РАССКАЗ ИЗ КНИГИ "КОМНАТА СВИДАНИЙ".
Бумажную книгу можно заказать у автора; электронная есть во всех интернет-книжных. Приятного чтения!
Второй раз Аркадий Чернокамский сел дуриком. Даже не то, чтобы несправедливо, а по такой нелепой случайности – а вернее глупости – что поначалу этому никто не поверил. Когда история получила огласку, публика сочла её пиар-компанией, и вовсю обсуждала, оправдают ли набирающего обороты певца прямо в зале суда или дадут условный срок. По причине ощутимой уже популярности подсудимого, заседания шли в закрытом режиме, а сам Аркадий обаятельно улыбался журналистам и изображал супермена, на все вопросы отвечая в стиле «Ребята, я всё улажу, я всё решу». Судебный процесс привлек к нему дополнительное внимание широких масс и популярность его росла. Пока шли суды, он даже успел выпустить новую песню «Прокурорская дочь», которая у любителей шансона тут же стала хитом номер один.
В день оглашения приговора Аркадий пришёл в суд в щегольском черном костюме с блестящими отстрочками на лацканах и красным треугольником платка, на сантиметр торчащим из нагрудного кармана. Он выглядел так, будто после суда собирался выступить в дорогом модном клубе. Возможно, так и было – Аркадий был уверен, что дело квалифицируют как хулиганство, присудят штраф или условный срок, и он с друзьями поедет в кабак праздновать очередную победу.
Однако всё обернулось совсем не так, как он ожидал. Прокурор заявил, что поступок Чернокамского надо квалифицировать по двести пятой статье – «Терроризм» – и запросил восемь лет в колонии строго режима, поскольку у Чернокамского уже есть судимость, а значит, он рецидивист. С судьёй тоже не повезло. Старая дева, которую мужская привлекательность молодого шансонье душила как кость поперёк горла, была настроена агрессивно. Уверенная, что такой как Аркадий никогда не взглянет в её сторону с интересом, в его лице она жаждала отомстить всему мужскому кобелиному роду. «Посмотрим, как твои поклонницы будут хранить тебе верность, когда я тебя закрою», думала она с ненавистью, разглядывая свои коротко остриженные ногти.
Приговор потряс даже тех, кто считал Чернокамского выскочкой с уголовным прошлым. Семь лет! Его взяли под стражу прямо в зале суда и отправили в СИЗО, откуда он должен был пойти по этапу. Бледность, покрывшая лицо Аркадия, лишь оттенила его фирменную улыбку. Он махнул рукой на камеру, сел в милицейскую машину и исчез из поля зрения публики на несколько лет…
…В первые четыре года отсидки ему не давали заниматься музыкой – с попустительства администрации над музыкантом в зоне откровенно глумились. Ему постоянно закатывали взыскания – то за расстегнутый воротник, то за неположенные зажигалки, то за грубость. Впрочем, он и сам не раз давал повод – Аркадий был задирист и горд и не мог промолчать, когда кто-то из служак говорил ему гадости. А таких было достаточно – многим льстило, что известный музыкант, можно сказать, певец с именем, находился в их власти, бесправный и униженный. Любители топтать чужое достоинство, они ж ведь сползаются на службу в зоны как на нерест.
Несколько раз его били. Почти без следов, но не без последствий. Пару раз сажали в штрафной изолятор, где условия содержания был просто скотские. После второго пребывания в ШИЗО у Аркадия появилась сильнейшая головная боль, стало давить сердце, вызывая приступы удушья. Но Чернокамский был не их тех, кого легко сломать.
Пройдя школу первой отсидки, он научился терпеть боль и защищать свою жизнь и честь. Именно первый срок сделал его настоящим мужиком. И именно тогда он начал впервые писать свои песни. Несколько песен ему удалось записать на аудиокассету, которую он на свиданке передал жене. Та растиражировала кассету и раздала по друзьям. У одного из них Чернокамского услышал один матёрый шансонье и взял пару песен в свой репертуар. А потом взял под своё покровительство и самого Аркашу, который, освободившись, начал выступать у него «на разогреве», а затем и самостоятельно. Сначала по кабакам, потом по клубам, а через пару лет и по концертным залам. За три года бесконечных концертов Аркадий накопил прилично денег и бухнул их все в одну раскрученную радиостанцию, чтобы взяли в эфир его главный хит – «У нас всё всерьёз».
После этой «инвестиции» от него ушла жена. Устала жить надеждами, - сказала она ему на прощанье. И, как оказалось, погорячилась. Песня стала хитом – её пели даже дети в песочницах, не говоря уже о взрослых. «А я вернусь, ты только жди, Пусть смоют грусть весной дожди. В дверь постучусь с букетом роз, у нас с тобою всё всерьёз» - звучало чуть ли не из каждого окна. Прилипчивый мотив, незамысловатые слова, красивый низкий тембр – и вроде ничего особенного не было в этой песне, но чем-то она цепляла слушателей. Да так, что хотелось слушать и слушать. Аркадия стали приглашать на «большие» тусовки, в сборные концерты и даже на сольники на небольших площадках. Дела его шли в гору, он был на взлёте популярности и тут, вдруг, и случилась эта нелепая история, из-за которой он снова попал за решетку.
После расставания с женой Чернокамский не то чтобы загулял, но чувствовал себя как будто сорвавшимся с поводка. Девчонки после концертов ждали с цветами, в клубах многие хотели видеть его за своим столиком, и он, как мог, пытался заштопать сердечную рану, нанесённую женой, которая честно ждала его весь первый срок, а вот испытание трудной дорогой к популярности не прошла. Штопальщицы старались, но ни одна из них не затронула его сердце.
С момента выхода хита в народ прошло примерно с полгода, когда Аркадий встретил Ирму. Гордая прибалтийская красавица была скупа на эмоции, но необыкновенно хороша собой и Аркадий потерял голову. Благодаря Ирме выстрелил его второй хит – «Белые ручки», посвященный новой любви. Девушка оценила песню и обратила внимание на влюблённого шансонье, но дальше флирта дело не шло. Её аристократическая семья была категорически против общения единственной дочери с бывшим уголовником, будь он хоть трижды звездой шансона.
И тогда Аркадий решился на дерзкий поступок – взял и похитил девушку. Не буквально, конечно. Заехал за ней в институт, где она училась, посадил к себе в машину и увёз в загородный дом к приятелю музыканту на уикенд. В особняке собралась тёплая компания, в основном из околомузыкальной тусовки. Ирма была рада сбежать от опеки родителей и, наконец, доказала Аркадию, что не такая уж она и недоступная. И всё бы ничего, если бы не одно «но». У девушки сел телефон, а позвонить родителям с чужого номера она почему-то не решилась, и те двое суток сходили с ума, обзванивая её подружек, больницы и отделения милиции. А когда она, наконец, появилась дом, отец устроил ей такой скандал, что она собрала вещи, чтобы ехать к возлюбленному. Только тут родитель одумался и для вида сменил гнев на милость. А сам сказал перед сном жене:
- Этому мерзавцу Чернокамскому место в тюрьме. Кто там побывал, того уже не исправишь. Вот пусть туда и отправляется… Надо только повод найти.
И повод нашёлся. Оказалось, что во время загородного отдыха Аркадий, развлекая свою новую даму сердца, угнал на местном полустанке …паровоз. Ну, как угнал – компания отправилась на пикник к местной реке, где ловилась чудная рыбка, и можно было уютно расположиться не только с удочкой, но и с костром, и с гитарой. Аркадий был в ударе – пел свои старые «лагерные» песни, очаровывая юную Ирму и выжимая из её прекрасных глаз слезу. Недалеко от места пикника был железнодорожный мост, по которому пару раз за день пронеслись поезда, и небольшая ж.д.станция.
Неизвестно, кому в голову пришла лихая идее «прокатиться на паровозике», но подогретая выпитым вином и коньяком, она нашла живой отклик в душе Аркаши и его спутницы. Аркадий пошел на полустанок, а через час вернулся довольный, утверждая, что он «обо всём договорился». Ближе к вечеру компания дружно загрузилась в паровоз, в котором был машинист, накачанный коньяком для «гармонизации» с коллективом, и поехала кататься по мосту и окрестностям. За пару часов накатались вдоволь и вернулись в загородный особняк.
Всё бы ничего, но кто-то стуканул железнодорожному начальству о раскатывавшем среди ночи паровозе, с которого пьяные голоса распевали «блатные песни». В следующий же рабочий день машиниста вызвали «на ковер» и потребовали объяснений. Не моргнув глазом, машинист соврал, что паровоз …угнали. И что он ничего не видел и не слышал.
Каким уж образом во всей этой истории всплыло имя Чернокамского, так и осталось загадкой. Но, узнав об инциденте, папаша Ирмы задействовал все свои связи, чтобы парень попал под суд. Оказалось, что угон паровоза подпадает под статью о терроризме, если квалифицировать его как захват транспортного средства – и вот на этом поворотном пункте история из анекдота превратилась в трагифарс, в результате которого Аркадий снова оказался в тюрьме.
В последние два года отсидки стало полегче. В колонии сменилось начальство – новый «хозяин» оказался любителем шансона и блатняка, что дало Аркадию возможность пользоваться музыкальным оборудованием местного клуба и записывать новые песни. Несколько новых хитов просочились на волю и вызвали новый всплеск интереса к музыканту. В этот раз песни его звучали с оттенком горечи и реально рвали на куски сердца впечатлительных слушательниц. «Где-то там далеко», «Каблучки», «А на воле весна» - песни улетали в эфир, словно почтовые голуби, возвращаясь с новыми поклонницами и предложениями. Письма шли в зону пачками – только от Ирмы не было ни строчки. Изредка беспокоило сердце, но увлеченный творчеством Чернокамский был уверен, что это пройдет – какие могут быть болячки у здорового тридцатипятилетнего мужика? В один из дней к Аркадию на свидание приехала бывшая жена.
Он смотрел на неё сквозь стекло и понимал, что роднее человека в его жизни не было и не будет
- Ну как ты тут, Аркаш? – спросила жена таким голосом, что он сразу всё понял. Защемило сердце, стало трудно дышать.
- Ждал тебя, - ответил он ей в тон, расстегивая ворот бушлата.
- Я вернулась, - ответила она и заплакала.
С этого дня к нему начало возвращаться везение.
Приехал на короткое свидание один известный московский продюсер и сделал такое заманчивое предложение, что Аркадий пару раз вогнал себе ногти в ладонь, чтобы убедиться, что это явь. Пачки писем от поклонниц становились всё толще – Чернокамский раздавал их интересующимся зэкам и с иронией подумывал, не открыть ли ему местную службу знакомств. Старый шансонье, который когда-то помог ему раскрутиться, с разрешения «хозяина» привёз ему хороший синтезатор и кое-какие звукорежиссерские прибамбасы. Аркаша ушёл в музыку с головой – и это было настоящее счастье. Песни лились из него рекой, одна сильнее другой, и он пропадал в «музыкалке» сутками.
Приехала на длительное свидание жена – и, как оказалось, удачно. Уже через месяц он узнал, что станет отцом. Эта новость перевернула все его представления о жизни. Он стал мягче, спокойней, уверенней в своём будущем. Он даже перестал огрызаться на грубости задиристых режимников – научился отшучиваться…
И вот настал день, когда он, наконец, вышел. У ворот колонии его встретил московский продюсер и один из старых друзей. Они обнялись по-братски, сели в гигантскую Тойоту продюсера и поехали в новую счастливую жизнь. Всю дорогу шутили и болтали о том, на какой студии будут записывать новый альбом, продюсер рассказывал про запланированный график гастролей и о том, что уже подтверждено участие Чернокамского в «Шансоне года» в Кремле с песней «Каблучки»…
Домой он приехал поздно вечером, счастливый и отдохнувший – как будто и не было этих шести с половиной лет. Дом встретил запахами домашней стряпни, уюта, семьи. Жена с большим выпирающим животом приникла к нему и беззвучно заплакала.
- Ну что ты, Ириш, тебе нельзя плакать, успокойся – Чернокамский почувствовал, как перехватывает дыхание от прикосновения живота, в котором сидит его будущий малыш… - Я же вернулся, теперь всё будет хорошо. Давай выпьем за встречу, нальешь мне бокал вина?
Жена молча кивнула, принесла с кухни бутылку красного и два пузатых бокала. Аркадию налила полный, себе чуть-чуть на донышко. Чокнулись, выпили, он развалился на диване, блаженно вытянув ноги.
- Ириш, ну неси, что ты там наготовила. Такие запахи, что с ума можно сойти, - он улыбнулся ей с теплом и нежностью и глазами сказал: «Люблю тебя, родная».
Улыбнувшись в ответ, Ирина пошла хлопотать на кухню. Когда она вернулась с подносом, заставленным домашними яствами, Аркаша был мёртв.
Сердце восходящей звезды шансона остановилось навсегда.
Посвящается А.К. Светлая память...
Друзья, полный сборник тюремных рассказов "Комната свиданий" уже в сети. Ищите во всех книжных Рунета. Бумажную книгу можно заказать у автора, пишите: burlyash@yandex.ru