Павел Н. Лаптев
Вай-фай
Рассказ
У Вени Бугрова аллергия на вай фай. Как появились эти цифровые потоки в воздухе, так и начался у него зуд. Сначала немного. Потому, что роутеры были у соседей. А когда Веня провёл в квартире интернет и установил свой роутер, стал чесаться больше. Понятно, что он не знал причину своего страдания. Так чесался, чесался и начал лечиться. А лечиться — это отказаться от чего-либо. Он перестал пить пиво, которое пил каждый день литра по два. Не помогло. Чай перестал пить. Тоже почесушки не пропали. Курить перестал. Бесполезно.
Но Веня заметил, что зуд пропадает вне дома. И ещё он чесался в кафе, где был «free wi-fi». Так наш герой и вычислил причину.
Веня полазил по интернету и обнаружил, что он не одинок. У таких же страдальцев и голова болит от этого научного прогресса и тошнит даже. Более того, в Америке в штате Западная Виргиния есть маленький город Грин Бэнк, где Wi-Fi и сотовые сети запрещены напрочь. Потому что поблизости находится самый большой в мире космический радиотелескоп, для работы которого беспроводные сети связи опасны.
Бугров из любопытства сравнил вай-фай с микроволновкой и посчитал, что у них частота две целых четыре десятых гигагерца, то бишь резонансная частота воды. Сперва он испугался такому сравнению. Но потом вычислил, что мощности несравнимые, с разницей в пятьдесят тысяч раз. То есть, чтобы вскипятить стакан воды в микроволновке нужно минуту, а согреть возле роутера, чуть ли не семнадцать дней. Тело человека на девяносто процентов состоит из воды, то есть, чтобы индивидууму согреться, нужно сидеть в прямом смысле на роутере целых полтора года.
Так что, вроде бы воздействие ничтожное. Но ведь чешется тело-то!
Веня полазил снова по интернету в надежде найти защиту. Там предлагали и обои с серебряным покрытием за большие деньги и всякие антенны. Веня решил обить стены, пол и потолок сеткой рабицей. И обил. Но это он защитил себя в квартире. А для улицы он купил экранирующий костюм электрика. Это такой весь прометаллизированный костюм вместе с капюшоном, с металлической подошвой на ботинках, чтобы всё электромагнитное излучение стекалось в землю.
В общем, почти как у Чехова, Бугров стал человеком в футляре.
Жена смотрела, смотрела на чудачества своего суженого, как он испоганил все стены в квартире и как над его одеждой все смеются, и дала дёру к маме. Потом и вовсе развелась. А ведь клятву давала зараза в загсе — жить в радости и горе и умереть в один день. Хотя, про умереть не говорила, это автор сам придумал. В один день, но в разные годы.
А что Веня? А что ему делать, раз довелось родиться в это время технического прогресса и революции. Ему бы на полвека пораньше или на век, когда и радио-то не было изобретено Поповым. А, может и не Поповым, а может Маркони с Теслой или ещё кем.
Ну, автор отвлёкся. А Бугров в это время пошёл дальше. Он начал писать статьи в газеты с требованием отмены всякого рода излучений, даже сотовые сети. Он собирал зевак на рынке и декларировал, словно большевик свои декреты.
— Нафиг радио, нафиг мобильники! Ставьте свои подписи на требовании отмены всяких невидимых волн, — вещал Веня в рупор на рыночной площади.
И некоторые сердобольные старушки подписывали его бумажки.
И как-то ночью наш герой додумался вот до чего: раз невидимые волны мешают жить, доставляя страдания некоторым индивидуумам, вроде Вени, то, тем паче, весь невидимый мир существует не в радость человеку. А невидимый мир, это тот, о котором пишут соответственные книги. Вау! Это так крикнул Бугров в ночи и добавил: нафиг предрассудки. Веня и так был некрещёным, ни в какие веры не верующим, во храмы не хаживал. Он допускал, что «что-то есть» в этой теме, но особо не задумывался.
Вот так лёгким росчерком пера мы перешли от науки к религии.
И вот Бугров счёл необходимым сходить во ближайший храм, дабы поговорить об этом с тамошними служителями.
— Да, — согласился с ним батюшка. — Невидимый мир пронизывает нас и влияет на нас.
— Это плохо, — посетовал Веня.
— С какой стороны посмотреть, — не согласился священник. — Есть сторона Света и есть сторона Тьмы. И вечная их вражда происходит в сердце человека.
— А как же их различить? — не унимался Веня.
— А по делам их и различишь. Суть в том, что первых нужно приглашать, а вторые сами приходят для погибели человеческой. Вот видят, что человек начал думать грязными мыслями, которые они сами внушают и к этой грязи они и прилипают, увеличивая её. А светлым силам тут никак нельзя быть, ибо грязно. Вот когда человек очистит и помыслы и дела, тут и оные силы будут в помощь.
— И этот страшный суд есть? — поинтересовался Веня.
— Наказание как таковое, это, скорее, педагогика для простоты понимания, — ответил священник, подняв палец вверх. — Человек сам себя наказывает! Вот ты знаешь, что есть гравитация, так не лазь на крышу и не прыгай с неё вниз. А если прыгнул и сломал ногу, то сам виноват. Так и в высших сферах есть данные законы. Соблюдай их и будет тебе счастье, а нарушил сам и виноват. А там, за гробом человек сам опустится туда, куда его груз грехов потянет. Сам. Но! — священник выше поднял руку, продолжив: — Если бы мы жили в юрисдикции этих законов без одного фактора, то погибли бы напрочь. Суть в том, что Бог как личность выше оных законов и Он есть Любовь. Потому, как добрый и милосердный судия бесконечно милует нас и изволяет изо всяких неприятностей, в которых мы оказались по неразумениям своим, — закончил батюшка и опустил руку.
Веня и предположил, что аллергия у него, что называется, «от лукавого». Поэтому он испил святой воды в храме, умылся ей. И из храма захватил домой этой воды в пластиковой бутылке. Когда шёл, снял и выкинул экранирующий костюм, а дома разобрал стены и побрызгал на них святой водой. И, о чудо! Аллергия прошла. Хотите верьте, хотите нет. С фактами не поспоришь. А жена Вени не вернулась к нему. Он и ремонт сделал в квартире, и вид нормальный принял и на рынок не стал ходить. Значит, причина её ухода была совсем не венином образе жизни. Просто не было любви, о первопричине которой и рассказывал Бугрову батюшка.
конец