Пропажа доктора

Игорь Исетский
     Почти две недели Виктор «отдыхал» в больнице. Прооперировали, швы затянулись, что ещё? Пора выпускать. Ни читать, ни как-то по-другому убивать время не хотелось. Убыстрить его ход – да, конечно, но не общепринятыми методами. Поэтому приходилось просто лежать, ради некоторого развлечения прислушиваясь к разговорам в коридоре.
     Опять старики оккупировали дежурную медсестру. Она на весь коридор обиженно кричит, что к ней надо обращаться не «женщина», а «девушка»! Нашла на что обижаться. Сидишь тут не первый год в девушках-то. Никак не определишься.
     Послышался отчётливый старческий голос:
     - Я схожу в туалет, вернусь, тогда допишем вашу анкету.
     Ага, это Иваныч из палаты напротив. Ему под девяносто, но как отчётливо говорит.
     Тут же крик «девушки»:
     - Васильев, вы куда, мы же не закончили?!
     И вновь спокойный и хорошо различимый голос Иваныча:
     - Я же сказал тебе, отойду ненадолго в туалет. Посс…ь я!
      Откровенно, но кто у нас глухой? Иванычу надо было ей на ухо гаркнуть перед уходом. Да ладно, у «девушки» свои мысли работу перебивают. Сейчас придёт ко мне, опять в вену не попадёт сразу.
    
     Вечером, в коридоре началась беготня. А бегать здесь мог только персонал. Остальные прооперированные или ещё «недорезанные». Те, кто готовился к операциям.
     В палату к Виктору заскочила старшая медсестра Татьяна Сергеевна.
     - Привет! Алексей Саныч к тебе не заходил?
     - Утром был и всё.
     Медсестра быстро вышла из палаты. Периодически слышалось, как то там, то тут спрашивали про Алексея Александровича, заведующего отделением. Он сегодня дежурил и, судя по всему, потерялся. Куда он денется? Отошёл куда-нибудь. Он начальник, не докладывается. Значит, скоро вернётся. И телефон у него имеется. Могли бы и позвонить. Он такой страшный, что ли?
     Тем временем волнение медперсонала нарастало. Это чувствовалось. В палату вновь забежала Татьяна Сергеевна. Видимо, вспомнив, что уже заходила сюда, взмахнула рукой и выскочила обратно. Тут же раздался ее, чуть ли не душераздирающий крик отчаяния:
     - Где же он, в конце-то концов?!!
     Да что случилось, если так кричат, забыв о медицинской этике? Того и гляди, материть начнут заведующего. Надо же, дело срочное, потерялся. Вроде, никто не загибается. Иначе бы тут уже «консилиум» набежал. А чувствуется лишь одна забота – отсутствие заведующего отделением.
    
     Виктор продолжал прислушиваться к голосам. Вот и приключение, вот и времечко вперёд двинулось. Интересно, когда Саныч объявится, и где его носит, в самом деле? Полчаса, как разыскивают. Уже не смешно. Видать, и звонили к нему, да недоступен абонент к вечеру? А то забыл, что дежурит, и отчалил домой? Спит себе, телефон отключил.
     Виктор поднялся, вышел в коридор. Навстречу шла пожилая санитарка Егоровна. Бывая в палате Виктора, она любила поболтать о том, о сём, попутно производя уборку. Сейчас и у неё на лице отражена забота.
     - Егоровна, что случилось?
     - Ты пошто из палаты вышел? Разойдётся вот шов, будешь знать тогда.
     - Ничего со мной не сделается, тихонько я.
     - Мы заведующего чуть не час рыскаем. Не видал?
     - Ко мне с этим вопросом уже пару раз заходили. А какая срочность, что так всполошились? Вот скандал какой, начальник отошёл на минутку… с часиком. Делов-то.
     - Да хрен бы с ними, Витя, хошь на все сутки пусть исчезает. Наркотики сперва выдай и мотай, куда надо.
     - Какие наркотики? Кому?
     - А тебе что кололи, когда разрезали? На ночь-то?
     - Что, вовсе наркоту, что ли? Говорили, обезболивающее.
     - Они самые, Витя! Чем вас после операции пичкать, когда сильно болит? Чтобы уснули, кому день, кому два морфий или омнопон ставят.
     - Ничего себе, ты такие тонкости, Егоровна, знаешь?
     - Поработай с моё. Я тут который год, а раньше на заводе пахала.
     - Помню, ты рассказывала, помню.
     Виктор перебил санитарку, опасаясь, что она вновь начнёт бесконечную исповедь о работе на заводе и приходе в больницу. Как-то в палате Егоровна рассказала Виктору, что всю жизнь с мужем проработала на оборонном предприятии. Рассказывала Егоровна своеобразно.
     - Я ведь сколь лет с мужем на заводе отбатрачила? Получали очень хорошо. Дом построили и себе, и младшей, а старшему ещё раньше денег на квартиру дали. Я-то не в цеху, там у меня муж сварным работал, а сама по строительству. Но я тоже ничего так получала. А сюда на подработку к пенсии. Да рядышком живу. Нам ничего не надо. Всю жисть на одном предприятии. Я там, муж мой, Валерий Степанович, рядом, но, надо сказать, сварным, по специальности. Прилично получали по тем временам. На двоих больше половины тысячи выходило, а это, скажу тебе, не шутка в деле. Старшему квартиру купили, младшей такой домище отгрохали, ты бы видел. Мы же на нашем оборонном трудились...
     Виктору тогда еле удалось остановить светлые воспоминания Егоровны, вертящиеся по бесконечному кругу.
    

     Тем временем розыск заведующего был признан безуспешным. Вызвали дежурного доктора из другого отделения. Тот явился и без проблем выписал необходимые медицинские препараты. Сёстры двинули по палатам обкалывать больных, а Виктор задумался.
     «Странно, решили проблему с наркотой и о заведующем моментально забыли. Телефон не отвечает и никому больше дела нет. А если он загибается где? Мало ли, прихватило сердце? Хотя мужик молодой. Лет сорок. Какое у него сердце? Всегда весёлый, шустрый такой. Но ведь с любым случиться может! Что это они все успокоились? Вот и Егоровна исчезла из виду. Некого расспросить. Другие ничего докладывать не станут пациенту. Кто ты такой, скажут? Дуй в палату!»
     Однако направляться к своей кровати Виктор не спешил. Опять лежать и размышлять ни о чём? И тишина в коридоре. Так, покрикивают и смеются. Никакого интереса. Хоть радио включай. Да там тоже ничего увлекательного.
     В таких размышлениях больной медленно бродил по коридору. Медсёстры были заняты, и никто не заставлял его возвращаться в палату.
     «Разомнусь хоть немного, - размышлял больной - сколько дней с кровати не вставал. Я бы и дома мог отлёживаться. Зачем меня держать в больнице?»
    
     Виктор приближался к кабинету заведующего. Здесь должен был находиться Алексей Александрович, а его где-то нелёгкая носит. Неожиданно раздался щелчок и отворилась дверь кабинета. Оттуда почему-то вместо Алексея Александровича возникла женщина в белом халате. На вид лет тридцати пяти. Симпатичная, но начинающая полнеть. Виктор впервые видел её. Значит, «гостья» из другого отделения.
     Женщина на секунду задержалась в проходе, бросив взгляд на Виктора. Поняв, что это пациент, неопределённо хмыкнула и направилась к лифту. Однако Виктор успел заметить, нижняя пуговица на халате врачихи расстёгнута. И какой-то едва уловимый непорядок присутствовал у неё в причёске. А в глазах? Да ничего там не было. Кроме остатков этой, как её, поволоки? Но такой, затухающей, что ли. Не как у Светличной.
    
     Виктор вернулся в палату. Почти сразу, как ни в чём ни бывало, раздался бодрый голос Алексея Александровича:
     - Ну, что, господа больные, жалобы имеются? Просыпайтесь, кто спит, вечерний обход пришёл, - шутил заведующий.
     «Очевидно, это не первая подобная пропажа доктора, - подумал Виктор. - Из персонала никто и внимания не обратил на его «триумфальное» возвращение. Всё же хороший он человек, помог скоротать время до отбоя».
    
   Рисунок взят из картинок Яндекса:
     14.10.2015.