(Пьеса по мотиву рассказа А.П. Чехова «Длинный язык»)
Сцена из семейной жизни в одном действии
За обеденным столом сидит Василий, сам с собой играет в карты и очень радуется удачным ходам с обеих сторон, при этом выпивая по чуть-чуть вина.
Муж: А мы вот так! А мы - дамой… ещё дамой… Интересно, где наша дама путешествует? - пора бы уж, приехать, пора… Ага, у вас король? – хм, понятное дело, куда без них на югах! А мы его вальтом козырным! Он, конечно, козырный, но всё же - валет… Бита.
Внезапно в прихожей раздаётся шум, радостные возгласы, смех – это как раз приехала с Ялты супруга Василия – Наталья Михайловна, молодая, восторженная дамочка. Через мгновение она входит в комнату и радостно бросается к мужу.
Жена: Милый!.. Наконец-то я дома! (вручает мужу бутылку вина) Это тебе, дорогой –домашнее, виноградное! Скучал тут без меня? Скучал? А я хочу чаю с дороги! (пьёт чай, ест печенье, фрукты, беспрестанно треща языком) Васечка, ты просто не представляешь, как же это здорово путешествовать! Крым, Кавказ, море, воздух… а шашлык? Васечка, ты, когда в последний раз ел шашлык? Он у меня вот уже где! (проводит по горлу) М, да ты тут без меня развлекаешься: карты, вино… женщин только не хватает. Ну их, все, как одна - врушки и кривляки! Васичка, ты только представь - какие там закаты! Боже! А рассветы!..
Муж: (пытаясь открыть вино) Но, говорят, жизнь там необычайно дорога?
Жена: Как тебе сказать? По-моему, дороговизну преувеличивают, папочка. Не так страшен чёрт, как его рисуют. Я, например, с Юлией Петровной имела очень удобный и приличный номер и всего лишь за 20 рублей в сутки.
Муж: С Юлией Петровной? Хм.
Жена: (деловито) Всё, дружочек, зависит от умения жить. Конечно, если ты поедешь куда–нибудь в горы… например, в Ай-Петри… возьмёшь лошадь, проводника – ну тогда, конечно, дорого. Ужас, как дорого! Но, Васечка, какие там го-оры! (вскакивает на стул) Представь ты себе высокие-высокие горы, на тысячу раз выше, чем церковь… Наверху туман, туман, туман (поднимает шарфик над собой, словно облака) Внизу громаднейшие камни (окутывает мужа шарфом) камни, камни… И пинии… Ах, вспомнить не могу!
Муж: Кстати… без тебя я в каком-то журнале читал про тамошних проводников-горцев… такие мерзости! Что, это, в самом деле, какие-то особенные люди?
Жена: (сделала презрительную гримасу и мотнула головой) Обыкновенные татары, ничего особенного… Впрочем, я видела их издалека, мельком… Указывали мне на них, но я не обратила внимание. Всегда, папочка, я чувствовала предубеждение ко всем этим черкесам, грекам, маврам!..
Муж: (наконец открывает бутылку) Хм, говорят: донжуаны страшные.
Жена: Может быть! Впрочем, не знаю. Но, Васичка, бывают мерзавки, которые (вдруг вскочила, точно вспомнила что-то страшное; полминуты она глядела на мужа испуганными глазами и сказала, растягивая слова) Васечка, я тебе скажу, какие есть без-нрав-ствен-ные! Ах, какие безнравственные! Не то, чтобы знаешь, простые или среднего круга, а аристократки, эти надутые бонтонши! Просто ужас, глазам своим я не верила! Умру и не забуду! Ну, можно ли забыться до такой степени, чтобы… ах, Васечка, я даже и говорить не хочу! Взять хотя бы Юлию Петровну.
Муж: А что такое с Юлией Петровной? Я отлично знаю её, её мужа… правда…
Жена: Вот! Именно! Хороший муж, двое детей, принадлежит к порядочному кругу, корчит всегда из себя святую и – вдруг, можешь ты себе представить… Только, папочка, это, конечно, entre nous… Даёшь честное слово, что никому не скажешь?
Муж: (пробует вино) Ну, вот ещё выдумала! Разумеется, не скажу.
Жена: Честно слово? Смотри же! Я тебе верю…
Дамочка отодвинула чашку, встала, придала своему лицу таинственное выражение и зашептала:
- Представь ты себе такую вещь… Поехала эта Юлия Петровна в горы. Была отличная погода! Впереди едет она со своим проводником (села к мужу на колени) немножко позади - я. Отъехали мы версты три-четыре. Вдруг, понимаешь ты, Васечка, Юлия вскрикивает и хватает себя за грудь. Её татарин хватает её за талию (берёт руки мужа и кладёт себе на талию) иначе бы она с седла свалилась (вскакивает) Я со своим проводником подъезжаю к ней… Что такое? В чём дело? «Ох, кричит, умираю! Дурно! Не могу дальше ехать!» Представь мой испуг. Так поедемте, говорю, назад! «Нет, говорит Натали, не могу я ехать назад! Если я сделаю хоть один только шаг, то умру от боли! У меня спазмы!» И просит, умоляет ради бога, меня и моего Сулеймана, чтобы мы вернулись назад в город и привезли ей бестужевских капель, которые ей помогают.
Муж: (бормоча и почёсывая лоб) Постой, постой… Я тебя не совсем понимаю. Раньше ты говорила, что видела этих грузин только издалека, а теперь про какого-то Сулеймана рассказываешь.
Жена: (поморщилась) Ну ты опять придираешься к слову! Терпеть не могу подозрительности! Терпеть не могу! Глупо и глупо!
Муж: Я не придираюсь, но… зачем говорить неправду? Каталась с этими армянами, ну, так тому и быть, бог с тобой, но… зачем вилять?
Жена: (возмутилась) Хм! - вот странный! Ревнует к Сулейману! Воображаю, как это ты поехал бы в горы без проводника?! Воображаю! Если не знаешь тамошней жизни, не понимаешь, то лучше молчи. Молчи и молчи! Без проводника там ни шагу нельзя сделать.
Муж: (иронично, отпивает из бокала) Ещё бы!
Жена: Пожалуйста, без этих глупых улыбок! Я тебе не Юлия какая-нибудь… Я её не оправдываю, но я… Я хоть и не корчу из себя святую, но ещё не настолько забылась. У меня Сулейман не выходил из границ. Не-ет! Маметкул бывало у Юлии всё время сидит, а у меня, как только пробьёт 11 часов, сейчас: «Сулейман! Марш! Уходите!» И мой глупый татарка уходит. Он у меня, папочка, в ежовых был… Как только разворчится насчёт денег или чего-нибудь ещё…
Муж: А? Что?! Каких денег?
Жена: Вот именно! Я сейчас: «Ка-ак? Что-о? Что-о-о?» Так у него вся душа в пятки … Ха-ха-ха… Глаза понимаешь, Васичка, чёрные-пречёрные, как у-уголь, мордёнка татарская, глупая такая, смешная… Я его вот, как держала! Вот!
Муж: (проворчал, катая шарики из хлеба) Воображаю…
Жена: Глупый, Васечка! Я ведь знаю, какие у тебя мысли! Я знаю о чём ты думаешь… знаю. Но я тебя уверяю, он у меня даже во время прогулок не выходил из границ. Например, едем ли мы в горы, или к водопаду Учан-Су, я ему всегда говорю: «Сулейман, ехать сзади! Ну!» И всегда он ехал сзади, бедняжка… Даже во время… в самых патетических местах я ему говорила: «А всё-таки ты не должен забывать, что ты только татарин, а я - жена статского советника!» Ха-ха…
Дамочка захохотала, потом, сделав испуганное лицо, зашептала:
- Но Юлия! Ах, эта Юлия! Я понимаю, Васичка, отчего не пошалить, отчего не отдохнуть от пустоты светской жизни? Всё это можно… шали, сделай милость, никто тебя не осудит, но глядеть на это серьёзно, делать сцены… нет, как хочешь - я этого не понимаю! Вообрази – она ревновала! Ну, не глупо ли? Однажды приходит к ней Маметкул, её пассия… Дома её не было…
Муж: Не было?
Жена: Вот именно! Ну, я зазвала его к себе… начались разговоры, то да сё… Они, знаешь, препотешные! Незаметно этак провели вечер… Вдруг влетает Юлия! Набрасывается на меня, на Маметкула, делает нам сцену… фи! Я этого не понимаю, Васечка…
Муж крякнул, нахмурился и заходил по комнате
Жена: (обиженно) Ну, как это глу-упо! Я знаю, о чём ты думаешь! Всегда у тебя такие гадкие мысли! Не стану я тебе ничего рассказывать. Не стану! (надула губки, искоса поглядывая на мужа)
Муж медленно вытянул ремень из брюк, намотав на руку, двинулся к жене
Муж: Весело вам там жилось, нечего сказать!
Жена: Васечка!.. Не смей!.. Васечка!.. Ай, мамочка!.. Караул!..
Жена забегала по комнате вокруг стола и выскочила вон.
Муж: (успокоившись, отпил глоток вина, задумчиво сказав) Пожалуй, я тоже куда-нибудь съезжу… в Ессентуки, может быть.