Ю. Трещев
Видения Авеля
рассказ
1.
Волоча обрывок цепи, Паскаль вошел в дом следом за Авелем. Он был в недоумении. Поступки старика часто ставили его в тупик. Там, где нужно было показать зубы, он вдруг становился беспомощным, как дитя.
«Что с ним такое?.. – Пытаясь понять поведение старика, Паскаль невольно вспомнил женщину с расслабленным и утомленным лицом, которую он видел на почте. – Наверное, из-за нее… простофиля, слишком он прост для жизни, всему верит и огорчается по пустякам… – Он покосился на кошку и вздохнул от неясной тоски. – Ты еще тут путаешься под ногами... – Кошка спряталась под кровать. Она опять была беременна. Раз в три месяца она рожала котят, с которыми псу приходилось нянчиться. – У всех свои неприятности... – Паскаль еще раз вздохнул. – Просто-напросто надо иметь характер...»
Не раздеваясь, Авель сел в потертое кресло. Его рассеянный взгляд скользнул по столу, источенному жучком, тронул серебряный нож для разрезания книг с ручкой из слоновой кости, чернильницу из яшмы с незапамятных пор сухую, переместился на одетые слоем пыли и смутные как сновидения портреты родственников. Взгляд его остановился, наткнувшись на раскрытую книгу с источенным молью сафьяновым переплетом и в обложке точно в саване. Страницы ее неспешно листали сквозняки. Персонажей этой книги автор как будто списал с родственников Авеля, причем все они были жертвами. Одни запутывались в сетях соблазна, прельщаемые видимой ложью, другие удовлетворялись собственными химерами и ужасами.
Дед Авеля по отцовской линии возводил свое происхождение (надо сказать не вполне законное) к славному и несчастному дворянскому роду. Он воевал, не раз смотрел самой смерти в лицо. В 19… его обвинили в заговоре против власти согласно письменным показаниям трех свидетелей и расстреляли, хотя ничего низменного или вероломного он не замышлял. От него остался этот дом у пруда, давно пришедший в упадок, чернильница из яшмы и серебряный нож для разрезания книг. Дед по материнской линии, историк по образованию, был человеком достойным и разумным. Он внес свою долю в общее достояние семьи, но на старости лет увлекся игрой на бирже. Бабушка говорила, что злой дух, ползающий по земле, втянул его в это помешательство. Она была из хорошей семьи, играла на рояле и обожала театр. «Все в этой жизни играют какую-либо роль, правда, многие даже не догадываются об этом…» – говорила она. Ее происхождение распознавалось в осанке и какой-то инстинктивной властности. Во время вечернего чая и визитов она поддерживала возвышенные беседы с подобающим выражением лица и изысканными жестами. Отец Авеля преподавал в университете литературу и пользовался славой критика. Жил он в мансарде, точно голубь в гнезде, не замечая светской суеты и толчеи внизу. Он был ужасно рассеянный, вечно витал где-либо, то на горе Фавор, то на Парнасе, бродил в миртах, играя улыбкой. Как-то проходя мимо жены, он снял перед ней шляпу, позабыв, что она его жена. Не трудно представить изумление Авеля от этой сцены. Газет он не читал, считал их чересчур отвлеченными, визиты его утомляли, а разговоры в гостиной казались ему плоскими и нудными, может быть, поэтому события на поверхностный взгляд незначительные и неправильно им истолкованные привели его к бегству из семьи. Это случилось, когда Авель был еще в нежном возрасте. Накануне у Авеля было видение. С лицом изборожденным морщинами точно клинописью, тусклоглазый, в очках отец стоял молча у изголовья его кровати и смотрел на него. Авель проснулся, обливаясь слезами.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
http://www.proza.ru/2007/06/19-181