Встать утром, раздвинуть шторы, впустить солнце, открыть балкон, впустить кислород, сделать несколько вдохов-выдохов и, подняв руки вверх, прыгнуть в глубину повседневности. Делая все те же дела с наслаждением неизбежности, можно проследить, что с миром можно быть единомышленниками: все вроде бы как всегда, но и по-другому. Именно в повседневности будней лучше понимается, что главная ценность бытия не в ожидании праздников, а в глубине будней.
Не люблю праздники. Они отвлекают меня от глубины. Они лживы, как лжива наживка для рыбы, которая вытаскивает ее из глубин на яркий свет. Где-то там глубоко в илах и водорослях, на самом дне и есть правда. Нет ничего интереснее повседневности, только в ней можно проследить собственную трансформацию относительно ее постоянного полотна. На этом полотне делается масса открытий, стоит только соскоблить кусочек застывшей краски и открывается уже совершенно другой вариант глубины. И думаешь – нырнуть глубже или достаточно? Там неизведанные пещеры и гроты, они бесконечны и таинственны. Темные глубины манят сильнее, чем праздничные фейерверки.
В глубине покой, в глубине независимость. Нырнув настолько глубоко, насколько позволяют легкие и мозг, испытываешь истинное наслаждение от повседневности, даже понимание, что праздник может ворваться в твою глубину, делает повседневность еще более ценной и привлекательной. Ведь праздник это ненадолго.
Сладострастно понимать и чувствовать, что кто-то пытается нырнуть с тобой вместе. Ему еще далеко до глубины, не хватает опыта и объема легких, но он пытается, как ныряльщик за жемчугом, который знает, что на дне - его цель, его смысл, его жизнь. И каждый день видишь его все ближе и ближе, вот он уже не тень сверху, вот он уже принял очертания пловца, еще немного и его глаза пронзят глубину. И тогда глубина повседневности меняется – она показывает еще один свой вариант, она открывается, как ракушка-жемчужница. И приходит истинное наслаждение состоянием, которое называется жизнь.
*****
Я люблю будни. Есть люди, которые живут от праздника к празднику, от выходного до выходного, от значительного события до какого-то особого в их жизни дня. А я люблю будни, люблю невзрачные с виду серые дни - за трамплины. Трамплинов так много в самом деле, нужно лишь снизить скорость суеты и тогда трудно о них не споткнуться. Иногда спотыкаешься и больно разбиваешь колено, а иногда лбом попадаешь в закрытую дверь и потом долго чешешь шишку, а бывает, что попытка взобраться на трамплин оборачивается лежанием совершенно без сил. И все таки на него хочется взобраться - оттолкнуться и нырнуть в глубину. Жизнь, полная неприятностей и плохих новостей, будоражит ум и отнимает покой. Только в глубине – нет войн, нет падающих самолетов, там не умирают любимые люди.
Поверхность, которая непрерывно меняет свою картину, такая зыбкая, как калейдоскоп. Кто-то постоянно вертит его и надолго зацепиться за что-то яркое и значительное почти невозможно. Это угнетает. Но иногда жизнь сама подсовывает трамплин. Не случайно. Чтобы узнать чью-то другую глубину. Ты погружаешься в нее осторожно, немного побаиваясь, что она может оказаться бездной. Вначале там темно…и внезапно луч освещает тоннель и погружение становится осмысленным. Ты понимаешь, что там все также и одновременно все не так, как в твоей глубине. Хочется задержаться подольше, как будто можно ухватиться за этот луч света. Но и здесь нет ничего вечного. Луч становится все короче и короче, пока совсем не исчезает. И вот уже нечем дышать, бездна выталкивает на поверхность – дыши,дыши! Калейдоскоп продолжается, легкие наполняются. Но, проходит совсем немного времени и становится невыносимо от желания сделать очередной прыжок.
*****
Делаю прыжок в глубину. Понимаю больше, чем могу сказать. Осознаю больше, чем знаю. Чувствую больше, чем могу выразить в эмоциях. Могу сделать больше, чем умею. Вижу больше, чем могу рассмотреть. И все это в полной темноте и тишине. Глубина поглощает и засасывает, как воронка, в которой нет дна. Не страшно, ведь это же моя глубина. Включается фонарик. Не понимаю, откуда он берется в моей руке. Я прыгала в глубину без ничего, лишь поглубже вдохнув. Фонарик освещает дорожку только вперед и я понимаю, что до бесконечности. Этот фонарик – моя самость. Быть самой собой, такой как есть, устремляясь по пути, знакомому лишь тебе одной единственной, путь который никто не может найти, никто не спасет от бездны и не пришлет водолазов, и никто ни до, ни после, ни рядом никогда не пройдет по этому пути. Утонуть тоже невозможно. Понимаю это, выдыхаю, набранный на поверхности кислород. Не дышу. Чтобы жить, здесь кислород не нужен. Невозможно представить три вещи – Бесконечность, Небытие и быть Собой. Никто даже не в состоянии постигнуть человеческим умом, что значит быть Собой. Все наши желания, мечты, намерения, наполнения мозга нужной, полезной и в конечном итоге бесполезной информацией – это как раз таки НЕ быть собой. Быть Собой – нечто неизмеримо бОльшее, чем жить.
*****
Наконец-то выпал снег. Он бывает у нас редко и сразу тает. Главное – поймать мгновения и успеть насладиться. Вот он пушисто кружит – подставить руки и лицо, ощутить его прикосновения, как поцелуи. Вот он медленно накрывает... и ты в нем, как в коконе, и так тепло-тепло. Потом кокон становится снежным вулканом, лишь на несколько мгновений. Ты блаженно закрываешь глаза, а когда открываешь – снег уже растаял, оставив после себя аромат талой прохлады и тепло воспоминаний. Воспоминаний не о снеге. А о своем блаженстве в нем.
Прыгнув в глубину снежного блаженства, ты понимаешь, что снег похож на мужчину. Порой мужчина сваливается, как снег на голову, покрывает твои руки и лицо поцелуями, берет тебя в кокон своих объятий. Потом он становится вулканом, лишь на несколько мгновений, а когда ты засыпаешь, теряя ощущение времени, мужчина тает, оставляя после себя ауру присутствия и воспоминаний. Воспоминаний не о нем.
Прыгая поглубже в погасший, но не остывший вулкан - вспоминаешь о себе. Какая была ты? Что чувствовала, о чем думала, что делала рядом с ним. Была застенчивой? Или была безбашенной? Была отдающей? Или желала брать? Могла быть разной. А хотелось быть лучше себя самой, быть такой, как в своих мечтах о себе, быть невозможной, немыслимой, нереальной. Такой же нереальной, как растаявший снег, оставив после себя блаженство прикосновений и тепло воспоминаний.