Что знает трава, или немножечко о веществах.
Под дудкой жизнь представляется значимой.
Вроде бы всё верно. Что еще, кроме жизни может быть значимее чем жизнь?
Всё так. Но трава иллюзорна. Сегодня она есть, а завтра брошена в печь. Или скурена.
Тростник говорящий не может считать свою жизнь значимой, лишь оттого, что он в ней есть.
Трава говорит тебе, что жизнь значима. Ты соглашаешься. Трава шепчет тебе, что значима твоя жизнь. Ты ведешься. Ну еще бы. Как хочется быть значимым, что-то значить, чем-то заведовать. Хотя бы одним посланием. Если ты послание, значит ты уж не просто так здесь, а человек с пакетом. Фельдегерь мать его так. Кто там косил глазом на пакет?
Твоя жизнь представляется тебе значимой, нужной, значительной, важной.
Мысли, ранее растерянные чудовищностью задачи, не находящие себе поддержку в окружающем, метались выкрикавая как на пожар, - Пропали!
А тут все легко. Никуда мы не пропали. Дудка вот есть. Ничего себе пропали. Да чтобы я так каждый день пропадал. С дудкой. С друзьями. И даже если чего рубчик заныкал. И смола неплохая. Знаете, по сезону бывает у нас смола. Хрупкая такая, начинаешь с фольги её возгонять, чутка пузырится. И хорошая. Половина обычной плюшки срубает с автобана обычной мысли. Ну и вот. Тут конечно, дилемма возникает. Рубчик есть. И есть хмурый. В смысле доступен. Ничего так себе хмурый. На три дня вполне себе поддерживает. Но о дудке.
Дудка делает тебя значимым. Она освобождает тебя от мейнстрима обычных тревог.
Зачем я? Как жить? Чем заняться? Обычные мысли молодого интеллигента сметаются мощным, - Мы здесь! И мы значимы!
О. Это мысли. Мысли расстроились и разбрелись. Сложные мысли есть у меня. Точней, это я есть у сложных мыслей. Переживания. Есть у меня и переживания. Их нужно переживать. Не пережевывать, каждый раз возвращаясь к привычной жвачке потерь и страданий, но пере живать, каждый раз заново разнося эмоции, реакции, выводы по новой сеточке мысленных координат.
Помните, как в Сонме появился наш бох? Ну тот, хулиган и творец. Который в одну свою личность создал реальность? В одиночку он создал реальность жизни, этого мало, ах этого было бы для первого бога из людей маловато. Скандал конечно. Жизнь, в отличии от обычного, напирает, за ней глаз да глаз нужен, мало ли чем бабахнет. Но богам нравится жизнь. Не по правилам, конечно, без Сонма, нахамил конечно. Но ладно, это бы всё ничего. Но человек! Вот скандал. Всем скандалам скандал, как ты понимаешь. Но об этом потом. Сонм погодит. В смысле в Сонме погода хорошая.
Ну и вот. И друг его, рыжий веселья и жизни встретил нашего возгласом.
- Где был ты? Я тебя искал!
- Я? Жизнь свою переживал...
Наш Бог, из людей Бог, сотворил человека. Ну правильно, что еще мог натворить бог из людей? Сначала взбодрил сонный Сонм, увел подругу у вечного Бога, рассеченного, бога войны и труда, у первого Бога из ангелов. Пытался самоубиться. Но об этом боги не любят вспоминать. А тут еще Разум. А Разум опасен для бога. Разумный бог это знаете ли... нонсенс это, как понимаете. Ну сами скажите, положа руку на сердце, ну разве разумно это - создавать человека? И ангелы справедливо были против. И истина правильно протестовала. И вот, он теперь переживает за то, что создал. Переживает человеком. Наверное, переживает и мучается. Но не суть. Об это пиесе никогда поздно не будет.
Повернемся к траве. Наблюдая цветение мысли, не удерживаемое рациональным и временем, сначала теряешься. Ты видишь много, многое переживаешь, многим живешь, ты рад, как трава, как живая трава. Но чего хочет трава? В этом проблема. Трава ничего не хочет. Она лишь жаждет, а напоенная ждет быть травой. Но тебе мало быть, тебе нужно знать, и ты волнуешься подхваченный неведомым тебе знанием.
Ведь трава знает. Ведь если вся жизнь есть способ познания, то у травы фора.
У травы фора формы. Миллиарды лет против пары всего миллионов. Но это в лучшем случае. Обычно - против пары десятков лет.
Что же знает трава?