История девятая.
Знаю я, что хвастаться нехорошо, однако никогда не мог удержаться. А чем мне хвастаться, собственно? Ум не велик, богатств не нажил особых, всего-то и есть, что талант к сочинительству, да сила богатырская. И если первое приносит в основном моральное удовлетворение, то второе демонстрировать – одно удовольствие. Я ведь с детства такой был, медведь медведём. Запирать меня где-то было занятием бесполезным, сколько раз другие детишки пытались со мной так шутить, да лишь им боком выходило. Не терпел я шуточек и двери открывал мгновенно, причём мне было абсолютно без разницы, в какую сторону они там распахивались раньше и сколько замков, врезал плечиком и всё, ремонтируйте потом, как хотите. Так что двери в туалете в школе были вечно сломаны, потом с них и вовсе запоры поснимали от греха подальше.
Увы, иногда мощь моя играла и злые шутки, до сих пор стыдно. Учился вместе со мной мальчик, сын нашей классной руководительницы, Юрочка. Замечательный, добрый, умница, и захочешь недостатки найти, не сможешь, и не ссорились мы никогда, я вообще против него ничего не имел, но бедняжка был какого-то особо хрупкого сложения и всё время оказывался у меня на пути. В первый раз, наверное, ещё в первом или втором классе, я просто шёл по коридору, а Юрочка не успел вовремя отойти, я, как мне казалось, мягко отодвинул его с дороги. Увы, то, что для меня был лёгкий толчок, для несчастного ребёнка оказалось сокрушительным ударом, он отлетел к стене, ударился головой и получил сотрясение мозга. Причём узнал я о том, что нанёс травму, лишь на следующий день, когда меня вывели, поставили перед всем классом и жестоко отчитали. Представляете, как я был поражён, ведь не бил Юру, даже не желал ему зла, просто чуть-чуть оттолкнул. Второй раз, уже ближе к восьмому классу, мы вновь «столкнулись». Ребята из нашего класса чего-то возились, получилась изрядная куча-мала, и Юрец оказался сверху, а мне до жути хотелось принять участие в забаве, короче, подбежал и врезал мальчику портфелем по спине. Я же тогда не знал, что точно таким же ударом буду раскалывать бетонные плиты, да ещё в сумке моей лежала металлическая подставка для учебников, в общем, несчастный ребёнок три урока пролежал в классе, не в силах подняться, опасались даже перелома позвоночника, к счастью, обошлось. Третий раз самый невинный случай, можно было и не упоминать, но уж если вспоминать, так вспоминать. В общем, был у нас в классе мальчик Серёжа, типичный хулиган, задира, здоровяк на две головы выше меня. И вот как-то сцепились мы, и мне изрядно досталось, дрался-то по-настоящему весьма редко и неохотно, и вот выполз я из-под противника, весь в слезах и соплях, изрядно помятый, и тут Юрочка решил надо мной поиздеваться, прыгает вокруг, пальцем тычет, смеётся. А надо сказать, что боль всегда приводила меня в дикую ярость, а уж коли я разозлился, лучше не подходи близко. Короче, последовал удар, и шутник отправился в нокаут, а его очки разлетелись вдребезги. Пришлось покупать новые.
Такие вот приступы гнева со мной частенько случались и в техникуме лёгкой промышленности, со мной как раз учились пятеро скинхедов, жестоко меня изводивших, а потом бросавшихся врассыпную, поскольку в них летело всё, что я способен был поднять – парты, стулья, швейные машинки. А один раз ребятки покурили чего-то не того и оплевали меня прямо на уроке физкультуре, в раздевалке. Вроде ерунда, да только у меня как раз был день рождения, поэтому рассвирепел я жутко, мой внутренний кабан пробудился, и вот, подхватил сумочку, в которой лежала бутылочка с соком, да ринулся на врага, размахивая ею, как цепником. Будь враги мои трезвы, скорей всего ещё и отметелили бы всем скопом, благо боевой опыт имели куда более существенный, но, находясь «под кайфом», лысики перепугались и помчались кто куда, как тараканы, позабыв про свои армейские ботинки со стальными носами, кастеты и ножи.
Кончилось тем, что директор собрала моих мучителей и сказала: - «Мне в учебном заведении трупы не нужны, оставьте парня в покое, пока до греха дело не дошло, покалечит кого-нибудь из вас, дураков, или вы его зарежете, а кто отвечать будет? Короче, кто тронет еврея ещё раз, отчислю из заведения». А поскольку до сдачи диплома оставалось немного времени, фашисты малость попритихли, а там врач-маньяк зарезал моего отца, и совсем уже задевать перестали, сочувствовали.
Но, конечно, в полной мере показать свою удаль я смог на заводе. Собственно говоря, меня тяжёлый физический труд тем и привлекал, что можно было всласть побогатырствовать. Любил я всякого рода игрища. Бывало, наведёшь ящик раствора доверху (ящик металлический, стенки толстые, такой, знаете, полтора метра в длину, метр в ширину и столько же в высоту), положишь сверху две лопаты, сажаешь напарника на них и катаешь по заводу, круги наворачиваешь. И тому забава, и тебе приятно. Или устроим соревнование, кто больше листов фанеры один унесёт. А как-то раз уже с Юлей поспорили (а она также силушкой не обделена была), кто больше пластмассовых стяжек для проводов руками порвать сможет. Товарищи нам ручки стянули сначала по одной, ну мы только рванули, разлетелись пластмасски, стянули по две, я опять порвал, а блондиночку кожа подвела, девичья, нежная, рассекла она себе её слегка, прорезала, так сказать. Ну, а я, просто чтоб успех закрепить, попросил три, и знаете, и их порвал!
Ещё предметом моей гордости был случай, когда мы с нынешним моим напарником в одном цехе заклеивали окна «Пенофолом», якобы дневной свет мешал работницам. А коллега тот, кстати, достоин отдельного упоминания. Звать Андреем, по профессии столяр, по призванию – талантливый рок-музыкант, художник, и вообще, умеет абсолютно всё. Не человек, а стройбригада в одном лице. Знаете, настоящий русский Левша, думаю, попроси его ракету собрать и запустить, справится легко, да такую соорудит, что и до Марса долетит, и до Туманности Андромеды и обратно. Многогранная личность, в которой столько всего намешано, просто ужас. Начать с облика, метр восемьдесят ростом, широкоплечий, но стройный, с очень сильными руками, по облику – настоящий аристократ, красивое одухотворённое лицо, бледная кожа, длинные каштановые волосы, собранные в хвост. Одевается, как и положено рокеру – косуха, кожаные брюки, тяжёлые ботинки со стальными носами. Встретишь такого в тёмном переулке, помрёшь со страху, выглядит, как настоящий бандит, кстати, мастер рукопашного боя, виртуозно владеет ножом, но… При этом я не встречал более доброго, смелого и благородного, блестяще образованного человека, (кроме разве моего старшего племянника Эдуарда), готового помочь любому, кто нуждается в этом, отличного семьянина, любящего мужа и отца. При мне ни разу никому не отказывал в помощи, даже вопреки своим интересам. Единственная причина, почему сей идеальный образчик человеческой породы очутился на нашем заводе, пристанище коррупционеров, пенсионеров, алкоголиков, детдомовцев и неудачников, вроде меня – его некоторая леность и рассеянность. Увы, как и всякий представитель богемы, Андрей ночами либо проводит время на репетиции, либо занимается домашними делами, либо помогает кому-нибудь, поэтому на работу приползает сонный, чуть лучше зомби, медлительный, хоть при этом каждый изготовленный им предмет и является истинным шедевром. На нормальной «денежной» работе, боюсь, не смог бы удержаться, тем более нынешние «хозяева жизни» ценят не качество продукции, а скорость работника. Что касаемо музыки, увы, каким бы виртуозом ни был музыкант (а мой напарник может изобразить на гитаре всё, что пожелает, у него и группа своя имеется - «Лугару»), сейчас продюсеры не только не платят, но и наоборот, требуют деньги за запись и продвижение. Даже прославленные группы вынуждены зарабатывать на стороне, не творчеством, а уж простые смертные и подавно. И именно из-за доброты и лёгкого нрава Андрей ухитряется уживаться с таким ворчливым криворуким параноиком, занудой и мизантропом, как я. Впрочем, он называет меня «живым радио, записной книжкой и маленьким тягловым животным в одном лице», я всегда знаю все последние новости, мировые и местные, новинки кино и литературы, могу часами читать лекции по истории, мифологии и литературе, а также рассказываю множество анекдотов. Кроме того, я массово генерирую идеи, как сделать ту или иную работу, помню все задания, что нам даны, и размеры, в общем, полезное такое приспособление. У нас сложился тандем, я подаю идеи, напарник выбирает из них самые разумные и воплощает в жизнь.
Так, снова я отвлёкся. В общем, клеили мы материал, а дело происходило в коридоре, и вот попался на дороге химический стол, высокое приспособление из винипласта и металла, списанный. Оставили на запасные детали. Разумеется, мешает, окно закрывает, стремянка не влезает. Я, недолго думая, втиснул свою тушу между столом и стеной, упёрся руками и ногами, и «нижней оконечностью спины», на которой все обычно сидят, отодвинул преграду. Не такой уж тяжёлой и показалась. Ну, большую часть работы сделали, пошли домой, а утром… Утром встречает нас в том цеху начальник местный, (увы, ныне покойный), Геннадий, весьма вредный тип, низкорослый, толстый, с рыжими волосами. Глазки выпученные, щёки трясутся.
- Вы, - говорит, - как вчера химический стол отодвинули? У меня четыре мужика с ломами и гидравлической телегой его три часа назад задвигали, чуть не надорвались!
- А чего там двигать? – я пожимаю плечами, направляюсь к столику, вновь его отодвигаю, своим гхм-м-м, тазом, потом обхожу вокруг, упираюсь плечом с другой стороны и задвигаю на место, - водки надо меньше пить и больше мяса есть, - смеюсь, - ещё древнеиндийские воины говорили, что: - «плоть животных даёт агрессивную силу». Килограмм говядины или баранины в неделю, и тоже сможете горы сдвигать.
Представляете лицо начальничка? Я думал, беднягу Кондратий обнимет. Всегда обожал шокировать людей. А что, прикатывается к вам этакий колобочек, маленький, толстенький, и начинает вытворять такое, что не всякому амбалу по силам!
Ну, и конечно, не могу не упомянуть о моём самом великом достижении, подвиге богатырском. Нет, для настоящих спортсменов, бодибилдеров и рестлеров, подобное упражнение – пустяк, но я-то ни спортом, ни даже физкультурой ни дня не занимался, всё природное, так сказать.
Устроился к нам недавно новый начальник, Дмитрий Геннадьевич, сменил нашего Николая Николаевича, так сказать. (Когда старый царёк ушёл, месяц это событие отмечали, ей-ей, не лгу, спирт лился рекой, а от воплей «ура-а-а-а!» стёкла тряслись. Мы так не радовались, даже когда узнали, что Ельцин помер). И знаете, выяснилось, что нам вдвойне повезло. Геннадьевич оказался замечательным человеком, адекватным, нормальный мужик, умный, короче, не вредный. Ну, вор, как и другие начальники, так все таковы. Настоящий сибиряк, огромный, как гора, могучий, даже крупнее нашего Николаевича. Молод, лет сорока. Правда, надо сказать, в строительстве ничего не смыслил, да и сейчас не очень в курсе. У себя на родине был слесарем, потом окончил институт и переехал в Москву, да сразу к нам и устроился. Так подобное только на руку. Не зная работы, Дмитрий Геннадьевич работяг и не трогает, дал задание, мы головами покачаем, поулыбаемся, после посмеёмся над той чушью, что несёт руководитель, делаем всё, как на самом деле положено (благо опытные), и с докладом, мол, сделано, как приказывали. Вечером руководитель проверяет, действительно ли сделано или нет, и уходит довольный. И вот всем наш начальник хорош, просто мечта, кроме двух моментиков. Во-первых, он совершенно не умеет объяснять, что хочет, говорит на «сибирском диалекте», так сказать. То есть многие вещи называет по-своему. Наличники для двери, скажем, кличет «укосина». И русско-сибирского разговорного словаря под рукой нет. Вот я почти любой кроссворд или головоломку разгадать могу, исторические прогнозы верные делал, но понять, чего хочет от меня этот человек, не могу. И ладно я, на одно ухо глухой и плохо соображающий, умница Андрей при всём его недюжинном интеллекте, всё же и на английском говорит и пишет свободно, и на русском пишет и говорит даже грамотнее, чем я, графоман со стажем, а так же сибирской тарабарщины не понимает. А уж чертежи Геннадьевич делает – просто жуть. Вроде я техникум закончил, отец у меня инженер, и напарник мой – талантливый чертёжник и художник, и мать у него – преподаватель черчения, но эти рисунки прочитать не в состоянии совершенно. Поначалу, помнится, как изготовишь что-то, принесёшь заказчику, а тот смотрит на тебя, как на идиота, и спрашивает, заикаясь: - «А это что? И куда эту дрянь выбросить, чтобы под ногами не болталась»? В общем, теперь, получив задание, сразу идём в цех, уточняем, что на самом деле нужно, сами всё обмериваем, делаем чертежи и изготовляем продукцию.
Но, это всё мелочи, чего не простишь хорошему человеку? Второй недостаток нашего начальника куда неприятнее. Пунктик у него есть, связанный со временем, то есть ты можешь заниматься на рабочем месте чем угодно (главное, не упиваться горячительным), но ровно в восемь должен быть, как штык, и домой пойдёшь не раньше шестнадцати ноль-ноль! Казалось бы, пунктуальность хорошее качество, я сам всегда являюсь на все встречи минимум за час до назначенного времени и удаляюсь последним, но Геннадьевич считает уход на час раньше в предпраздничные дни, сами праздники, а также желание работника сходить в отпуск чуть ли не уголовно наказуемыми преступлениями! Вот сколько работаем с ним, ещё ни разу не удалось смыться раньше. Ты целый месяц до «дня Х» можешь сидеть в столярке, закинув ноги на станок, и обсуждать с напарником новости экономики и политики, смотреть кино по планшету и даже спать, но, в предпраздничный день руководитель завалит работой так, что хорошо если к шестнадцати часам управишься, и не придётся на вторую смену оставаться! А уж когда приходишь к нему с заявлением на отпуск, лицо у Геннадича становится таким, как будто перед ним не трудяга, а кровный враг, и в руках у тебя не лист бумаги, а отрезанные головы его детей.
И вот однажды, именно за день до ухода в отпуск, начальник решил надо мной приколоться. Подошёл перед обедом и говорит с невинной улыбочкой: - «Слушай, тут Юрий Михайлович будет яму заливать за котельной. Ты ему завези все потребные материалы, а как управишься, можешь идти домой».
Чуя подвох, я кинулся к котельной и точно, ямка такая, что весь наш цех положить можно и закопать, то есть работы столько, что не только до вечера не управиться, но впору завтра приходить, доделывать. Ох, и разозлился я.
- Ну, хорошо, думаю, Хитрый Дмитрий, я тебе покажу! – я кулаки сжал, - думаешь, я - Золушка, опаздывающая на бал? Нет, я – еврей и хоть и туп, как пробка, но хитёр, как змея, и изворотлив вельми. Наплачешься ещё, медведь сибирский!
И побежал я к заводским шоферам. А чего не пойти? Мужики «прикормленные», дачники, то цементику попросят пакетик, то красочки баночку, то деревяшку, то фанерочку, а у меня, как самого трезвого и ответственного работника, как раз ключи от всех складов. В общем, пришёл, говорю с улыбочкой: - «Слышь, мужики, тут начальник просил погрузчик подогнать, кое-чего перевезти, не сделаете одолженьице»?
И, разумеется, никто с меня заявки спрашивать не стал, пошли, завели машинку, подогнали к куче щебня, загребли, сколько влезло, подкатили к яме, высыпали рядом. Потом, вторым рейсом к куче песка, враз треть КАМАЗа подцепили и снова к яме, ковш поставили, готово мол.
С водой ещё проще, поставил бочку двухсотлитровую на телегу, подъехал к котельной, шланг провёл и пусть наливается. Осталось только цемент. На погрузчике перевезёшь, так начальник не отпустит, ведь не я работал, придётся самому. Взял телегу, поехал к складам. Нет, можно и не спеша перевезти за два – три раза, время позволяет, даже обед ещё не закончился, но очень уж мне хотелось испробовать, каковы пределы моей силы. Обычно я вожу по семь мешков цемента, а тут навалил все десять, каждый по пятьдесят килограммов – полтонны! Думал и больше, да побоялся, что колёса не выдержат у транспортного средства. Вместо награды – накажут, без зарплаты оставят. В общем, нагрузился и попёр. Чую, тяжело, но терпимо. И уж конечно, склад и котельная находятся в разных концах завода, а он, напомню, длиной с трамвайную остановку. Тащу, красота, работяги встречные крестятся испуганно, даже гастарбайтеры (а их немало на арендаторов работает) замирают с глазами выпученными, хоть и трудятся сами на износ. В общем, дотащил я, ручку бросил на землю, пот вытер, а тут и Юрий Михайлович идёт, как узрел телегу, начал пальцем у виска крутить.
- Ну, хорошо, - говорит, - себя, дурака, не жалеешь, телегу бы поберёг!
Я лишь рукой махнул, помчался к Геннадичу.
- Всё, - улыбаюсь хищно, - что требуется, на место доставлено, разрешите идти домой?
Начальник всполошился, понёсся к котельной, а там всё действительно заготовлено, Юрий Михайлович бетономешалку загружает. И никуда Хитрый Дмитрий не делся, хоть и скрипел зубами, отпустить пришлось. Всё же мужик нормальный, своему слову хозяин, сказал, да ещё при свидетелях, будь любезен. Вот так я и пределы своей мощи проверил, и в отпуск на полдня раньше ушёл. Может и дурак, но победителей не судят, так ведь?