- Поставьте свою сумку на ленту, выложите вещи из карманов на столик, - холодным безжизненным тоном, с мозолями на языке от единственной заученной фразы, произносит сотрудник вокзала, я прохожу металлодетектор, который, по-моему, не работает должным образом, так как в кармане плаща у меня был новокупленный стилет, и рамка металлоискателя на него не сработала своим мерзким, режущим уши, сигналом.
Я расположился прямиком напротив электронного табло, облокотившись на дверь закрытого киоска с сувенирной продукцией местного футбольного клуба «Крылья Советов». По залу неспешно прогуливается девушка-кинолог с собакой, пьяный прапорщик отводит призывников в туалет, мамаша грозно отчитывает своего ребенка за его проказничество, одновременно роясь в сумке, проверяя, всё ли она взяла, проезжающие, вышедшие из вагонов поездов во время длительной остановки размять ноги, покупают в киосках сувениры. Всё как обычно. Типичная цитадель «железнодорожных туристов».
«Поезд №636 Самара – Уфа принимается на пятую платформу на 9 путь, нумерация вагонов начинается с головы поезда» - объявил компьютерный голос.
Десятки людей оторвали свои задницы от жёстких сидений Самарского железнодорожного вокзала и направились к выходу на 5 платформу, и я в том числе. Разница между нами лишь в том, что у них есть билеты, а у меня нет. Я даже не стремился к покупке билета заранее - сегодня я поеду иным образом. Не так, как обычно. Нужно что-то менять в жизни. Надоело мне повседневное однообразие безработного среднестатистического гражданина Российской Федерации, и я решил вновь навестить Уфу, свою вторую Родину. Одно время мне казалось, что я жил в плацкартном вагоне поезда Уфа – Самара. Серьёзно, на вопрос: «Где вы живёте?», я отвечал именно так. И пусть вся дорога от станции «S» до станции «U» занимает всего девять часов, этого времени мне хватало, чтобы прожить одну маленькую, но интересную жизнь - жизнь дорожного человека. Во время поездок обязательно что-то происходило, начиная от посадки в вагон пьяных в дрова дембелей, страждущих приключений вольной гражданской жизни и заканчивая тем, что кто-то выпал из вагона во время движения или отстал от движения поезда, сильно перебрав в вагоне-ресторане.
Но для начала мне было бы неплохо попасть в поезд. Нужно красочно приврать, придумав невероятную историю, в которую должна поверить одна из проводниц состава, либо заплатить стоимость, меньшую стоимости билета. Как известно - женщины любят ушами. Это мой первостепенный шанс, на который я возлагаю основные надежды. Должен отметить, что ораторским искусством я владею достаточно хорошо и могу плотно присесть на уши, развесив там лапшу быстрого приготовления, да так много, что ею можно было бы прокормить всё голодающее население чернокожей Африки. Нужно только безошибочно выбрать «ту самую» проводницу. Вариант «старше пятидесяти лет или Бальзак снова в моде» отпадает сразу. Они совершенно не идут на контакт и говорят, что «в первый раз слышат о подобных махинациях», могут пойти на сделку только в случае минимальной оплаты, везде ищут выгоду для себя. Судя по их виду, они гнали составы ещё по только что отстроенной Байкало-Амурской магистрали. Женщины категории « на следующий год я стану милф» довольно сомнительный вариант. Тут пятьдесят на пятьдесят. Как у сапёров. Либо взорвётся, либо нет. Тут уже всё зависит от душевности проводницы. И самый лучший вариант – это молоденькие, только что поступившие на работу или отрабатывающие практику, девушки. Тут не нужно иметь законченное высшее психологическое образование с красным дипломом, чтобы понять это. Им скучно, нужно поболтать с кем-нибудь на работе, посмеяться, выговорится, глазки построить. А не кому. Контингент не тот. И тут появляюсь я, завидный, во всех отношениях, кавалер ордена святой Апполинарии Любодобровой.
С этими мыслями я неспешно иду вдоль состава, осматривая проводниц, подобно выбору шалашовок на Безымянке. Нет, нет, нет, может быть, нет, нет, на обратном пути попробую, нет, возможно, нет, да. Да, да! Вот он - вариант «моей мечты», который соответствует моим требованиям «бесплатного проезда». Если я и поеду сегодня в столицу Республики Башкортостана, то только в этом вагоне и с этой проводницей.
- Привет. Попутчик не нужен? – я добродушно улыбнулся ей.
- Нет, - вроде она отчётливо произнесла три буквы, и я не ослышался. Действительно ли она мне отказала? Или её «нет» означало «да, но позже»? Наверное, она не поняла всю срочность и важность моего обращения.
- Слушай, тут такое дело, - начал я, запаривая порцию лапши для её ушей, - Мне очень срочно нужно в Уфу. Так уж вышло. А билетов в кассе нет и очередь на три часа. Будь добра, выручи. Правда, очень нужно.
- Так очередь или нет билетов? – улыбнулась она. Если я смог заставить её улыбнуться, то значит, что не всё ещё потеряно, - хорошо. Посмотрим, что я смогу для тебя сделать. Подойди через пару минут, когда машинист состава уйдёт с платформы, тогда и решим твой вопрос.
Мы уже на «ты»? Значит всё решено. Однозначно. Еду сегодня. Тем временем громкоговоритель неясно зашуршал, зашипел, и заиграла музыка. Вот чего я никак не ожидал, так это услышать «Прощание славянки». На весь железнодорожный вокзал играл именно этот марш военных лет. Как официально меня провожает Самара. Приятно. Надо сестре смску написать, чтобы встретила:
«Диана, я завтра в Уфе буду. Давай погуляем? Встретишь меня с поезда?»
Через пару минут машинист состава поднялся в головной вагон, и я вновь подошёл к молоденькой проводнице.
- Ну, так что по моему вопросу? Разрешилось?
- Да. Садись, - жестом руки она пригласила меня ко входу в вагон.
- Сколько с меня? – не торопился я.
- Нисколько. Фокусы показывать умеешь? Анекдоты и забавные истории знаешь? Развлекать меня будешь всю дорогу. А если что не так, то я тебя высажу, - улыбаясь, сказала она.
- Договорились.
Если честно, то я как-то не заметил той железнодорожной реформы, которая велела перекрасить поезда в серый цвет. В моём понимании они навсегда останутся зелёными. Я с детства запомнил их именно такими. А сейчас я поднимаюсь в серый вагон с нанесённым красным логотипом компании Российских Железных Дорог. Я давно не видел их классических подстаканников в вагонах. Вместо них мне дают кружки с эмблемой РЖД. Хорошо, что хоть бельё обновили, закупили новое, а не выдают старые, застиранные до желтизны и дыр простыни. В плацкартных вагонах у проводника одно купе рабочее с приборами, бельём, продуктами для продажи, а второе - «полукупе», с верхней и нижней полками, для отдыха. Мне досталась верхняя полка. Не люблю спать на «втором этаже», это у меня ещё с армии. При подъёме я как-то резко вскочил и неудачно приземлился, вследствие чего получил ушиб ноги, да и ворочаюсь я во сне часто, упасть могу, поручень безопасности меня не спас бы в этом случае. Но выбирать или диктовать свои пристрастия в моём нынешнем положении было бы неуместно.
- Посиди тут пока, - сказала девушка, - я проверю новых пассажиров, раздам бельё и вернусь.
- Хорошо, - ответил я и почувствовал вибрацию в кармане штанов, сопровождаемых сигналом смс-сообщения. Ответ от сестры: «Хорошо. Приедешь – позвони. До завтра. Счастливого пути ;».
Поезд тронулся, миссия выполнена, движемся на следующий уровень. В окне мелькают разрисованные Самарскими райтерами заборы, поезд набирает ход. Пейзаж меняется с урбанистических картин на вид частных домов с участками. Оставшееся время в пути порядка восьми часов сорока пяти минут.
Дверь в купе открылась – проводница вернулась.
- Заскучал уже?
- Да вроде нет. Как тебя звать-величать?
- Октябрина.
- Серьёзно?
- Серьёзно. По паспорту такое имя, родители при рождении так нарекли.
- Я впервые встречаю девушку с таким именем, - первый раз соврал я ей. В школе у меня была преподавательница по истории Отечества Октябрина Георгиевна.
- Знал бы, сколько людей говорили мне тоже самое.
- Понимаю, много. А почему именно так назвали?
- У меня в роду по маминой линии так прабабушку звали. В честь неё назвали. И родилась я в октябре.
- Октябрина Октябрьская. Звучит же ведь.
- А тебя как зовут?
- Илья. Рад знакомству, Октябрина.
- Взаимно. Ну и что же у тебя такого произошло, Илья, что тебе так срочно понадобилось в Уфу? - а вот об этом я совсем не подумал. Я забыл придумать историю. Нужно импровизировать.
- У меня в Уфе сестра живёт, к ней еду. Проблемы у неё возникли, - я соврал во второй раз. Я обладаю умением врать и не показывать это в мимике. Я не сжимаю губы, не чешу нос. Веду себя непринуждённым образом. Готов поспорить, что и внутри меня ничего не происходит и, так называемый, детектор лжи меня не уличит в дезинформировании.
- Какие проблемы?
- Извини, Октябрина, но я думаю, пусть эта тайна останется в пределах семьи, не хотелось бы её выносить куда-либо.
- Хорошо, - ответила она. Нужно срочно переносить тему в нужное для меня русло, - подумал я.
- Октябрина – это полное имя, а есть ли сокращение? Уменьшительно-ласкательное?
- Да вроде нет. Если сложно, то зови меня Инной тогда.
- А есть мужское имя? Октябрин или Октябрист? – рассмеялся я.
- Оба имени верны, подожди, у меня станция, нужно подножку вагона опустить.
Какая милая, открытая и общительная девушка. Очень симпатичная. Длинный каштановый волос, ниспадающая на глаза чёлка, зелёные глаза, милая улыбка. Когда она улыбается, то у неё появляются ямочки на щеках. А щёчки такие, что хочется потрепать, потрепать так, как трепет дед внучку. Стройная. Как хорошо сидит на ней форма. Приталенная нежно-голубая рубашка с коротким рукавом и значком РЖД. В их погонах я не разбираюсь совсем. При знакомстве с девушками я всегда обращаю внимание в первую очередь на кисти рук. Вру. Во вторую очередь всё-таки. Первое место занимает женская грудь. Хотя речь далеко не об этом, с грудью у неё тоже всё в порядке. Третий размер. Так вот, про кисти рук. Она обладает изящными руками с белоснежной нежной кожей. Аккуратный маникюр и бесцветный лак на ногтях. Я думаю, что она практикантка, проводницы, на мой взгляд, не слишком трепетно следят за ногтями. Мне она явно нравится. Мне нравится с ней общаться. Хорошо, что время остановок по маршруту мало. Уже скоро она вновь вернётся в своё купе проводника.
- У тебя кольцо на безымянном пальце. Замужем?
- Нет. Это «отпугиватель», чтобы всякие мужланы не приставали.
- И часто такое случается? – хмуря брови, спросил я.
- Да не так что бы уж часто, но случается. Неприятно очень.
- А как твой парень к этому относится?
- А у меня нет парня, - улыбнулась она.
- Как же так? – тут я не удержался и проявил своё изумлением тем фактом, что такая милая особа одна одинешенька.
- Ну, вот так вышло. Расстались четыре месяца назад, я уличила его в измене.
- Вот паршивец. Я бы на его месте не стал, - интересно было бы поглядеть на ту, с которой он изменил. Неужели есть ещё краше дамы?
- А у тебя есть девушка? – сложный вопрос. У меня, если разобраться, никогда не было серьёзных отношений. Случайные связи, интрижки были, в достаточном количестве. А чтобы всерьёз и надолго – никогда.
- Мы разошлись с ней автономно. Она мне тоже изменила. И, думаю, что не раз.
- А что же ты ничего не предпринял? Как это автономно?
- Я в армии был. От меня ничего не зависело.
- И давно это всё было?
- Не так чтобы уж. Я вернулся в середине июня.
- А как узнал?
- Ребята позвонили. Сказали, что blyaduet. Фотки мне прислали на электронную почту. Видишь, в выборе друзей я удачливее, чем в выборе девушки.
- Да, тяжеловато вообще-то целый год вас ждать. Это испытание.
- А для нас это не испытание? – возмутился я, - целый год не видишь девушек и при этом у тебя каждый день «секс» - тебе просто трахают мозги все, кому не лень.
- Наверное, мне сложно об этом судить. Не будем об этом.
- Хорошо. А ты ведь не проводница? Я в том смысле, что это не твоя постоянная работа. Мне кажется, что ты проходишь практику от Железнодорожного Университета, - видели бы вы, как у неё изменилось лицо.
- Браво, - зааплодировала она, - стопроцентное попадание. Как догадался?
- Сопоставил в уме имеющиеся факты и сделал быстрые выводы.
- Молодец. Прям ясновидящий. Хоть на передачу «Битва экстрасенсов» отправляй. Так. У меня опять станция, - поглядев на часы, сказала она и в спешке вышла из купе.
У неё приятный аромат духов. Нежный, лёгкий и совсем не приторный. Но оставляет после себя довольно сильное «послевкусие».
- Ну, вот завели разговор про армию и на станции двое дембелей пьяных сели. Надеюсь, что с ними проблем не будет.
- Для них это важный день. Имеют право, - уж мне-то виднее.
- А у других людей есть право на спокойный сон.
- Тоже верно. Какой у тебя курс?
- Четвёртый, - значит ей примерно двадцать лет. Хорошо. Очень хорошо, - думал я про себя.
- Куда после окончания планируешь идти работать?
- Выбор не велик. По специальности. Проектировщик железнодорожных станций и узлов.
- И что будешь делать?
- Проектировать железнодорожные станции и узлы, - съехидничала она.
- Неплохо для начала, - из-за двери в купе стали доносится крики и шум.
- Что-то шумно в вагоне. Пойду, посмотрю.
Я не заметил, как за окном загорелись звёзды. Правду говорят, что с хорошим и интересным собеседником время летит незаметно. Оставшееся время в пути шесть часов двадцать семь минут.
Вернулась она в купе немного растрёпанной и слегка напуганной.
- Слушай, там эти военные себя плохо ведут. Ты же всё-таки служил. Поговори там как-нибудь по-своему с ними. У них предпоследнее купе, нижние полки.
- Успокойся, - героически сказал я и встал из-за столика, - сейчас сержант Самарин наведёт порядок в личном составе вверенного ему подразделения.
Зря вы так ребята, тишину в вагоне нарушаете и мне романтическую атмосферу подпортили. Сейчас поговорим таким образом, что год службы вам покажется не таким плохим, как встреча со мной. Неспешно я дошёл до места дислокации причины нарушения спокойствия. То, что я там увидел, меня сильно огорчило. Я ожидал увидеть перед собой отличников боевой и политической подготовки, которые немного, на радостях, перебрали с алкогольными напитками, а не двух пьяных шнурков в расшитой и пестрящей форме, уволившихся из мотошвейных войск имени генерала Юдашкина.
- Здорово, военные, как дела? – поприветствовал я их, присаживаясь напротив и отодвигая со стола початую бутылку водки с консервами и чёрным хлебом.
- ОТЛИЧНО! - проорал один из них.
- Да тихо ты, люди же спят. Где служили то?
- Автобат, - гордо сказал один из них, хотя это я и сам заметил по нарукавным шевронам и петлицам в воротнике кителей.
- Да я сам недавно дембельнулся. 42ОДШБр. Сержанты оба?
- Как видишь, - с этими словами он мне демонстрирует золотые лычки на погонах. На парадных золотых погонах, пришитых к полевой форме. Трижды ефрейтор, говорили про таких в нашем подразделении.
- Я тоже сержантом уволился. А кто по должности были?
- Водителя.
- Погодите, - здесь я нашёл то место, к которому можно было зацепиться, - водитель это рядовая должность. Сержантом водитель быть не может. Ты меня naebyvaesh, - дерзко ответил я. Не люблю, когда мне лгут. Не люблю пьяных. Не люблю пьяных лжецов.
- Не, не, погоди, - попытался он меня успокоить.
- Это ты уткнись. Ты мне скажи лучше, почему ты тельник на себя надел? Ты вообще знаешь, кто его одевает? У тебя хоть один прыжок за плечами имеется? Или ты на корабле в плавание выходил? Ты хотя бы на палубу своей ногой ступал?
- Да я просто…. - прозвучало неуверенно в оправдание.
- Просто даже мухи не сношаются, - оборвал я его на полуслове, - вот у тебя на кителе значок первой классности. Ты сдавал? На воина-спортсмена первой категории сдал? Да ты на турнике и подъём с переворотом не выполнишь. Да ты на форму свою глянь. Ты чего её шнурками белыми то расшил? Что за ёлка новогодняя? Я понимаю, что праздник, но ты бы по-человечески на гражданку уходил бы. В парадной форме или в повседневной. Нагладил бы, пуговицы начистил бы, ботинки napidoril бы до блеска. А это что сейчас на тебе? Маскарад, - «сержант» решил было что-то возразить в ответ, даже сделал поступательное движение вперёд, но резкий и точный удар в переносицу охладил его пыл. Раздался хруст, и брызнула кровь. Вдогонку, дабы не растерять набранное, обхватив его за голову, резким рывком приложил его в столик купе. Псевдосержант сполз на пол, оставив брызги крови на столе. У мужиков есть такое понятие, как «хрустальный носик». Нос, который даже при слабом ударе вызывает кровотечение. Для мужика эта «особенность» сущее наказание.
- Тебе тоже всё наглядно разъяснить, - развернувшись в пол-оборота, спросил я у второго. А он сидит тихо и смирно, и тут я понял, что с того момента, как я подсел к ним в купе, он не издал ни единого звука. Видимо у него есть высокоточный «датчик неприятностей», - я думаю, что результаты беседы до вас донесены в полном объёме, недопонимания и происшествий теперь возникнуть не должно. Верно? – в ответ, сидевший на откидной кровати, закивал головой, сползший под стол продолжал находиться в том же положении - а теперь отбой, войны. И столешницу от крови протри.
Нужно немного прояснить ситуацию. Я служил, но не в десантно-штурмовой бригаде. На контрольно-сборочном пункте в Сызрани меня зачислили в батальон связи, потому что у меня высшее образование по специальности «радиотехника», хотя офицеры ДШБ, пришедшие на «смотрины» хотели забрать меня к себе из-за крепкого телосложения, но им не удалось. Я попал в мотострелковую бригаду. Сержантом мне уволиться не дали, приказ на повышение звания не прошёл, покупать звание в штабе бригады было для меня «zapadlo», ушёл на гражданку младшим сержантом, был заместителем командира взвода и поэтому навыков общения с личным составом не растерял. Полгода-то всего прошло.
Я вернулся в купе проводника. Оставшееся время в пути четыре часа пять минут.
- Всё, Инна, вопрос решён. Беспокоить они тебя больше не будут.
- А что ты им сказал?
- Да ничего особенного, просто провёл воспитательную беседу о правилах поведения в цивилизованном мире уволенных в запас солдат.
- Ты бил их?
- Совсем нет. Я за мир без насилия, - я соврал ей в чётвёртый раз.
- Но у тебя кровь на руке, - резонно заметила она. Чёрт, этот тщедушный заляпал мне руку.
- Ах, это просто у одного из них повысилось давление, и пошла кровь носом. У тебя есть влажная салфетка? – ложь в пятый раз.
- Да, держи.
- Спасибо, - я вытер руки от крови.
- А ты сильный, - Октябрина подсела ко мне поближе, взяв меня под локоть.
- Ну, ясное дело не слабый.
- Правда, служил?
- Похоже, что я вру тебе? – если бы ты знала, сколько раз я уже тебя обманул за столь короткое время.
- Ну, ты не похож на служивого. Страшно в армии?
- Я уже оправился от этого, я вообще быстро адаптируюсь к условиям среды. В армии хорошо. Честно. Очень хорошо. Сходил, как на курорт. Оправился, похудел, физическую форму набрал, навыков много приобрёл, знакомства интересные завёл, Россию-Матушку поглядел, себя ей показал, вообще, с пользой провёл время и не согласен с мнением, что «теряешь просто так целый год». Кто-то теряет, а кто-то находит. А сколько время уже?
- Третий час ночи, - ответила она.
- Быстро, однако, время летит.
- Сейчас будет самое долгое время в пути. Один час. От станции Аксаково до станции Шафраново.
- Чем планируем заняться?
- Может быть, сходим в тамбур покурим? – подмигнула левым глазом она.
- А я не курю.
- Я тоже. Разве что только после секса, - больше всего в своей жизни я не люблю намёки. Но сейчас, как раз тот случай, что даже самый последний кретин, вроде тех двух утырков в предпоследнем купе, осознает, к какому логическому завершению должна вести эта ситуация.
- Тогда, мне кажется, что ты самую малость спешишь.
- Я «не курила» уже три месяца.
Оставшееся время в пути: два часа сорок две минуты.
- Октябрина?
- Да?
- Ты прекрасна, - сейчас я ей не вру. Для меня это был первый опыт занятий сексом в транспортных средствах. Я даже в автомобилях никогда не трахался. Нет, был, конечно, случай, но мне не понравилось, места мало, неудобно, и мы перебрались из машины на травяной газон, - ты лучшее, что произошло со мной в этом году.
- Ты говоришь это всем доступным девушкам?
- Нет. Только прекрасным и милым доступным девушкам, - улыбнулся я.
- Ты надолго в Уфу то?
- Пара дней. Не больше. А к чему интересуешься?
- Обратно мог бы и со мной также ехать.
- Понравился тебе чтоли?
- Не плох. Признаюсь, хорош.
- Давай номер запишу тогда на всякий случай.
- Пиши. Восемь девять два семь…
- Ты всегда доступна?
- Ты про что?
- Ну, как абонент, - улыбнулся я, - а то, бывает, звонишь девушке, а оператор говорит, что «абонент временно не доступен, и желание сразу отпадает.
- Желание общаться? – застенчиво спросила она.
- И это желание тоже.
Оставшееся время в пути: пятьдесят семь минут.
Уфа меняется. Быстроразвивающийся город. А вот вокзал нормальный отстроить до сих пор не могут. Пара платформ и двухэтажный, советского типа, вокзал. Не солидно. Встречают по одёжке, а провожают в деревянной свежевыструганной коробке. Так вот и город можно судить по внешнему виду его вокзала. Только в Уфе всё наоборот. И в Самаре. Такой красивый вокзал, который по форме напоминает голову робота Бендера из мультипликационного сериала «Футурама» Мэтта Гроенинга, с прекрасным внешним двором и нормальными платформами блекнет и разочаровывает по сравнению с грязными и серыми улицами города. Сами вдумайтесь. Идя по улице Венцека, можно сказать, одной из центральных улиц города, порядка двухсот метров можно лицезреть три полностью заброшенных здания без каких либо намёков на косметический внешний ремонт или реставрацию. Уфа – своеобразный город-антоним Самары. При всей невзрачности вокзала всё остальное на высшем уровне. Я никогда не видел настолько чистого города. И люди здесь добрее. И улыбаются. Даже в «Комсомольской правде» была статья об исследовании, в каком городе проживают самые хмурые люди. Самара заняла первое место.
Оставшееся время в пути: двенадцать минут.
Нужно прощаться с Октябриной. Хотя так не хочется. У меня такое чувство, что я с ней знаком довольно давно. Не думаю, что это из-за нашей физической близости. Я, конечно, не верю во всю эту чушь про «людей, ищущих свои половинки», но вот, возможно, это то, что мне нужно. Меня смущает, даже сильно, её легкодоступность этой ночью, а если я не единственный, что если она так проводит время с каждым, кого «подвозит»? Но и сказать ей просто «пока» я не смогу. Уйти «по-английски»? Джентльмены так не поступают. Это будет равносильно стыдливому побегу. А мне нечему стыдиться. Она же сама сказала, что я был хорош.
- Инна?
- Чего?
- Пора прощаться.
- Уже?
- Ты и сама лучше моего знаешь, что через пару минут мы подъедем к конечной станции. Ты же проводница, а не я, - улыбнувшись, сказал я.
- Шутник.
- Спасибо тебе.
- За что?
- За всё то, что произошло.
- А ты мне больше ничего не хочешь сказать? – именно такие вопросы ставят мужчин вроде меня в тупик. Это как придорожный камень на развилке в русских народных сказках. В одну сторону пойдёшь - добро и славу наживёшь, в другую сторону пойдёшь - коня потеряешь, и смерть свою найдёшь. В одну дверь тамбура выйдешь – останется лишь красивая история в твоём дорожном дневнике, в другую дверь выйдешь – получишь надежду на продолжения этого самого дневника.
- Ты потрясающая. Я сейчас чувствую себя золотодобытчиком на роднике, который, среди камней и песка, наконец-то нашёл заветный кусочек жёлтого металла.
- А ювелиром с огранённым бриллиантом ты стать не хочешь?
- Хочу. Очень хочу. Поэтому я и записал твой номер телефона. Когда решу все проблемы в Уфе, то я обязательно наберу тебя. Договорились?
- Идёт. Смотри не обмани меня, - «не обмани меня» эхом повторилось в моей голове.
Время 6:45 утра. Я приехал.
- Алло, Диан. Я на вокзале.
- Привет. С приездом, братишка. Подъезжай ко мне на работу, я тебе свой запасной ключ от квартиры дам. Покушать в холодильнике найдёшь, я приготовила, ты только разогрей.
- Ясно, еду.
- Давай, жду.