2
Всю ночь и весь следующий день Тузька беспокойно принюхивался к запахам извне: а вдруг именно сейчас появится Грита, вдруг она уже подходит к их квартире? Он даже на предложенную старой хозяйкой еду отреагировал весьма необычно. Понюхал, полакал без аппетита и сразу же кинулся на балкон, на свой «капитанский мостик», с которого отлично просматривался весь двор и откуда можно было сразу заметить подходящую к их подъезду белокурую женщину.
Что она обязательно придёт, Тузик не сомневался. Уж слишком жалостливые и добрые были вчера вечером у неё глаза. А такие не обманут. Вот только в какой именно момент появится она у них дома, псу было неведомо. Но на всякий случай даже туалетным надобностям он отвёл всего каких-нибудь две минуты. И тут же прибежал обратно, на любимый балкон. Не пропустить бы визит своей покровительницы!
Привыкшая к своему лохматому сожителю бабуля, и та подивилась:
– Чё ты, Тузик, дома-то всё торчишь? Погода хорошая, шёл бы гулять. Меньше б грязи от тебя в квартире… Аль испугался чего? Или захворал? Да нет, вроде не похоже. Видать, ждёшь кого-то. Тогда бы мог и у подъезда посидеть. Мне тут никто не нужен. И без того звон в голове стоит, и сердце дрыгает… Ох, Господи! Старость не радость…
Обескураженный Тузька, извиняющее поскулив, на улицу не побежал. Он лишь пристальнее стал вглядываться через перила балкона в окружающий ландшафт родного двора…
Грита пришла, когда уже начало смеркаться. К тому времени пёс заметно приуныл. Однако, заслышав в переулке до боли знакомые шаги, он встрепенулся, радостно взвизгнул и, неистово накручивая хвостом, просунул мордочку сквозь металлические прутья на балконе. Да, это была она, его очаровательная прибалточка! Ошалевший от счастья кобелёк нетерпеливо гавкнул, пытаясь привлечь к себе внимание. Грита подняла голову вверх и улыбнулась.
– Ту-узик! Тузька! Это я! – ласково протянула она. – Узнал меня? Ждёшь, да? Ух ты, лапочка!.. Я сейчас. Встречай!
С бабулей проблем не возникло. Она сразу смекнула, кого так вожделенно поджидал целый день её питомец. Да и позвонившая в квартиру молодая женщина с первого взгляда понравилась пенсионерке. Когда Грита объяснила, что вчера на озере была вместе с Кариной и Тузиком, старушка беспрепятственно отпустила псинку на вечерний моцион. А тому особых приглашений и не понадобилось. Он молнией выскочил из подъезда, едва Грита вежливо раскланялась с хозяйкой…
До поздних сумерек «дама с собачкой» развлекались в ближайшем лесопарке. Тузик с готовностью выполнял все приказания Гриты: бегал за палкой, скакал через поваленное дерево, ложился, сидел, ползал, задорно лаял. Даже видавшие виды собачники, шнырявшие неподалёку со своими холёными догами и мастифами, удивлённо и с некоторой завистью наблюдали, как с виду неказистый пёс ловко отрабатывал одну команду за другой. И без особого принуждения. А взбудораженный Тузька, тот и вовсе перестал «пеленговать» чужих собак – до того ему было интересно в обществе новой покровительницы.
Когда совсем стемнело, Грита присела на лавочку, а Тузька, немного помявшись, деликатно примостился у неё в ногах. Осторожно высунул розовый язык и часто задышал от перенапряжения. Чтобы пёс не простыл на сырой земле, женщина жестом пригласила его на скамейку. Тот, смущённо вильнув хвостом, тихо повиновался. Угнездился рядом. Грита, переведя дыхание, наклонилась к Тузику и срывающимся голоском пропела:
– Тузяшка ты мой! Умница! Самая лучшая собачинка на свете!.. Да-да, не смотри на меня так удивлённо. Ты просто цены себе ещё не знаешь. Правда!.. Эх, Тузик. Не было бы у меня Кардинала. Мы бы так зажили вместе! Так зажигали бы с тобой. Классно!..
И вновь, как и вчера вечером, пёс благодарно лизнул в щёчку свою прелестную спутницу. Сейчас, в эти идиллические минуты сгустившихся сумерек, он совсем забыл о той, другой хозяйке, его унылой и больной старушке. Ему хотелось быть только с Гритой и долго сидеть вот так, тесно прижавшись друг к другу, чутко и обострённо внимая всем звукам и запахам, блуждающим вокруг…
Кстати, о запахах. То ли Тузьке показалось, то ли в самом деле? От Гриты, как и вчера, пробивался еле уловимый душок от какого-то незнакомого, чуждого пса. Тузик несколько раз незаметно втягивал влажными ноздрями воздух, идущий со стороны его «скандинавочки», и после каждой очередной «затяжки» среди пикантного парфюм-аромата он улавливал отчётливый запах неизвестной псины. Причём не такой, что бывает у примелькавшихся дворовых бродяжек, а исконно «барский», слишком уж элитарно-изысканный. Так пахнут те респектабельные «кабысдохи» с кожаными ошейниками и поводками, которых Тузька лицезрел иногда на расстоянии возле фешенебельных супермаркетов. Не к таким ли относится пресловутый Кардинал, о котором иногда упоминает блондинка? Может, они и живут вместе?..
Уже при звёздах женщина и собака возвратились из леса. Перед тем как войти в обшарпанный подъезд, Грита извлекла из дамской сумочки небольшой, интригующе шуршащий полиэтиленовый пакет.
– Ну вот, Тузик. Подумала я, подумала… – растягивая слова, произнесла она. – И решила, что угостить тебя лучше здесь, около дома. Попробуй, дорогой, импортное лакомство. А то, боюсь, твоя бабушка не поймёт благих намерений. Подумает, что я отравить тебя хочу. Или приворожить… Так что лопай лучше здесь, на травке. Только давай отойдём к лавочке, чтобы других псов не смущать. На, Тузик, ешь!
Спутница надорвала пакет и высыпала на клочок старой газеты его содержимое. Пёс настороженно принюхался и… О, такого он действительно никогда не едал! Аппетитные, слегка солоноватые кусочки тёмно-влажной смеси показались Тузьке неземным деликатесом. Он опомнился лишь тогда, когда подчистую смёл предложенную порцию, едва не поперхнувшись горькой газетной бумагой. Ведь с самого утра ничего толком не ел. Тем более, что на бабкиных харчах не очень-то развеселишься.
Тем временем Грита уже зашла в подъезд и окликнула Тузика. Тот мухой подлетел к ней. Женщина позвонила. Старая хозяйка, скрипя половицами, не сразу отомкнула засовы и прежде посмотрела в глазок. «Скандинавка» нагнулась, погладила Тузика между ушей, заглянула в его поскучневшие глаза. Дверь со скрипом отворилась.
– Вы меня простите, если я задержалась так долго, – извинительным тоном залепетала Грита. – Хотелось бы познакомиться с вами поближе. А то неудобно как-то. Прихожу, гуляю с пёсиком, а даже имени вашего не знаю…
– Клавдя я… – слабо откликнулась, похоже, уже задремавшая старушенция. – Клавдия Григорьевна, если так больше нравится…
– Очень приятно! А я – Грита. Вообще-то моё полное имя – Бригитта. Хотите, зовите просто Ритой. Я не обижусь.
– Рита? – не дослышала бабуля.
– Угу… Рита-Маргарита.
Старушка понимающе закивала седой головой.
– Ну-ну. Рита так Рита… Приходи ещё, дочка, если с нашим Тузиком захочешь погулять. Мы не гордые, завсегда рады хорошим людям. Так что заглядывай…
– Спасибо, Клавдия Григорьевна. Обязательно зайду! Завтра же приду. Ладно?
– Дык… Как тебе удобнее, так и приходи. Мне-то чё? Не жалко. Буду только рада…
Весь этот диалог Тузик покорно выслушал, притихнув у ног своей Гриты-Маргариты. Идти в квартиру он не решался и ждал, пока женщины окончательно не попрощаются. Только после того, как Грита ещё раз погладила его по спине и бодро сказала бабушке «До завтра!», Тузька неторопливо перебрался через порог, оглянулся и из глубины полутёмного коридора приветливо и в то же время с неподдельной грустью повилял на прощание серым хвостиком.
Через несколько мгновений молодая женщина закрыла за собой дверь подъезда и, тяжело вздохнув, окунулась в прохладу слабоосвещённых улиц впопыхах заснувшего города…