После обеда, когда дед снова уходил на работу, а бабушка ещё не пришла с дежурства, Ольга Степановна с Вовкой садились играть в карты. Игра всегда одна – бесконечная, как зимний день в детстве – в «пьяницу». К концу второго часа глаза начинают уставать. Ольга Степановна щурится, плохо видит символы даже из под очков. За разъяснениями обращается к правнучку:
- Это девятка или восьмёрка?
- Восьмёрка – отвечает Вовка всегда в свою пользу.
- А это – дама или валет?
- Дама.
- Какая же дама?! Я у тебя только что даму тузом взяла!
- А у меня ещё одна!
- Опять ты люсишь, Вовка! Кем вот ты будешь? Фортышником!!!
- Сама ты люсишь!
- Ну, а тузов у тебя сколько?!
- Сколько надо!
- Люсишь! Не буду я с тобой больше играть!
После короткой перепалки они бросают карты. Вовка ложится на прабабкину постель и смотрит в потолок. Ольга Степановна, устроившись в кресле, глядит в окно. Ничего интересного во дворе не происходит. Начинает смеркаться.
- Вовка, айда у баушки конфеты воровать! – Говорит примирительно, Ольга Степановна.
- Айда! – Соглашается Вовка.
Через минуту они роются в бабушкином шифоньере, пытаясь отыскать коробку "Ассорти", из которой та угощает домочадцев по праздникам, или иногда поощряет Вовку за хорошее поведение… Если таковое имело место быть.
Юркий Вовка тянется на носочках, быстрее прабабушки отыскивает в кипах постельного белья заветную коробку.
- Куды ты столько?! Баушка заругает!
Ольга Степановна пытается дать по рукам правнуку. Тот ничего не отвечает, только запихивает лакомство за обе щёки. Наконец она поднимает коробку на недосягаемую для Вовки высоту. Сокрушённо смотрит на оставшееся содержимое. Осторожно берёт себе одну конфетку.
- Опять всё сожрал. Я с тобой больше конфеты воровать не пойду! Ну, кем ты будешь?! – Фортышником!
Вовка жуёт набитый за щеки шоколад. Утвердительно кивает головой, мол «фортышником», так «фортышником».
Совсем недавно Вовка узнал смысл этого слова. Оказалось, что «форточник», или «фортышник», как говорила баба-Оля - название воровской специализации. Это обычно молодой пацан, которого старые воры подсаживали в открытую форточку, чтобы тот открыл им, оставленную без присмотра квартиру. Надо сказать, что открывшийся смысл давно знакомого слова, Вовку совсем не смутил. Более того, теперь, если в присутствии прабабушки кто-то спрашивал его о дальнейшем жизненном пути: «Кем ты, Вовик, хочешь стать?» - он всегда лихо выкрикивал, глядя на бабу-Олю:
- Фортышником!
Бабушка и мать при этом хватались за сердце, у знакомых отваливалась нижняя челюсть, и только прабабка утвердительно кивала головой:
- Эх, оторва!
Однажды бабушка не выдержала и спросила бабу-Олю:
- Твоя работа, мама?
Та нисколько не смутилась:
- Ну, а кем он будет?! Фортышником! Пра – фортышником!
И всё-таки жизненные императивы постепенно менялись. Вовка уже начинал читать и дальнейшие его планы на жизнь круто изменила подаренная кем-то детская книга про цирк. Большая, в твёрдом лаковом переплёте, с огромными яркими картинками. Вовка долго не мог оторваться от этого чуда. А спустя какое-то время на вопрос прабабушки: «Кем ты, Вовка, будешь?» - уверенно выпалил:
- Клованом!
- Клованом?! – всплеснула руками баба-Оля, опускаясь в кресло. – Да ты, что, милай!.. Вот это да! Клованом…
- Клованом, клованом! – торжествующе повторил несколько раз Вовка, видя, какой эффект произвели на прабабушку его слова.
После этого случая баба-Оля, какое-то время даже спрашивать правнучка: «Кем ты будешь?» побаивалась.
Шло время. На Олимпе вовкиных кумиров место весёлого клоуна в рыжем парике уже занял милиционер дядя Стёпа из другой книжки. Поэтому, когда баба-Оля уже подзабыла про «клована» и вновь спросила правнучка: «Кем ты будешь?», спросила скорее машинально, для начала разговора, тот неожиданно тихо и серьёзно ответил:
- Милиционером.
- Милиционером???
У прабабки аж поварёшка из рук выпала:
- Да ты что, Вовка?!... Уж лучше клованом…
2015