С самого утра у Ларисы всё валилось из рук. Ещё лёжа в постели, потянувшись за стаканом с водой, чтобы отхлебнуть из него пару глотков, она неловко как-то повернулась и опрокинула весь стакан на себя, на подушку, на одеяло. Пришлось вставать. А так хотелось понежиться в постели ещё минут пятнадцать, полюбоваться высоченными деревьями за окном… Она была совсем маленькая девочка, когда их посадили около их девятиэтажного дома. И вот теперь они выросли аж до седьмого этажа, а Ларочкин рост лишь слегка перевалил за полтора метра. Её старший брат постоянно из-за этого над ней подшучивал.
Когда она училась в десятом классе, к ним пришла «новенькая » из другой школы. Как обычно, к вновь прибывшим в классе всегда повышенный интерес; кто обращал внимание на то, как девчонка одета, кто как причёсана, ну а Ларочка сразу отметила, что «новенькая» тоже маленького роста.
-- Интересно,-- подумала Лара, -- Она выше меня? – И тут же попросила свою соседку по парте Элку сравнить их рост. На перемене Лариса, как бы случайно оказалась совсем близко к «новенькой» и всё поглядывала на Элку, выполняет ли она её просьбу. Надо отметить , что подруга со всей ответственностью подошла к данному вопросу. Её глазки скользили по головам то одной, то другой «коротышки». В конце концов она разулыбалась и кивнула Ларисе. Это означало, что «сверка» окончена. Лара кинулась к подруге. Ей не терпелось узнать результат.
--Ну, что? – вопрос Ларочки прозвучал с нескрываемой надеждой. Немного помолчав, подруга односложно ответила, -- Ниже.
--Кто ниже, -- от нетерпения Лариса стала немного раздражаться. Элка, прям как в кино, в самый напряжённый момент, многозначительно молчала.
--Ну, говори быстрее, что тянешь кота за хвост, -- от волнения Лариса задрыгала коленками. Элка продолжала молчать, загадочно глядя на подругу сверху вниз.
-- Да ну тебя – чуть не плакала Лариса. -- Не хочешь, не говори. На следующей перемене Зинку попрошу.
-- Ладно, не дрыгайся – Снизошла Элка. – Она ниже тебя, примерно но два сантиметра…
Когда вечером, дома, брат в очередной раз шутил по поводу её роста, Ларочка бойко ему парировала: -- А у нас в классе появилась «новенькая». Так вот она на целых два сантиметра ниже меня.
-- Да ниже тебя только в цирке выступают – выпалил Витя. Лариса не сразу поняла, что он имел ввиду. А когда до неё дошло, не знала, плакать ей или смеяться. С одной стороны, вроде бы шутка смешная, а с другой? – это он её, свою родную сестру сравнивает с несчастными, ущербными лилипутами.
Да, как давно это было. И в то же время, как буд-то вчера. Лариса перестала комплексовать по поводу своего роста. В конце концов, Эдит Пиаф, Александра Пахмутова, Надежда Румянцева… Да мало ли Великих маленьких женщин?
Всё! Пора сворачивать очередную порцию юношеских воспоминаний и готовиться к свершению трудовых подвигов.
Лариса не стала заправлять постель – пусть сохнет. Быстро приняла душ, взяла свой любимый крем для тела с запахом шоколада. Она с предвкушением открыла тюбик… --Ну, вот опять, что я сегодня за ворона такая – подумала Лара . Колпачок от тюбика как-будто «выскочил» из руки и куда-то укатился. Лариса не стала его поднимать. Она с наслаждением нанесла крем на тело. Глядя на себя в зеркало, она размышляла: -- Вроде хорошо сегодня выспалась, что же с самого утра у меня всё валится из рук? Закончив «лелеять» своё тело, Лариса собралась было поднять колпачок от тюбика., но в поле обозрения его не оказалось. – Если за пару минут его найду – загадала она, -- то день сегодня пройдет без каких-либо ненужных «сюрпризов». Прошло две минуты, колпачок не находился. Лариса стала всё, что было в ванной комнате отодвигать, переставлять: корзину для белья, мусорное ведро, вытащила тазы из-под ванны. Колпачка нигде не было. Она принесла швабру с балкона и стала ей шуровать под ванной. Всё что удалось ей достать из-под неё, это одну десяти, одну пяти рублёвые монеты, пару шпилек и один колпачок…, но не от любимого крема, а от бутылочки из-под шампуня. – Что за ерунда – психовала Лариса. Она просмотрела в ванной каждый сантиметр. И дело уже было не в том, что он потерялся, в конце концов не велика потеря. Сам факт, куда он мог деться? Лариса ничего не могла понять. Она вдруг вспомнила рассказ своей мамы о том, как она искала свои новые капроновые чулки. Ларочка тогда была ещё совсем маленькая. Поиски чулок начались со шкафа. В голове у мамы отпечаталось что чулки она положила именно туда. Шкаф был большой и многофункциональный. Он делился на две зоны. В одной была одежда и бельё, в другой посуда. Внизу находился выдвижной ящик на всю длину шкафа. Там была обувь. Мама перелопатила всё. Заветного пакетика с капроном нигде не было. На всякий случай она просмотрела все ящики комода и тумбочки. Всё напрасно. Отчаявшись, Ларочкина мама села на диван и задумалась. – А может быть я его забросила на самый верх шкафа, ведь я чувствую, что чулки и шкаф неотделимы, они должны быть где-то в нём или на нём. Она не могла дотянуться до верха этого мебельного изваяния, поэтому, не долго думая, выдвинула нижний ящик, встала на него и…. О, ужас! Вся эта громадина повалилась на неё. Хорошо, что сзади стоял диван, сыгравший роль такой большой мягкой «соломинки» для мамы. С левой стороны шкафа посыпалась посуда – шикарный немецкий сервиз на двенадцать персон. Она сыпалась и билась, сыпалась и билась. Когда шкаф заметно полегчал, маменька, оправившись от шока, водрузила его на место. Надо отметить, женщина она была сильная во всех отношениях. Собрав три ведра осколков (кое-что из сервиза всё-таки уцелело) и вынеся их на помойку, она села на диван и тихонечко себя спросила: -- Куда же я дела капрон?
Через пару дней чулки нашлись. Они спакойненько лежали в шкафу, а точнее в шкафчике, в маленьком игрушечном шкафчике от детского мебельного гарнитура Ларочки. Ну, ладно мама перепутала игрушечный шифорньерчик с настоящим, но колпачок? Куда он мог деться из ванной комнаты? Просто мистика какая-то. Лариса не просто занималась поиском пропажи, она повыбрасывала всё ненужное: какие-то тряпки, пустые коробочки, старые мочалки. Вымыла все углы. Вобщем навела полный порядок. Лариса хотела во что бы то не стало найти этот злощастный колпачок, и не потому, что без него ей не в моготу. Её уже охватил спортивный интерес и недоумение. Где, где, где он может быть? В конце концов, она сдалась. – Ну, и чёрт с ним – подумала она, -- видно весь день сегодня пойдёт наперекосяк. Лариса всё расставила на свои места. Она даже порадовалась тому, что у неё теперь в ванной идеальный порядок, с удовлетворением окинула взглядом результат своего труда. Собираясь направиться на кухню, она быстро сунула ноги в тапки и… О, Боже! Колпачок оказался в одном из них. Реагировать на находку уже не было времени да и завтракать, кстати тоже. Нужно было быстро опрокинуть в себя хотя бы чашечку кофе, одеться и на работу. По поводу аксессуаров Лара тоже не стала заморачиваться, схватила первый попавшийся браслет, благо он был на пружинах и его не надо было застёгивать. Боясь опоздать на работу, Лариса делала всё очень быстро. Когда одной рукой она закрывала дверь на ключ, другая рука уже тянулась к кнопке лифта. На удивление лифт сразу открылся. ка буд-то только и поджидал Ларочку. Она даже не успела положить ключи в сумку. Держа их в руке, она потянулась было к кнопке «1», но тут задела болтающимися в руке ключами за дверцу лифта и они с предательским звоном полетели вниз, в шахту. И щель-то между кабиной и лестничной площадкой была невелика, а вот поди ж ты, проскочили. Это уже не входило ни в какие ворота. За какой-то час три неприятных момента. Что за день? Хорошо, что успела дверь закрыть. Придётся после работы вызывать лифтёра, слесарей… в общем, морока -- с колпачком не сравнить. По дороге на работу, в маршрутке, Лариса дала волю своим размышлениям. В принципе, ничего страшного не произошло. Всё поправимо: постель высохнет, колпачок нашёлся, ключи всё равно достанут. Без мелких неприятностей жизни не бывает, да и без крупных тоже. Как говорят, Бог любит троицу. Значит на сегодня лимит неприятностей исчерпан. И весь день теперь всё будет «тип-топ». Да что ещё может случиться? Лариса работала аккомпаниатором в детской хореографической студии. Сиди себе и играй юным балеринам вальсы да польки под их «плие» и «батманы». Уж точно, клавиши рояля из рук не вывалятся. До обеда у Ларочки было четыре группы. Всем она отыграла очень достойно, даже где-то с вдохновением. Особенно любила исполнять Ноктюрн Шопена, когда детишки в пятой позиции выполняли «гранд-плие». Правда замечания хореографа Милы Львовны никак не вязались с этой божественной музыкой. Она не просто делала замечания, она их выкрикивала, с каким-то особым смаком протягивая гласные: -- Подберите жопки-и-и, это не плие-е-е, так садятся на горшо-о-ок.
Когда заканчивался четвёртый урок, Лариса почувствовала сильный голод. Конечно, позавтракать ведь так и не удалось. –Ничего – подумала Лариса – Сейчас в столовой оторвусь по полной. Сегодня ни в чём себе отказывать не буду. Вот он, последний аккорд. Лариса немного на нём «задержалась», предвкушая желанную трапезу. Правая нога была ещё на педали, приподнятая на носок левая нога была около ножки стула. Урок закончился. Лариса резко встала и зацепилась за шуруп, который торчал из ножки стула. На колготках, на самом видном месте образовалась огромная дыра Пойти в столовую в таком виде Лариса себе позволить не могла. Перерыв на обед был очень короткий. На «охи» да на «ахи» не было времени, тем более, что Ларочка, как настоящая леди, всегда имела на работе запасные колготки.
Переодеваться в классе не было возможности. Там всегда кто-нибудь находился: дети, родители… А туалет был аж в конце коридора. Лариса взяла колготки и быстро, быстро, почти бегом по стеночке направилась в туалет.
Колготки оказались со швом. Конечно, это очень модно, но их просто так быстро не нацепишь. Надо покорпеть над тем, что бы швы на ногах были ровные. Колготки оказались китайского ширпотреба, и как Лариса не старалась, швы уходили вкривь и вкось. Она пять раз их снимала и надевала, пытаясь «посадить» шов ровно. Наконец-то ей это более, менее удалось, во всяком случае до колена, выше они всё равно уходили немного вбок. Но это не так страшно, выше колен ноги закрывает юбка. Но когда Ларочка стала её опускать, она вдруг зацепилась браслетом за колготки, причём на самом, что ни на есть «причинном» месте. Лариса попыталась аккуратненько отцепить браслет, ничего не получалось. Это было сделать очень неудобно во-первых, одной рукой, во- вторых, с задранной юбкой, не видя толком что и как там зацепилось. Лариса стала нервничать. Злощастный браслет никак не поддавался. Конечно, можно было бы его рвануть, но тогда порвутся колготки. Она представила себе, как идёт по коридору студии, где красуются ковры, стоят шикарные вазы, в драных колготках с перекошенными швами. Ей стало дурно. Вдобавок ужасно хотелось есть. А браслет не отцеплялся. От безысходности Лара чуть не плакала. Обеденный перерыв подходил к концу, а это на первый взгляд безобидное украшение издевательски висело между ног и никак не хотело покидать это место. Все Ларочкины усилия были напрасны. Тогда она осторожно вынула из него руку. Браслет прочно держался на колготках, как буд-то его к ним прибили гвоздями. Лариса опустила юбку, свою любимую юбку-карандаш, которая так эффектно облегала её красивые бёдра и ноги. А теперь она ещё нарочито облегала Ларочкино ювелирное изделие. Этот бугорок так сильно выделялся, да ещё на таком месте…. Лариса была в отчаянии. Как, как возвращаться в класс? В туалет зашла уборщица, как назло в новенькой униформе, которая представляла собой брючки и курточку приятного зелёного цвета. Толи дело раньше; ходили уборщицы в просторных тёмных халатах. Можно было бы позаимствовать у тёти Шуры её спецодежду, накинуть на себя, чтобы не было заметно этого злощастного бугорка между ног, да и добежать до класса. Ан нет. Эта курточка бугорок не прикроет. До начала урока оставалось пять минут. Опаздывать никак нельзя; с этим в студии очень строго. Делать нечего, надо возвращаться в класс. Лариса, соединив ладони, опустила их на свой холмик между ног, как это делают футболисты, выстраиваясь в стенку перед штрафным ударом и быстро, быстро засеменила по коридору. Детишки, встречавшиеся на пути, смотрели на неё с удивлением, пожимали плечами и хихикали. Зайдя в класс, Лариса быстро села за фортепиано и поставила на колени сумку. До урока оставались считаные минуты. Мила Львовна сразу заметила, что с аккомпаниатором что-то не так: -- Ларочка, что случилось?
-- Мила Львовна, пожалуйста, помогите мне, пусть дети выйдут из класса на пару минут, только не теряйте время и ни о чём пока не спрашивайте. Судя по необычайной встревоженности Ларисы, хореограф решила без промедлений выполнить её просьбу: -- Дети, выйдите из класса на две минуты, и чтобы без моего разрешения никто не входил. Когда они вышли, Лариса встала. Миле Львовне сразу бросился в глаза бугорок. Лариса быстро объяснила в чём дело и попросила отцепить проклятый браслет. Она задрала юбку, Мила Львовна присела на корточки и стала его осторожно отсоединять. И в это время открылась дверь.
-- Я же просила не входить…-- начала было кричать Мила Львовна, но обернувшись, увидела, что в класс вошёл директор студии. Как бы сказал Ларочкин брат, это был «АПОФИГЕЙ» всему. А немая сцена, пожалуй, похлеще чем в «Ревизоре» Гоголя…
P.S. Директору, конечно всё объяснили как было. Хорошо, что он обладал чувством юмора и просто улыбнулся, а может быть потом и посмеялся.
В этот день Ларочке так и не удалось поесть. Вернувшись с работы, много времени ушло на поиски лифтёра, слесарей и других ответственных работников. Когда в конце концов ключи достали, и Лариса попала домой, у неё уже не было сил готовить ужин, да и голод как-то сам по себе прошёл. Она просто легла спать, успокаивая себя тем, что вот так неординарно у неё получился такой загруженный, разгрузочный день.