Гл.11
Предположение о возможной беременности Катю шокировало. Сейчас только этого ей не хватало. Если все подтвердится, что делать, она даже не представляла, потому решила незамедлительно посетить врача.
- Тебя изнасиловали? – первое, о чем спросила доктор, бросив беглый взгляд в сторону девушки, лежащей в гинекологическом кресле. – В милицию заявление писала?
Шокированная Катя не смогла ответить ничего вразумительного, она только покачала отрицательно головой. Доктор уже производила осмотр, лицо ее было сосредоточенным и внимательным.
- Хм. Обычно девушки после такого на пушечный выстрел к себе мужчин не подпускают, быстро же ты оклемалась. Студентка?
- Да.
- Понятно. Одевайся, - доктор пошла к умывальнику. – Рожаем или прерываем?
- В смысле?
- Что, в смысле? Ты для чего пришла? Задержка уже сколько?
- Не знаю.
Нетерпение было написано на лице гинеколога. Насмотревшись за время работы всякого, ее откровенно раздражали вот такие, прикидывающиеся наивными, девочки.
- Чего ты не знаешь? Когда были последние месячные?
Но Катя уже была не в состоянии что-либо говорить - по лицу девушки текли слезы. Не ожидая такой реакции, доктор несколько смягчилась. Она и сама понимала, что повела себя не очень тактично. Но, в последнее время, такое понятие, как девичья честь, почти себя изжило. Ежедневно на прием приходили девушки, которые в старые добрые времена, а женщине было за пятьдесят, еще чисты были, как слеза, а теперь они уже не только активно жили половой жизнью, но еще, из-за беспорядочных связей, через одну - имели проблемы со здоровьем. А от этих проблем зависела вся их дальнейшая жизнь, которую они, можно сказать, себе уже искалечили. Попадались, конечно, и порядочные девушки, но в общем потоке их было трудно разглядеть сразу.
- Подожди, ты на втором месяце беременности. Это от него? – доктор имела в виду вполне конкретного виновника всего, что с Катей произошло.
- Угу, - покраснев до кончиков волос, ответила смущенная девушка.
- Ну, извини. Ходит тут вас много, разные случаи бывают. Так, говоришь, заявление не писала? И теперь не напишешь? Любишь его, что ли? Или не знаешь, кто отец ребенка?
Вопросов стало слишком много, Катя уже не могла вести этот неприятный для нее диалог, она поднялась, чтобы поскорее покинуть кабинет.
- Нет-нет, подожди, присаживайся. Я не могу отпустить тебя вот так. На моем участке беременная женщина. Я обязана взять тебя на учет в любом случае, захочешь ты прервать беременность, либо оставишь ее.
Это были уже не шутки и вопросы уже не детские, и решение нужно принимать серьезное, на всю жизнь. Впервые Катя до такой степени растерялась, что вообще не знала, что ей делать. Ее состояние передалась врачу. Подумав немного, та добавила:
- Понятно. Ты не готова сегодня что-либо предпринять. Ну, в таком случае, имей в виду, что на все про все, у тебя две недели, больше времени нет, для аборта станет поздно. Еще нужно сдать анализы и дождаться результата, на это уйдет одна неделя, значит, решение ты должна принять до следующего понедельника. Мои часы приема - на стенде, милости прошу. В твоей карточке я сделаю пометку. До свидания.
В ближайшие выходные Катя ехала домой, решив, что только разговор с мамой поможет ей принять правильное решение. Девушка много читала о негативных последствиях первого аборта, но обида на Руслана занозой застряла в ее сердце – рожать от него она не хотела. Оставить беременность, значит, прервать учебу, вернуться на шею родителей, растить ребенка без отца. Подсознательно Катя чувствовала, что реакция Руслана на все это, станет негативной, парень не раз говорил, что дети ему в ближайшем будущем не нужны. Да и не хотела она ему признаваться больше ни в чем.
Как ни оттягивай неприятный момент, рано или поздно, эта минута наступит. Катя целый день занималась уборкой дома, специально взвалив на себя эту работу, чтобы отвлечься от мучившей ее неизбежности. Только поздним вечером, когда отец уже улегся спать, Катя позвала мать на кухню.
Провидение с самого утра женщине подсказывало, что с дочерью что-то творится неладное, но Дарья отгоняла навязчивые мысли, приписывая свою излишнюю материнскую подозрительность долгой разлуке. Желание дочери о чем-то поговорить, не на шутку взволновало Дарью.
- У тебя неприятности опять? Что на этот раз? Рассказывай.
- Мам, я даже не знаю, как это тебе сказать…
- Проблемы в институте?
- Нет, мам, нет. Не перебивай меня и ни о чем не спрашивай, я сейчас соберусь и сама… все расскажу.
Дарья терпеливо молчала, наблюдая за дочерью. Чуткое материнское сердце подсказывало, что с девочкой случилась беда, но в каком направлении думать, женщина не представляла. Она видела, как смущена и растеряна дочь, в глазах застыли слезы, руки мелко вздрагивают, взволнованно вздымается грудь. Матери хотелось хоть чем-нибудь облегчить предстоящий разговор, но она молчала, как рыба, застыв в мучительном ожидании.
Через несколько минут Катя, наконец, заговорила…
Чуть забрезжил рассвет, как в окно кто-то постучал. Ирина поднялась с постели и выглянула во двор. Узнав соседку, поспешила открыть дверь.
- Ириш, прости, что так рано. У меня к тебе безотлагательный разговор. Не могу сама решиться, ей Богу, не могу. Впервые не знаю, что делать. Помоги мне, Ира! Христом Богом прошу!
- Господи, да что случилось-то? Толком можешь объяснить, Даш! Врываешься, ни свет, ни заря. Вся огнем горишь, прикуривать в пору!
- Катька беременная! Приехала вчера. От негодяя того, представляешь? Ир, я от этого всего умом тронусь, честное слово!
- Да, погоди ты, Даш, с ума сходить. Срок-то, какой?
- Не знаю я срок! Ничего я, Ира, не знаю! От насильника ребенок, понимаешь?
- Да понимаю я все. Так, насильник – не зверь лесной, а человек, мужского пола. Выясни у нее, кто он, может, скажет. А срок знать нужно точно. Если от августа считать, то уже пять месяцев с половиной.
- Какие пять месяцев? Ничего еще не видно. Там от силы, два-три месяца.
- И что ты от меня ждешь?
- У тебя есть врачиха знакомая, ну, та, что тогда Катьку осматривала.
- И что?
- Может, договоришься?
- О чем?
- Пусть она Кате аборт сделает.
- Да, что ты такое говоришь, Дарья?! Не по адресу ты! Я грех на душу не возьму! Какой аборт?! Искалечишь дочь – никогда себе не простишь. Ребеночек, он же не виноват ни в чем. У тебя еще сил, слава Богу, поможешь вырастить. Не ругай ее, с кем не бывает. Мы с тобой что, молодыми не были? Не понимаем, как оно бывает? Парни, они разные, знаешь ли, а дочка у тебя теперь одна осталась.
- И, правда, что это я? Не иначе, бес попутал. Спасибо тебе, Ирина, умница ты. Прости меня. Не осуждай, паника это, сама должна понимать. Как снег на голову, такая новость.
Ирина наблюдала, как изменилось выражение лица подруги. Потерянность ушла, появилась надежда, даже подобие улыбки – она приняла решение, единственное и правильное.
Сидя в поезде, Катя думала о матери с благодарностью и нежностью. Как она боялась разговора, а мать ни словом не упрекнула, а наоборот, успокоила, все по полочкам разложила. Оказывается, все не так уж страшно. У нее есть любящие родители, которые не только не бросят в трудную минуту, а приложат все силы, чтобы все у Кати в жизни было хорошо. Она возвращалась в институт, чтобы окончить первый курс. До первого сентября она должна родить ребенка, а дальше, как мать сказала, Бог подскажет, что делать.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2015/10/31/1160