Государевы мужи
( На фото один из самарских губернаторов В.В. Якунин)
В начале 20 века на городских заборах хулиганы писали углем: "Лишь тот живет в Самаре всласть, кто жулик иль имеет власть". В традициях нашего народа ругать тех, кто наверху, на виду. Ядовитые стрелы насмешек всегда летели в людей, которые хоть за что-то отвечают. На них и сваливали всю ответственность за неудачи. Отсюда поговорки: "Рыба гниет с головы" или "Кто наверху, тот дурно пахнет". Особенность русского народа в его полярности. Только он умеет, ненавидя, любить. Русские, презирая власть, с радостью передавали ее полностью тому, кто хотел взять, будь то Лжедмитрий, атаман Заруцкий., или блудные немцы… Позже славяне мучились, страдали, живя по принципу: «Вот приедет барин, барии нас рассудит».
Любая власть несет в себе острейшее противоречие между местными интересами и потребностями центра. Власть сильна, если она находит компромисс, устраивающий все стороны. После реформ Александра II местные интересы в России представляло самоуправление. Волю царя проводил в жизнь институт губернаторства. Должностные лица назначались министром внутренних дел из числа родовитых дворян. Эти господа, наделенные огромными полномочиями, переводились обычно из других губерний. Так разрушалась всяческая возможность возникновения местничества. Губернатор, вице-губернатор, полицмейстер, правитель канцелярии, прокурор, начальник жандармерии, командир гарнизона, прослужив небольшой срок в одной губернии, получали назначение в другие регионы.
Губернатор осуществлял общее руководство и вмешивался в дела местного самоуправления лишь в случаях грубого нарушения царских указов. В основном он занимался вопросами правопорядка и политической стабильности на подведомственных ему землях. В обязанности вице-губернатора входил контроль над прессой и общественными организациями.
Институт губернаторства освещался могуществом российской короны. Великолепные мундиры, яркие шелковые ленты, ордена, осыпанные бриллиантами и изумрудами. Все это создавало ощущение незыблемости устоев империи. Деятельность сановников наполнялась чопорными ритуалами. При встрече с губернатором люди кланялись, чем выше ранг чиновника, тем ниже поклон. При посещении дворянского собрания в январе 1896 года с губернатором Александром Семеновичем Брянчаниновым произошел казус. На поклон первого лица губернии дворянин Николаевского уезда статский советник А.Г. Акимов ответил глубоким поклоном, держа руки позади фрака, как бы не замечая протянутой ему руки. В составленном протоколе говорится: «На замечания господина Начальника, что он оскорбляет его публично, не желая с ним здороваться, господин Акимов заявил, что он с ним здоровается, и глубоко поклонился. А руку? И тогда Акимов протянул руку и поздоровался». Этому выпаду предшествовало следующее: Алексей Григорьевич Акимов не был утвержден на должность Уездного Предводителя Дворянства в связи с неоднократной судимостью. 1 февраля 1896 года Министр Внутренних Дел Горемыкин прислал секретную депешу: «Водворить Акимова под гласный надзор полиции в имении его в Николаевском уезде сроком на 3 года».(ГАСО,Ф.3,оп.233,д.1462,с.7). Департамент полиции постоянно собирал секретное досье на чиновников всех рангов. Пухлые папки личных дел пополнялись доносами и циркулярами. При назначении на новую должность и повышении по службе сначала долго изучались эти компроматы. Вот какой запрос в августе 1897года направил вице - губернатор Владимир Григорьевич Кондоиди самарскому полицмейстеру о купце 2-ой гильдии Петре Павловиче Новокрещенове: «Предоставить совершенно доверительные сведения о нравственных качествах как в общественной, так и в частной жизни, не проводит ли время в кутежах с товарищами по трактирам и другим заведениям. Если проводит, то где и с кем. Не замечен ли в пристрастии к спиртным напиткам и с какого времени в особенности? Не был ли участником происшествий вследствие ссор и драк, когда и где именно? Не подвергался ли за означенные поступки судебной ответственности, когда, за что и с каким взысканием? Какой репутацией пользуется Новокрещенов в городе? Сведения должны быть фактическими или документальные показания с объяснением источников их получения». (ГАСО,Ф.465,оп.1,д.834,с.38). А вот требование о тайном дознании на коллежского советника Николая Николаевича Попова, проживавшего по Садовой улице, 87: «Собрать сведения в связи с назначением на должность начальника детских приютов». Читаем ответ от пристава 4 части: «Секретно. Н.Н. Попов, 56 лет, безукоризненно нравственных качеств, к делам политического характера не привлекался». При поступлении на должность рассматривалось тайное досье и на окончившую 4-у женскую гимназию Зинаиду Мишенькину, проживавшую на Казанской, 143, квартира 1. Интересовали сведения о возрасте, нравственных и православных качествах, о политической благонадежности, образе жизни, материальном положении родителей. Запросы иногда приходили из других городов. Так 25 августа 1912 года от Саратовского дворянского депутатского собрания в канцелярию самарского губернатора поступил запрос: « …не подвергался ли суду и не был ли лишен по суду прав состояния потомственный дворянин Александр Капитонович Иванов, проживающий по Саратовской, 123, квартира 11, дом Петровской. Сведения необходимы по делу о приписке сына Г. Иванова Сергея к обществу дворян саратовской губернии».( ГАСО,Ф. 465, оп.2,д.130). Как же собирались такие характеристики? Каждый гражданин жил под неусыпным оком околоточных надзирателей, приставов, городовых и даже дворников. Сделал неверный шаг, оступился и вот уже в личном деле черненькое пятнышко. Досье тенью шло за своим хозяином, где бы он ни оказывался, куда бы его не направляли по долгу службы. Скелеты из шкафов старались, конечно, не вытаскивать, и внешняя сторона чиновничьей жизни была изящной и безукоризненной. Как говорится – главное чтобы мундирчик сидел и эполеты блестели.
Приезд нового губернатора обставлялся с особой пышностью. Вот как эту церемонию описывает И.Ф. Кошко: «...В общем зале губернаторского дома собираются в мундирах старшие служащие всех ведомств, предводители дворянства, представители земства и города. Губернатор, тоже в мундире, выходит из внутренних комнат, говорит обыкновенно краткую речь и обходит по очереди всех собравшихся, которых ему представляет вице-губернатор. Окончив обход, губернатор просит всех помочь ему в трудном деле управления губернией, кланяется и уходит к себе, а собравшиеся разъезжаются. Эта скучная церемония называлась губернскими насмешниками «большим выходом». Так встречала местная знать Владимира Васильевича Якунина, «господина среднего роста, лет пятидесяти, с длинными седыми баками, серыми глазами, довольно представительного», Самарцы заранее знали черты его характера. Как бывший офицер он презирал подхалимство. Не имея опыта административной работы, умело подбирал талантливую команду, которая и делала ему репутацию толкового губернатора.
Смена губернатора приводила к новым назначениям. В первую очередь освобождались должности правителя канцелярии и полицмейстера. Эти чиновники посвящались как в служебные, так и личные тайны своего начальника. Потом от них избавлялись, заменяя приближенными. Если прежние заслужили уважение, их повышали по службе.
Самарский вице-губернатор Иван Францевич Кошко оставил яркие зарисовки в области психологии власти: «Великое дело - простое и любезное обращение. Оно, конечно, ни к чему не обязывает, всякий это понимает. Но сколько благожелателей оно приносит человеку! Такое обращение особенно важно с крестьянами. Одно ласковое слово, приветливый взгляд - и вы сразу завоевываете человека, который, чем ниже стоит, тем более очаровывается таким обращением и пойдет вас расхваливать на всех перекрестках, создавая вам почтенную репутацию. А как это важно для администратора. Русский человек болезненнее всего реагирует на холодную, леденящую вежливость. Такая вежливость как бы говорит просителю об его ничтожности и всей неуместности беспокоить чопорного олимпийца своими мелкими делами и потребностями...» Как мы видим, сановники в совершенстве овладевали психологией для укрепления самодержавия.
Практически все государственные служащие имели не только гражданский чин, но и воинское звание, так как оплотом монархии служила в первую очередь армия. Возвышение России, ее процветание покоилось на силе русского оружия. Нигде в мире не существовало такого культа благородного офицера. Только в нашей державе вхождение воинских частей в город воспринималось празднично. В начале века в Самаре стояли запасный пехотный полк, артиллерийская бригада, эстляндский полк, возглавляемый офицером Генерального штаба Н.И. Мачуговским и казаки.
Во время смуты 1905-1907 годов на территории губернии был сформирован охранный район во главе с талантливым генералом Сташевским. Его знали как беззаветно храброго и решительного человека. Защищая свою честь от газетных пасквилей, Сташевский застрелил в Челябинске склочного редактора.
Самарские офицеры внесли немалый вклад в историю города. Вспомним хотя бы подполковника, командира резервного батальона 68 пехотного полка Ивана Андреевича Лишина. Он учил солдат суворовскому искусству побеждать, видел в каждом рядовом личность, беспощадно боролся с проявлениями "дедовщины". Про таких командиров говорили: "Слуга царю, отец солдатам". Иван Андреевич сконструировал военно-полевую кухню, получившую серебряную медаль па Всемирной выставке в Париже. Позже это изобретение распространилось на всю русскую армию. Кроме того, Лишин оставил немало научных публикаций по облесению и обводнению Среднего Поволжья, выращиванию фруктовых садов, разработал устав сельскохозяйственной выставки 1898 года. Самара гордилась своей военной интеллигенцией.
Без участия офицерства не решался ни один сколько-нибудь важный вопрос. Командный состав гарнизона участвовал в заседаниях губернского по земским и городским делам присутствия. Там собирался большой круг людей, где право голоса имели представители местного самоуправления. Крупнейшие предприниматели и землевладельцы приглашались туда в качестве консультантов. Вот как описывает общественную жизнь тех времен старожил Евгений Ган: «Была, как везде, губернская аристократия, солнцем которой был губернатор, звездами почти такой же величины - другие высшие чиновники города (председатель суда, прокурор, начальник дороги и др.). Также высшей аристократией являлись военные власти и официальные и неофициальные представители дворянства— предводители дворянства, губернского и уездного, некоторые земцы, хотя вообще существовал некоторый антагонизм между администрацией и земцами. В смысле светского общения в этот высший круг входили и самые богатые, и не очень богатые купцы; в меньшей мере - более состоятельная часть интеллигенции. Но в основном интеллигенция составляла средний класс, соприкасавшийся с высшим только в торжественных случаях (например, какие-нибудь благотворительные вечера и т. п.). Сюда относились инженеры, врачи, адвокаты, чиновники выше среднего положения, люди, жившие «светски», то есть с претензиями на «хороший тон».