Прислушиваясь к себе, заглядывая внутрь, разгребая там завалы всякого разного хлама ценного и не очень, каждый раз я натыкаюсь на крик и тут же закрываю шкатулку. Этот крик ужасен, он никогда никуда не уходит. Он ноет и ноет в груди. Этот вопль вбирает в себя всю боль, все страхи, все тяжкие думы, что не дают спать по ночам. И как раз ночью, когда ты один на едине с "ящиком Пандоры" крик становится всё ближе и ближе к горлу, слёзы текут ручьём, страшно, больно, но ты не можешь закричать, с губ срывается беззвучный стон, руки беспомощно сжимаются в кулаки. Хочется разорвать себя, чтобы освободиться от этого воя.
Утром всё вернётся на свои места, вой опять скроется внутри, а ты чтобы не чувствовать его будешь заполнять хламом свой внутренний мир, бесконца читая книги, разговаривая с такими же, боящимися пустоты людьми о совершенно пустом. И только царапины на шее и груди будут напоминать, что придёт ночь, всё уйдёт а Он останется.