Моя прапрабабушка Политьевна

Серафима Лежнева Голицына
   Фоторепродукция из интернета.

   Наверное почти у каждого городского жителя можно найти деревенские корни.
 
   Моя бабушка родилась в самом конце 19 века, у её родителей было семеро детей. Работал отец, матери хватало дел по дому. Жили небогато, но всё было иначе в "мирное время", так бабушка называла годы до 1-ой мировой войны: чистая экология, продукты стоили дёшево, пьяный - большая редкость, двери в домах не запирали даже на ночь, воров не было.

   То место, в котором жила семья бабушки, располагалось на окраине Санкт - Петербурга. Они жили на территории усадьбы графа Шереметьева (теперь эта часть Кировского района города условно называется "Дачное", как называлось и раньше) в деревянном флигеле, предназначенном для служащих. Отец бабушки работал портным, шил одежду для бедного и богатого люда, трудился, как рассказывала мне бабушка, "от зари, до зари", чтобы прокормить свою большую семью. Дети всегда видели своего отца за работой. Только в воскресенье все одевались нарядно, и шли в церковь. Мать бабушки до замужества была горничной графа. Она тоже была из крестьян, и была умной красивой девушкой, воспитанной в благочестии и в труде.

   Мать вставала раньше всех, растапливала печь, готовила еду на всю семью. Готовила каждый день, а вечером остатки супа, другой еды, выставляла в сени, или на широкую скамью возле дома: для странников, для тех, кто был голоден. Люди знали это, и к утру кастрюли и плошки обычно были пустыми.

   Тайком от мужа, потому, что лишних денег в семье не было, бабушкина мать посылала свекрови, которую все называли Политьевной, 10 рублей, сэкономленных ею от семейных расходов. Тогда это были немалые деньги. Но там, где жила наша Политьевна, у неё были только огородные, да лесные припасы, а такие продукты, как соль, мука, растительное масло, мыло, да мало ли, что ещё, нужно было покупать.

   Летом детей отправляли к бабушке Политьевне, которая жила в глухой деревне Тверской губернии.
 
   Добираться туда было трудно: поезд ходил редко, переполненный пассажирами так, что люди висели на подножках. Потом долго ехали на телеге с лошадью.

   Всё в радость городским детям в деревне: весь день на природе, походы в лес по грибы и ягоды, бабушкины сказки, народные, не из книжек.

   Политьевна старалась подкормить внуков живыми продуктами, дать гостинцев в дорогу. Главное лакомство от Политьевны: капустные листы с давленной брусникой, подсушенные в русской печи.

   Однажды мать бабушки возвращалась с детьми из деревни, отец встречал на вокзале. Было так много народу, что мать передавала малышей мужу через окно вагона. Тогда окна в поездах открывались полностью, не так, как сейчас. Подаёт в окно мою будущую бабушку, а отец не хочет её брать: "Эта щекастая толстуха не наша. Где ты взяла такую чернушку?" Так малышка поправилась и загорела у бабушки в деревне.

   Приходили редкие письма от Политьевны, зимой связи с деревней не было. Только случайная оказия приносила весточку. Старушка писала, что домик её заносит снегом почти до крыши, волки воют под окном всю ночь, питается она припасами с огорода и из леса, в избе холодно, людей видит редко.

   Все в семье беспокоились: "Как там наша Политьевна?".

   Политьевна не хотела уезжать в город к сыну и невестке. В деревне ей всё привычно, а как там, в городе?

   Бабушка рассказывала, что ей было лет шесть, когда приснился необычный сон: из угла комнаты вышла Политьевна, идёт к ней, не доходя нескольких шагов, будто растаяла в воздухе. "Прощаться приходила Политьевна", - заплакала бабушкина мама, услышав про этот сон.

   Ту зиму Политьевна не пережила. Когда подтаял снег, люди пришли к её домику. Там были нехитрые съестные припасы, а дров для топки печи почти не осталось. В тот год зима была на удивление морозной.

   Память хранит детские воспоминания моей бабушки о Политьевне. Пока жива я, будут жить и они. Сколько лет в этих рассказах старушке Политьевне, если её внуки в них совсем ещё маленькие? По нашим понятиям, не много.
31.10.2015.1:56.