Никто и не вспомнит, когда она появилась. Большая, тяжёлая, металлическая кровать с панцирной сеткой на чёрных ножках с полированными деревянными спинками была всегда. Еще в войну, когда в эвакуацию приехали родственники из Воронежа, маленькая Вера и еще трое детей спали на этом «Исполине» - так называла её мама. Страшное и непонятное слово завораживало Веру и намертво прикрепилось к кровати. Малыши утопали в перине, и во сне, прогибая сетку, скатывались все в середину кровати дружной кучей.
Через какое то время уехали родственники, и семье Веры также пришлось уехать. Много вещей пришлось оставить, но чудесным образом Исполина разобрали и взяли с собой на новое место. Маленькая Вера быстро привыкла к новому месту. Дом с коммунальными квартирами казался ей весёлым, шумным, с кучей ребятишек и большими окнами. И ей не казалось ужасным, что теперь у них не дом, а одна маленькая и тесная комната, а Исполин занимает почти всё свободное пространство. Она спала вместе с мамой и старшей сестрой на одной кровати и чувствовала себя на ней уютно и в безопасности, как раньше дома.
Время шло быстро, война закончилась, семья Веры так и осталась жить в этой комнатушке, так как возвращаться было некуда. Полетели школьные годы, учёба, институт и случилась первая любовь.
Свадьба Веры была скромной, но весёлой. В институте, молодой семье, дали комнату в общежитии и в приданое Вере отдали кровать. Молодые жили скромно и дружно. Окончили институт и по распределению уехали в другой город. Маленький, но быстро растущий город, где молодых специалистов ждали и ценили, понравился Вере. Там они сразу поселились в своей первой квартире. Исполин переехал вместе с ним.
Работа, один ребёнок, потом второй, новая квартира, переезд. В детской комнате, у старшего сына осталась металлическая кровать с панцирной сеткой на чёрных ножках. К ней так все привыкли, что она стала частью бытия. Дети часто использовали её как батут и не раз расшибали себе лбы об деревянные спинки.
Дети росли, сначала женился старший и уехал в другой город на службу, а за ним и младший сын, окончив военное училище, женившись, уехал по распределению. Вера с мужем остались одни.
Шли годы, оба вышли на пенсию и единственной радостью были внуки, которые приезжали погостить к ним. В такие месяцы жизнь опять возвращалась в дом Веры, опять скрипел Исполин, на котором прыгали дети, и шушуканье в комнате не стихало допоздна.
Возраст брал своё, сон стал более чутким и бессонница мучила обоих. Со временем муж Веры перебрался в бывшую детскую комнату и устроился на Исполине с периной. Вера могла по звукам кровати понять, как чувствует себя муж, беспокоит ли его что-нибудь и сколько раз он встаёт за ночь – кровать своим скрипом рассказывала ей всё.
На этой кровати он и умер. Во сне. Спокойно, тихо и быстро.
После похорон Вера перебралась на Исполина – ей казалось, что так она будет ближе к мужу, и надеялась, что он будет ей сниться. Тихо угасая, она всё больше лежала и думала, что эта металлическая кровать с панцирной сеткой на чёрных ножках и есть её жизнь. Единственная вещь, которая прошла с ней через детство, войну, институт, замужество и с ней состарилась. Она была брачным ложем, а затем обнимала пуховыми лапами её детей. Была знакома с её внуками и помогла мягко уйти в другой мир её любимому.
Последний сон Веры был легким и безмятежным, как в далёком детстве рядом с мамой и сестрой.