Попутчик

I

Это началось одним промозглым осенним вечером. Мы с мужем возвращались из деревни домой, ехали по пустынной трассе, асфальт был скользким после дождя, и свет фар разлетался по нему миллиардами искорок, монотонность пути навевала сон, и я немного задремала под бубнившее радио и шум мотора. Вдруг муж затормозил, и мы остановились на обочине. Я обернулась и увидела позади нас машину, мигавшую габаритами.
- Что случилось? – заволновалась я.
- Не знаю, человек голосовал, – едва успел ответить мне муж, и в этот же миг к его окну кто-то  наклонился.
- Здравствуйте! У вас случайно запаски не найдется? – спросил мужчина примерно нашего с мужем возраста, - Не знаю, где умудрился наехать на здоровенный гвоздь.
- К сожалению, нет, – ответил муж, - Лучше вызовите эвакуатор, это неоживленная трасса вряд ли еще кого-нибудь встретите. А до города не так уж и далеко: 50 км осталось.
- Да, спасибо. Видно, так и придется сделать, – зябко поежился незнакомец.
- Могу вас до города подбросить, на въезде есть автосервис с услугами эвакуатора, – предложил муж.
- Большое спасибо, прям выручите меня, – обрадовался случайный попутчик, - Сейчас только мотор заглушу.
Мужчина быстро отошел к своей машине, заглушил мотор, забрал саквояж и ключи, пикнул сигналкой и сел к нам на заднее сидение позади мужа.
- Андрей, – представился он.
- Михаил, – отозвался муж.
- Варвара, – обернулась я.
- Варя?! – воскликнул Андрей, - Варька, ты что ли?!
- Простите? – опешила я и заметила, как насторожился Миша.
- Варя Малинкина, «б» класс, 23 школа?
- Да, – все еще не понимая, что происходит, ответила я.
- Ну! А я Терехов Андрей.
- Боже! – вскрикнула я, - Андрей, неужели это ты?! Вообще б тебя не узнала! Ты так изменился…
- А ты совсем не изменилась, все такая же красивая девчонка, – голос Андрея прозвучал как-то неуместно ласково.
После его слов Миша кашлянул и недовольно поводил желваками.
- Миша, – обратилась я к мужу, - Представляешь, это мой одноклассник Андрей Терехов. Такая неожиданная встреча, – я снова обернулась к пассажиру, - Андрей, это мой муж, Михаил.
- Очень рад, – недовольно отозвался муж.
- Взаимно, – весело ответил Андрей.
- Ну, как ты? Женат? Дети? – поспешила я удовлетворить наше с мужем общее любопытство.
- Не женат и не был. Детей не имею. Работаю архитектором, вот как раз ездил смотреть место будущей стройки, да колесо проколол. А вы давно вместе? Детишек много?
- Мы уже шестнадцать лет женаты. Дочке нашей недавно пятнадцать исполнилось.
- Ух, ты. Поздравляю! Это ты прям на пятом курсе дочурку родила, получается.
- Да нет. Не совсем. Как раз только диплом защитила и на следующий день в роддом.
- Как удачно! Молодец!
- Да, повезло. А ты почему не женишься? Все карьеру делаешь?
- Да как сказать… Жду свою единственную.
- Ну, так и до пенсии прождать можно. Тем более, почти в сорок лет, – вставил свои три копейки Миша.
- Значит, буду ждать до пенсии, – усмехнулся Андрей.
- Точно-точно, – подхватила я, - А там уж станешь миллионером и найдешь себе фотомодель.
- Что за стереотипы!? – улыбнулся Терехов, - Не хочу стать клише, как все. Вот, когда выйду на пенсию миллионером, нарочно женюсь на даме бальзаковского возраста.
Мы посмеялись, а Миша прибавил газу.
- А ты кого-нибудь из наших видишь? – спросила я, чтобы избежать неловкой паузы.
- Нет, никого. Я часто езжу в командировки, бываю только в специфических местах, и времени на что-либо остается мало.
- А я видела недавно Светку Кузнецову. И ты не поверишь! Все ведь думали, что она как минимум за олигарха замуж выйдет или бизнес-леди станет. А она сейчас в школе работает учительницей географии и не замужем.
- Да, неожиданно.
- Мы с ней номерами обменялись… И… Ты не женат, она не замужем… Может, вам встретиться? Дать тебе ее номер?
- Нет, спасибо, – отказался он, - Мы не очень-то ладили в школе, ты забыла?!
- Да кто с ней ладил в школе?! Разве что так называемая «золотая молодежь». Но она изменилась. Сейчас совершенно другая. Хотя дело твое, настаивать не буду.
- Вот, всегда ты так. Совесть класса! Ладно, давай запишу ее номер.
- А ты точно позвонишь ей?
- Да почему бы и нет?!
- Лучше я Свете дам твой номер. Она-то точно позвонит.
- Хорошо. Как хочешь. Записывай. 8…
- Готово! Сейчас уже поздно, так что я завтра напишу ей. И жди звонка, – довольно улыбалась я.
- Тогда сейчас набери меня, запишу твой номер на всякий случай, – попросил Андрей.
Я сделала ему дозвон. А Миша недовольно засопел, так что его ноздри раздувались на пол-лица, и заскрипел зубами, но промолчал, и от этого мне стало жутковато.
- Встретиться бы всем выпуском, – мечтательно протянул Андрей, - Посмотреть, какими все стали. И вспомнить, какими хотели стать… Вот ты, Варька! Как сейчас помню, мечта стать ветеринаром. И уехать в Африку лечить слонов.
- У вас, видимо, были довольно близкие отношения, – не сдержался Миша, - Я вот про Африку впервые слышу, – и стиснул руль так, что костяшки на кулаках побелели.
- Ну что ты, Миш, это такая детская глупость, что и вспоминать стыдно, – я попыталась  успокоить мужа, - Да и было это в младших классах. Я и сама уже забыла.
- А у Вас, Андрей, такая хорошая память, просто поразительная, – окончательно взревновал Миша.
- Да не то, чтобы настолько хорошая, просто мы с Варварой сидели за одной партой, и ее мечта тогда впечатлила меня, – серьезным голосом ответил Андрей, - Очень необычная мечта. Жаль, что не сбылась.
От его слов у меня почему-то защемило в груди. Вдруг вспомнилось, как на уроке ИЗО мы рисовали свою будущую профессию. И как я нарисовала себя и слона и даже торжественно поклялась Андрею, что стану ветеринаром и уеду лечить слонов в Африку, а он сказал, что станет строителем и поедет со мной строить дома для бездомных африканских детей. От этих воспоминаний у меня навернулись слезы, но я смогла взять себя в руки, хотя чувство потери чего-то очень важного так и не покинуло меня.
- Да, жаль… – ответила я предательски дрогнувшим голосом, - Вместо ветеринара стала бухгалтером.
- Но зато теперь ты не умрешь от малярии, – Андрей попытался разрядить обстановку шуткой.
- Да, – усмехнулась я, - И меня не съест гепард или племя туземцев-каннибалов.
- Видимо, я все же напугал тебя тогда.
- О чем это вы? – Миша начинал выходить из себя.
- Я отговаривал ее тогда от поездки в Африку, пугал хищниками, малярией и людоедами, – пояснил Андрей.
- Да нет! Ты не причем. Это моя мама настояла на экономическом образовании, а потом я повзрослела и забыла о детских мечтах.
- Приехали! – резко затормозил Миша.
- Что ж, рад был увидеться. Спасибо, что подвезли! – искренне благодарил Андрей.
- Прощайте! – отрезал Миша.
- Всего доброго, – помахала я рукой на прощание, - И спокойной ночи!
- Да и вам, – захлопнул дверь Андрей.
И Миша тут же вдавил педаль газа в пол, машина со свистом рванула с места.
- Миша!? – с упреком воскликнула я, - Что с тобой?!
- Да ты совсем обнаглела?! Так бесстыже флиртовала с ним при муже! – Миша был в ярости.
- Дорогой, успокойся, пожалуйста.
- Что первая любовь взыграла? Может, стоило и тебе с ним выйти!? – Мишу было уже не остановить.
- Не говори ерунды! Какая еще первая любовь?! В школе он сам был как слон. И все смеялись над его полнотой. Мне просто было его жаль, к тому же нас посадили вместе в третьем классе, правда, ненадолго. Из-за того, что мы разговаривали на уроках, нас рассадили через полгода. И все. Мы уже больше не общались.
- Прям больше вообще не общались? – все еще недоверчиво, но, уже остывая, спросил Миша.
- Кроме как привет-пока, не общались, – солгала я для его успокоения.
Конечно, из-за своей полноты Андрей был изгоем в классе и любой, кто начал бы с ним открыто общаться, тоже стал бы изгоем. Но пока мы сидели вместе, я прониклась сочувствием и симпатией к тому доброму и отзывчивому мальчику. И когда нас рассадили, я разрывалась между двух огней. С одной стороны, я очень хотела поддержать его, а с другой – боялась, что и надо мной станут смеяться. Тогда я после школы пришла к нему домой и честно призналась, что боюсь нападок одноклассников. Он сказал, что все понимает и не обижается. И предложил мне общаться после школы, вместе делать уроки. И я до седьмого класса после школы приходила к нему, и мы делали уроки вместе, а потом подружки стали чаще звать меня гулять, и мы с Андреем постепенно отдалились. А в десятом классе, вернувшись после летних каникул, он вдруг похудел и вытянулся, и все начали с ним общаться, словно и не было тех восьми лет унижения, и он тоже сделал вид, что все в порядке. Но мне стало так за себя стыдно, что я уже не смогла наладить с ним близких дружеских отношений. Видимо, поэтому в моей памяти он и остался маленьким пухлым мальчиком, и поэтому я не узнала его при встрече.
- Просто вы сейчас так мило общались… И я решил, что между вами что-то было, – наконец, успокоился Миша.
- Ну, у нас был довольно дружный класс, – на всякий случай я еще немного приврала.
- Тогда ладно. Извини, что заревновал, – искренне раскаялся Миша.
- Ничего.
- Ты ведь понимаешь, что это, потому что я очень тебя люблю!?
- Понимаю. Я тебя тоже, – улыбнулась я и взяла его за руку.
Дальше мы ехали молча. Но, казалось, все было, как прежде.
Утром я написала Светке, как и обещала, она была рада. А через пару дней я позвонила ей узнать, встречалась ли она с Андреем.
- Ага. Встречались, – раздраженно ответила она.
- И как прошло свидание? – поинтересовалась я.
- Свидание? Да какое там свидание?! Весь вечер только о тебе и говорили! – возмутилась Светка, - А когда я предложила встретиться еще раз, он сказал, что уезжает в Африку! Видите ли, он там собрался строить школы для негритят. Нет, ну, ты представляешь, так меня отшить! Даже слышать о нем больше не хочу!
- Извини, это я виновата. Не следовало мне лезть в чужую жизнь.
- Да уж, постарайся больше не подсовывать мне своих ухажеров.
- И никакой он не мой ухажер! Что ты вообще такое говоришь?! Я счастлива замужем! – сама от себя не ожидая, вспылила я и бросила трубку.
Я была полна негодования за то, что Светка решила, будто Андрей мой любовник, но вместе с тем, мысль о том, что, быть может, он питает ко мне симпатию, почему-то была мне приятна, и я невольно мусолила ее в голове, как кот масло. Так прошло еще несколько дней. И вдруг мы случайно столкнулись возле моей работы.
- Привет, Варвара Николаевна! – весело поздоровался он.
- Привет, Андрей! Ты какими судьбами здесь? – удивилась я.
- А просто проходил мимо! – лукаво улыбнулся он, - У меня тут рядом была деловая встреча.
- А-а-а! Понятно.
- Куда направляешься?
- На обед иду.
- Я тоже хотел перекусить. Пойдем вместе!? – предложил Андрей.
- Почему бы и нет?! – неуверенно ответила я.
И мы пошли в ресторанчик за углом.
- Ну, как встречался со Светкой? – решила я сравнить их показания.
- Да. Мы недавно вместе ужинали.
- И как?
- Ну-у-у… Я бы не сказал, что она сильно изменилась. Высокомерие осталось на уровне.
- И ты поэтому солгал ей?
- Вау! Да, ты никак знаешь то, чего не знаю я!?
- Эмм. Извини, я, кажется, лезу не в свое дело.
- Ничего. Ты просто всегда была такой.
- Какой такой? Сводницей и сплетницей? – рассердилась я.
- Нет. Неравнодушной. Ты всегда за всех переживала, – Андрей посмотрел на меня таким нежным взглядом, что мне стало неловко.
- Не смотри на меня так! А-то может показаться, что…
- Что?
- Да ничего такого, – я прикрылась меню.
- Что ты моя первая любовь?
- А?!
- Так оно и есть, – Андрей был серьезен и все еще не сводил с меня глаз.
Я не решалась поднять на него взгляд, потому что не знала, что на это ответить и как вообще реагировать. Я просто застыла в одной позе и пыталась подобрать слова.
- Да расслабься! Столько лет прошло! – улыбнулся он, - Просто гляжу на тебя, и такая ностальгия просыпается по школе, по нашему детству.
- У меня тоже, – вздохнула я с облегчением и улыбнулась в ответ.
- Могу я принять Ваш заказ? – наконец к нам подошел официант.
За обедом я рассказывала про Мишу и про дочь Настю, пытаясь показать, как счастлива замужем, не давая Андрею вставить и слово.
- Я очень рад, что у тебя так замечательно сложилась жизнь, – сказал мне Андрей на прощание.
- Ты бы тоже задумался о семье, – ответила я, дружески потрепав его за плечо.
- К сожалению, мне уже поздно.
- Никогда не поздно! Тем более, мы еще в самом расцвете сил! – подбодрила я.
- Да нет. Я просто упустил свой шанс.
- Не будь таким пессимистом! Не жди подарков судьбы, действуй сам.
- Спасибо за совет! – воодушевился Андрей, - Я им воспользуюсь.
Мы простились и разошлись. Мне показалось, что Андрей понял меня правильно и теперь обязательно обретет свое счастье. После этой встречи мы не виделись дней десять. И я вдруг начала ловить себя на мысли, что, так или иначе, постоянно думаю об Андрее. Я в подробностях вспомнила все наше детство, о чем мы говорили, о чем мечтали. Как он сначала пытался отговорить меня от поездки в Африку, а потом сказал: «тогда я стану строителем и поеду с тобой и буду бесплатно строить дома для бездомных африканских детей, пока ты будешь лечить слонов. А потом я построю для нас дом на берегу моря. И мы поженимся». Я тогда ничего ему не ответила, потому что не собиралась за него замуж, потому что он был ниже меня ростом и пухлый, но, в то же время, я не хотела его обидеть. Мне тогда показалось, что он правильно понял мое тактичное молчание и оставил свои несбыточные надежды.
И вот мы снова встретились возле моей работы.
- Варька! – окликнул меня Андрей.
- О! Привет, Андрей! Опять деловая встреча?
- Нет. Просто соскучился по тебе!
- Эээ…
- Да шучу! Конечно, по работе был здесь. Кстати, я вчера вернулся из командировки. И угадай откуда?
- Откуда же?
- Из Бурунди.
- Ты был в Африке?
- Да. Я и еще несколько неравнодушных парней, бизнесменов из Америки и Франции,
занимаемся там одним проектом. И я привез тебе подарок. Вот держи! – Андрей протянул мне маленькую деревянную плетеную коробочку, похожую на шкатулку.
- Спасибо! Очень приятно! – я приняла коробочку и открыла ее.
Внутри лежал браслет с красивым цветочным узором.
- Боже! Какая красота! Но что это? Платина? Я не могу принять такой дорогой подарок.
- А! Я так и знал, что надо было брать браслет из бисера! Но боюсь, теперь будет проблематично вернуть его. Видишь ли, я не сохранил чек, – иронизировал Андрей.
- Нет, серьезно! Андрей, я не могу его принять!
- Но ты уже приняла.
- И что я скажу Мише?! Он не поймет такого подарка.
- Я хотел привезти тебе частичку Африки. Это было искренне. И если тебе или твоему мужу не нравится, то можете делать с ним, что хотите. А сейчас извини, мне пора, – Андрей нахмурился и, не дожидаясь моего ответа, ушел.
Я не решилась рассказать Мише о подарке, но и выбросить браслет тоже не решилась, поэтому  спрятала его.
Несколько дней меня мучили угрызения совести, и за то, что не рассказала мужу и за то, что обидела Андрея. Но, в конце концов, я позвонила Андрею.
- Слушаю, – его голос звучал немного холодно.
- Привет, Андрей! Это Варвара.
- Добрый день.
- Я хотела извиниться. Прости, за мою неблагодарность.
- Я не обиделся. Ты же знаешь, что я с детства не могу на тебя обижаться.
- Хорошо. Я рада, – я собиралась попрощаться.
- Но, если ты действительно раскаиваешься, то можешь пригласить меня куда-нибудь, – его голос повеселел.
- Что?! Куда?
- Ну, не знаю. Я кроме работы почти нигде не бываю, поэтому приглашай куда захочешь.
- Эмм… Я тоже не знаю…
- Встретиться поболтать со старым другом, неужели, совсем негде?!
- В ЦУМе? – почему-то сказала я.
- В торговом центре!? Да, идет! Теперь определись когда.
- Завтра в 11 утра? – наугад ляпнула я.
- Отлично! Суббота, торговый центр, 11 утра. Я буду.
- Тогда до встречи, – я словно сама была не своя.
- Ага. До завтра!
«Что я делаю и зачем?» – как тогда я не могла ответить на этот вопрос, так и сейчас, возможно, это из-за детских воспоминаний, которыми я жила в те дни.
Мише я сказала, что иду на шопинг с подругой. Просто побоялась, что он опять начнет ревновать. Ведь в том, чтобы прогуляться со старым другом, нет ничего предосудительного!?
Мы встретились с Андреем в ЦУМе в 11 утра. И от радости мое сердце забилось так, словно я двадцатилетняя девчонка. Но чему я была так рада?!
- Хочешь купить что-то конкретное или будем просто гулять в поисках необычного? – спросил Андрей.
- На верхнем этаже есть ресторанчик и кинозал, а на цокольном бильярд и боулинг… Я не знаю, что тебе нравится.
- Мне нравится все! – с этими словами Андрей взял меня за руку и повел наверх.
Мы позавтракали, посмотрели какую-то не очень смешную комедию, потом спустились в бильярд и стали играть на желание, сначала дважды выиграла я, но, думаю, Андрей мне поддавался. Я загадывала ему какие-то глупые желания, вроде принести мне стакан сока или взять у барменши номер телефона. А потом выиграл он.
- Ничего себе! Так значит, ты все-таки умеешь играть! Махинатор! – смеялась я.
- Я просто дал тебе фору, – улыбнулся Андрей и его глаза заблестели, - Теперь ты должна исполнить мое желание.
- Сразу говорю никаких детских выходок! Я не стану кричать «кукареку» или прыгать на одной ноге вокруг стола.
- Какая жалость! Именно это я и собирался загадать! – дразнил меня Андрей.
- Ну, Андрюша! Будь серьезнее! – я вовсе не хотела называть его Андрюшей, но это вырвалось само собой.
- Поцелуй меня, – вдруг сказал он серьезным голосом.
- Что?!
- Поцелуй – это мое желание, – он смотрел мне в глаза, я – ему.
И в этот момент я сделала шаг и слегка коснулась его губ. Я собиралась поцеловать его в щеку, но почему-то поцеловала в губы. Насколько дружеским был мой поцелуй?!
Вдруг Андрей притянул меня ближе и поцеловал долгим пьянящим и уж точно недружеским поцелуем.
Дальше мои чувства и мысли, как в тумане, сложно восстановить цепочку событий.
Я вернулась домой лишь под вечер и без покупок.
На вопрос Миши, где я была так долго и почему ничего не купила. Я вынула из сумочки подаренный Андреем браслет и сказала, что купила его.
- Ты так долго ходила по магазинам и купила только браслет? – удивился Миша.
- Я же шла помогать подруге. И не планировала покупать что-либо себе, – я начинала тонуть в собственной лжи.
- Ааа! Ну, ясно. И что купили подруге?
- Миш, я так устала! Голова раскалывается. Давай я расскажу тебе завтра, – попросила я и отправилась в душ.
- Ну, ладно… – согласился он, хотя смотрел на меня с подозрением.
Однако утром Миша не стал снова спрашивать про мой поход по магазинам, и я не стала ничего выдумывать.
Единственное, что тревожило меня, так это то, что теперь происходит между мной и Андреем. Какие у нас теперь отношения? Мы все еще друзья или тот поцелуй превратил нас в любовников? Весь день я снова и снова прокручивала случившееся в своей голове и пыталась разобраться в своих чувствах, но не могла. Я сама себя не понимала.
В понедельник Андрей позвонил мне на обеденном перерыве и попросил о встрече, я согласилась.
Мы встретились после работы. Я села в его машину и мы куда-то поехали. Оба молчали. На улице было пасмурно и оттого почти темно, из-за тяжелых свинцовых туч даже заката не было видно, сизые сумерки, казалось, заволокли собою весь мир. Наконец, мы въехали в новый жилой район города, застроенный коттеджами, таунхаусами и даже настоящими виллами.
- Многие дома здесь спроектировал я, – наконец нарушил тишину Андрей, остановив машину  возле двухэтажного довольно необычного на вид домика со стеклянными витражами и преломленной наискосок крышей, - Это один из них. Но этот дом я построил не на продажу… Помнишь… Конечно, он стоит не на берегу моря… Но я проектировал его для тебя… Тебе нравится?
Я не знала, что ответить. Это было так неожиданно и мило, и в то же время вся эта ситуация была ужасна, ведь ответ должен был либо разрушить мою семью, либо разбить его сердце. Я запуталась в своих чувствах. С одной стороны я люблю Мишу, он мой муж, мы шестнадцать лет вместе, быть может, со временем наши чувства немного притупилась, но между нами все еще было взаимопонимание и уважение, с другой стороны какая-то неведомая сила тянула меня к Андрею, может быть, это детская привязанность, а, может быть, я сама того не понимая любила его все эти годы.
- Я… Я не знаю, что сказать… – я изо всех сил сдерживала слезы.
- Я люблю тебя с первого класса, с первого взгляда! Ты первая и последняя любовь в моей жизни. Ты ведь и так это знала…
- Думаю, где-то в глубине души знала… – кивнула я.
- Хочешь осмотреть его? – спросил Андрей, указывая на дом.
- Ну, раз мы приехали… Почему бы и нет?! – стараясь не выдавать своих чувств, ответила я.
Поднявшись на крыльцо, Андрей отпер ключом дверь, и мы вошли внутрь.
- Извини, здесь еще не подключен свет.
- Не страшно, даже если бы я вообще ничего не видела, я бы все равно знала, что он прекрасен.
Дверь затворилась, тихо щелкнув замком…





II

Это началось в первом классе, первого сентября, когда я впервые увидел высокую красивую девочку с пышными бантами в длинной косе. Я был ниже нее на голову и к тому же толстым, как бегемот. Я привык к тому, что надо мной смеялись и не рассчитывал, что когда-нибудь смогу понравиться ей или вообще кому-нибудь. Она казалась мне недостижимым идеалом, мечтой. Но  судьба мне улыбнулась, и в третьем классе нас посадили за одну парту.
Тогда я даже не надеялся на дружбу и был счастлив уже от мысли, что она так близко ко мне. Варя была умной, но очень невнимательной, местами даже рассеянной, поэтому учеба у нее ладилась не по всем предметам. Однажды, во время контрольной по математике, я увидел, что Варя не может ничего решить из-за ошибки в самом начале расчетов, я прорешал ее вариант, и подвинул листок. Она удивленно взглянула на меня, а потом улыбнулась и прошептала: «спасибо». С тех пор Варя здоровалась со мной при встрече, а в обед даже делилась сладостями. Пересилив страх, я предложил позаниматься с ней математикой, и она согласилась. Так  началось наше общение. Вскоре мы подружились. Я был счастлив как никогда, я чувствовал, что с каждым днем люблю ее все сильнее. Мы делились друг с другом самыми сокровенными мыслями и мечтами, в какой-то момент я даже поверил в то, что мои чувства взаимны, я был ослеплен. Но когда нас рассадили, я, наконец, заметил, что она никогда открыто не разговаривала со мной при одноклассниках и теперь даже не смотрела на меня. Дня через два она пришла ко мне домой и призналась, что боится разделить мою участь изгоя. Это был удар. Я не мог поверить в то, что и она считает меня изгоем. Но Варю мучила совесть, и я не смог ей отказать, мои чувства были сильнее меня. Я был готов принять любые условия, лишь бы не терять нить связывающую нас.
Первое время все было хорошо, но постепенно мы стали видеться реже и реже, и она отдалялась от меня все сильнее, пока вовсе не перестала меня замечать. Казалось, моим страданиям не будет конца. Но проснувшись одним морозным весенним утром, я вдруг осознал, что моя любовь приносит мне только боль и что это уже не любовь, это самоистязание и пытка. Зачем я страдаю? Из-за чего? Из-за того, что она не отвечает на мои чувства? Но ведь сердцу не прикажешь, кому, как не мне, знать это. Тогда почему? И вдруг я все понял. Ответ был очевиден. Я так страдал, потому что был предан. Она предала меня, мою дружбу и мою любовь. И теперь я решил сделать так, чтобы она об этом пожалела.
Я начал с себя. Ведь, прежде всего, я сам должен был измениться. Я должен был превратиться из жертвы в охотника. Я сел на диету, занялся спортом, изменил свой стиль и к началу нового учебного года я преобразился. Многие девчонки посмотрели на меня другими глазами, моя самооценка взметнулась вверх. Но Варя была все также холодна. Никогда! Никогда я не был так зол и беспомощен. Я мстил каждой девушке, с которой встречался, представляя ее, и все равно не мог утолить эту жажду возмездия.
Потом судьба развела нас, и я потерял ее след на долгие годы, хотя последние лет десять я лишь изредка вспоминал о ней. Быть может, я простил и смирился?!
Но жизнь странная штука, она столкнула нас вновь, когда я уже не ждал встречи.
Я возвращался с места будущей стройки и проколол колесо, я застрял на пустынной трассе, было пасмурно, сыро и зябко, бензин заканчивался, батарея на телефоне, как всегда невовремя, разрядилась, и вдруг я заметил приближающийся автомобиль…
В машине оказалась Варя с мужем. В первый миг меня захлестнули эмоции, я был рад ее видеть, и все доброе и светлое всплыло в моей памяти, мне даже показалось, что мы снова были близки, словно не было ни предательства, ни долгих лет разлуки.
Пару дней я не переставал думать о Варе. И разузнав от нашей общей одноклассницы все подробности о ней, о ее работе и семье, я решил подстроить «случайную» встречу.
Но в тот раз она старалась продемонстрировать мне, какая у нее прекрасная жизнь. Поначалу, я даже поверил ей. Но прощаясь, Варя намекнула, что я должен проявить инициативу. И я загорелся этой мыслью. Потом я уехал в командировку, в Москву, и там в одном специфичном  магазинчике наткнулся на милую безделушку из чистой Африканской платины, вроде как сделанную в Бурунди, и, помня ее детскую мечту, купил.
Пришлось немного приврать, для убедительности, будто я купил тот браслет в самой Бурунди. Она же начала строить из себя недотрогу и тыкать мне своим мужем. Я немного вспылил. Потом пожалел об этом и хотел уже было извиниться, но оказалось, что на нее это подействовало самым лучшим для меня образом. Варя сама извинилась и предложила загладить свою вину. Разумеется, я воспользовался ситуацией. Мы встретились и неплохо провели время, хотя местечко было так себе, кто вообще назначает свидания в торговом центре?! Видимо, так она рассчитывала обезопасить себя или совесть свою успокоить, за то, что была расположена ко мне. И я решил ее проверить. Мы поспорили, она проиграла спор, и в качестве платы, я попросил у нее поцелуй. В условиях не было оговорено, какой это должен быть поцелуй, хоть даже воздушный, но Варя поцеловала меня в губы. Она была на крючке.
Я не торопился и дал ей день на раздумья, у меня был холодный расчет, поспешность могла спугнуть, а долгие размышления отрезвить. Через день я позвонил ей и попросил о встрече, я знал, что она должна быть в смятении, но также знал, что она не сможет мне отказать. Я отвез ее в новый элитный район нашего города, в проектировании которого принимал непосредственное участие. Один из спроектированных мной домов все еще не был продан, и я надавил на ее сентиментальность, сказав, будто этот дом я построил для нее, для усиления мелодраматизма я признался в чувствах и получил желаемое. Варя была моя.
Впервые за долгие годы терзаний я удовлетворил свою жажду. Но этого было мало. Я не мог вот так сразу остановиться, я вошел во вкус, и каждый раз, наслаждаясь своей местью, предвкушал тот день, когда признаюсь во всем, когда смогу увидеть ее взгляд, осознавший предательство, когда она окажется в моей шкуре. Это было восхитительное чувство!
Сначала все было в моих руках, все было подчинено моей воле. Но когда я решил, что пришло время платить по счетам, то с ужасом осознал, что не могу этого сделать. Я страстно желал растоптать ее сердце так же, как когда-то она растоптала мое, но когда предпринимал попытки в этом признаться, просто терял дар речи, язык становился чугунным и губы не слушались. Что со мной? Неужели я сам попался в свою ловушку? Это выводило меня из себя. Оставаясь один на один с собой, я метался, как раненый зверь. И все же, в конце концов, мне пришлось признать, что она опять победила. Я снова был в ее власти, я снова был по уши влюблен.
- Ты любишь меня?
- Да.
- Скажи мне.
- Я люблю тебя!
- Ты останешься со мной?
- Не сегодня.
- Да я не про ночь говорю.
- Я тоже.
- Но когда? Ты каждый раз отвечаешь: «не сегодня».
- Все не просто. Если бы дело было только в Мише, но у меня пятнадцатилетняя дочь. Это такой возраст, когда бушуют эмоции, скачут гормоны, и в жизни нужна хоть какая-то стабильность. Сейчас я не могу остаться с тобой, это выбьет почву у Настюши из-под ног, и, Бог весть, к каким психологическим травмам приведет. Я не могу поступить так с дочерью.
- А со мной, значит, можешь?! Я ждал тебя тридцать лет!
- Но я ведь сейчас твоя!
- Не вся. Ты живешь с ним, и кто знает, какие у вас отношения, когда вы остаетесь наедине! Я чувствую себя игрушкой.
- Поверь, в моей жизни нет и никогда не было никого ближе тебя, словно у нас одна душа на двоих.
- И сколько мне ждать? Пока Настюша не выйдет на пенсию? Тогда личная жизнь матери не ранит ее чувства?
- Не злись. Подождем до ее совершеннолетия, думаю, тогда Настя будет эмоционально более  стабильна.
- Это сводит меня с ума!




III


Я точно не знаю, когда это началось, я заметил лишь в середине октября. Моя жена Варвара, всегда такая семейная, домашняя, вдруг начала ходить с подругами в кафешки, в театры, в музеи, на выставки, по магазинам или просто в гости и задерживаться допоздна на работе. Сначала я терпел, но потом это перешло все границы, и я понял, что она изменяет мне. Я пытался оправдать ее в своих глазах, не хотел в это верить, но перемены в ней были столь разительны, что даже наша дочь Настя, заметила их. Тогда я решил, что все это пора прекращать. Я решил проследить за женой, чтобы получить неопровержимые доказательства, и они не заставили себя долго ждать. Увидев их, я был шокирован. Оказалось, что ее любовником был тот самый парень, которого я подобрал на трассе и из чувства солидарности подвез до города, тот самый ее одноклассник, с которым она сидела за одной партой, тот самый, кого я принял за ее первую любовь, а она так убедительно отрицала это. И как давно они были вместе? В тот злополучный вечер, когда я пустил его в свою машину, между ними уже что-то было? Быть может, он знал, что мы будем проезжать по той дороге, и нарочно сделал вид, что проколол колесо? Быть может, этим жестом он намекал мне, что Варя уже не моя? А что она? Так убедительно играла удивление. Так убедительно лгала, что он ей безразличен. Неужели, это именно та женщина, которую я любил? Неужели, это та женщина, которая любила меня и родила мне дочь? Как? Как она могла так поступить?
Мы познакомились, наверное, как и большинство пар, в университете, поступив на один факультет. Тогда все началось с ручки. Однажды на лекции у меня закончилась паста в ручке, я спросил у Вари запасную, она одолжила. Потом я все время забывал ее вернуть. Варя с улыбкой отвечала, что не нужно, а я настаивал. В конце концов, я купил ей сто разных ручек и подарил, как букет. Варя была обескуражена. Так и начались наши отношения. Мы поженились, когда окончили четвертый курс. А сразу после защиты диплома Варя родила Настеньку. И нам, двум молодым специалистам, едва выпорхнувшим из стен универа, без стажа, без работы, да еще и с грудным ребенком, первое время было очень тяжело. Мне повезло устроиться на две работы, чтобы содержать своих девочек. Днем – бухгалтером, ночью – сторожем. Дома я почти не бывал, всего пару ночей в неделю, да утром забегал переодеться. Варя практически одна растила Настю до трех лет. И, несмотря на все трудности, в короткие минуты встреч, мы были счастливы и стали еще счастливее, когда Варя тоже нашла работу, и мне больше не нужно было пахать, как проклятому. Как она могла перечеркнуть эти годы? Как могла забыть все то, через что мы прошли? Как она могла забыть все те слова любви и поддержки, что говорила мне?
Нет, она не могла, это не она! Это он вскружил ей голову и заставил забыть обо всем на свете. Это он – коварный соблазнитель, подлец, разбивающий семью. Я должен был увидеться с ним, поговорить, если понадобиться припугнуть и набить морду. Да! Я глава семьи, я ее опора. И если этот проходимец позарился на мою женщину, то должен иметь дело со мной! Во время слежки я узнал, где он живет, я оставил свою машину в двух кварталах и стал поджидать его на скамейке у соседнего подъезда, надев кепку, солнцезащитные очки и подняв ворот куртки. Возможно, не лучшая маскировка, но ничего другого я не придумал.
 Он приехал поздно вечером без Вари, видимо, уже проводив ее домой. Я снял свою маскировку и вышел ему навстречу, но он меня не узнал.
- Что не удосужился запомнить мое лицо?
- Что, простите?
- Я говорю, что когда спишь с чужой женой, надо бы знать ее мужа в лицо.
- Михаил?
- Ну, хоть имя мое помнишь.
- Чего вам нужно?
- А так разве не понятно?
- Уж будьте добры объяснить.
- Я хочу, чтобы ты исчез из Вареной жизни.
- А что если я не хочу? Хотя нет, не так. А что если Варя этого не хочет?
- Я дважды повторять не стану. Варя просто запуталась, она сама не знает, чего хочет. А ты морочишь ей голову. Так что я пока по-хорошему прошу, не лезь в нашу семью.
- Вы мне угрожаете?
- А ты что возомнил себя бэтмэном?
- Фу, как примитивно! Как Варя вообще могла выйти замуж за такое быдло?!
- Что ты сказал?
- Повторить?
В этот момент я потерял голову. Ярость захлестнула меня, и я врезал ему справой. Он не успел увернуться, и мой удар сбил его с ног. Он упал и ударился виском прямо о выступающий острый угол скамьи, и больше уже не поднялся. Видимо, это возмездие самой судьбы.
Увидев, хлынувшую потоком кровь, я испугался и сбежал.
Я ведь не хотел убивать его. Но и позвонить в скорую или еще куда-то побоялся. Я надеялся, что он не умрет. Может, я и был не прав, но разве, это не называется аффектом? Да, я был в состоянии аффекта. А кто бы не был? Неужели, хоть один нормальный мужик смог бы сдержаться на моем месте?
Раскаиваюсь ли я? Да, очень. Поступил бы я иначе, вернись все назад? Нет.



IV

Был самый обычный будний день. Мы с Андреем встретились после работы, поужинали, погуляли по набережной, и он отвез меня домой. В тот вечер он особенно болезненно переживал то, что я все еще не могла открыть правду Мише и Насте. Последний наш разговор врезался мне в память как заноза. И каждое его слово до сих пор пульсирует у меня в голове изо дня в день, не давая забыть ни на минуту.
- Ты любишь меня? – вдруг спросил он с ноткой отчаянья в голосе.
- Да, – кивнула я в ответ.
- Скажи мне.
- Я люблю тебя!
- Ты останешься со мной? – Андрей нежно взял меня за руку.
- Не сегодня, – устало ответила я.
- Да я не про ночь говорю.
- Я тоже.
- Но когда? Ты каждый раз отвечаешь: «не сегодня»! – по-детски возмутился он.
- Все не просто. Если бы дело было только в Мише, но у меня пятнадцатилетняя дочь. Это такой возраст, когда бушуют эмоции, скачут гормоны, и в жизни нужна хоть какая-то стабильность. Сейчас я не могу остаться с тобой, это выбьет почву у Настюши из-под ног, и, Бог весть, к каким психологическим травмам приведет. Я не могу поступить так с дочерью, – немного более эмоционально, чем хотела, объяснила я.
- А со мной, значит, можешь?! Я ждал тебя тридцать лет! – Андрей смотрел на меня одновременно и с возмущением и с мольбой.
- Но я ведь сейчас твоя! – успокоила я.
- Не вся. Ты живешь с ним, и кто знает, какие у вас отношения, когда вы остаетесь наедине! Я чувствую себя игрушкой, – у его слов было горькое послевкусие правды.
- Поверь, в моей жизни нет и никогда не было никого ближе тебя, словно у нас одна душа на двоих, – и это тоже было правдой.
С третьего класса никто, кроме него, не проникал так глубоко в мою душу, ни с кем я не делилась настолько сокровенными мыслями и чувствами. Мы понимали друг друга, как самих себя. Но это все, что я тогда могла ему ответить.
- И сколько мне ждать? Пока Настюша не выйдет на пенсию? Тогда личная жизнь матери не ранит ее чувства? – саркастично заметил он.
- Не злись. Подождем до ее совершеннолетия, думаю, тогда Настя будет эмоционально более  стабильна, – я полагала, что по сравнению с теми годами, что он ждал и любил меня безответно, три года до Настиного совершеннолетия для нас двоих пролетят незаметно. Я думала, что у нас впереди еще много-много счастливых лет.
- Это сводит меня с ума!
- Ну, все, не будь ребенком, – улыбнулась я, - Мне пора. Увидимся завтра, – и, выйдя из машины, послала Андрею воздушный поцелуй.
Это был последний раз, когда я видела его живым. О, если б я только знала!..
В тот вечер, когда я вернулась, Миши не было дома. Но я не обратила на это внимания. С тех пор, как мы с Андреем начали встречаться, я часто забывала то, о чем мне говорил Миша, вполне возможно, что он предупреждал, что задержится, а я забыла, как это уже было в прошлый раз.
Час спустя вернулся Миша. Он был сам не свой, бледный, как мел, его била дрожь, он смотрел  сквозь меня обезумевшими глазами, и дышал так, будто от чего-то бежал.
- Что с тобой? – заволновалась я, дотронувшись до его плеча.
- Не прикасайся ко мне! – взревел он и отдернул руку.
- Что-то случилось? – я впервые видела его таким.
- Я сказал, оставь меня в покое! – завопил он так, что разбудил Настю.
- Я ничего не понимаю, Миш! Тебе нехорошо?
- Это все ты! Ты! – он посмотрел на меня как лев на антилопу.
- Что вы разорались? – возмутилась Настя, выглянув из своей комнаты.
- Спать ложись! – рявкнул Миша на дочь, и она в недоумении скрылась за дверью, поняв, что отец не в духе.
- Почему ты кричишь на нас? – спросила я спокойным голосом, пытаясь наладить конструктивный диалог.
- Не лезь ко мне. Не сейчас, – взяв себя в руки, сказал Миша и, выпив залпом три рюмки водки, лег спать.
Я не стала расспрашивать его, видимо, случилось что-то серьезное, может быть, на работе, но я подумала, что он сам расскажет, когда будет готов.
На следующий день Андрей не писал и не звонил мне, что было на него не похоже. Но я решила, что он был очень занят, у него как раз намечался крупный проект. И только когда он не приехал встретить меня после работы, я заволновалась и позвонила ему. Сначала трубку долго  не брали. Затем мне ответил какой-то посторонний мужской голос.
- Кто вы? И почему отвечаете по телефону Андрея? – сразу спросила я.
- Я следователь следственного комитета РФ по уголовному делу об убийстве Петров Александр Васильевич. А как зовут Вас? И в каких отношениях Вы состояли с гражданином РФ Тереховым Андреем Ивановичем?
- Что?! – я не могла понять, что все это значит, - Что с Андреем? Где он?
- Терехов Андрей Иванович вчера был найден мертвым возле своего дома…
Это все, что я услышала. Дальше я уже ничего не понимала и ничего не помню.
На следующий день следователь пришел к нам домой, и когда начал расспрашивать Мишу, знал ли он о моих отношениях с Андреем, тот вдруг впал в истерику, а потом сознался, что убил Андрея…
С тех пор прошло уже четыре с половиной года. Мише за непреднамеренное убийство дали восемь лет.
Настя переехала жить к бабушке, обвинив меня в том, что довела отца до преступления.
А я каждую субботу хожу в храм и ставлю две свечки, одну Андрею, другую Мише...
Простится ли мне когда-нибудь этот грех?