В давние-давние времена в красивой горной стране жил пастух. Был он молод, хорош собой, но по бедности не женат. С раннего утра к его хижине соседи сгоняли овец, он собирал их в стадо и гнал в горы, на широкие альпийские луга, где травы поднимались в пояс вышиной, а веселые ручьи радовали кристально чистой водой.
Весь день пастух наблюдал за овцами, бдительно следил, чтобы ни одна не пропала, не заблудилась, а вечером пригонял стадо обратно. И всё бы хорошо, да только раз случилась буря. Ярким весенним днем налетели грозные тучи, заполонили небо, ветер засвистел, пригнул к земле кроны деревьев. Испугались овцы – и разбежались. Звал их пастух, искал, но только, когда наступил вечер, и буря улеглась, недосчитал в стаде двадцать овец. А они принадлежали самому богатому человеку в селении.
Вернулся Инар домой – и чуть не плачет. Что делать? Нужно возвращать овец, а их нет. Хотел с горя убежать, скрыться от наказания, но потом подумал: «не стану от позора убегать, что заслужил – то и приму».
Наутро собрались люди на площадь, пришел богач и потребовал для Инара суровую кару: пятьдесят ударов палками. Понурил голову пастух, но ни слова не сказал, подошел к позорному столбу и позволил себя привязать. Однако не успел палач замахнуться, как вдруг на площадь влетела всадница и звонким голосом крикнула:
- Стойте! Не бейте его! Я нашла овец!
То была Лета, старшая дочь богача. Оказалось, что рано поутру девушка взяла слуг и поехала в горы, разыскивать стадо. Они нашли овец в неглубокой лощине и теперь гнали обратно.
- Не наказывай его, отец, - просила Лета, - все овцы целы.
Люди зашевелились и поддержали девушку:
- Что ж наказывать, раз овцы нашлись? Отмени наказание! Инар – хороший пастух, и не по его вине овцы разбежались!
Нахмурился богач, постучал сапогом о землю, но согласился с дочерью и народом. Вернулся Инар в свою хижину целый и невредимый, а наутро опять погнал овец в горы.
День проходит, другой, третий. Пасет Инар стадо и видит, что неподалеку всадник кружит, и глаз с пастуха не сводит. Подъехал ближе – и узнал юноша Лету.
- Ну что, Инар, - спросила весело, - не разбежались твои овцы?
- Нет, - улыбнулся пастух, - можешь сосчитать, все на месте.
- А сколько их у тебя?
- Девяносто девять.
- Большое стадо! Да только для круглого счета одной не хватает!
Так, перешучиваясь и смеясь, разговаривали пастух и Лета, как вдруг заметили, что из узкого ущелья выехал вооруженный отряд. Инар сразу почуял недоброе и сказал девушке:
- Стань рядом со мной.
Та послушалась, спешилась и спряталась за юношу. Приблизились люди, окружили плотным кольцом и, усмехаясь, спросили, кто он и что тут делает, и что за красавица стоит за его спиной.
- Я – пастух, – отвечал Инар. – А это – моя жена.
- Слишком хороша для такого бедняка, - заметил кто-то.
Но Инар обнял девушку одной рукой и прижал к себе.
- Отличные рабы, - пробормотал предводитель, пристально оглядывая их, - молодые, сильные. Их легко будет продать. Взять!
И не успел Инар что-либо сделать, как десяток мужчин набросились на него и на Лету, связали веревками и повели за собой…
- Инар, - шептала Лета, - что с нами будет?
Юноша молчал. Тяжелый, изнурительный труд, мучительное существование, вот что такое жизнь рабов. Но если он, сильный и закаленный, мог работать, то как же – она? Да и, скорее всего, её продадут в какой-либо гарем…
Инар шел и думал, и глубокая скорбная складка легла меж его бровей.
Ночью, выбрав минуту, он сказал Лете:
- Не признавайся, что мы не муж и жена. Иначе тебя продадут. Пока мы вместе, есть надежда на возвращение.
- Не признаюсь, - отвечала она и доверчиво прижалась к нему плечом, а потом тихо попросила: - Тогда обними меня, как и положено мужу.
Дорога была длинной, тяжелой. Много дней и ночей шли рядом пастух и девушка, помогали друг другу, поддерживали, делились едой и водой. На ночевках Инар защищал своим телом красавицу Лету от похотливых взглядов работорговцев, спал рядом с ней, но ни разу не прижал к себе крепче, чем можно, помня, что девушка не принадлежит ему, и что женаты они лишь на словах. А Лета скоро поняла, что её единственный защитник в этом суровом и страшном путешествии – бедный пастух, и если раньше она смотрела на него свысока, снисходительно, то сейчас научилась ценить каждое проявление его смиренной и отважной души.
- Мы вернемся? – спрашивала она. – Как ты думаешь, когда-нибудь мы будем свободны?
Что мог ответить пастух?
- Конечно, мы будем свободны. Только не знаю, когда…
Ярким осенним днем вошел караван в многолюдный и шумный город. Кроме Инара и Леты, здесь были и другие рабы, плененные позже, все усталые, голодные, истрепанные. Их поселили на постоялом дворе и тщательно охраняли. Инара и Лету не разлучали; хозяин, скалясь, сказал:
- Пусть спят вместе, плодятся и размножаются. Беременная рабыня дороже.
И велел всех вымыть и хорошо накормить.
- Лета, – просил Инар девушку, - не отходи от меня. Не хочу, чтобы ты угодила в гарем. Тогда мне тебя не найти, а один возвращаться не хочу.
Лета не отвечала, лишь жалась ближе к нему, а сама с ужасом думала, что её могут продать, оторвать от Инара…
Наутро рабов отвели на площадь и, поставив на помост, начали торги. Инар крепко держал девушку за руку, всем своим видом показывая, что не собирается расставаться с женой. Так их и продали: как женатую пару, и новый хозяин довольно улыбался: каждый год молодая рабыня принесет ему нового раба!
Они стали жить в большом доме; Лета прислуживала, готовила пищу, Инар работал в саду. Ночевали в каморке, на старом топчане, накрывшись одним одеялом. Каждый вечер ложилась Лета на грудь любимого, обнимала его рукой, но тот и не думал нарушить целомудрие девушки, помня, что никто не отдавал её ему в жены, и что придет время, когда нужно будет вернуть её отцу. Так и спал рядом с ней, обнимая осторожно и бережно, относясь, как к драгоценности, данной ему на хранение.
Шли месяцы, хозяин присматривался к новой рабыне: не носит ли ребенка? И очень досадовал, что не оправдываются его надежды получить маленького раба.
Год миновал, другой. И к неволе привыкает человек. Однажды вечером Лета сказала:
- Инар, он злится на меня.
- Злится? За что? Ты все делаешь хорошо!
- Всё хорошо, – вздохнула девушка, - только детей не рожаю.
Пристально взглянул на неё Инар:
- Ты же понимаешь, я не могу. Мы не женаты.
- Тогда давай поженимся!
Он обнял её:
- Мы с тобой живем, как брат и сестра.
- Не хочу тебя братом!
- А я не хочу тебя сестрой…
Они решили, что назавтра отпросятся в город, якобы за покупками, а сами найдут священника и попросят обвенчать их. С тем и уснули.
Утром, принарядившись, Лета попросила хозяйку отпустить её и мужа в город. Выйдя за пределы дома, оба чуть ли не бегом устремились к знакомому священнику и умолили тихо и тайно обвенчать их. Когда солнце высоко поднялось над городом, Инар и Лета рука об руку шли обратно, и неподдельное счастье светилось в их глазах.
Они миновали самую оживленную часть города и уже хотели свернуть на узкую улочку, ведущую к особняку хозяев, когда знакомый голос воскликнул:
- Лета!
Она обернулась. Перед нею стоял отец…
Они рассказали ему всё: и как их схватили, и как долго везли неизвестно куда, и как продали вместе, думая, что они женаты. Лета поведала отцу о тех ночах, что провела рядом с Инаром, и как скромно держался он рядом с ней. И о том, что полюбила его, и о том, как они, наконец, решили обвенчаться.
Отец плакал, глядя на любимую дочь, рассказывал, что искал её повсюду, расспрашивал людей. А глядя на Инара, повторял:
- Ты мне её вернул! Разве мог бы я найти свою Лету, если бы её спрятали в гареме какого-то вельможи? – и, выбрав минуту, покачал головой: - Два года спал рядом и ни разу не тронул? Нелегко же тебе приходилось!
И с мужским пониманием хлопал по плечу.
Отец взял свои деньги, отправился к хозяину Леты и предложил ему такую сумму, что тот не смог устоять. Когда рабы уходили, хозяин хитро улыбался: бесплодная рабыня, не жалко и продать.
А вечером отец собрал друзей и знакомых и устроил свадебный пир. Многие, услышав, что он нашел свою дочь, приходили поздравить. Лета и Инар сидели рядом, плечом к плечу, и, взглядывая на мужа, она думала: нет выше радости, чем получить разом исполнение двух самых больших желаний: свободу и любимого мужчину в мужья.
В эту ночь Инар обнимал ту, что принадлежала ему, и уже не сдерживал своих желаний.
А наутро все тронулись в путь, домой, и, когда караван вышел за город, радостно полилась звонкая пастушья песнь. Инар возвращался…