады и кино, что главврачу удавалось лучше всего. Поскольку госпиталь располагался в центре города, а квартира Визнюка, естественно, тоже, то сей достойный эскулап иногда (когда чувствовал к тому расположение) ночевал дома, а ежели нет - то к его услугам всегда былa прекрасно обустроенная комната отдыха, смежная с личным кабинетом, а также преданные медсестры, души не чаявшие в обаятельном мужчине с приятным баритоном, коим, как вы догадались, являлся Яков Ильич.
Тем не менее, Визнюк-старший меру знал и все свои амуры тщательно скрывал от кого бы то ни было, ибо супруга его была дочерью партейца, а с этой публикой шутки были плохи. Поэтому все, как правило, было шито-крыто, а регулярные походы домой кончились тем, что ейная жена забеременела и в положенное время родила нормального пацана, которого в честь упомянутого партейца назвали Романом.
Сказать, что детство Ромы было трудным, конечно, нельзя. Семья получала прекрасное питание, а Ромка катался по жизни, как сыр в масле. После войны положение семьи лишь улучшилось. Военный госпиталь был переведен на положение лучшей гражданской больницы широкого профиля, а проныра Визнюк процветал. Впрочем, процветала материальная часть. Квартира была хорошо обставлена и отремонтирована, причем кафель в санузле был явно позаимствован из больничных запасов, а сам ремонт делали маляры и сантехники соответствующих служб. Но вот дела с воспитанием любимого, единственного чада обстояли неважно. Рома рос всеобщим баловнем, отчего уже в третьем классе стал курить папины папиросы и воровать семейные денежки из заветной тумбочки. Впрочем, за эти, равно как и другие шалости, наказаний не следовало, только лишь увещевания, которые, как не трудно догадаться, лишь подстегивали Рому к дальнейшим подвигам, из которых самым выдающимся был поджог учительской. Однако папа, всесильный, обросший нужными связами папа замял дело. Точно также Рома шутя, играючи закончил педагогический институт как раз тогда, когда кормилец ушел в мир иной. Заначек, оставленных после доктора, семье хватило ровно на десять лет до смерти супруги, после чего Ромка остался один-одинешенек в прекрасной трехкомнатной квартире, но без средств к существованию. Увы, пришлось устроиться на работу. По старой памяти помог один из бесчисленых пациентов отца, директор вечерней школы, предложивший Роме должность учителя астрономии. Почитав учебник по этому загадочному предмету, Рома неожиданно для себя выяснил, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот, что звезды не пришиты к небу и множество других, столь же интересных сведений. Особенно ему понравилось слово "параллакс", значения которого он так и до конца не усвоил, хотя любил к месту и не к месту повторять.
- Запомните, олухи, что звездные тела имеют параллакс. А что это такое, я вам объяснять не буду, потому что вы все равно не запомните. А кто будет задавать мне глупые вопросы, живо вылетит из школы.
В скобках отметим, что по мнению Ромы все вопросы, относящиеся непосредственно к астрономии, были глупые.
Ближайшим другом Ромы был вышеупомянутый Феликс - личность донельзя пустая и глупая. Феликс преподавал в той же школе географию, но настоящим специалистом был по части потребления известных напитков. Собственно, на этой почве оба джентльмена сошлись, побратались и регулярно встречались, уничтожая беленькую с поразительной скоростью.
Конечно, имея такие достоинства, жизнь обоих не удалась. Романа - в меньшей степени, Феликса - в большей. Большое значение сыграло то обстоятельство, что у Ромы была шикарная квартира в центре, а у Феликса - лишь комната в коммуналке, да и то на окраине. Тем не менее женщины у Ромы более года не задерживались, в то время, как жить у Феликсa никто не согласился.
В данный момент Рома зарабатывал тем, что сдавал одну (самую большую комнату) дагестанцам и имел, таким образом, гарантированную ренту, а в особо удачные дни еще и целую корзину бутылок из под пива "Балтика", которое ребята пили вместо воды. Доставалось и Дусе. Дагестанцы собаку любили и подкармливали. Вырученных денег на жизнь хватало, но на водку, да еще в таких количествах - нет, а потому приходилось выкручиваться. В частности, Феликс год назад наладил канал покупки дешевого деревенского самогона и два раза в неделю приходил к Роме с трехлитровой банкой зелья, которое в данную минуту красовалось на столе. К сожалению, неделю назад жильцы уехали на очередную свадьбу, оставив хозяина без бонусов.
Звонивший был Олег Петрович, сосед по площадке.
- Здорово, Рома. А я тут принес тебе костей для Дуси. Вчера всем коллективом были за городом, жарили шашлыки, ну, я и вспомнил твою девочку. На, держи.
- Спасибо, Петрович. Удружил, ей-ей.
- Ништяк, брат. Бывай.
На кухне Феликс напряженно ждал.
- Ну?
- Что ну. Антилопу гну.
- А что в пакете?
- Кости для Дуси.
Услышав свое имя, собака навострила уши и внимательно, с надеждой посмотрела на хозяина.
Рома развернул пакет, а Феликс с нескрываемым интересом уставился на кости.
- Смотри, Рома, а вот почти нетронутый кусок. Может того, а?
Рома совсем даже не колебался.
Через час все мясо, которое оставалось на костях, было аккуратно срезано и съедено, Дуся в углу грызла кости, а банка на добрую треть опустела.
- Да, жаль, что твой жлоб мало костей принес.
- Скажи и на том спасибо.
- И скажу!
Феликс громко икнул и неожиданно громко залаял.
Ромка рассмеялся, а Дуся посмотрела на Феликса, как на сумасшедшего. Тот продолжал тявкать, пока в дверь не постучали.
- Уймись, Феликс.
На пороге стоял Петрович.
- Что, Рома, наелась твоя девочка? А я вот услышал, как она лает, вспомнил, что у нас позавчерашний борщ остался, вот принес ей. Не побрезгует?
Поблагодарив радетеля, Ромка с победоносным видом вернулся на кухню.
- Отлично лаешь, Феликс и вот приз. Тарелка борща.
Через час банка была пуста уже наполовину, рожи у приятелей были масляные, а Дуся смотрела на приятелей печальными, слезящимися глазами.
К следующему рассказу http://www.proza.ru/2015/11/03/1374