Моя любовь к женщинам переросла в любовь к людям. Моя любовь к людям переросла в безграничное доверие. Мое доверие переросло в полное неприятие лжи, глупости и лицемерия.
Для меня офицер - как священник: понимаю, что сам себе жизнь ограничил законами и принципами, но преклоняюсь, коль ты по ним живешь, коль дал обет-присягу и не нарушил. А коль нарушил, - здравствуй, вот и мы - простые люди, и ты - один из нас.
В мутной воде и дохлая рыба кажется живой
Окунитесь в мою глубину, чтобы говорить со мной.
Беда любого писателя в том, что никто не прочитает роман так, как он этот роман написал.
Мировая история - это короб, декорированный достижениями культуры, но при этом доверху набитый трупами и дерьмом. Так что работа настоящего историка больше похожа на труд ассенизатора и патологоанатома. Многие же историки с момента возникновения этой области знаний - просто бальзамировщики, наводящие макияж заданного формата.
Жизнь похожа на случайное пробуждение средь бескрайней ночи: успеваешь окинуть полутьму комнаты сонным взглядом, перевернуться с боку на бок - и снова забываешься вечной дремой.
Бытие мужчины немыслимо без мечты. Совокупность жизненных достижений мужчины может быть оценена не социальным статусом, не материальными приобретениями, а той мерой, которой он сумел стать ближе к мечте. А бытие женщины немыслимо без мужчины, у которого есть мечта.
Где граница между родиной и чужбиной? Она лежит между двумя странами? Между двумя верами? Между двумя народами? Между двумя полами или двумя расами? Как дети малые – провели линии в песочнице и горшки подписали крестиками.
Если автор использует объемные заимствования из различных источников, то это говорит не столько о его склонности к плагиату, сколько о его высоком уровне эрудиции.