Надин отвела взгляд от часов в тот самый момент, когда дверь коттеджа открылась, впуская Алисию с полиэтиленовым пакетом с покупками в руке.
Ничто не говорило о том, что с Алисией могло что-то случиться по пути в магазин и обратно, потому Надин только сказала ей: «Я уже начала, было, беспокоиться. Мне показалось, что ты уже задерживаешься. А при теперешних обстоятельствах это вызывает тревогу... «.
Алисия ответила: «О, твои опасения понятны, но, в даном случае, совершенно необоснованны. Ну что могло случиться со мной за время похода в магазин?».
За Надин ответила Наталья: «Алисия, с тех пор, как мы вернулись с Ла-Медоры, в любую минуту может случиться все,что угодно. Ты купила кофе?».
Алисия, смутившись и посерьезнев, ответила: «Да, я взяла самый крепкий,бхотя, обычно, такой не пью. И бумагу для записей я тоже не забыла купить, взяла Soho, такой мы пользуемся в своем офисе.».
Наталья ответила: «Очень хорошо. Кстати, я сейчас выпила бы кофе.».
Алисия, подходя к столу и вынимая из пакета банку с кофе, сказала: «Хорош9о, я тебе заварю. Надин, тебе заварить?».
Та ответила: «Нет, мне пока не надо.».
...Наталья, Надин, а затем и Алисия утолили голод своим поздним завтраком, затем Надин, убрав тарелки со стола, села рядом с подругами и сказала: «Девочки, давайте поговорим о завтрашнем дне. Только, Наталья, загодя прошу - не перечь.
Итак...».
Она прервалась, глубоко вздохнула, и продолжила: «Завтра... Завтра мы должны были покинуть этот остров. Вместе. Но обстоятельства сложились так, что не лучший представитель нашей цивилизации попал сбюда и может угрожать жизни и здоровью смертных.
Поэтому, до приезда специалистов Отдела Безопасности здесь должен оставаться кто-то, кто знает, какую опасность может представлять собой вампир, как его обнаружить и как не стать жертвой.
Потому я решила так — я и Алисия, которые вольны корректировать время своих отпусков, еще на сутки задержимся. А ты, Наталья, полетишь домой.
Почему так?
Ну, во-первых, у вас в России более строгое отношение к отсутствию сотрудника на работе... Поправь меня, если я не права...
Во-вторых — ты стала, почти, знаменитостью и я бы не хотела, чтоб наш гость использовал твою знаменитость тебе же во вред.
И, наконец, я проложила твой маршрут через Буэнос-Айрес, с тем, чтобы ты могла повидаться со своим любимым Антонио — я ведь знаю, что ты за ним скучаешь...
Мы же с Алисией останемся до прилета специалистов и покинем остров только тогда, когда убедимся, что все идет так, как надо. Никто из смертных не должен пострадать.
Теперь я готова выслушать возражения и вопросы.».
Она умолкла, обвела подруг испытующим, вопрошающим взглядом.
И вопрос ей, конечно, был задан и задала его Наталья: «Надин... Тебе не грустно будет разлучаться со мной? И тебе, Алисия? Вы ведь вместе обдумали этот шаг?».
Надин ответила ей: «Наташа, мне будет очень грустно, если этот Бладманн атакует именно тебя и я не смогу вовремя тебе помочь. И мне будет очень грустно, если нас, вампиров Ордена Света будут огульно обвинять в грехе того, кто даже не принадлежит к нашему Ордену — ведь смертные в этом не разбираются... Потому я должна обезопасить их, а тебе... ну, просто дарю возможность увидеть любимого. Если бы я не хотела этого, то, может, и оставила бы тебя на острове до прибытия специалистов.».
Наталья помолчала, о чем-то думая, затем спросила: «Когда я должна вылететь?».
Надин ответила ей: «Я закажу тебе билеты на самый ранний рейс. Чем раньше тебя здесь не станет, тем в большей безопасности ты будешь. Более того — мы с Алисией проводим тебя до самой посадки на самолет. Это, кажется, я могла бы и не говорить...».
Алисия же, вторя подруге, добавила: «Чем более раннее время это будет — тем больше вероятность, что Бладманн тебя не увидит. И... Да, нам будет тебя не хватать... Это так.».
Затем, посчитав, что обсуждение этого вопроса окончено и немного помолчав, Надин произнесла: «Все это касалось дня завтрашнего. А про сегодняшний день скажу одно: сидим дома. Все. Я не хочу, чтоб, хотя бы, с кем-то из нас произошла неприятность.
Есть телевизор, есть продукты, из которых можно попробовать приготовить пиццу... И, конечно, нам надо выяснить, как выглядит наш визави...».
«Вот я это и сделаю.» - ответила на ее слова наталья и, встав из-за стола, прошла в комнату, села за столик, на котором лежал подключенный к зарядному устройству планшет.
Надин осталась на кухне вдвоем с Алисией. Подумав, она сама предложила подруге: «Ну, а мы займемся приготовлением пиццы с морепродуктами. Все для этого у нас есть. Думаю, это будет особая, прощальная пицца, ведь через сутки мы тоже прощаемся с этим прекрасным архипелагом... И потому мы должны постараться, так ведь? А к пицце мы откроем кьянти, бутылочка этого вина стоит у нас в холодильнике... И оно тоже немного грустное и строгое, так ведь?».
Алисия вздохнула и ответила: «Да, ты права...».
Надин достала из холодильника упаковку готового теста, ьутылку с соусом, кусок сыра, пластиковую упаковку мидий и глубокую пиалу с морской капустой, Алисия достала несколько помидоров и луковицу, положила на стол кухонный нструмент — и готовка началась...
В это время Наталья уже, включив анонимайзер, набирала на тачскрине планшета ссылку на офциальный сайт Ордена Властителей Тьмы, где рядом с персональными данными вампиров-участников этого зловещего Ордена находились их фото....
...Эдгара Бладманна она нашла на семнадцатой странице анкет участников сайта. На нее смотрело с фотографии толстощекое лицо с плотно сжатыми губами и ничего не выражавшими, несколько выкаченными глазами под припухлыми, как у пьяницы, веками. На левой нижней части подбородка у него находился едва заметный шрам, похоже, от неаккуратного бритья.
Это была, как можно было подумать, фотография человека, ведущего не вполне здоровый образ жизни — но Наталья, внимательно вглядываясь в фото, готова была поклясться, что это не так, что причина припухлости век и шрамов на этом лице — другая.
Ниже этого фото располагалась вторая фотография — здесь Эдгар Бладманн был снят в полный рост на фоне какого-то большого здания из стекла и металла.
На нем были темно-синие брюки, расстегнутая свободная рубашка выставляла на обозрение некоторую часть крепкого, мускулистого, хоть и не атлетически сложенного тела.
Еще ниже, отдельно, располагалось фото некоего документа в пластиковой оболочке.
Наталья увеличила это фото — и увидела надпись на ламинированной пластиковой поверхности документа: «Права на вождение транспортного средства...»
Она негромко произнесла: «Так ты водишь машину, наш незванный посетитель... Вот откуда у тебя припухлость век — ты водишь ее подолгу, на большие расстояния и не спишь в пути... И потом, когда бреешься, у тебя дрожат усталые руки... А может, это царапают тебя твои жертвы?».
Ниже фотографий шел длинный список мест, в которых, в разное время, обитал Бладманн.
Наталья увидела множество названий городов, смененных им лишь за два года — Амстердам, Копенгаген, Люцерн, Париж, Монако и снова Париж, затем глаз выхватил из этого списка украинский Киев — и после Киева, похоже, Бладманн снова вернулся в Амстердам... Затем был Таллинн, Портсмут, Вашингтон — и, наконец, Форталеза, где он попал под наблюдение полиции...
Наталья, еще раз, произнесла: «А ведь все это — города, где ты обнаружил себя... Просто тебе удавалось заставить людей забыть тебя... или ты заставлял их умолкнуть навеки...».
Она вышла с сайта, вернулась в поисковик и ввела в нем фамилию «Бладманн» без связи с Орденом Властителей Тьмы.
Ее интересовали те люди, которые носили эту Фамилию раньше, чем на свет появился конечный ее обладатель.
И список носителей этой фамилии оказался длинным... немного «поколдовав» над настройками поисковика, Наталья выделила для себя нескольких людей-носителей фамилии «Бладманн», показавшихся ей наиболее подходящими для роли предков Эдгара Бладманна.
Один из них бвл австрийским бароном и даже лицом и манерой держаться походил на своего далекого потомка. Другой был ефрейтором Второго Титрольского пехотного полка в Первую Мировую войну — с фотографии на Наталью смотрело испачканное землей усталое лицо, голову прикрывал шлем-»шишак»...
Наталья подумала: «Чтож, у него соответствующие предки...».
Из кухни уже тянуло соблазнительно-вкусным ароматом пиццы и Наталья только подумала о том, что пицца, наверное, уже готова, когда услышала голос Надин: «Наташа, мы приготовили пиццу и приглашаем тебя к столу!!».
Наталья с огромным облегчением закрыла открытые в браузере планшета вкладки и выключила планшет, отозвалась: «Я сейчас иду!!» - и пошла на кухню...
Стол уже был накрыт. На нем, на середине небольшой скатерти темно-красного цвета в форме ромба, стояло большое металлическое блюдо с еще дымящейся пиццей, и вправду, выглядящей очень аппетитно. Рядом с пиццей лежал столовый нож и стояла бутылка вина Кьянти Классико, покрытая характерной испариной — видно было, что ее только-что достали из холодильника. Тут же стояли три небольших блюда и три фужера из темного стекла.
Девушки сели за стол, Алисия разрезала пиццу на восемнадцать узких треугольных кусков и разлила по фужерам сухое красное вино...
Когда подруги положили уже по куску пиццы себе на блюда, Нвдин, приподняв свой фужер, произнесла: «Наталья... Завтра мы тебя провожаем... Помни, что мы прощаемся лишь на время... И помни еще, что мы будем рядом, когда тебе это понадобится... Мы будем, даже если ты не сможешь нас позвать... И... Мне грустно... Я не могу себя обмануть — мне, действительно, грустно... Ведь мы должны разлучиться раньше срока, а увидимся теперь только через год...».
Наталья ободряюще улыбнулась ей и возразила: «ну, почему же, через год? У меня день рождения в ноябре и я, конечно, приглашу вас... А пока — пусть Господь поможет нам... Нам это очень нужно сейчас... Давайте помолчим... И помолимся про себя...».
И они замерли, умолкнув, вспоминая и произнося про себя молитвы, обращенные к богу. И это были молитвы об избавлении от их незваного противника, о спасении всех тех, кому он мог причинить зло, молитвы о поддержке их сил...
Спустя некоторое время их фужеры с вином, поднявшись, соприкоснулись. Это соприкосновение породило лишь негромкий, спокойный звенящий звук, который быстро затих. И девушки пригубили вино...
Было, действительно, немного грустно, где-то рядом витала тревога. Смутно ощущалась опасность, близость чего-то нехорошего...
Поев, подруги встали из-за стола и Алисия с грустью произнесла: «Жаль, что мы никуда не можем пойти... Страшно уже оставлять дом, да и показываться на глаза темному вампиру не хочется... Я предлагаю допить вино в комнате, а чтоб не развеять суку, мы можем поиграть в покер на моем планшете — экран достаточно большой и мы сможем играть втроем...».
И они так и поступили — забрав с собой свои фужеры, в которые была налита последняя порция кьянти, они перешли в комнату, подсели к небольшому столу, который передвинули ближе к середине комнаты и, включив планшет, сделали первые ставки в нехитрой карточной игре...
...Игра, за которой они отвлеклись от волнений этих и прошедших суток, затянулась до поздна, но подруги не могли бы сказать, что она наскучила им.
Быть так близко друг-от друга, почти соприкасаясь плечами, ощущая дыхание друг-друга, вместе радуясь, когда какая-то из них, в очередной раз, обыгрывала другую или четвертого игрока — программу, они не замечали, как текло время, как клонилось к океану солнце и темнело за окном...
Затем был ужин — теперь уже Наталья и Надин готовили к ужину морской коктейль, а Алисия работала на планшете, выполняя свою часть того, что зависело от них в деле избавления жителей островного государства от опасного пришельца из иной цивилизации.
Конечно же, ужин получился вкусным и Алисия хвалила обоих подруг за их кулинарное мастерство. И, конечно же, после ужина они вышли на крыльцо своего коттеджа и любовались огнями островов, видимыми отсюда, светом звезд и расстилающимся по океанским волнам серебряным лунным покрывалом...
Спать в этот вечер подруги легли рано, так как завтра их ждал и ранний подъем...
...Ласковое прикосновение Надин, положившей руку ей на оголившееся плечо, разбудило Наталью в четыре часа утра.
Было еще очень рано, небо еще хранило серый оттенок уходящей ночи, но Наталья уже чувствовала себя достаточно выспавшейся и ей не потребовалось много времени на утренний туалет, а Надин и Алисия были уже одеты и собраны.
Надин закрыла ставни-родеты на окнах коттеджа, помогла Наталье скатить вниз с крыльца свмку-каталку и заперла дверь их жилища. И все вместе они пошли на остановку, чтобы
сесть в автобус, который должен был отвезти их в аэропорт...Здание аэропорта в этот ранний час было почти безлюдным, Наталья быстро прошла регистрацию и досмотр башажа, а Надин пи Алисия, без особого труда, получили разрешение на то, чтобы проводить Наталью до борта авиалайнера. И, вскоре. Три подруги были уже на летном поле. В нескольких десятках метров от них стоял бело-синий «Эйрбас-А-330» компании «Авиалинии Аргентины», к которому сейчас подъезжала машина-трап.
Они подвели Наталью к трапу, стюардесса на верхнем конце трапа сообщила, что до конца посадки остается десять минут и они могут не спешить...
Снова накатилась грусть; Надин и Алисия, прослезившись, обняли, на прощание, Наталью...
В какой-то миг, когда ее обнимала Алисия, Наталья почувствовала легкое покалывание сзади на шее в том месте, где шею прикрывал воротник блузки.
Наталья спросила Алисию: «Что-то колет... Посмотри, что там... Наверное, насепкомое? Убери его, пожаолуйста...».
Алисия ответила: «Да, это было насекомое... Я его прогнала... Не волнуйся...».
К этому времени тонкие и плоские заостренные лапки радиомаяка, прижатого ее рукой к коже Натальи и проколовшие ткань с обратной стороны ее воротника, уже сжались, надежно и навсегда закрепив крохотную металлическую «таблетку» и радиомаяк посла в эфир первый сигнал...
Попрощавшись с Надин и Алисией, Наталья поднялась по трапу на борт самолета, прошла к месту, указанному ей стюардессой и села на свое кресло — немного позади крыла, у иллюминатора.
Она сидела и смотрела в иллюминатор, улыбалась и махала подругам на прощание, когда самолет запустил двигатели и все видимое смазалось, задрожало от горячих струй, исходящих из его турбин.
Звукк двигателей плавно усилился, самолет тронулся и порулил по летному полю, готовясь к взлету.
Минута — и он уже выехал на полосу, замер, на минуту, ожидая разрешения на взлет — и затем, все ускоряясь, начал разбег по полосе, оставляя позади здание аэропорта, стоящие рядом другие самолеты и Надин с Алисией, все еще провожающих глазами ее, Наталью...
Затем ускорение мягко вдавило Наталью в кресло, самолет поднял нос и отделился от взлетной полосы...
...Авиалайнер набирал высоту, мерно и спокойно гудели четыре его турбины, Наталья с интересом смотрела вниз, на проплывающую за иллюминатором землю... Стюардесса Эмили Рэйн встала с кресла в своем отсеке, чтобы начать готовить к транспортировке и раздаче пассажирам бортовое питание...
И вдруг в ее голове поплыло многоголосое, завораживаюшее "Динь... динь.. динь-динь-динь.. динь.." и зазвучал негромкий приятный мужской голос: "Засыпай, Эмили... Закрой глаза... Засыпааай... Спиии...".
Этот голос, словно, пленил ее и вскоре стюардесса Эмили Рэйн опустилась в свое кресло, с удовольствием закрыла отяжелевшие веки и перед глазами ее, под закрытыми веками. в мерцающей дымке заскакали веселые цветные лошадки, закружились яркие бабочки... И она погрузилась в крепкий сон...
Как только она сделал третий вздох после столь неожиданного погружения в сон, дверь ее отсека, на несколько секунд, открылась и из нее выглянул в салон самолета мужчина, одетый в форму бортпроводника.
Он обвел глазами салон, обнаружил в нем сидящую на своем месте Наталью - и снова закрыл дверь отсека...
...Лайнер набрал высоту, подошло время для раздачи пассажирам бортового питания. Из отсека для бортпроводниц, толкая впереди себя легкую серебристую тележку, накрытую бело-синей скатертью, вышел высокий мужчина в форме бортпроводника...
Спустя минуту он остановил тележку у места Натальи, спросил: "Мисс Малинина, вы будете обедать?".
Она, повернувшись от иллюминатора к нему и увидев тележку с борт-питанием, улыбнулась ему и ответила: "О да, конечно!".
Он поднял с тележки и вручил ей разнос, на котором стояли креманка с клубничным мороженным, небольшая пластиковая чашечка с ароматным горячим кофе и накрытая прозрачной крышкой коробка с набором бортового питания и, пожелав ей приятного аппетита, удалился.
Ничто не вызвало ее подозрений...
А, между тем, вернувшись, вскоре, в свой отсек, мужчина подумал: "Вот я и нашел тебя... Ты приведешь меня к своему любезному Антонио. И я дам вам ночь...
А утром ты увидишь, как он погибнет. Он должен погибнуть, потому, что игн нужно его сердце... И ждать осталось недолго!".