Растрёпанные волосы

Элис Ро
Каждый день я твержу,
как молитву в пути,
что никогда никого не любила.
Дышу.
Душа моя невольно простыла.
Я безбожно врала,
да и сейчас продолжаю,
что никого не люблю,
а на самом деле Адски сгораю:
от любви к этим растрёпанным волосам,
невинной улыбке и глазкам Индиго – от одной мысли, от одной строчки, внутри бушуют стихии и взрываются в небе салюты, разбрызгивая цветные искры на тёмном полотне,
отчего образуются звёзды.
Я никогда не любила того,
кем любима была.
Заставляя себя и его проходить через муки – в такие моменты мурашки волной проходят по коже,
ведь они погибали вместе со мной/за меня,
пытаясь помочь,
а я лишь дико орала,
что он проник в сердце острейшим осколком стекла
и теперь колит жутко в груди.
Давилась ненужными словами,
о том, что никогда так сильно не любила.
Опять соврала – нагло и глупо.
Конечно любила – смело и нежно.
После чего промозглый туман забил плотно глотку,
после чего стало всё пусто и горько.
Всё стало без эмоций и чувств,
но с безжалостным расстоянием.
Всё не рядом.
Больше не в двух шагах.
Всё в глубочайших ранах,
без единого чистого места на коже.
И, донельзя скорбно понимать,
что ни одна аптека тебя больше не спасёт.

Каждый день я твержу,
как молитву в пути,
что никогда никого не любила.
Не верьте – любила.
Как небо штыками верхушек елей.
Все чувства просто в дымке потонули.
Волшебно.
Бескрайность волшебна,
а ты изысканно-прекрасен,
как холодный маленький принц Экзюпери.
Словно в песне Земфиры,
моё обрушевшееся небо пеленой глаза застилает,
разбивая нас пополам – слиться бы.
Думать перестать,
но опустошённое нутро не перестаёт кричать,
воскресать и снова умирать десятком грамм,
брошенными трубками
и дождливым октябрём – готовым в любую секунду подорваться и снова зажечься снопами лучей лишь для того,
чтобы изведать в сердце то,
что знала, но так безобразно забыла, полюбив рецидивы.
Тяну ледяные руки к огню.
Это не единственные муки,
от которых невозможно проснуться.
Уходи поскорее из мыслей, прошу,
и забудь мой бессвязный,
сумбурный бред.
Я ведь после тебя лишь безродная пыль под ногами – убийственный пепел счастливых годов.