Мы все трое крепко обнялись, образуя своими фигурами тесный круг,- так, что дыхания наши, ароматы наших духов, запахи волос смешались. В это мгновение мы были, точно бы одно единое существо,- в каждом из нас билось одинаковое волнение, одинаковый испуг; одинаковое сознавание счастья и такое же одинаковое непонимание: что оно? Как оно? Всякие слова тогда покинули наши губы. И в этом дрожащем от нашего нарастающего дыхания молчании, в этом головокружительном объятии мы безмолвно и самозабвенно доверяли друг-другу каждый своё сердце, свою душу (как верные друзья доверяют друг-другу сокровенное).
Стояли мы так: я, и напротив меня- он и она,- как-будто он и она- жених и невеста. Когда обнялись,- я оказалась в центре,- как-будто он и она- мой жених и моя невеста. Кто мы- каждый друг для друга? Никто из нас не мог этого (раз)решить. Но все мы предназначались друг-другу.
- Что теперь?- произнесла я шёпотом,- первая нарушив наше общее молчание. Шёпот мой, однако, от смятенности, заключённой в нём, кажется, прогремел нам всем и, точно бы, расколол тишину. Никто, однако, не вздрогнул, не ослабил объятия. Я только крепче прижала свои горячие ладони к их шелковистым затылкам и попеременно поцеловала каждого из них в шею (сзади)- его и её. Что теперь?- выдохнула я снова. Они оба молчали. Но я чувствовала, как приятны им были мои поцелуи. - О, любимые!- говорила я им уже совсем-совсем вслух. (В глазах у меня, должно быть, заблестели слёзы). Заключившие меня в кольцо своих рук, теперь они целовали меня в шею- с двух сторон одновременно. И мне это дико (по)нравилось. Потом они целовались в кольце моих рук, а я целовала место соприкосновения их красивых лбов. Кончив не долгий, но чувственный поцелуй, они отстранились каждый от лица другого и в то же мгновение улыбнулись друг-другу улыбками счастливых новобрачных. Сердце моё вдруг сжалось тихим неизъяснимым счастьем. Мы снова все трое прильнули друг к другу- близко-близко. "О, я люблю их: её! и его! Люблю! Люблю!"- (по)думала я.
- Впрочем, всё равно... всё равно, что теперь, что дальше- сказала я почти громким голосом. Стоит ли пытаться объяснить счастье? Любовь?... Счастье любви?!
- Нет, нет!- вдруг со спокойной весёлостью в голосе,- соглашаясь со мной,- произнесла она. - Нет,- этого решительно не стоит! Ах! Всё равно, милая! всё равно!
- В самом деле- всё равно! - с той же спокойной весёлостью в голосе, с тем же согласием сказал он и провёл тыльной стороной своей мужественной ладони по моей щеке.
- Счастье любви... это не объясняют, моя милая,- продолжила она ласково-победным тоном,- это чувствуют, этим сладко мучаются! И она улыбнулась мне (и вместе- всем нам) и тоже провела (повторяя маршрут его руки) своей женственной ладонью по моей щеке- только внутренней стороной,- "обжигая" щёку нежной прохладой.