5.
Когда она въезжала в свой двор, то была уже совершенно спокойна. «Пусть кто что хочет думает и говорит. Мне - плевать! Орхан - мой сын! И он никогда-никогда не отплатит мне чёрной неблагодарностью!! Я - его мама и точка!!»
Лейла, конечно же, не рассказала Сабиру ничего о том конфликте с Валидой и мамой. Но через некоторое время Сабир заметил, что Лейла прекратила ездить в отцовский дом. Когда Сабир спросил у Лейлы, в чём причина, она ответила:
- Я с Валидой поругалась. Мелочь, конечно. Но ты знаешь - мы изначально с ней не ладили. Так что, наш конфликт был всего лишь вопросом времени. Сорвались обе, наговорили друг другу гадостей. А мама приняла её сторону. Я и на неё тоже обиделась. Вот и всё. . Не обращай внимания.
Сабир лишь покачал головой. И больше никогда не возвращался к этому вопросу. .
Земфира-ханум, правда, приходила к ним, но довольно редко, и Лейла, как ни старалась, никак не могла простить маму за те слова, которые та сказала ей. И, глядя на то, как Земфира-ханум играет с Орханом, как он называет её бабушкой, Лейла еле сдерживалась - она ведь видела, что Орхан искренне тянется к Земфире –ханум, и ей было обидно от сознания того, что мамино отношение к Орхану – всего лишь показное и вынужденное! То, что думала и чувствовала Земфира-ханум по отношению к Орхану на самом деле уже не вызывало сомнений в душе Лейлы.
Конечно же, Лейла, не подавала виду, но, как бы печально это ни было, Лейла с облегчением вздыхала, когда мама уходила.
А вот Валида рассказала Эльхану о конфликте. И он, на следующий же день, приехал к Лейле, когда Сабира не было дома. Эльхан долго и яростно возмущался, сказал, что устроил Валиде хорошую взбучку.
- Она хотела придти и просить у тебя прощения! - сказал Эльхан.
- Не нужно, Эльхан. Я всё прекрасно понимаю. И ни на кого не держу зла. - сказала Лейла. Она прекрасно знала, что Эльхан примчался только по одной причине. Он испугался, что Лейла расскажет всё Сабиру. И, одному Богу известно, как тот отреагирует. Сабир был довольно злопамятным. Это знали все. И за внешним спокойствием, уравновешенностью скрывался такой вулкан, что не приведи Господь! Сабир был жесток и мстителен. И Эльхан прекрасно понимал - чем лично для него может обернуться этот конфликт.
Но время шло и, судя по тому, что Сабир всё больше и больше приближал Эльхана к себе, в свой бизнес, он понял, что Лейла ничего не рассказала мужу.
Странно.. Казалось бы, Эльхан должен был быть благодарным сестре. Но, внешне и на людях показывая себя любящим, заботливым братом и дядей единственного племянника - как он во всеуслышание и постоянно заявлял - Эльхан, на самом деле, с каждым днём всё больше и больше завидовал Лейле и ненавидел её. И Лейла, зная его характер, помня о том, как он с детства завидовал тому, что она была любимицей отца и мстил ей, устраивая мелкие пакости, совершенно не сомневалась в неискренности брата. И не верила ни одному его слову. И ещё её напрягало то, что Орхан, как назло, просто обожал Эльхана. Называл его «дай-дай!» *(Дайы - дядя, брат матери, дай-дай – ласковое обращение). А Эльхан буквально задаривал мальчика подарками, возился с ним, брал с собой гулять, даже возил в Баку, когда ездил навещать детей. Лейла еле сдерживала свои чувства, она понимала - что всё это Эльхан делает совершенно неискренне и, его бы воля - он собственными руками удавил бы Орхана. Потому, что в этом случае, его дети стали бы единственными наследниками богатства Сабира, потому что у того не было никого - ни родных братьев или сестёр, ни, соответственно, родных племянников и племянниц. И Эльхан прекрасно понимал, что только он и его дети являются ближайшими родственниками и наследниками.
Шли годы. Бизнес Сабира разрастался. Он уже давно был одним из самых уважаемых, богатых и влиятельных людей в городе.
Когда Орхану было пять лет, в течении месяца, умерли родители Сабира - сначала отец, потом - мать. И только на их похоронах Лейла и Валида впервые встретились. Валида, обнимая её, произнесла слова соболезнования. Лейла, молча, кивнула. На этом их общение вновь прекратилось.
Ещё через полгода умерла Земфира –ханум. И Лейле пришлось вновь переступить порог отцовского дома..
Сердце разрывалось от боли и тоски.. Она понимала, что по прошествии положенного срока – сорока дней, в течении которых их семья принимала соболезнования и Лейла просто обязана была находиться в родительском доме, в следующий раз она придёт сюда только на годовщину отца – через три месяца, а потом - ещё через девять - на годовщину матери…
На этом свете у неё теперь не было никого роднее Орхана. Не брат, который, она знала, завидует ей и ненавидит. Не муж, отношения с которым, конечно же, стали гораздо лучше с появлением в их доме Орхана. Только этот мальчик, не кровь от крови, и не плоть от плоти её, но ставший смыслом её жизни, единственной отдушиной и радостью. И всю свою любовь, без остатка, Лейла дарила ему. И Орхан, к счастью, отвечал ей тем же..
Но Лейлу мучил постоянный страх. Она не сомневалась в том, что рано или поздно Орхан узнает правду, и она понятия не имела, как он на это отреагирует.
Однажды, она решилась на разговор с Сабиром.
- Пойми, чем старше он будет, тем непредсказуемой может быть его реакция. А если он узнает об этом в подростковом возрасте? Да ещё и от чужих людей? И, неизвестно, что ему могут наговорить? Сабир, подумай сам.
- Лейла, кроме нас с тобой, Эльхана с Валидой и Видади - никто не знает истину. Насчёт Видади не стоит даже и говорить. Эльхан и Валида, я уверен, тоже не посмеют рта раскрыть.
Лейла, впервые за столько лет, решилась и, глядя в глаза Сабиру, сказала :
- А как же родственники … - Лейла осеклась, потому что язык не поворачивался произнести слова «матери Орхана» ! Она, только она была его мамой!
Сабир понял и, так же, прямо, глядя ей в глаза, ответил:
- Та девушка приехала к нам в город из Баку. В составе делегации от компании, с которой мы начинали сотрудничество по строительству торгового центра. И..- он помолчал несколько, видимо, стараясь подобрать слова так, чтобы не ранить Лейлу. Затем, продолжил. Голос у Сабира был ровным, совершенно лишённый каких-либо эмоций. Лейле показалось, что таким тоном и голосом диктор читает перечень программ. – И получилось так, что она осталась в нашем городе. Я создал для неё определённые условия, когда узнал, что она беременна. Естественно, пока я не убедился, что ребёнок, действительно, мой, то и речи не шло о том, чтобы дать ему свою фамилию. После рождения ребёнка я твёрдо обозначил ей её место. Она приняла мои условия. Только Видади в курсе всей истории. Насколько ему удалось выяснить, она никому не рассказывала о том, что отец ребёнка – я. В Баку у неё жила старшая сестра, родителей их уже давно нет в живых. И, как выяснил Видади, даже сестра не была в курсе рождения ребёнка. Я не знаю - по какой причине эта девушка не рассказала ничего своей сестре. А то, что она здесь держала язык за зубами - было моим требованием. Вернее, условием. И она его не нарушала. Поэтому, я уверен, что все твои опасения - напрасны.
Он вновь замолчал. Потом, обняв Лейлу, прижал к себе и уже совсем другим тоном и голосом - мягким, нежным - прошептал ей на ухо:
- Ты - мама нашего сына. И я собственными руками вырву язык тому, кто осмелится это отрицать..
Дыхание Сабира, жар, исходивший от его сильного, накачанного тела, касание сухих губ, нежные прикосновения его рук, так хорошо знавших каждую клеточку её тела, заставили Лейлу забыть о тревожных мыслях и она, глубоко вздохнув, прикрыла глаза и отдалась ласкам мужа..