Амнезия. Несколько памятных дней из жизни Призрака

               

                «Есть многое на свете, друг Гораций,
                Что и не снилось нашим мудрецам!»
             
День... последний.

- Говори, сука, с какой целью проник на ЧАЭС?! – в который раз орёт громила с лычками сержанта на «монолитовском» экзоскелете.
Я лежу на бетонном полу, чувствую сладковатый привкус крови во рту и легкую тошноту где-то под «ложечкой».
Мой взгляд  скользит, очерчивая круг по потолку и стенам и останавливается на том, кто стоит прямо надо мной, потирая свой разбитый от старания кулак.
«Сам ты сука...» - вяло раздражаюсь я.
Его багровая рожа склоняется ко мне так низко, что ударить, а уж тем более просто плюнуть в неё, для меня не составляет труда. Но мне сейчас нельзя, никак нельзя...
«Меченого они пока что не нашли – это хорошо.  Уж хоть бы он добрался до этой лаборатории».
- Если бы мне дали волю, я забил бы тебя до смерти, - шипит сквозь зубы сержант.
«Да пошёл ты, хряк прыщавый! – мысленно посылаю я его. - И изо рта у тебя воняет, как из помойки...» 
Наверное, я ухмыльнулся - и это ему не понравилось.
- Ах, тебе ещё и весело! – запыхтел он, как паровоз. – Сейчас я тебе так врежу - всю оставшуюся жизнь будешь улыбаться.
В это время здание вздрогнуло раз, другой, третий...
- Нестеренко, брось его на хрен! «Выброс» пошел! – услышал я.
- Ладно, сука... Потом поговорим, - бросил сержант, уходя.
Дверь хлопнула. Щелкнул замок. Наступила тишина.
« Слава Богу! «Выброс»... – улыбнулся я. – Хрен угадал, сержант -  не говорить нам с тобой больше никогда... Всё кончено, господа! Всё кончено!»
Я представил себе темный зал: по периметру - шесть пар стеклянных торов, в центре – сияющее зеленым светом  голографическое изображение «Монолита».
«Всё получится, всё получится... Секретная лаборатория»


День первый.

Меня гнал страх...
Нет, я был самим страхом, когда пришел в себя. Трудно сказать, что за чем следовало - в каком порядке включались мои чувства. Но мне кажется, что сначала появился громкий шелест камыша, словно кто-то ломился через заросли. Звук был и сзади, и подо мной...  Через пару секунд темноту прорезал пляшущий луч света – включилось зрение. Следом я ощутил всё своё тело – в него ворвалась боль и дикая усталость и с ними мысль - сил хватит ещё на несколько шагов и всё...
И тут в пляшущем луче света взгляд цепляется за огромный валун и сознание вопит: «Прыгай!!!»
Только на самой его вершине я обессилено замер, припав щекой к его замшелой поверхности. Внизу, у подножья валуна, раздался стон твари и шаркающие по траве шаги... Но у меня не было ни сил, ни желания взглянуть на своего преследователя.
«Плевать... Главное, что спасся...»
Распластав руки, я ощупал размеры площадки, на которой лежал и облегченно вздохнул – даже ворочаясь во сне, я не должен был скатиться с этого валуна...

Когда я проснулся, солнце было уже высоко. Сев, я огляделся по сторонам.  Во все стороны тянулись болота, поросшие камышом, и только местами дыбились холмы с чахлыми деревцами на их вершинах...
Я снял с себя вещь-мешок, неспешно развязал узел... Не сказать, что это был рог изобилия, но кое-что из еды я в нём всё же нашел – кусок хлеба, дольку чеснока, плавленый сырок... Стал есть, что Бог послал, и между делом осматривать местность вокруг.
У подножья валуна валялся мой АКМ. Я бросил взгляд на пояс, потом в рюкзачок – четыре полных рожка для автомата, пистолет с запасной обоймой, нож в чехле...
«По идее должен был быть бинокль... Но, видимо, убегая ночью от твари, я где-то его потерял, -  здраво рассудил я. – Ну, ничего... Потом как-нибудь добуду».
С едой я справился быстро. В завершение трапезы отпил из фляжки пару глотков воды и закурил.
«Снаряга у меня вроде как ничего, а вот продовольствия маловато. И с памятью что-то ни то... Что было вчера? А вчера было... Нет, не помню... Ночью за мной гналась эта тварь... А где я был до этой погони? Что за хренотень?! У меня что – амнезия? И вообще, это... кто я?»
Напрягаю извилины так, что начинает сводить скулы... Пошли какие-то картинки... Во!
« Славик, иди кушать! Мама зовёт...» «Смирнов, вы уже не в школе и здесь никто нянькаться с вами не будет. Это Медакадемия, батенька!»
- Похоже, не всё потеряно, - вздохнул я.
Я переключился на внутренний монолог: «Выходит, я – Вячеслав Смирнов и даже учился в Медакадемии и, возможно, учусь или успешно закончил. Теперь понятно откуда взялось это слово  - «амнезия»! Ясненько, но не всё... Я хорошо понимаю, что сейчас я – сталкер, и нахожусь я на болотах. Но я не помню, как тут очутился и когда?»
Я внимательно осмотрел местность вокруг на предмет нежелательных гостей и медленно сполз по пологому скату валуна к месту, где валялся мой АКМ. Схватив его, я резво бросился назад, но путь мне преградил какой-то тип, с ехидной улыбкой и нацеленным на меня обрезом. И откуда он только взялся?
- Тихо, дяденька...  Ствол на землю. Руки не опускать!
- Понял, не дурак, - ответил я и, положив автомат у ног, поднял руки.
- А теперь подойди сюда и главное - не пырхайся, а не то получишь заряд промеж глаз.
«Дать бы тебе по роже! – подумал я, делая шаг вперед.
В это время  за его спиной выросло какое-то грязное размытое пятно.
- Сзади! – крикнул я рефлекторно.
Он, видимо, уже почувствовал чьё-то присутствие позади себя и, вывернувшись каким-то немыслимым бубликом, выстрелил дуплетом. Пятно колыхнулось... Но я за это время успел схватить автомат и нажать курок. Благо, в этот момент «гопник» кувыркнулся по траве, а то бы и ему досталось.
Теперь мы с ним вроде как поменялись местами – я держал его на мушке.
- Брось, - махнул он рукой. – Считай, мы с тобой побратались на крови этого упыря.
Он сунул обрез за пояс и подошел к бездыханному телу...
- Упырь – он же Кровосос... Что берёшь от него? – спросил он, доставая охотничий нож.
- Эээ... – как-то растерялся я. - А что сам предлагаешь?
- Ну, чисто из благодарности за моё спасение, решено – забирай его «третий глаз».
- Я думал в ходу щупальца... – пробормотал я.
- Ты откуда, дядь, свалился? Какие, нахрен, щупальца? Где ты их видишь? Ааа... понял – это такой прикол, да?
«Действительно, - подумал я. – Что-то у этого кровососа щупалец не наблюдается... А как же он кровь сосет? М-да... Ну, наверное, как вампиры... »
Он извлек «третий глаз», достал из карманчика на поясе кусок фольги и запаковал в неё это «сокровище», назначение которого всё еще оставалось для меня загадкой...
- Потом у оружейника-Тимофеевича  сварганишь оболочку, и получится крутейший оберег. А если у вас с ним и вовсе всё срастется  по-дружески, то, глядишь, у тебя появится какой-нибудь дар. Ну, типа того, что у Семки Щупача – его, блин, никогда нет там, где будет засада... Чутьё просто дикое!
«Мне бы память подремонтировать, - подумал я. – А то ведь...»
- Держи... А я возьму его когти. Пару оставлю себе, а остальные продам. Товар ходовой...
Прислонившись к валуну, я закурил.
- Тебя как зовут? - спросил он, не отрываясь от своего занятия.
- Славик, - ответил я. – Смирнов...
- А я Паша Яблуновский, - хмыкнул он. – Не скажу, что в Зоне все меня знают, но... может, то и к лучшему для них.
Минут через пять мы оба забрались на валун.
- Ох, сколько ночей я тут провел, на этом самом камне, пожалуй, и не сосчитать даже, - засмеялся Паша. – Надежное местечко... Не заметил вот этого крюка в расщелине? Это я его вбил сюда. Сплю очень беспокойно – не просто ворочаюсь, как бывает у других, а иной раз вскакиваю и несусь куда-то – это еще с самого детства. Вот потому я и пристегиваюсь всегда, если на высоте или вроде того...
- А у меня амнезия, - ни с того, ни с чего пробормотал я.
- Это что за болезнь такая? – нахмурился Паша.
- Выпадение памяти... - пояснил я. – Ретроградная амнезия. Не помню, например, что было вчера, позавчера... И даже не знаю, когда это у меня началось.
- Слыхал я, есть на Зоне такой чудак – Призраком зовут. Не ты ли это? Говорят, тоже вроде как ничего не помнит о вчерашнем, но пугает всех до жути тем, что во время «выброса» исчезает внезапно прямо на глазах у всех присутствующих, то, вдруг появляется из ниоткуда...
- Не знаю, - пожал я плечами. – Может быть, это я и есть...
- Ага, - мотнул он головой. – Ну, ничего... поживем – увидим.
- А ты, Паша, куда идёшь? – спросил я. - Или так - просто бродишь по болоту?
- Нет, у меня цель – думаю к вечеру на Кордон выйти. А ты куда направляешься?
- Если ты не против, то я пошел бы с тобой...
- А что мне быть против? Вдвоем веселей и надежней... Вон мы в паре с тобой такую тварь замочили, что даже отряду сталкеров это удаётся далеко не всегда.
- Когда выходим? – поинтересовался я.
- А прямо сейчас и выходим...
Через пару часов, когда взошли на очередной холм, Паша приложил палец к своим губам – «тихо, молчи»... Я насторожился. Он указал рукой на заросли колючего кустарника и, пригнувшись, стал красться в ту сторону. Я сместился чуть левее, огибая кустарник с другой стороны. Паша, оглянувшись, одобрительно кивнул.
«Что же он там заметил? Что ждать-то?!» Кажется, я начал нервничать...
На другой стороне холма мы встретились. Небольшой участок травы вытоптан и залит кровью. Зрелище не для слабонервных. Под сломанным деревцом – то, что осталось от «броньки» и её хозяина – грязное месиво...
Паша поднял уцелевший дробовик, валявшийся чуть в стороне от этого места, и тихо сказал:
- Он ему теперь уже не понадобится... По всему видно, кабаны постарались. Даже выстрелить не успел...
- Они, твари, возможно до сих пор где-то здесь ошиваются, - сказал я, озираясь по сторонам.
- Надо быть настороже, - кивнул Паша. – Идем. Скоро будет хутор... Там и отдохнем.
- А как ты понял, что за кустарником что-то?
- Запах от костра – видишь, угли ещё тлеют. Вот его-то я и учуял. Только совсем не думал, что увижу тут такое.
С холма спускались медленно – близко были заросли камыша и там могли залегать кабаны. Ну, а потом мы пошли ещё медленнее.
- После последнего «выброса» аномалии беспорядочно сместились, - пояснил Паша. – Ничего, до темна успеем. Уж лучше позже, чем никогда...
- Это так, - согласился я.
Прошел ещё час. У исковерканных останков самосвала остановились перекурить и попить воды.
- Тихо! – шепнул Паша. – Слышал?
- Ага, - кивнул я.
- Запрыгивай в кузов!
Только ноги коснулись дна кузова, как по железу рядом зазвенели пули. Мы попадали на животы.
- Справа от мостика заметил двух, - сказал Паша, переворачиваясь на бок и выдергивая из гранаты чеку.
Рвануло крепко.
- Что это было? – спросил я у Паши.
- Это местный Кулибин начинку в гранатах меняет на какую-то свою, - пояснил Паша. – Фиг его знает, что за смесь он туда сует, но эффективность просто жуткая.
- Посмотрю?
- Давай, но только осторожно.
- Ёханый бабай! Камыши метров на двадцать скосило под самый корень, - восторгнулся я. – Ага, одного вижу – лежит... А другого что-то нет.
Паша перевернулся на спину, закурил сигарету.
- Надо ещё заказать такие гранатки, - сказал он, выпуская струю дыма. – Правда, дорогие они... Но, как видно, они того стоят.
Я тоже закурил, время от времени посматривая по сторонам. Было жарко и влажно – оно и понятно, кругом болота.
- Скоро будет хутор. Там могут оказаться дружбаны этих...  Тогда нам там не очень будут рады, - улыбнулся Паша.
- А может быть, - хмыкнул я, - как раз наоборот – захотят отомстить и поживиться.
- И такое может быть... Ну что – пошли?
- Пойдем.

Паша был очень доволен, что ему достался модернизированный АКМ – оказывается, у него такой был, но где-то по пьяни посеял. Так он сам сказал.
- Заказной вариант... У меня к нему сменный ствол в рюкзаке валяется, под другой калибр, - похвалился Паша. – Вот так и в жизни – всё по кругу: сегодня потерял, а через время, глядишь, опять нашел... Эти двое – из банды Ржавого. Не знаешь такого?
- Нет.
- Рыжий... ну, просто как медяшка. Злопамятный, сволочь. Никак его не шлепнут, хоть ненавидят его многие, даже из своих, - покачал головой Паша.
- Значит, когда-то всё равно шлепнут, - махнул я рукой.
- Это точно... Ну что?
- Пошли.

Хутор был пуст. Но сначала мы осторожно обошли его по кругу – удостоверились, что нас не поджидает там засада, а уж потом  зашли в единственно уцелевшую хату. У Паши был маленький, как пачка сигарет, приёмничек – он выставил его на волну «Сто рентген» и прибавил громкость.
«... вспомогай вам Бог и Зона. А тэпэрь, шоб цэ було понятно пришлым хлопцям с другых краив, кажу по-англыйски... Та шуткую я, шуткую! Повторяю по-русски...
«Как сообщили нам ученые с Янтаря, «выброс» ожидается в 16 часов...  Выброс в 16 часов! Подыскивайте себе надежные норы. Ну, а кто на нашей территории – милости прошу к нашему шалашу - в бар «100 рентген». Час назад привезли «Самогон от бабы Кати» - это что-то неописуемое, скажу я вам... Рекомендую! А сейчас расслабьтесь и послушайте музыку. Через пару минут мы вернемся к новостям Зоны...»
Паша выключил приёмник и, зевая, сказал:
- Тут слева от хаты есть подвал – ты его видел... Через час в него перейдем.
- А может сразу туда? – предложил я.
- Нет, - мотнул он головой. - Из подвала не выскочишь, если что... Кинут гранату - и все дела. Прямо перед «выбросом» спустимся туда.
- Хорошо, - согласился я.
- Я  чуть вздремну?
- Ага, спи. Я посторожу.

Через час я растолкал Пашу и, мы спустились в подвал. Был он глубоким и таким огромным, что в голове по этому поводу возникало много разных мыслей.
- Интересно, зачем людям нужен был такой подвалище?
- У моего прадеда на его хуторе был такой же, - вроде как похвалился Паша. – Зимой... специальную яму, выстланную камнем прямо посреди этого подвала, до краев заполняли кусками льда. Сверху её для чего-то укрывали соломенным ковриком... Представь себе, я обнаруживал там не растаявший лед даже в самое жаркое лето. Вот тебе и нецивилизованные предки! Холодильник у них уже тогда был – сто лет назад и без всяких заморочек... Ни один продукт не пропадал!
Начался «выброс»...
Какая-то тень мелькнула в проеме дверей и Паша вскинул кверху ствол дробовика. Молодой сталкер в бандитском плаще в испуге застыл на первых ступенях подвала.
- Не дрейфь, сынок, - повел стволом Паша. – Заходи, а то под этим грёбанным «выбросом» у тебя яйца отвалятся.
Мальчишка  оглянулся назад. Паша понял, что тот не один и произнес сурово:
- Заходите все, но не дергайтесь – башку мигом снесу!
Мальчишка кивнул и дал кому-то знак рукой.
- Ахринеть, - присвистнул Паша, когда в подвал повалил народ. – Вы чо, пацаны, всем детским садом сбежали в Зону? Сколько душ?
- Восемь...
- Ахринеть сколько мамок по вам сейчас плачут! – покачал головой Паша. - Вам что дома-то не сиделось? Лучше бы девок на дискотеках тискали! Сталкеры в памперсах... Давайте уже – проходите, располагайтесь. Хочется угостить вас, да нечем.
Молодежь разбрелась по подвалу, расселись кто где... А я смотрел на них и думал: «Ну, на кой им эта грёбанная «Зона»? И правда, сколько матерей не спит теперь ночами – плачут, молятся...»
Я прислонился к стенке и закрыл глаза – как-то мне стало не кайфово. Перед внутренним взором поплыли картинки – одна сменяла другую, потом пошли вспышки – словно где-то, замыкаясь, искрила проводка... Я чувствовал, как стены подвала передают дрожь моему телу и, эта вибрация уходит вглубь меня...Появилась тошнота, такая же, какая была у меня в детстве после сотрясения, когда я свалился с дерева. Начало давить на глаза, закручивать в тиски мозг... Потом вспышка в голове – и я словно провалился куда-то, в небытие...




День второй.

Никогда прежде сон не приносил мне такого отдохновения, такого сладкого чувства растворенности, растворенности почти что на уровне небытия... И даже когда пришли первые мысли, которые напомнили мне о моем существовании, я не шевелился, не желая выходить из этого божественного состояния. Я чувствовал, как каждая моя клеточка испытывает то же самое – желание покоя.
Но тут я услышал шипение и бульканье... Страх разбудил меня окончательно. Я открыл глаза.
Было раннее утро. Сонное чириканье птиц и зябкость, от которой хотелось свернуться в калачик и продолжить сон – были моими недобрыми искусителями. В другом положении я так бы и сделал – перевернулся бы на другой бок и продолжил спать, но только не теперь - я вдруг заметил, что лежу в тесном кругу разноликих аномалий. Потянись на метр туда или сюда и достанешь до одной из них. Пришлось-таки взбодриться и встать...
Кроме сухой сосны, прислонившись к которой я стоял, прикуривая сигарету, на много метров вокруг – голый солончак.
Местность была незнакомой.
«И куда теперь меня занесло? Стой! Я, кажется, вырвался из лап амнезии! Ну, почти... если не считать, что кое-что я всё ещё не помню. Например, где я жил до того, как попал в Зону, чем  занимался... Я не помню, была ли у меня семья на тот момент... И все же амнезия отступала – в памяти остался день вчерашний и позавчерашний... Ну, вот, например, вчера я точно был в подвале на хуторе. Пашу помню... и мальчишек, что прятались там от «выброса» - их тоже помню... Это же здорово! Теперь меня заботит другое - что спровоцировало моё перемещение сюда? Может быть, действительно, как сказал Паша, виной тому «выброс»? Очень похоже на то... Но других же сталкеров под «выбросом» не бросает туда-сюда? Иначе бы Призрак был не один... Значит, причина, скорее всего, в другом, а «выброс» только запускает этот механизм. Выброс – это как кнопка...»
Я достал болты и стал прощупывать аномалии на предмет прохода через них. Только в одном месте я нащупал относительно узкий перешеек – метра четыре, а в других местах аномальное поле простиралось на много дальше... 
« А теперь учти тот факт, что болт сгорает в этой аномалии уже на высоте полметра, а то и метр... Нет, при таких условиях четыре метра мне не перепрыгнуть, да ещё практически почти без разгона... Плохи дела», - вздохнул я печально и стал оглядываться по сторонам в поисках идеи.
 «Идея» бросилась в глаза сразу – сосна... Я вспомнил, что в вещмешке мне попадался какой-то моток – то ли шнур это, то ли трос... Но тут я спиной почувствовал, что ни мешка, ни моего автомата при мне нет – они остались стоять у стены подвала, где я сидел во время «выброса».
«Хотел ведь привязать шнур к ветке, что повыше и покрепче, раскачаться, да прыгнуть через перешеек в аномалии... Не получится, Славик. Думай, дружище...»
 Я глянул на нож, висевший на поясе, и перевел взгляд на сосну.
«А что, если подпилить её со стороны самого узкого места в аномалии? И повалить сосну... Сколько она в высоту – метров восемь... Минус два метра от верхушки – самая тонкая и потому ненадежная часть. Остается шесть метров... Можно подпилить сосну наполовину, залезть почти до верхушки и попробовать раскачать её в сторону перешейка. А нет, так подпилить ещё – и так, пока не окажется достаточно. Ждать мне помощи здесь не от кого...»
Ствол оказался крепким, с прожилками смолы – стало понятно, что эта работа отнимет немало и сил и времени. Но выбора не было. Я старался не думать, сколько буду тут долбиться дятлом – потихоньку срезал и срезал.
Посмотрел, насколько сместилась тень от сосны – час точно прошел... Прикинул – хорошо, если в пару-тройку часов уложусь. Вспомнил, как когда-то вырезал статуэтку из куска липы – тогда было главное не надавить больше, чем надо. Тут совсем другое  - сколько ни дави, срезается еле-еле ... В общем, одно расстройство.
И всё же к полудню я достиг середины ствола, даже чуть глубже выдолбил...
Я вернул нож в ножны, сел отдохнуть. Закурил.
« Ни еды, ни воды... Надо дергать отсюда. И место это совсем мне не знакомо. Даже если выберусь отсюда, ещё неизвестно когда выйду к людям. Так, ну что - попробуем?».
 Я застегнул «комбез» и, охватив ствол руками и ногами, полез вверх. Пару метров преодолел легко. Остановился, чуть передохнул и полез дальше. Еще метра полтора оставил позади...
«Удивительно быстро устаёшь, когда карабкаешься вверх по дереву. Что-то... кажется, что-то там хрустнуло... Ой! Трещит! Быстро вверх! Блин! Ооо!!!»
Я так боялся упасть в аномалию, что только на неё и смотрел.
Видно, в чем-то я просчитался: либо перешеек аномалии был шире, либо сосна пониже, чем мне показалось. Падая, я держался едва ли ни за саму верхушку сосны, а вот когда, перевернувшись в воздухе, треснулся плашмя об землю, в руке у меня оказалась лишь обожженная кочерыжка. И перчатка на левой руке сгорела, а сама кожа на кисти покрылась мелкими пузырями и пылала изнутри диким огнем. Я не матерился, несколько секунд я просто рычал, как раненый лев. Потом хватило ума обшарить карманы. Нашел пару бинтов. Если верить тому, что было напечатано на упаковках, были они пропитаны заживляющим составом.
«Вот сейчас мы это и проверим. Они, наверное, уже ни на что не годятся - так давно они там лежат. Пакеты вон чуть ли не рассыпаются...»
 Вскрыл один из них. Под бумажной упаковкой оказалась целлофановая. Когда сорвал и её, оттуда вырвался такой убойный запах – даже не передать. Противный дегтярный запах, – с детства его не переношу, – бабушка мне этой гадостью фурункулы лечила... Но тут ещё что-то намешано... Ладно, потом прочту».
Забинтовал левую кисть.
«Слава Богу, что сама ладонь не пострадала, а то ведь тогда ни к чему притронуться нельзя... Постой! Дегтярный запах пробудил картинки из детства: бабушка, вонючая мазь, фурункулы на заднице... Смешно! Что только ни вытворяет наше сознание...».
Я вынул из кобуры пистолет. Проверил обойму, передёрнул затвор.
«Надо найти место повыше, где обзор получше. Компас вроде бы не пострадал... Где тут у нас север? Ага... Вот там, за выступом леса, вроде как гора или большой холм виднеется. Пить найти бы...»
Воду я нашел – в лесу под горой. Чахлый такой ручеёк. Дозиметр не пищал. Поверил ему – припал к воде губами. И стоял так на четвереньках, пока не напился досыта...
«Теперь потихоньку по склону вверх».
 
Уже ближе к закату, выйдя из леса на край каменного плато, я увидел в заболоченной долине пару барж и понял - внизу Скадовск!
«И занес же тебя хрен собачий в такую даль! Ну, что за издевательство такое – кидает туда-сюда... Слов нет!»
Прямо у баржи меня чуть не растерзали кабаны – я настолько уже устал, что потерял бдительность и не заметил их. Спасибо часовому с палубы – он первым открыл стрельбу. Затем подключились другие. А так... Ну, что я сделал бы с этими кабанами этой своей «пукалкой в кобуре»?  Ну, разве что мог кому-то из них хвост отстрелить...
Спал я беспробудно сутки. Может быть, потому что, засыпая, я именно об этом и молил Бога – хорошо выспаться...


День третий.

Меня разбудил голод и жажда. Я спустился вниз, в бар. Бородатый мужик за стойкой встретил меня с улыбкой, но в глазах его я уловил что-то такое...
- С возвращением на Скадовск! – сказал он, отводя взгляд.
«Значит, я тут уже был... Только как-то не получается вспомнить когда это было. Интерьер знакомый и лицо его – тоже, но событий прежнего своего пребывания здесь, хоть убей, не помню».
- Мне бы пожрать чего, если можно, - попросил я.
«Сначала поем, а уж потом поговорю об оплате, - решил я. – А иначе сдохну от голода прямо здесь».
- Обычный комплексный?
- Ага...
«Думаешь, я помню, какой он этот «обычный комплексный»? Как же я жил на этой Зоне и сколько по времени? Бармен меня запомнил, а я его – практически нет. Так, что-то смутное плавает в мозгах. Ага... Суп, картошка с мясом, стакан водки – вот, значит, какой он, этот самый «комплексный». Ладненько...»
- Спасибо, - я потом рассчитаюсь, сказал я, забирая поднос с едой.
- Нет-нет, - замахал полотенцем бородач, -  это за счет заведения. Первый обед – бесплатно.
«Интересно, это правило для всех? Или эта льгота распространяется только на меня?»
Я управился с едой быстро. Пока ел, думал, как обзавестись серьезным оружием.
« Интересно, на какие шиши ты купишь это оружие? – спрашивал я у самого себя. – Может, что-нибудь продать? Ну и что именно?»
Отнес поднос с пустой посудой, поставил на барную стойку.
- Послушай, Призрак, - наклонился ко мне бармен, - тут Меченый оставил тебе письмецо. Давно оставил... Просил передать тебе, как говорят, из рук в руки. Я перед Меченым в большом долгу, хоть сам он так и не считает... А вот и само это письмецо. Сказал, чтоб сжег потом. И ещё... Там, на верху, есть шкафчик оружейный, с нарисованной на нем молнией. Это Меченого шкаф. Он сказал, что из него ты можешь взять всё, что тебе пригодится... Вот ключ. Потом мне вернёшь.
- Спасибо...
«Меченый... Это... Нет, не помню ни хрена!»
Я поднялся наверх, к оружейным шкафам. Вскрыл конверт, достал письмо. Стал читать:
« Призрак, привет! Это Меченый. Надеюсь, что хоть когда-нибудь, но ты всё же прочтёшь это письмо. Правда, я хотел бы, чтобы это случилось как можно скорее. Дела важные ждут нас... Как там с твоей памятью, мать её так? Что-то тебя так «кидает» по Зоне, что мы никак не можем пересечься с тобой. Ты хоть пытаешься этим управлять? Пробуй... Это очень важно для  нашего дела!
Сейчас для тебя одна задача: добраться до Янтаря и ждать меня там, у профессора Сахарова. Я буду наведываться туда время от времени по своим делам.  Жди меня на Янтаре.
И вот что ещё – профессор человек рассеянный и по забывчивости может послать тебя в лабораторию X – 16. Или ты сам решишь туда идти. Так вот, запомни, не ходи туда!!! Ты там погибнешь... Я знаю, но объяснять долго. Просто поверь, как в свое время я поверил тебе. А может быть, я зря тут напрягаюсь, и ты уже сам всё вспомнил?
 Призрак, береги себя.

 Меченый.

P.S. Улыбнись, дружище! Надеюсь, что скоро мы с тобой набухаемся до беспамятства. Жду!»          

Я открыл шкаф. Там много чего было...  Прямо даже растерялся, глядя на запасы Меченого. Была мысль сменить свою «броньку» на новую, но как-то... прикипел уже к своей что ли. Надо только отремонтировать её.
 «Жаль расставаться со своим, даже если это уже и хлам...»
Взял скорострельный АКМ с модернизированной оптикой, три рожка к нему с бронебойными патронами... Два из них сразу засунул в специальные карманы на поясе. Взял дробовик с сотней патронов... Поменял свой пистолет на другой. Я же понимаю, что из-за этих перемещений каждый раз спать в обнимку с автоматом не смогу, значит надо всегда иметь при себе хотя бы серьезный пистолет. Вот такой я и взял. Плюс к нему пять обойм...
Аптечки, бинты и прочую медицину, всё в наружный карман вещмешка. Несколько консервных банок, сухой паёк – пару штук. Из карманных «компов» взял тот, что без заморочек  – с ним проще управляться. Долго смотрел на стопку денег. Вспомнил, что кое-что всё же придется покупать и  взял самую малость.
Когда всё отобранное нагрузил на себя, понял: « Что для глаз  легко – под тем спина прогибается». Вернул в шкаф половину патронов на дробовик, три банки консервов...
Походил туда-сюда, пробуя на тяжесть. Закрыл шкаф на ключ. По пути заглянул к оружейному мастеру. Тот долго присматривался к моей «броньке», крутил меня туда-сюда. Скривился и сказал:
- В общем, скажу тебе так... Легче выбросить и купить новый. Хотя... есть тут у меня один пробный костюмчик, с эффектом регенерации – теперь уже ничейный, потому как хозяин его отбыл в мир иной. А этот он оставлял на модернизацию. Запасливый был мужичок...
- Заманчиво, - качнул я головой. – А что надо-то за него?
- Есть у тебя одна вещица, - хмыкнул он, - «третьим глазом» зовут.
- Эээ... А откуда тебе знать, что она у меня есть? - насторожился я. - Даже я забыл про неё...
- Да вот, - вынимая кулон из-за пазухи, сказал он, - это он мне подсказал.
- И что это? – не понял я.
- Такой же, как у тебя, - улыбнулся горделиво он, - но только, как видишь, в специальной оболочке...
- А не ты ли тот самый Тимофеевич, о котором мне Паша Яблуновский говорил? – сощурил я глаза.
- Паша, говоришь? Яблуновский? – переспросил он. – Знаю такого... А ты-то сам откуда его знаешь?
- Позавчера он мне рассказывал о тебе. На болотах мы тогда были.
- Ничего не путаешь? – ухмыльнулся Тимофеевич. – Или ты крылья за спиной прячешь? Не иначе как прилетел с болот...
- У меня другие способы.
- Я тебя не знаю – судить не стану, - махнул он рукой. – Я тут всего полгода мастерю. До этого в темной долине промышлял. Там как раз и виделся с Пашей в последний раз... А летаешь ты или как по-другому – познакомимся поближе – расскажешь как-нибудь. Так что насчет обмена?
- Я подумаю, - сказал я, разворачиваясь и уходя.
Спустился вниз, спросил у бармена:
- А какие артефакты тут в цене?
- Сначала скажи, какие у тебя – так легче будет цены называть, - улыбнулся он хитро.
«Так, - подумал я, - зайдем с другого края»
- Какие цены на части монстров?
- Смотря, что у тебя для продажи... Коготь химеры, например, самый дорогой.
- А «третий глаз»?
- Чёрного кровососа?!
Бармен огляделся по сторонам. Наклонившись ко мне, тихо проговорил:
- А что, кхэ... - поперхнулся он, - есть продавец?
- Да нет, - повёл я плечом. – Просто забыл цены.
- Ааа, - вздохнул с досадой бармен и нервно почесал бороду. – Так какой же дурак расстанется с таким добром? Самих этих черных кровососов может полдесятка стай на всю Зону. Только у них и есть «третий глаз»... Кстати, у меня есть заказ на него. Приноси и проси, что хочешь. Деньги, как говорится, не отходя от кассы.
- Ясно. Можно чашечку кофе?
- С сахаром или без?
- Одну ложечку...
С чашкой кофе в руках отошел к ближайшему столику.
«Вот как выходит, дорогущий этот «третий глаз»! Спасибо Паше – не обманул. Нет, продавать не буду. Что-то он и самому мне стал нравиться. Тогда надо заказать оболочку...»
Минут через десять-пятнадцать я вернулся к Тимофеевичу. Тот посмотрел на меня и, наверное, понял моё намерение.
- Поздравляю, хватило ума оставить себе? Давай, показывай, - поманил он рукой.
Я открыл нагрудный карман и вытащил завернутый в фольгу «третий глаз». Тимофеевич бережно развернул его, аккуратно поднёс к нему штангенциркуль и сделал замеры с трех сторон.
- Один совет, - сказал он, возвращая мне моё сокровище. – Общайся с ним, как с другом. Ну, там... делись впечатлениями, спрашивай совета. Понимаешь? Я не знаю почему, но это как-то помогает по-настоящему подружиться с ним... В общем, мистика тут присутствует... Да и ещё он любит воду, – так мне сказал Лесной Доктор, - так что, купайся чаще. Через неделю он снаружи затвердеет и станет походить на кусок темного янтаря... Что ещё? Оболочка к нему будет готова к утру. Бывай!
- До завтра! Спасибо!
- И тебя береги Бог!

День четвертый.

 Утром, умывшись и выпив чайку, вышел на верхнюю палубу покурить. Было тихо. Солнце золотило заросли камыша, листву кустарника и даже ржавую палубу...
Сигарета рассыпалась прямо в моих губах, дальше пуля прошла вскользь по стене капитанской рубки и улетела куда-то за борт. Выстрел был хорош и то, что я лежал на полу с целой головой, было делом случая – просто мгновением раньше я дернулся, чтобы прислониться спиной к стене рубки. Одним словом – повезло!
Что-то мне подсказывало, что стреляли из снайперской винтовки.
«И кому я дорогу перешёл? Или снайперу было всё равно в кого и за что? Так, ну что-то вроде утренней разминки... Думаю, он уверен, что цель поражена. Успокоится и уйдёт...»
Я подполз к борту.
« Стреляли с этой стороны. Там почти никакого укрытия, но специалист найдёт место для стрельбы.»
 Через дырку в проржавевшем борту в бинокль осмотрел склон горы, немногочисленный кустарник, разломы в земле. Долго и внимательно осматривал.
«И всё-таки ты себя выдал – блеснуло стекло оптики. В разломе сидишь? Ну-ну... Подождем, посмотрим на твою рожу и тогда уже решим».
Я оглянулся. Перевел взгляд на след пули на стене рубки. Потом ещё раз просмотрел в бинокль склон горы – лучшего места для стрельбы у него и не было. В этот момент из разлома вышли двое – круто упакованные: оба в экзоскететах, у одного - снайперка в руках, у другого – такая же висела за спиной.
«Ну, что сказать? - вздохнул я. – Можно только гадать... Либо, как я и подумал сразу, они тренировались в стрельбе по живой мишени, либо кому-то надо было меня убрать... Мне было бы проще думать, что тренировались... Или все же я перед кем-то провинился?»
Лица этих двух типов я рассмотрел, но они не показались мне знакомыми.
«А чьи лица тут кажутся тебе знакомыми? – съязвил я самому себе. – Ладно, пусть думают, что справились с поставленной задачей».
Я спустился к Тимофеевичу.
- Забирай. Только что закончил, - сказал он. – Цепочка тут из титана – скорее удушишься, чем порвёшь.
Он засмеялся и бросил мне в ладонь готовое изделие.
- Спасибо! – ответил я с улыбкой. – Что я должен за это?
- Давай так... - задумчиво произнес он, почесывая пальцем у себя за ухом. – Мне нужен кое-какой инструментик. Попадётся – сразу тащишь сюда. Лады?
- Хорошо, - согласился я. – Какой?
- «Калибровочный» называется.
- Ладно. Только где его искать? Ну, или где купить его можно?
- Купить – это едва ли, - сказал он. - А найти можно... в слесарных мастерских, брошенных автобазах. Да хрен его знает, где угодно может валяться...
- Хорошо, - кивнул я, - поищу.
Я спустился в бар, попросил  у бармена ключ от шкафчика Меченого. Вернул в шкаф автомат, рожки к нему. Постоял, подумал... Снял свою броньку и одел ту, что лежала в шкафу. Стало как-то не по себе – словно я обворовывал Меченого.
«Ну, блин, кроме ножа, всё на мне и при мне - из его шкафчика! Неудобняк получается! Ладно, сочтемся когда-нибудь».
Взял снайперку, полста патронов к ней. И ещё патронташ упакованный - к дробовику. Пристегнул к поясу нож...
«Афигеть! Прямо «машина смерти», - откликнулся я на своё отражение в старом зеркале сбоку на стене. – Ну, ничего... Интересно, а тут есть проводник, чтобы провёл до Янтаря? Или самому шлёпать придётся?»
Опять постоял, посмотрел и забрал оставшиеся деньги.
«Стыдоба, блин! Всё на халяву...»
Быстро закрыл шкафчик и пошёл. Мельком уловил, как какой-то мужик примеряет тот самый «пробный костюмчик», что с эффектом регенерации... Спустился в бар. Отдал ключ бородатому и спросил у него насчет проводника.
- Вон, у того столика, - кивнул он в зал, - чернявый такой, интеллигентного вида... Валера, либо по нашему - Проводник. 
- Что со снайперкой на плече?
- Ага... Он самый, - повел он бровями. - Куда направляешься? Можешь, конечно, не говорить.
- На Янтарь, - тихо сказал я. – Меченый ждет меня там.
- Ну, - вздохнул он. – Удачи! Не забудь запастись водой.
- Спасибо, что напомнил, эээ...
- Борода, - подсказал он.
- Ну, да, - улыбнулся я. – Извини, с памятью у меня хреново.
- Знаю, - кивнул Борода. – Сколько бутылок?
- Три.
Проводник окинул меня взглядом.
- До Янтаря? За восемь тысяч отведу, - сказал он. – Эээ... Призрак, что ли?
- Вроде как...
- Сразу и не узнал... За год изменился.
Он ещё раз окинул меня взглядом.
- Хорошо, Призрак, - махнул он рукой, – отведу за пять. Но только это... не сегодня. Меня пару дней не будет. Подождёшь?
- Угу, - согласился я. – Пошляюсь тут пока что...
- Тогда до встречи!
- Пока!
Вернулся к барной стойке купить сигареты.
- Ну, что? – спросил Борода.
- Сказал, что через пару дней. Пачку сигарет можно?
- Можно.
В это время к стойке подошел сталкер в том самом костюме, что предлагал мне Тимофеевич. Попросил бармена наполнить термос чаем. 
Время от времени я ловил на себе его взгляд... Какое-то смешанное чувство при этом возникало у меня в груди.
«Если дать своему внутреннему голосу охарактеризовать этого типа, - подумал я, - то ничего хорошего он бы мне не сказал. Мне кажется, этот мужик – «человек с гнильцой», из тех, к кому лучше не поворачиваться спиной... Он явно чем-то недоволен. Может быть тем, что я здесь стою? Или что я вообще стою?»
Я забрал сигареты и неспешно вышел за дверь.
«Даже в двери я почувствовал на себе его взгляд»
Я резко свернул налево, пробежал десяток шагов и запрыгнул в пролом в борту катера, вросшего в землю рядом с баржей. Притаился.
«Я же чувствовал, что ты ко мне не ровно дышишь», - хмыкнул я.
 Мужичок высунулся и исчез, потом снова высунулся. Я отпрянул от проёма и вынул из кобуры пистолет.
«Что за хрень? Тем двум чем-то не понравился, этот вот прилип, как банный лист к заднице... Так, что делать? Подожду минут пять и выйду».
Пять минут прошло. Я осторожно выглянул. Вблизи никого нет. Озираясь по сторонам, выбрался из проёма.
«А не вернуться ли мне на палубу прямо с катера по мостику. Оттуда я могу рассмотреть всю местность и, возможно, увижу и этого типа».
Поднялся на палубу, зашел в капитанскую будку – там я всё же не на виду.
«Ага... Он шлёпает в ту сторону, куда ушли и те снайперы. Что это?
Очень неприятное у меня подозрение, что меня хотят шлёпнуть... Что-то мне подсказывает: эти трое – мои враги. Если они где-то встретятся, то я поверю своему предчувствию... Проследить за этим типом? А что? Тут ничего плохого нет. Следует прислушиваться к своему внутреннему голосу...» 
Надо было быстро решать каким маршрутом идти за ним, чтобы не засветиться.
«Время от времени он будет осматривать  местность в бинокль – вдруг я обнаружусь. Значит, мне надо идти по камышам – вправо. И тоже посматривать за ним в бинокль».
Так я и сделал.
Долго пришлось мне шлепать по зарослям камыша. Благо, никаких тварей не встретил по пути.
«Вот он на горе. Развернулся. Смотрит в бинокль... Прячемся  и не дышим! Интересно, сколько он там будет стоять. Выжду минуты три-четыре...»
Нашел узкую щель в зарослях камыша, прошелся взглядом по вершине склона. Никого.
«Если только он не следит за мной, лёжа там, наверху за каким-нибудь кустиком. Долго ждать – тоже плохо... так можно вовсе упустить его. Ещё пару минут подожду...»
Нервничал. Наверное, оттого хотелось закурить.
«Нельзя, так я обнаружу себя. Хочешь получить пулю в лоб? Во второй раз едва ли промажут. Потерпи...»
Комарьё просто достало меня...
«Так, вперёд, братишка! Господи, будь со мной!»
По неглубокому оврагу поднялся на гору. Присел за кустарником. Осмотрел местность вблизи и, насколько это было возможно, вдали.
«Насколько далеко мог он уйти?»
Только тут я понял, что совершил оплошность – за кустарником справа скрывалась дорога, шедшая дугой от моста в гору. И опять что-то словно шлёпнуло меня по затылку, и я упал плашмя на живот. Быстро, но бесшумно, я стащил с плеча снайперку и мягко послал патрон в патронник. Глянул в оптический прицел...
«Бог есть! – воскликнуло моё нутро. – Это те снайпера, что не так давно едва не шлёпнули меня».
Они, словно великаны, вырастали из дороги – так близко, казалось в оптику, они были от меня. Один из них был забрызган кровью – он шел, вытирая куском ткани костюм и окровавленную руку. Другой  показывал ему пальцем, вероятно, на пятна крови...
«Не похоже, чтобы он был ранен. Это чужая кровь – кого-то третьего. Ну, со встречей вас, хлопчики...»
Наверное, «окровавленный» заметил меня и всё понял в последний миг своей жизни – у него был очень удивленный взгляд, когда пуля прошила его лоб. Холод вцепился в мой загривок – словно я убил самого себя... Его друг потерял пару секунд – пока смотрел на падающего друга, а потом, поняв, что случилось, срывал с плеча винтовку. Я нажал на курок...
«Зона, я ненавижу тебя... и себя тоже!»
Я подождал секунду, перекатился к другому кусту. Посмотрел через оптический прицел и медленно поднялся на ноги.
«А где же третий, тот самый?»
Держа винтовку наготове, я подошел к лежавшим на дороге телам.
«Только что были живые люди и уже... тела».
Я оставил их там, где они были, и спустился к мосту. Крадучись, спустился по склону вниз.
«Выходит, не сошлись они на чем-то, - подумал я, отводя взгляд от трупа. Зарезали мужика, как свинью... А костюмчик-то прежде сняли? И куда его спрятали? С собой у них его не было... Значит, где-то тут спрятали».
Осмотрел ржавый катерок, валявшийся недалеко – пусто... Возвращаясь назад, заметил в нише на опоре моста что-то нарушающее геометрию его линий.
«Ну, если только это ни он, то тогда не знаю...»
Да, это был тот самый ранозаживляющий костюмчик. Рядом лежала снайперка.
«А вот тайна мне так и не открылась – теперь спросить было не у кого! Ну, ничего, зато, спасибо Господу, жив остался».

На баржу я вернулся с тремя снайперками, костюмом и тремя КПК. Больше я ничего не взял.
 КПК погибших вообще не открывались – требовали ввести пароль. Я их взял, в надежде, что найдется умелец, который умеет взламывать защиту.
«Может быть, хоть после этого что-нибудь прояснится в этом деле», - решил я.
Костюм и снайперки я положил в шкаф Меченого. Подошел к Бороде. Протягивая ключ сказал:
- Борода, мне совет нужен.
- Без проблем, - кивнул он. – Рассказывай.
- Кто тут может взламывать пароли на КПК?
- Покажи...
Я достал один из трёх. Бармен тихонько присвистнул.
- Я такой техники раньше не видел. Продашь?
- Нет, Борода, ты не понял. Мне хочется знать его содержимое, - сказал я, убирая КПК в карман.
- Ну, да, - поскреб он бороду. – А потом продашь?
- Подарю, - вяло улыбнулся я. 
- Оставь его до вечера. Есть у меня один умелец – бог электроники. А где нашёл-то КПК этот?
- Трое хотели меня убить, - вздохнул я. – Им не повезло...
- Ах, вот как! – хмыкнул Борода. – Теперь мне интерес твой понятен... А кто такие?
- Вот это я и хочу узнать.
- А так, на вид, что они из себя представляют?
- Двое в крутых экзоскелетах, - сказал я. – Третий - тот самый тип, что утром при мне просил тебя наполнить чаем термос.
Бармен вскинул брови.
- Да?! Неприятный тип...
- Двое в экзоскелетах – снайпера. Утром они едва не убили меня, когда я вышел утром на палубу покурить. Рожи  их я потом хорошо в бинокль рассмотрел.
- А этот как был с ними связан? - нервно повел головой бармен.
- Не знаю, - пожал я плечами. – Они его убили под мостом. Ножом по горлу... Забрали его костюм и снайперку. Мужик лежал раздетым. Костюм его я потом заметил в нише под мостом.
- А экзоскелеты этих снайперов ты тоже забрал? – спросил Борода.
- Нет. Как-то мне не по себе было стаскивать с убитых...
- Они там так и остались? Я про убитых снайперов... – сказал он.
- Того мужика, что они прирезали, я оставил под мостом. Сухим камышом забросал и всё... А тех, что я убил, стащил в овраг у дороги, что от моста идет в гору. А что я ещё мог сделать для них – позвонить в похоронное бюро?
- Яша! – поманил рукой бармен парня, стоявшего в дальнем углу зала.
- Что, Борода? – спросил тот, подходя к стойке бара.
- А ну-ка высвети на своём КПК карту, - попросил Борода. - Призрак, покажи ему, где те двое.
- Вот тут, - ткнул я пальцем.
- Яша, - пояснил Борода, - там двое в экзоскелетах... В овраге. Если на них ещё никто не наткнулся, забери экзоскелеты, контейнеры с артефактами, если есть... Всё остальное – твоё. Похорони их там, чтобы зверьё не достало.
- Ясно!
- Яша, там ещё под мостом, заваленный камышом человечек. Его тоже пристрой по-божески...
- Я сам не управлюсь, - качнул головой парень.
- Возьми с собой Петрушку, - махнул рукой Борода. – Так веселее и безопаснее будет. Давайте – не теряйте время.
Борода почесал затылок. Поставил на стойку пару стаканов, плеснул в них водки.
- Помянём убиенных, хоть они и не друзья нам. Однако, перед Богом мы все – братья...
- Печальная истина, - согласился я.
Выпили не чокаясь.
- Проклятая Зона, - вздохнул Борода. – Так бы, одним взмахом волшебной палочки смести всё это, а другим взмахом посеять прекрасный сад на этом месте. Ты не знаешь такого волшебника?
- Шутишь, Борода...
Я вспомнил про  свои «скачки» по Зоне, и о просьбе Меченого - научиться управлять ими. 
«Если «выброс» - это только кнопка запуска, сам механизм во мне, в моём сознании. Надо попробовать сосредотачивать своё сознание на определенном месте Зоны, когда «выброс» только-только начинается. Например, представлять эту стойку и, стоящего за ней, Бороду. Цепко держаться за одну «картинку»! Да, держаться за «картинку»...»
- Борода, - обратился к бармену. – Во время выброса ты не мог бы кричать мне: «Скадовск! Скадовск!»
- Чего это ты? – выпучил глаза Борода.
- Я исчезаю в момент «выброса». Думаю, это он запускает во мне какой-то механизм перемещения.
- Ааа... –протянул Борода, глядя в потолок. – Кажется, понял. Я ору тебе «Скадовск» - твой «механизм» пугается и дает сбой... Ты про это?
- Да, что-то вроде того, - согласился я с версией Бороды.
- Без проблем, дорогой! – засмеялся он. 
- Спасибо, Борода, - вздохнул я облегченно, как будто всё у меня уже получилось.
- Пока что не за что, - сказал Борода, бросая взгляд на дверь. – Главное, ты в момент «выброса» будь на глазах, чтоб я тебя не искал... Кстати, наш «гидрометеоцентр» предупредил, что «выброс»  следует ждать сегодня... в 19 часов.
Он глянул на часы.
- То бишь, через пару часов с небольшим, - утвердительно кивнул он. - Так что, мой друг, следи за временем. А пока что отдыхай или тренируйся, - улыбнулся он.
Я поднялся наверх, лег на кровать, и, на всякий случай, поставил «будильник» на часах на 18.30 – мало что, вдруг усну...


- Призрак, чертяка, очнись! У тебя получилось! – хлопал меня по щеке Борода. Правда, ты почему-то оказался на палубе, где, как ты рассказывал, в тебя стреляли. Это уже потом мы тебя сюда перетащили.
- Да? – вяло пробормотал я. – Наверное, эта «картинка» оказалась ярче других в моей памяти. Я же там чуть не погиб...
- Наверное, - согласился Борода. – Ну, как бы то ни было, рад за тебя. И как только ты догадался так вот - сосредоточиться и всё такое... 
- Есть хочется, а ещё больше – пить, - провел я языком по сухим губам.
- Это не проблема, - сказал, Борода. – Сейчас схожу, принесу и попить и поесть. Ты лежи, отдыхай.
Я закрыл глаза.
«Всё получилось. Как я рад, как я рад! Меченый, ты сильно обрадуешься этому. Правда, я пока что не в курсе, как ты собираешься этим воспользоваться. Ну, ничего – расскажешь».
 
Борода бросил на кровать рядом со мной КПК.
- Там опечатанными оказались входы во все файлы. Но я же говорил, что он компьютерный бог – все пароли взломал, - похвалился Борода, да с таким видом, словно он это сделал.
- И что там? – спросил я, садясь в кровати.
- Призрак, - нахмурился Борода, - обижаешь! Я чужих писем не читаю. Захочешь – расскажешь.
- Ну, хорошо... Прости, Борода.
- Уже забыл, - махнул он рукой. – Давай-ка, ешь, а то остынет. Потом, если что интересное, расскажешь. А я пойду, небось, народ там заждался у стойки.
- Спасибо!
- Кушай на здоровье!
Я принялся есть.
«Почитаем, что там... Навороченная штука – этот КПК. Надо будет освоить такой... Так, тут ничего интересного... тут тоже. Ага, вот тут моя фотка...»
Пролистав все файлы, я бросил КПК на кровать рядом с собой.
«Странно... Что такое РОМ? Против «Призрак» стоит «ликвидировать». В самом низу текста стоит непонятное «РОМ». Надо спросить у Бороды. Может быть, он в курсе...»

- Призрак, - скривился Борода, –  ты, похоже, мне не доверяешь?
- Извини, Борода, - смутился я. – После своего беспамятства и ещё этого покушения на меня, я просто не знал, кому доверять, а кому нет.
- Ладно, ты всё правильно делал, - согласился Борода. – Теперь по делу... РОМ – это разведывательный отдел «Монолита». Ты, со своими прыжками по Зоне стал легендой. Видимо, они заинтересовались твоей способностью... С одной стороны, сам понимаешь, научить своих людей такой способности – просто мечта для любой разведки, а с другой стороны – ты ведь можешь проникнуть куда угодно и натворить такого, что потом никакими лаптями не расхлебать, никакими граблями не разгрести. Конечно, лучше тебя поймать и заставить сотрудничать. Но если это не получится, тогда правильнее - убрать тебя. Сам понимаешь, своя задница для них родней. Возможно, так уже и было – ты пересекался с ними и ускользал от них. Может быть, ты оказывался там, где не должен был появляться. И они увидели в тебе угрозу для себя. Ты же ни хрена не помнишь: что было, чего не было. Правильно я рассуждаю? Что так уставился?
- Ты гений, Борода! Дай я тебя обниму! – кинулся я к нему.
- Тихо, Призрак! – посторонился, смеясь, Борода. – А то, сам понимаешь, ты мне весь бизнес испортишь... Увидят нас в обнимку мужики... Ты лучше давай сюда два других КПК, пока Николай не ушёл куда-нибудь. Я про нашего компьютерного светилу...
- Да, вот забирай. Потом можешь один себе оставить.
- Лады!
- А как твои ребята – нашли этих? Ну, ты понял...
- Всё нормально. Не желаешь взять себе один экзоскелет? Он покруче твоего будет.
- Ну, если только Меченому в подарок, - пожал я плечами. – Себе-то я уже взял тот, что под мостом нашел. Могу в обмен подарить тебе тот, что на мне...А на кой он мне? И две их снайперки могу отдать. Как?
- Ну, ты и дурак, Призрак? Это ж ты их завалил – твои трофеи. Но... если уж ты такой благородный, приму от тебя это, как подарок.
- Отлично!
- Вот блаженный... Ну, не практичный ты для зоны человек!

Два других КПК ничего нового нам не сообщили. И в них был «Призрак» и «РОМ», и моя фотка с пометкой «ликвидировать», и больше ничего, что бы дополнило уже  имеющуюся информацию.
- Как пить дать, так и было, - сказал Борода. – Ты им уже насолил. Вот они и объявили охоту. Видишь, и фотка твоя у них есть. Похоже, в баре «100 рентген» сняли... Так что будь осторожен и при чужих, особенно новичках, не представляйся Призраком. Как тебя зовут? Помнишь, нет?
- Славик.
- Вот и зовись для всех так - Славик, - утвердительно кивнул Борода. 
- Ты прав, Борода, - согласился я.
- А я всегда прав, Славик, - засмеялся он.
- А как ты сюда попал? – поинтересовался я.
- Да, как все, наверное... – пожал плечами Борода. – Набухался до потери сознания. Очнулся – привет Зона! А кто сюда при здравом рассудке сунется? Ты вот как здесь оказался?
- Не помню... – задумчиво произнес я.
- Вот так и другие, - кивнул он. – Хрен кто помнит, если признаться по-честному... Тут все с покалеченной памятью, только вот не могут, как ты, «прыгать» по Зоне. Есть зомби – совсем потерянные люди, а есть полузомби – это мы. Внешне - мы вроде как здоровые люди, а в глубине, под черепушкой – такие же зомби. Я только не знаю, что лучше: быть полным зомби или наполовину? Что - думаешь, я не прав?
- Ахринеть! - качнул я головой, - Борода - ты философ! Причём, крутой такой философ – на уровне Сократа.
- Нет, Славик, - вздохнул Борода. – Я круче Сократа! Сократ в нашей Зоне не жил. Уловил разницу?
- Да. Пожалуй, так... – улыбнулся я.
Я попросил налить водки.
- Давай и я с тобой, - сказал Борода. – Приятно мне с тобой беседовать.
Он поставил два стакана и бутылку «Столичной», блюдечко с нарезанной колбасой.
- Знаешь, - сказал он со вздохом, - иногда у меня в голове столько всего... как у хамелеона на шкуре цветов и оттенков. Опасные, скажу тебе, состояния! Начинаешь задаваться такими вопросами... Просто трандец! 
- Эх, Брода... – сказал я. - Среди людей только счастливые и идиоты не задаются вопросами. Это хорошо, когда они возникают, и ещё лучше,  если на них пытаются ответить. 
 - А ты точно не помнишь, кем ты был... пока не попал в Зону? – кинул на меня взгляд Борода. – Я скажу, почему спрашиваю и почему я говорил насчёт мешанины в своей голове... Понимаешь, иногда мне кажется, что до Зоны я  и не жил вовсе. То одно вспомнится, то другое, а целостности нет... Такое чувство, будто я живу в ограниченном пространстве: Зона – вот она, реально есть, сомневаешься – выйди за дверь без оружия и тебя сожрут в один момент; но за её пределами, словно жизни нет – она какая-то не реальная, словно её и нет вовсе... Мы живем настоящим – вот как получается. Правильно?
- Да, - кивнул я.
- А то, что существует где-то, ты вроде как теоретически и готов принять, но, по серьезному, тебе глубоко на него наплевать. Правильно?
- Наверное, такова природа сознания – жить здесь и сейчас, - сказал я, наполняя стаканы водкой. – Хочется напиться и забыться...
- Вот-вот, - постучал он пальцем по стойке, - именно так. Хочется напиться и забыться... И проснуться где-то в другом, нормальном мире, а не в этом дерьме. Порой, кажется, ты не поверишь, сейчас открою глаза, а всё - другое. Ни этой Зоны, ни этих дебильных рож, которых жалко до слёз... Вот, скажи, откуда это?
Борода вздохнул, стиснул пальцы в кулак, так, что они затрещали и отвернулся.
- Иногда мне кажется, что там, - кивнул он в потолок, - ни хрена никого нет. Всё так наперекосяк построено в этой жизни, что не верится и всё! Вывод напрашивается такой: «Либо этот мир выдуман больным разумом, который уже и забыл что и зачем – ну, тогда его ещё можно простить, либо другой вариант - мы сами этот мир испортили когда-то и продолжаем это делать сейчас – тогда на голову больны мы».
Я потянулся к бутылке. Борода остановил мою руку.
- Стоп! Ты мой гость – я разливаю. 
- Согласен, - кивнул я.
- Хотел бы встретиться вне Зоны? Хотел бы посидеть где-нибудь в красивом кафе на берегу чистой речки, а не этого вонючего болота с его кабанами и полчищами крыс?
- Хотел бы...
- И я хотел бы... А ещё Меченого пригласили бы, тройку хороших  девчонок...

Я проснулся от прикосновения.
- Эй, соня, ты проспал ночь и полдня, - несвеже дохнула на меня бородатая голова. - Вставай и приходи в бар опохмелиться. Голова, небось, трещит. Приходи, дружище! Я тебя полечу...
- Угу...
Я встал. Тошнота поползла к горлу...
«Похоже, я вчера перебрал».
Умылся, почистил зубы. Наконец, спустился вниз. В зале почти никого  - так, пару человек в углу стоят за столиком.
- Я до кровати сам дошел или меня отнесли? – поинтересовался я.
- Сам, - сказал борода, пододвигая ко мне поднос с едой и стаканом водки.
- Нет, - повел я головой, - пить не хочу.
- Точно? – нахмурил брови Борода. – А я бы сдох, если бы не опохмелился.
- Ладно, поверю, – кивнул я. - Но только один глоток.
Выпил, поел.
«Правда, полегчало».
Вспомнил вчерашний разговор с Бородой.
«Да, прямо, как у Шекспира: «Жизнь – игра, а мы в ней – актеры». А кто режиссер? Ладно, хоть размышлять и есть о чём, но...»
Но размышлять не хотелось. Я закурил и тупо уставился взглядом в стену.
В памяти вспыхнула и погасла живая картинка.
« Какое-то молодое женское лицо склонилось надо мной... Что-то мне говорит, но я не слышу... Так и хочется закричать: «Я вас не слышу!» Всё, исчезло!
Я тряхнул головой.
«Больше пить не буду... Видишь, как мозги скрутило?
Я вздохнул, поставил поднос с грязной посудой на стойку бара и поднялся на палубу.
«Хочется верить, что в этот раз обойдется без стрельбы».
Солнце клонилось к закату. Я сидел, прислонившись спиной к рулевой рубке, и просто смотрел вдаль... 
- Сейчас бы на море, - неосознанно пробормотал я.

Вечером бар наполнился народом. Гул голосов, как на вокзале, смех, звяканье посуды...
Пришел мой проводник.
- Ну, что? – спрашиваю я.
- Насчет Янтаря? – кивает он. – Не переживай. Всё в силе. Рано утром разбужу.
 «Меченый сказал, нас ждут важные дела. Интересно, что он там придумал?»
Уходя спать, подошёл попрощаться к Бороде.
- Передавай привет Меченому, - сказал он, пожимая мою руку. – Прощай, дружище... А насчет кафе подумай. Удачи!
- Спасибо, Борода, - улыбнулся я. – Мне кажется, когда-нибудь мы снова встретимся. Пока!
 Под утро мне приснилась мать. Я знал, что это она. Радовался ей до слёз. Так в слезах и проснулся.
Лежал, вспоминая её лицо, пока не пришел проводник. Увидел, что я уже не сплю, кивнул и ушёл.
«Как же я сюда попал? Борода говорил, что тоже не помнит, как сюда попал... Интересно, это сама Зона так действует – блокирует память, или есть ещё что-то? Надо будет у проводника спросить о том же...»

               
День пятый.

На одном из привалов я вспомнил об этом. На мой вопрос Проводник ответил не сразу.
- Знаешь, - вздохнул он, - я и сам об этом не раз думал. Готов поверить, что именно Зона что-то делает с нами, едва только мы вступаем на её территорию. Ну, а потом она держит нас тут против нашей воли, как под гипнозом, и играется нами... Выходит, за все приключения, что может предоставить нам Зона, она берет с нас такую вот дань... Сколько раз я слышал: «Вот накоплю деньжат и уйду из этой Зоны куда подальше!» А только смотришь – все они тут так и ошиваются... Понимаешь? Получается - нет выхода из этой Зоны. Может быть, он на самом деле и есть, но... Вот лично я никого из Зоны не выводил, хоть и видел в бинокль пару относительно обитаемых деревень: то какой-нибудь дед или бабка ползает по своему огороду, то машина проскочит. А так... все, кого ни спроси, ссылаются на кого-то... Ну, типа того: « Вчера разговаривал с дружбаном. Он хвалился, что неделей раньше снял в кафе на Крещатике клеевую деваху и кувыркался с ней всю ночь». И почти всегда один и тот же бред... Ну, понятно, кому чего не хватает, тот о том и говорит. Не знаю, Призрак... Даже поставщики товаров и те пожимают плечами. «Вот, что есть на складе, то вам и поставляем», - говорят они. Похоже, все мы тут зомбированы Зоной.
- Если, как ты сказал, Зона гипнотизирует всех прибывающих в неё, -  стал рассуждать я, - и не выпускает их, то получается, что она опасна. Ну и на кой она тогда нужна для внешнего мира?
- Если кому-то за «колючкой» нужны все эти артефакты и прочие причуды, значит, нужны и люди, которые будут их добывать, - сказал задумчиво Проводник. - Им наплевать на народ, если речь идет о выгоде. Тем более народ сам прёт сюда, как будто ему тут мёдом намазано... С одной стороны – жадность, с другой – азарт... Это и дает жизнь Зоне. Все только и говорят: «Надо взорвать «выжигатель мозгов» и откроется дорога на север - это всё равно, что Рай распахнет свои ворота». Дебилы! Ведь тогда ещё больше народа пропадет в Зоне. А кому это выгодно? Да тому, кто на этом нагреет руку...
Я закурил, ожидая, когда чуть остынет мой кофе. Мой мозг игрался мыслями, как «кубиком-рубиком».
- А если предположить, чисто теоретически, что Зона всё-таки замкнутая система? – предложил я пришедшую из ниоткуда идею. – Тогда это означает, что выхода из неё нет. И хоть кого в неё посылай, никто не вернется. Конечно, делаются попытки со стороны ученых – изучить её, а со стороны политиков и военных – обуздать её... Но Зона пожирает всех. Она, как «черная дыра» - что в неё попадает, исчезает безвозвратно... А народ не знает, что возврата нет, и лезет сюда. А знал бы – не совался... 
- Точно, - кивнул Проводник. - Этим, похоже, и объясняется постоянный баланс населения: на место погибших прибывают новые... Снаружи она охраняется и, может быть, даже выглядит вполне  мирно.  Но стоит какому-нибудь  дураку, вроде нас с тобой, перешагнуть  невидимую черту  –  возврата нет. Не знаю... Может быть, правительство это положение и пугает. Вот оно и огородило Зону колючей проволокой и войсками... Возможно, это всё, что оно в силах. Зона сильнее их... сильнее всех. Из вне её не победить... Слушай, Призрак, ахринительно пугающая теория получилась! Просто, блин, аж жутко становится...
- Но зато многое становится на своё место, - закивал я головой.
Проводник, видимо, малый с мозгами, попивая свой кофе, сказал в растяжку:
- А-фи-геть...
- Что? – насторожился я.
- А то! – сказал он. – Внутри Зона под контролем кого?
- Кого?
- «Монолита», - сказал Проводник. – Он вроде филиала фирмы... Правительство не может справиться с Зоной из вне, и тогда оно организовывает внутреннее Управление... Ну, по крайней мере, пытается с помощью «Монолита» контролировать ситуацию, пока не прояснится, куда всё это может привести.
- Ещё идея! - говорю я ему. – А что, если они не только успешно контролируют ситуацию, но и управляют процессами по своему усмотрению. Старожилы говорят, что выбросы набирают силу. Ведь среди них не только вояки, отобранные из ФСБ, но и ученые.
Наверное, экспериментруют на полную катушку... Вот тогда точно мы для них – живой материал... И они заинтересованы, чтобы количество «материала» оставалось в нужном объёме.
- И получается, - подытожил Проводник, - что правило «чёрной дыры» будет действовать до тех пор, пока в Зоне правит «Монолит». Правильно?
- Правильно, - согласился я.
- Вывод напрашивается сам по себе, можно даже и не озвучивать...
- Да, да...


День шестой.

- Славик!
- Меченный?
Не знаю почему, но вот Меченого я сразу узнал. Лицо, улыбка и... И всё! Больше ни одной картинки. Где с ним встречались, о чем разговаривали когда-то? Ничего не всплыло в моей дырявой памяти!
- Дружище! – обнял он меня. – Как здорово, что мы, наконец-то, встретились... Ну, Славик, как ты? Или тебе привычнее слышать «Призрак»?
- Нормально и так, и так, - пожал я плечами. – Ну вот, прибыл в твоё распоряжение.
- Молодец! – похлопал он меня по плечу. – Теперь мы наворочаем дел. Вместе – мы сила! Присаживайся... Сейчас перекусим, выпьем за нас с тобой. Я освежу тебе память. Ведь, если бы ни тот разговор с тобой, я бы... Да что там... Давай сначала выпьем! Сейчас я быстро стол накрою. Не помогай – ты мой гость!

Через пять минут – стол завален едой. Откуда-то появился коньяк.
- Коньячок! – улыбнулся Меченый. – Я не забыл, что ты любишь коньяк.
- Да? – удивился я. – А я и не помню...
- Ничего, - махнул он рукой. – Вспомнишь... А рюмки я у профессора  Сахарова арендовал. Давай, дружочек, за нашу встречу!
Выпили, закусили.
- Так вот, дорогой ты мой товарищ, сейчас мы мысленно совершим прогулку в прошлое, к нашему с тобой разговору. Помнишь, как мы с тобой познакомились? А знаешь, почему именно сюда я тебя пригласил? Мне Валера-проводник сказал, что вы с самого Скадовска пришлепали... А ведь таких писем, что тебе Борода передал, я тебе с пяток в разных местах оставил. Так вот... Давай ещё по рюмашечке... За тебя, мой друг!
- За тебя! – поднял я рюмку.
Выпили, закусили, закурили.
- Эх, - сказал Меченый, потягиваясь, - мне сейчас так хорошо, будто всё уже закончилось, и сидим мы с тобой где-нибудь на юге под пальмой...
- Может, сразу по третьей? – предложил я.
- Да! – согласился он. – Бог любит троицу. За  Великую Реальность хочу выпить! Пьём, а потом я всё поясню...
- Ага. За... Великую Реальность! – согласился я.
Он поставил пустую рюмку на стол, медленно затянулся и так же медленно выпустил струю табачного дыма.
- Я тебя тут, на Янтарном озере, нашел... – вздохнул он. – Знаешь, до чего я тогда дожился? Слушай...
Меченый замолчал, глаза его увлажнились. Он качнул головой.
- Я ведь в один момент хотел умереть – так противно мне было. Ну и вышел к озеру, где снорки... «Пусть они меня сожрут. Достала меня эта Зона!» А тут, гляжу, валяется какой-то тип без снаряги... Думаю, может шлёпнули и раздели потом? А вдруг он живой? А тут снорк в трех шагах от него. Чисто по привычке – срываю с плеча ствол и шарах по твари... Ну, а потом, вижу, вроде тепленький, но в беспамятстве... Кинул тебя на свой горб и сюда, к профессору... На вот закури лучше эти – в них меньше никотина.
- Спасибо, - поблагодарил я.
- Вначале, когда ты очнулся... наверное, ты думал, что это просто яркий сон. И часто восклицал: «Афигеть!»
Потом твое восторженное настроение стало быстро гаснуть. И ты стал повторять: «Что-то тут ни то...» или «Что за хрень?». Ну и всё такое... Иногда начинал ругаться: «Такого не может быть! или «Просыпайся, идиот!» Тогда ты шлепал себя ладонями по щекам, пугался и смотрел на нас с профессором какими-то совсем безумными глазами... И тут Сахарову пришла идея ввести тебя в гипноз. Он в этом деле дока! Оказывается его прямая профессия – нейрофизиолог. К тому же он хорошо владеет психотерапией... Профессор задавал тебе много вопросов, когда ввел тебя в гипноз. И чем больше ты отвечал, тем сильнее разгорались его глаза... Поначалу я относился ко всему происходящему безучастно, но потом что-то меня зацепило... Закончился сеанс. А у меня в голове как-то не складывалось... Я стал подробно расспрашивать профессора о том, что ты говорил до этого. Но он отмахивался и ходил, как чумной, бормоча себе под нос что-то непонятное. Видимо, под впечатлением от услышанного.  Наконец, чтобы отвязаться, он просто бросил мне диктофон и сказал: «Он прав - надо уничтожить этот мир. Впрочем, вам этого не понять...» А на другой день он попросил диктофон вернуть. Он стёр в этой записи свои вопросы, свой голос ... Сказал, что это в целях твоей безопасности, что по голосу могут выйти на профессора, а через него на тебя. Он уже тогда что-то придумал, но до времени я не знал, что именно. А ведь до того, как мы серьезно с ним поговорили, я тоже много дней думал о том же. Мы сделали несколько копий этой записи. Хочешь послушать?
- Да.
- Тогда ты тут послушай, а я выйду во двор лаборатории покурить.
Я включил диктофон, который он оставил на столе и стал слушать:

« ... Вячеслав Андреевич... Врач... В «неврологическом отделении»... В какую зону? Не попадал я ни в какую «зону»! ...
Я не знаю, о чем вы говорите... Что я делал? Лежал... Нет, не просто... Сначала я думал...  Я думал:  «Мир красив и ужасен... Люди такие... Я удивляюсь терпению Бога... Мне кажется, я бы стер их с лица земли... Я не считаю себя злым человеком... Моё мировоззрение? Трудно выразить... Что думаю? Сейчас скажу...
В моём восприятии Земля – это подобие Рая... А люди... Потому, как люди ведут себя на Земле... у меня подозрение, что дело не в яблоке и змее-искусителе... Что-то там было посерьезнее... Людей изгнали из Рая потому, почему их прогонят и с Земли... Там загадили всё, теперь здесь... 
Я не верю, что люди станут лучше... За тысячи лет человечество так и не повзрослело...
О чем ещё я думал? Что чувствовал?... У меня такие смешанные чувства были и столько мыслей... Я решил успокоиться и заняться медитацией... Вообще-то, я погрузился в транс... Он такой простой и такой эффективный, что... Ни у кого я не обучался ему... Просто я сам выдумал его ещё в детстве, когда бабушка в наказание закрывала меня в темной комнате... Было так страшно в темноте... И я представлял, что меня нет: мысли есть, а тела нет. Значит, никто не сможет меня схватить в этой ужасной темноте... В таком вот состоянии я и оставался, пока бабушка не откроет дверь и не включит свет...               
Но в этот раз, к своему великому удивлению, погрузился в совершенно изумительное состояние! Потеряв  связь с телом, я почувствовал такую свободу... Как будто до этого меня держали в сырой темнице, и вдруг освободили...  Мне стало так радостно!
Я попытался осознать что из себя представляю теперь, когда я так свободен. «Кто я, какой я?» - спрашивал я сам себя... И в ответ, я вдруг ощутил себя бесконечно огромным! Но центр меня двигался вместе с моим вниманием. Я был Бездной!... А потом моё внимание сместилось к Земле. Здесь я ощутил себя живым прозрачным покрывалом, окутывающим всю планету. Я вспыхивал миллиардами живых огоньков, от глубин океана до холодных вершин гор, как огромная рождественская ёлка. Я ощущал себя как бы сразу всем, что живет, дышит, рождается и умирает... Сознание моё скользило из одного существа в другое молниеносно... Это непередаваемое ощущение! Это – настоящее блаженство... И, знаете, я понял, что смерть – это глупая страшилка, и есть только бесконечная Жизнь! И что поразительнее всего - я и есть эта самая Жизнь! Понимаете?
... Я ясно чувствовал, что являюсь только сознанием, и это состояние мне не просто нравилось, оно держало меня погруженным в непреходящий восторг...
Что дальше?... Я спрашивал и получал ответы. Правильнее сказать, я не слышал ответов – они словно вспоминались мной... Я узнал, что миры созданы Сознанием, частью которого является каждый из нас... Сознание постоянно создает миры... В сотворенных мирах коллективное сознание разумных существ запускает механизм создания «подмиров»... Все мы можем создавать свои маленькие индивидуальные «подмиры»... А если вас соберется много, вы можете объединяться и создавать свои чрезвычайно реалистичные миры... Например, вы можете собраться в огромном количестве вместе и создать единый мир снов... Или создать мир любимой игры... Это будут новые миры. В какой-то момент они, из нечто туманного и нестабильного, превратятся в совершенно реальные миры, для населяющих их сущностей...
 И, конечно, вполне может случиться, что какие-то сознания могут застрять в таком мире надолго, приняв его за реальный...  Но остаться в нем навсегда – невозможно. Когда-то всё равно наступит состояние Осознания. И тогда  плененное сознание вырывается из подмира в мир... Но и в том мире, через какое-то время, может наступить момент осознания не реальности всего окружающего. И тогда случится новый скачок, ещё на ступень выше...
Теперь я понял ваш вопрос...  В реальности никакой «Зоны» не существует. ...Как это получилось с вашим миром?  Было создано несколько игр на эту тему. Играя в них, сознания миллионов игроков невольно порождали отдельную область в пространстве и времени – «подмир». Ваш мир – плод коллективного сознания людей нашего мира...
Реальность вашего мира растет по мере того, как растет число игроков в нашем мире и степень их погружения в новую реальность. Но с определенного момента ваша реальность может сама укреплять и развивать себя. Она становится самостоятельной, саморазвивающейся. Вы уже вышли на этот уровень...
То же самое происходит и с каждым образом в отдельности, с каждым персонажем – его характер формируют игроки нашего мира... Если игра сетевая, то у действующих лиц сразу появляются строго индивидуальные черты и характеры.
Образы выстраиваются и записываются в соответствии с возможностями пространства и времени в данной области Мироздания...
Что плохо или хорошо в этом? Ничто не плохо и не хорошо... Но Вселенское Сознание сопереживает происходящее в «подмирах». Надо хотя бы исключить страдания... Или вывести Сознание из «подмира» в мир – на ступень выше...
Да, ваш мир не настоящий... Это точно! Вашей Зоны нет в нашем мире – это иллюзия... Однако не стоит расстраиваться. Я узнал, что и мой мир – тоже Иллюзия...
Выход? Необходимо выйти из этого мира... Нужно Осознать... Или превратить свой мир в Рай...
Если кто-то выбирает путь Осознания, ему придётся делать это самому, достигнув осознания нереальности мира, в котором он живёт... В нашем мире именно так и происходит с немногими людьми... Это не так просто, как может показаться, но достижимо...
Вы предлагаете разрушить свой мир? Не знаю... Наверное, теперь для этого понадобится колоссальная энергия... Но что бы вы ни избрали, помните:
«Вы можете оказаться слабее цепей, что вас удерживают в этом мире. А вот Мир может оказаться устойчивее, чем вы думали...»

Запись закончилась. Я вздохнул, выпил рюмку коньяка, закурил и вышел во двор.
- Ну, и что ты думаешь по этому поводу? – хмуро спросил Меченый.
- Я бы сказал, что это бред больного ума, - покачал я головой. – Если бы конечно, не мои скачки во времени и пространстве, ну и некоторые новые детали... А что же случилось потом? Я имею в виду, после сеанса гипноза?
- С каждым новым «выбросом» ты менялся, память твоя становилась всё хуже и хуже. Потом в один из «выбросов» ты просто исчез. Я подумал, что ты вернулся в свой мир. Но всё чаще и чаще я стал слышать от сталкеров, что... то здесь, то там, появляется, а потом исчезает один и тот же сталкер. По описанию я понял, что это ты. Вот так, собственно, ты и стал Призраком...
Ты потом, перед тем как исчезнуть, опять говорил, что наш мир – порождение игры другого мира – твоего. А ещё ты говорил, что знаешь, какие события можно ожидать здесь. И, когда я спросил, ты сказал, что в итоге, выполнив то, что должен выполнить, я устремлюсь к ЧАЭС.
- Я сейчас не помню этого, - смутился я.
- А что если снова использовать гипноз? – предложил Меченый.
- Чтобы я вспомнил содержание тех игр?
- Да, - закивал головой Меченый. - Мы должны знать, хотя бы в общем, что нам ждать. А главное – где нас поджидают смертельные опасности.
- Хорошо, - согласился я. – Давай проведем сеанс гипноза. Только вот, пока не забыл, пусть в состоянии гипноза профессор прикажет мне помнить всё, что я вспомню. Обязательно!
 - Ты тогда сказал, что если я – Меченый, то по Игре я ищу Стрелка, чтобы убить его. Но ведь так оно и было – в ту пору я искал Стрелка, чтобы убить его. Словно какая-то страшная сила меня толкала... По твоим  словам получалось, что я охотился на самого себя. Странно как-то было слышать такое... После этого, а особенно после твоего исчезновения, я прекратил поиски Стрелка. Я стал искать тебя. Понимаешь к чему я? Ход Игры изменился. Я ждал твоего появления. Хоть меня так и зудило рвануть на север...  А когда заговорили, что в Зоне появился необычный сталкер и зовут его Призрак, сразу вспомнил твой рассказ: «Меченый найдет Призрака мертвым в лаборатории X-16 на Янтаре...» Получается, хоть ты этого тогда и не знал, что будешь Призраком, но ты, выходит, про себя говорил. Очень я боялся, что ты в X-16 сам по каким-то делам сунешься – потому в письме тебя и предупреждал. Так что, теперь ты туда не пойдешь... Во всяком случае, без меня точно не пойдёшь! И таким образом мы опять чуть-чуть поменяем Игру.
- Если мы будем знать сценарий Игры, то менять ход игры будет ещё легче, - сказал я.
-Знаешь, Призрак, я хочу разрушить Зону. И профессор Сахаров говорит про то же.
- Давай сначала проведем сеанс гипноза, всё сопоставим и тогда решим. Договорились? - предложил я.
- Хорошо.


День седьмой.

- Не волнуйся, мы на всякий случай, всё записали, - сказал через два часа Меченый. Профессор дал тебе установку запомнить всё, что ты говоришь. Даже я многое запомнил из сказанного тобой. Ты сам-то помнишь?
- Да, - ответил я. – Я помню. А некоторые места очень хорошо.
- Ты так и сказал под гипнозом: «Я много раз играл в эту игру и помню её содержание до мелочей». 
- Этот мир построен из мыслей игроков – картин, действий и эмоций, которые они порождали... Он очень реален, но выстроен близко к Игре. Это потребует от нас соблюдения некоторых последовательностей, касательно будущих событий...
- Ты о чём? – насторожился Меченый.
- Раз уж реальность Зоны выстроилась по Игре, то основные требования или «задания» всё-таки придется выполнять. Некоторые препятствия на нашем пути нельзя будет обойти никаким другим образом. Будем работать по сценарию Игры, нарушая лишь несущественные правила и условия. Мы и так будем иметь фору...
- Наверное, ты прав, - согласился Меченый. – Будем корректировать эту реальность, но осторожно... Спешить, не спеша.
- Теперь расскажи нам с профессором, что ты успел сделать до лаборатории X-16? – сказал я Меченому.

- Значит, - сказал я, после рассказа Меченого, - на очереди лаборатория X-16. Там три рычага на трех уровнях... Их надо отключить. И последний рычаг – на пульте управления. Нужны два шлема пси-защиты. Профессор, когда они будут готовы?
- А они давным-давно готовы, - ответил Сахаров. – Я ещё тогда понял, что они понадобятся, когда Меченый просил о вас позаботиться, если вдруг явитесь сюда раньше его. Так что, с моей стороны всё готово. И ещё, господа хорошие, мне удалось создать с десяток необычных патронов для снайперской винтовки. В их пули помещены микро-контейнеры с кусочками артефактов. Одна беда с ними – они очень неустойчивы. Поэтому хранить их следует в специальном магнитном устройстве. Патрон, вынутый из этого устройства, через три-четыре минуты взрывается сам по себе, причем со страшной силой. Зато любую живую цель эта чудная пулька разрывает буквально в пыль. Возьмёте?
- Возьмем... для особо вредных тварей, - улыбнулся Меченый.
- А нельзя ли изготовить таких патронов побольше? – спросил я.   
- Это не только сложное и длительное занятие, но и опасное, - покачал головой профессор.
- Спасибо, профессор, - сказал Меченый. – Вы и так постарались немало. А теперь о подвалах лаборатории. Призрак, что там следует по порядку? Я осмотрел с горы территорию этого комплекса – там много зомбиков шатается, снорки снуют, контролер бродит по двору.
- Всего этого там хватает с избытком, - сказал я. – Пройти бы этот путь как-нибудь по хитрому, чтобы не встречаться со всеми этими снорками и зомби... Столько надо тащить с собой боеприпасов – это же склад целый! Там снорков пять ещё до входа в подвал, не говоря о зомби. Бюргеры на входе в подвал два или три. В подвале, кажется, контролер... Не помню точно. Два снорка до спуска в шахту, ещё три перед входом в зал. В зале на всех уровнях зомби просто кишат. Пара бюргеров мотается по уровням – их надо из снайперки или из подствольника уничтожить ещё на входе в зал. Потом бегом по лестницам.
 - А где именно эти рычаги, что надо отключить? – спросил Меченый. – Не пропустить бы какой из них...
- Там в центре зала колона, к которой все лестницы и площадки прилажены, - стал вычерчивать я пальцем на крышке стола. На каждом уровне невысокие металлические тумбы – это промежуточные пульты. На них рычаги – их нужно отключить.
На самом верху справа, словно огромная кабина крана –  главный пульт управления. Там последний рычаг. Выключим его – и пси-поле исчезнет.
- А контролер, который по Игре убивает Призрака где?
- Это дальше есть зал с какими-то клетками-загончиками – там бродит контролер... Но вполне может быть, что он и раньше может нас встретить. Всё будет лишь приблизительно так, потому что в отличие от Игры, тут никто не привязан тесно к определенному месту – могут быть любые перемещения, - предупредил я.
- Ясно, - кивнул Меченый.
Всё это время Профессор слушал нас, молча, подпирая лицо ладонями. А может быть, он вообще нас не слушал и думал о чем-то своем.
- Что, профессор, призадумались? - улыбнулся Меченый.
- Очень трудный и длительный путь предстоит пройти вам обоим, - вздохнул он в ответ.
- Это точно, - согласился я.
- Пси-защита будет действовать всего несколько минут, так как сигнал пси-поля там, в зале, будет очень сильным, и долго выдерживать его нагрузку шлемы не смогут – сгорят. В зале торопитесь отключить все рычаги. Иначе погибнете. Не хочется встретить вас потом как зомбированных... – вздохнул профессор. – В шлемы вмонтированы качественные переговорные устройства. Я по возможности тоже буду поддерживать с вами связь.
- Теперь касательно оружия, - почесал затылок Меченый. – Я склонен запастись гранатами на подствольник. Как с ними, профессор?
- Да сколько хотите, - махнул рукой Профессор. – У меня их два ящика. Столько же гранат. Что ещё?
- У меня просто убойнейший дробовик. К нему нужны патроны. Возьму много. Есть снайперка, но патронов на неё у меня мало. Дадите?
- Есть и это.
- И ещё гранат возьму, если есть, - добавил я.
- Есть, - сказал Сахаров. – Зайдете на мой складик и возьмете всё, что желаете. 
- Половину мы потратим до подвалов, - размышлял я. – Думаю, оставшегося нам хватит... Так что, я готов вначале пути кряхтеть под тяжестью, чем потом считать каждый оставшийся патрон.
- Я поддерживаю твою позицию в отношении запасливости, - сказал Меченый, закуривая и предлагая мне. – Брать надо много. Уж лучше при случае где-нибудь сбросить и при возможности вернуться к брошенному, чем нуждаться и не иметь. Правильно, профессор?
- Ну, наверное, вам лучше знать... – растерялся профессор. – Когда собираетесь выходить?
- Завтра, на восходе солнца, - сказал Меченый. – Профессор, пожалуйста, проверьте наши защитные костюмы – всё ли с ними в порядке... Хорошо?
- Непременно проверю. Можете не волноваться, - махнул он рукой.



День восьмой.

Этот день начался  для нас неудачно. Прошли территорию комплекса вплоть до подвала нормально. Я старался перебить снорков и зомби издалека. Больше всего я опасался контролера. Но, странно, во дворе он нам так и не встретился. Уже на спуске в подвал Меченого ранил снорк – не серьезно, но всё же. Наверное, что-то их притягивало туда, раз их было там несчитанное количество. Мы отступили, забросав лестницу гранатами. Чуть подождали и двинулись дальше.
- Призрак, - скомандовал Меченый, - ты идешь за мной. Твоя задача прикрывать нас сзади. Понял?
- Хорошо, Меченый, - кивнул я.
Мне казалось, боеприпасы у нас существенно поубавились ещё до спуска в шахту.
- Этих тварей здесь на много больше, чем я ожидал, - признался я Меченому. – Сколько же их там, внизу?
- Сколько бы их ни было, убить придётся всех, что станут на нашем пути, - хмыкнул Меченый. – А иначе нам не дойти. Как ты?
- Нормально.
Подошли к шахте. Меченый попробовал включить лифт, но он не работал. А вот пара лампочек пред лифтом все же горела, хоть и очень тускло.
- Придется спускаться по запасной лестнице, - сказал я.
Я глянул в темный проём шахты. Где-то внизу тускло горела одна лампочка. Там, похоже, бегал бюргер, один или два снорка...
Но, едва только Меченый, держась за поручень, стал ногой на первую ступеньку лестницы, как я заметил внизу лысину контролера.
- Контролер, - тихо сказал я Меченому.
Меченый замер. Я тем временем выдернул из гранаты чеку и бросил её  на дно шахты. Меченый успел выпрыгнуть из шахты раньше, чем прозвучал взрыв гранаты.   
- Давай перекурим, - сказал Меченый, присаживаясь у стены, - и ещё - попьем водички...
- Предлагаешь немного отдохнуть? – спросил я, усаживаясь рядом с ним.
- Да, - кивнул Меченый.
Я достал фляжку, выпил пару глотков. Закурил сигарету, протянутую мне Меченым и сказал, выпуская струю дыма:
- Интересно, завалили мы этого контролера или нет? Не хотелось бы столкнуться с ним нос к носу там, внизу...
- Отдохнём, - кивнул Меченый, - и тогда посмотрим. Сделаем так: я буду спускаться по лестнице вниз, а ты станешь или ляжешь у шахты и будешь держать проём под прицелом. Если что, стреляй. Гранату не бросай, а то меня убьешь на хрен...
- Понял, не дурак, - хмыкнул я.
Меченый бросил окурок под ноги, вздохнул и сказал:
- Долбанная эта игра! Вставай, пойдем воевать с монстрами...
Я потушил свою сигарету, сделал ещё пару глотков из фляжки и встал.
- Подожди, пока я не пристроюсь со снайперкой у проёма, - придержал я Меченого за плечо.   
- Давай, - повел он головой.
Лампочки на дне шахты не горели – видимо их разбили осколки гранаты, брошенные мной. Горела совсем тускло та, что на стенке в середине шахты. Лестницу она, хоть и плохо, но всё же освещала. А вот дно шахты тонуло в темноте. Спасал универсальный прицел на снайперке – в него я увидел труп контролера.
- Меченый, - сказал я тихо, - контролер  валяется. Но там до этого сновали эти...
- Снорки, что ли?
- Ага, - сказал я. – Но по идее там могут быть и бюргеры.
Меченый начал спускаться по лестнице. На первой площадке он махнул мне рукой и нацелился своим «калашом» вниз. Я спустился и стал рядом с ним.
- Так, - сказал Меченый, - меняй оружие. Тут кроме снорков ещё и крысы, с кролика величиной... Видел – метнулись от света фонаря?
- А откуда они взялись такие громадные? – спросил я, забрасывая снайперку на спину и беря в руки дробовик. – Наверху я таких не встречал.
- Я слышал, но не видел... Держи под прицелом дно шахты. Я пошел.
Меченый спустился на следующую площадку и опять поманил меня рукой.  Я слезал, когда он открыл стрельбу. Когда я коснулся ногой решётки и глянул вниз, там корячился бюргер.
- Удачно я его, - вздохнул Меченый. – Но там ещё метнулась тень. Кто – не понял... Подождём тут. Внизу опасно – могут все разом навалиться. Ахнуть не успеешь, как порвут на куски.
- Я стану с той стороны, - показал я.
- Давай...
Мы расположились так, чтобы сектор обстрела был больше и, чтобы не мешать друг другу.
- Выключаем фонари, - сказал Меченый. – Может быть, это их успокоит.
Я включил прибор ночного виденья и прижался спиной к углу шахты, нацелив ствол дробовика на проём.
Сначала забежала стая крыс. Затем, видимо, охотясь за ними влетели два снорка. В этот момент мы и начали стрелять.
Когда мы спустились вниз, там было кровавое месиво. Кажется, мы перестарались.
«Но лучше пусть будет так, чем потом ждать нападения и бить по отдельности каждую тварь», - подумал я.
- Впереди должны быть зомби, - предупредил я. – Там, за решёткой. А потом ещё снорки... Много снорков – до входа в зал штук пять.
Меченый молча кивнул...
Зомби было много. Пришлось, стреляя, пятиться назад. Забрались с Меченым на какие-то цистерны и стреляли по ним сверху. На шум прибежали снорки. Я едва успел перезарядить дробовик, как эти твари стали сигать, пытаясь нас достать. Моя спина не один раз покрывалась холодным потом, пока мы справились с этим нашествием.
От пороховой гари на десять шагов всё потонуло, как в густом тумане. Я посмотрел на Меченого. Он на ощупь наполнял рожок патронами, держа «калаш» на коленях и не выпуская пространство спереди из своего взгляда. Пока он занимался своим делом, я держал дробовик на изготовку – мало ли что, вдруг откуда-то выпрыгнет недобитый снорк. 
Так он заправил ещё два рожка. Потом посмотрел на меня и кивнул. Я заполнил патронами диски на дробовик и тоже кивнул ему. Тем временем дым рассеялся. В проеме коридора, где полегла основная масса наших врагов, высилась гора изувеченных тел.
- Хороший у тебя дробовичок, - сказал Меченый. – Надо себе такой достать.
- А это и есть твой, - хмыкнул я. -  Из твоего шкафа на Скадовске.
- Нет, я бы такой не оставил в шкафу, - улыбаясь, покачал головой Меченый. - Наверное, это Борода его туда положил. Спасибо ему.
- Тогда выходит, что так, - пожал я плечами. – Спасибо Бороде!
- Скоро этот зал?
- Скоро, Меченый, - вздохнул я. – Метров, может быть, через... сто.
Меченый понимающе покачал головой.
- Покурим и попьем перед входом в зал, - сказал он, спрыгивая с цистерны.
Прошли один поворот... Меченый поднял руку – я замер. Он выглянул за угол.
- Там коридор перегорожен решёткой. Дверь прикрыта. Но замка на ней не видно.
- Там есть кто? – спросил я.
- Сейчас...
Я нервно вздохнул.
- Ну, что?
Меченый прислонился спиной к стене и выдохнул:
- Тьма...
- Какая тьма?
- Тварей... тьма, - тихо ответил он и огляделся. – Заскочить, если что, можно только вон в ту железную клетку.
Я посмотрел туда, куда он кивнул. Прикрыл на секунду глаза и снова вздохнул.
- Ты чего? – спросил Меченый.
- Волнуюсь, - сказал я раздраженно. – Не на именины же иду.
- Ааа, - протянул Меченый. – У меня тоже сердце, как маятник в карманных часах... Ты меняй оружие. Там два контролера ходят в обнимку. Лучше бы калитка была на замке... Под взглядами двух контролеров мы загнемся, даже если спрячемся от остальных тварей в той клетке.
- Твои слова, как мед на уста, - хмыкнул я. – Правда контролеры вместе ходят?
- Да, а что?
- А что, если из профессорских патронов в них? – предложил я. – Зарядить в обойму сразу два. Только мне не с руки стрелять из-за этого угла – я левша.
- Тогда давай я выстрелю. А ты держи подствольник наготове – как только я выстрелю, тут же пуляй в них из подствольника. 
- Хорошо, - согласился я. – Только помни: с момента выемки из магнитного  устройства  не более трех минут, а лучше уж две.
- Ладно. Доставай эти чудо-патроны...
Я глянул на часы и открыл крышку магнитного контейнера.
- Я скажу тебе, когда истечёт две с половиной минуты, - сказал я, протягивая два патрона.
Две с половиной минуты истекли.
- Стреляй... - тихо сказал я.
Дальше секунды стучали молотом в моих висках. Мне казалось, что время уже давным-давно истекло, когда прозвучало два выстрела подряд. На миг я даже забыл, что должен следом стрелять из подствольника.
- Давай, - крикнул Меченый.
Я сделал шаг вправо и выпустил две гранаты. Первая пролетела сквозь решетку, а вторая попала в перегородку. Что-то куснуло меня за щеку.
- Неумёха, - хмыкнул Меченый. – У тебя кровь на лице...
Я провел ладонью по щеке, посмотрел на руку.
- Сам ты неумёха. Мне просто не с руки было, - огрызнулся я.
- Что-то ничего не вижу. Может, убежали? Там их херова туча была...
- Я слежу, - кивнул я. – Попал хоть в одного?
- Я стрельнул в того, что ближе ко мне был, - вяло проговорил Меченый, а следом скользил бюргер – второй выстрел пришелся по нему.
- А у меня одна граната попала к ним на площадку, а вторая не долетела – врезалась в решетку, - отчитался я. – Видно от неё и вернулся осколок. Хорошо, что вскользь прошёл...
- Да и размером, скорее всего, с маковое зерно, - сказал Меченый.
- Может быть и так, - согласился я. – Плохо, что площадка ниже уровня видимости – не понять, кого завалили...
- А ты сбегай, - засмеялся Меченый, - посмотри.
- Сбегаю. А что? Прикрой меня и я сбегаю.
- Не дури, - рассердился Меченый.
- Держи дальний угол на прицеле. Если хоть что-то появится, сразу стреляй. А я побегу по правой стороне.
- Призрак!
Но я уже бежал. Я был уверен, что Меченый тут же прильнул к оптическому прицелу.
- Оба контролера... и бюргер, и снорк сразу за углом, - запыхавшись проговорил я.
- Профессор говорил, что прямо в пыль разрывает...
- В пыль, - кивнул я. – Но головы остались. Ты куда целился?
- Боялся промазать и потому стрелял в туловище, - словно оправдывался Меченый.
- Вот поэтому головы и целы, - развел я руками. – И с бюргером такая же история...
- Пойдем-ка в ту клетку и там отдохнем малость, - выглянув за угол, предложил Меченый.
- Я не против, - сказал я, возвращая ему «калаш» и забирая свою снайперку.
Мы решили наскоро перекусить и попить. И уже после всего этого, закуривая сигарету, Меченый сказал:
- «Левша», станешь у правого угла при входе в зал и перестреляешь всех контролеров и бюргеров, какие только будут в поле зрения. Понял?
- Ага, - ответил я.
- А я займусь снорками и крысами, - почесывая ухо, сказал Меченый. – А потом оба переводим огонь на зомби. И бежим по лестницам, как спринтеры не бегали. Иначе фигово придётся нам. Понял?
- Понял, не дурак, - кивнул я. – Про рычаги не забудь. Второй попытки не будет. На каждом уровне  - рычаг. Уровень – рычаг, уровень – рычаг... И так – три раза. А потом, на самом верху, на большом пульте рычаг вниз - и вся пcи-система вырубывается.
 
Меченый тяжело вздохнул, вынул из кармана какой-то пакетик и протянул мне две таблетки. Две другие он положил себе в рот и запил водой из фляжки.   
- Не спрашивай, - махнул он рукой. – Пей!
- А что за отрава? – спросил я, проглатывая их и запивая водой.
- Минут через десять, а может быть и раньше, они начнут действовать, но, как и пси-защита, не долго. Но резвость придадут нехилую.
- Если нам суждено выйти отсюда живыми, - сказал я, - то этого вполне достаточно.
- Ну, что?
- Давай ещё по сигаретке?
- Как скажешь, - ответил Меченый. – Давай ещё по сигаретке.

У входа в зал остановились.
- Мы на месте, - сказал я. – Задраивай все люки!
- Профессор, вы нас слышите? – спросил Меченый.
- Слышу вас, ребятки, - послышался голос Сахарова. – Желаю вам удачи. Включайте пси-шлемы и вперёд.
- Сначала мы тут чуть подчистим путь, а потом рванем вперед. Призрак, ты готов?
- Да, - сказал я, выбрав первую цель.
- Огонь! – скомандовал Меченый.
За минуту я успел снять контролера, трех бюргеров и одного зомби.
Ещё до этого я пристегнул дробовик к поясу. И хотя, наверняка, он замедлил мои передвижения, зато был прямо под руками.
Вставив в винтовку обойму с обычными патронами, я бросил её за спину и схватил в руки дробовик.
Мы переглянулись, кивнули друг другу и, включив пси-защиту, ринулись в зал.

Даже если бы меня попросили за миллион рассказать, как мы проскочили эти долбанные три уровня, я бы не смог. По-моему, меня как начало колотить с первого шага в зал, так и не отпускало до самого Центрального пульта. И даже потом, когда Меченый валялся на полу, а я сидел рядом у стены, меня всё ещё трясло.
Я даже не сразу заметил, что подо мной лужа крови.
Меченый стал дважды меченым – ему снорк, попавшийся на пути, разодрал когтями пол лица.      
Я попытался встать и сразу ощутил то место, куда угодила пуля. Меченый пришел в себя. Сел, но ещё долго казался мне чумным.
«Надо бы перебинтовать рану, но как это место бинтуется, я не знал.
- Призрак, - показывая пальцем, пробормотал Меченый, - тебя ранило... Куда?
Я всё же встал и снял с себя костюм – вернее, я спустил его и все, что было под ним до самых колен.
- О! – воскликнул Меченый, вскидывая бровями. – У тебя, Призрак, довольно не призрачный «комбайн».
- Меченый, хрен собачий, - возмутился я, - я, между прочим, ранен!
- Призрак, - хмыкнул Меченый, - я даже вижу куда.
- В зад – уж это я чувствую! Посмотри, Меченый...
- Ты мне доверяешь? – улыбнулся Меченый. – Да не дрейфь ты! Пуля сквозная – вот две дырки: эта - входная, а та – выходная.
Лучше бы зашить. Если потерпишь, то я могу поставить пару швов. Я на себе намастыкался... Ну, как?
- Я стоять не смогу, пока ты там будешь ковырять.
- Как скажешь, дорогая, - захохотал Меченый.
- Меченый!
- Тихо, Призрак, - сказал Меченый, доставая какую-то небольшую пластиковую коробочку и аптечку. – Тут ещё бродят недобитые зомби. Не привлекай  их внимания.
 - Может быть, я тогда постою с дробовиком в руках, пока ты будешь шить?
- Вот этого не надо, Призрак, - сказал Меченый. – Будет больно и ты, не ровен час, начнешь стрелять. Лежи уже... Сейчас я сделаю пару уколов: обезболивающее и антибиотик. Можно я сяду на тебя?
- Меченый!
- Да я же, чтобы ты не дергался, Призрак!
Я думал, что сдохну от его манипуляций, но оказалось, что я достаточно мужественный парень.
- Ну вот... - сказал, похлопывая меня по заду, Меченый. – Очень даже неплохо получилось. Ой!
- Что ещё!
- Тут ещё одно отверстие, - хохотнул он. – Зашить?
Я выругался трехэтажным матом и столкнул его с себя.
- Пошел отсюда!
- Вот свинья неблагодарная! – сказал Меченый. – Я тут старался, старался...
- Спасибо! – поблагодарил я. – Могу в благодарность заштопать твою физиономию.
- Это меня снорк, сучок, хотел... А я его - нет, - опять понесло на юмор Меченого. - Вышел конфликт: он мне рожу расцарапал, а я ему живот в фарш... Ладно, Славик, не обижайся. Это у меня, видимо, последствие стресса – тянет острить. Ну, от радости, что жив остался. Ёхана бабай, я в один момент даже подумал, что уже всё – кранты! Оказывается, что нет. Как ты, дружище?

- Спасибо, Меченый, - вздохнул я, одевая костюм. – Давай рану обработаем на твоем лице. У снорка когти, поди, не стерильные.
- Ладно, - кивнул Меченый, - только быстро.
Наконец, мы управились со своими ранениями. Я достал из рюкзака два яблока. Одно отдал Меченому.
- Случайно, не из райского сада яблочки? А то, глядишь, и до греха не далеко, - осторожно улыбнулся Меченый.
- Вот ты больной, Меченый! Всё у тебя вокруг одного крутится...
- Не угадал, дружище. Я многогранен! Ладно, - поднял руки Меченый. – Даже я сам уже устал от своих острот. Это стресс, это стресс... Сейчас закурю, успокоюсь и стану прежним мрачным и  скучным Меченым... Меченый – жизнью покалеченный... Бери сигаретку. Кури, но на дверь поглядывай!
- Смотрю, - сказал я. – Хочется присесть, а боюсь швы поползут.
- Не бойся, - успокоил меня Меченый. – Я крепко тебя заштопал.   
Я приспособился – сел в полуприсядку, прислонившись спиной к стене.
Пока мы отдыхали у Главного пульта, я убил из снайперки выскочивших на дальнюю площадку двух снорков и одного зомби.
- Там ещё мой лютый вражина – контролер, что убил меня в Игре, - сказал я.
- А чудо-пули еще остались? – спросил Меченый.
Я открыл магнитный контейнер.
- Три штуки, - сказал я. – Я хочу убить его сам.
- Да без проблем, - пожал плечами Меченый. – Я только подстрахую.
- Но не лезешь в разборки. Понял?
Меченный засмеялся и махнул рукой.
Мы встали. Меченый обвел хмурым взглядом помещение и сказал:
- Я хочу рвануть этот пульт, чтобы его уже никто и никогда не включил. Что думаешь?
- Открой вот этот щиток и положи туда гранату с выдернутой   
чекой, - посоветовал я. – И побежали.
На пульте я увидел какой-то журнал. Схватил его и побежал.
За нашей спиной рвануло и посыпались со звоном осколки стекла.
- Что-то сильно бабахнуло, - остановившись, сказал я.
- Так я же две гранаты положил, - хмыкнул Меченый, - чтоб уж наверняка.
- Ааа... Вот тут какой-то журнал. Отдадим потом Сахарову,  -  сказал я, пряча его в свой вещь-мешок.
Мы подошли к углу, за которым должен быть коридор и где-то в конце его, справа дверь в тот самый зал...
- Давай сделаем так, - сказал Меченый. – Я заряжаю подствольник и потихоньку иду в разведку. Мы должны знать, где твой «кровник». Если я его обнаружу, ты заряжаешь снайперку патронами профессора, ну, чтоб вдрызг его, и быстренько ко мне. Лады?
- Давай так, - согласился я.
Я вынул из магазина два первых патрона и положил их в карман. Открыл магнитный контейнер. Оглянулся назад – нет ли кого за спиной. Меченый тем временем подкрался к двери и заглянул в неё.
Отпрянул и, дулом автомата показал на дверь. Потом стал тихонько пятиться назад.
«Видимо, контролер стоит прямо у двери», - пронеслось у меня в голове. 
Я стремительно вынул из контейнера два патрона, вставил их в магазин поверх других. Магазин - в винтовку, прицел к глазу. В этот миг из двери шагнул контролер и повернул голову в сторону присевшего на одно колено Меченого.
Я нажал курок раз, другой...
Следом прозвучал взрыв подствольной гранаты. Потом стало тихо.
Меченый отбежал ко мне. Осмотрел себя со всех сторон.
- Чуть самого себя не убил, - вздохнул он. – Глянь, как посекло!
Я закрыл глаза, снова открыл... Потом вытащил из снайперки магазин – он оказался пуст.
«Значит, стрелял до упора», - заключил я.
Вставил полную обойму и бросил винтовку за спину.
- За контролером выскочил снорк, - сказал Меченый. – Ты видел?
- Да? Наверное... - задумчиво произнес я.
- Ну, что,- спросил Меченый, - ты доволен?
- Я думал, что будет, ну... если не радость, то хоть какое-то облегчение, - поделился я. – Но ничего такого я не почувствовал.
- Может, это и к лучшему, - успокоил меня Меченый. – Пойдем.

Когда мы вылезли из подземелья, солнце клонилось к закату, наливаясь малиновым цветом. Было необычайно тихо и тепло.
«Как красиво! Даа... Наверное, всё красиво, пока туда не вторгаемся мы со своими порядками, страстями и целями...»
- Поздравляю вас, ребятки! – раздался в наушниках голос профессора. – Очень рад, что вы остались живы! Спасибо за работу!
- Накрывайте стол, профессор, - засмеялся Меченный. – Мы уже рядом.
- Хорошо! Заказ принят! – отозвался Сахаров. – Жду!
Я вдруг вспомнил, как несколько раз вспыхивали отдельные картинки из моей забытой жизни, когда мы бежали с Меченым по лестницам зала под огнём зомби... там, в подвалах лаборатории.
Я закрыл глаза, пытаясь вспомнить хотя бы какую-нибудь из них.
« Река... Сияющий в солнечных лучах купол. Какая-то комната... Смех и чьи-то нежные объятья... И шёпот, заглушавший все звуки мира: «Я так соскучилась по тебе...»
- Эй, Призрак, ты где? – тормошил его Меченый за плечо. – Вот даёт! Ты смотри того - не исчезни из этого мира. Я ведь без тебя не управлюсь тут со всеми делами.
И он погрозил мне пальцем.
- Вспомнилось несколько картинок из прошлой жизни.
- Вот-вот, и я про то же, - кивнул головой Меченый. – Работу здесь сделаем, и тогда мотай хоть на край света, хоть за край!
- Ладно, Меченый, не волнуйся, - сказал я. – Я с тобой до конца буду.
- А это уже другой разговор, - облегченно вздохнул он. – Ты лучше скажи мне, дружище, много ли нам ещё предстоит пережить такой хрени, как сегодня?
 Я призадумался и сказал:
- Самые опасные – это РЛС и ЧАЭС... Взорвём первую – откроется дорога ко второй.
Меченый покачал головой.
- Значит, взорвем, - сказал он, вставая. – Пойдем, дружище. Что-то я сегодня устал... А ты?
- И я немного, - ответил я. – Сейчас придем, искупаемся...
- Выпьем для успокоения души... – вздохнул Меченый.
- Раны залижем, и снова выйдем на охоту.
- Да, - кивнул Меченый. – Но только, чур, каждый зализывает свои!
- Меченый! Блин...
- А что я такого сказал? – пожал плечами Меченый.
- А то! Сейчас жахну из дробовика в то же место – будешь знать. И так, бляха-муха, на каждом шагу в задницу стреляет, а тут ещё ты...
- Ладно, молчу,  - поднял руки Меченый.


Несколько памятных случаев.

Помню, как-то Меченый пропал на много дней, не сказав мне, куда и зачем ушёл. В те дни мы готовились к походу на РЛС – «выжигатель мозгов».
На другой день Сахаров вспомнил, что Меченый должен встретиться с каким-то доктором, а ещё добыть кое-какой материал... Я решил просто ждать.
« Как-то плохо я помню эту часть Игры, - подумал я. – Какой такой доктор? А! Вспомнил... У Доктора есть какие-то сведения, кажется, о «Монолите». Или нет? Не помню...»
Я стал замечать, что в этой реальности всё чаще возникают не стыковки с Игрой. Например, живы и здоровы помощники профессора – Круглов и Васильев. Правда, во время их выхода за пределы двора, их часто приходится защищать от снорков и оставшихся зомби. Что ещё? Не всегда приходится стрелять там, где в Игре без этого не обойтись – часто всё можно решить хабаром, но в основном артефактами, новым оружием и боеприпасами... Военные летают здесь на своих вертолетах по всей Зоне, как сказал Меченый, и лезут везде, где их не просят.
По мнению вольных сталкеров, что военные, что бандиты – всё одно... Грабят и те и другие. Ненавидят и тех и других...
«Когда какое-то трудное дело сделано, в воспоминаниях оно уже не кажется таким сложным или опасным... В лаборатории X-16 было невыносимо тяжело, а чуть время прошло и уже кажется, что было тяжеловато, но вполне терпимо.
Память странная вещь - вмещает в себя столько всего, а за пару секунд может пролистать тебе всю твою жизнь».
Меченый вернулся от Доктора довольный. Бросил на стол флэшку и с десяток фотографий.
- Тренируйся, - сказал он.
- Ты о чём, Меченый? – не понял я.
- Надо, - сказал Меченый, - чтобы ты освоил свою науку в совершенстве. Глянул на фотку, сосредоточился – и ты уже там.
- Меченый, ты часом не рехнулся? - вскипел я. – Я тебе не волшебник из сказки... «Скачок» происходит только во время  «выброса». Да и не всегда я попадаю в точности туда, куда намереваюсь.
- Хорошо, - согласился он, повалившись на кровать и зевая. – Теперь тренируйся по фотографии. Там вон, на столе...
Я взял фотографии в руки, стал не спеша перебирать их.
- Там, - засыпая, бормотал Меченый, - антенны, и военные склады, и даже фото ЧАЭС с близкого расстояния... Спасибо Доктору... Он сказал, что ещё подбросит информацию, но это уже когда мы пойдем на Припять. Там есть один тайничок... Ладно, это потом. Ты тренируйся. Начни с простого... 
«Самое простое – это в смысле безопасности, - понял я. – Тут вон есть Свалка, Болота, Кордон, ещё пару мест. Нет, ну я, конечно, буду пробовать...»
Самым точным был «скачок» к Сидоровичу – старой прожорливой «лисе» с фиолетовым носом. Он в это время обгладывал куриную ножку. И тут вон я - сваливаюсь на его шею. Визгу было! Он думал, как оказалось, что снорк свалился на него с потолка. Матерился полдня и, чуть завидев меня, махал руками и гнал прочь.
- Уйди с глаз моих, Призрак! Пристрелю! – грозил он мне пистолетом. – Целый день, по твоей милости, пью валерьянку...
Все стали замечать, что «выбросы» стали происходить всё чаще и чаще.
- Похоже, - сказал Меченый, - «монолит» экспериментирует...
- Вполне возможно, что так, - согласился с ним профессор.
- Зато теперь я чаще тренируюсь, - хмыкнул я. – Уже неплохо получается.
- Хоть это радует, - покачал головой Меченый. – Только что они там задумали? Я про «монолит» и «выбросы»...
- Поживем, - сказал профессор, - увидим.
                *
Потом был поход на РЛС, где мы впервые столкнулись с «монолитовцами». У них там на каждом шагу камеры наблюдения.  Оказалось, это так тяжело – проникнуть туда, что у меня создалось впечатление, будто нас там уже давно ждали и усилили охрану втрое. Чего я вообще не ожидал, так это то, что у «монолитовцев» на входе в коридоры лаборатории X-10 будут цепные кровососы. Со всех сторон двора в тебя стреляют, а заскочить внутрь, чтобы спрятаться, не дают эти монстры. Но была у монстров и слабая сторона - они не могли никуда сбежать. Быстро сообразив, Меченый забросал их гранатами. И мы ринулись внутрь, в коридоры лаборатории.
Оказалось, труднее было не столько пробраться туда, сколько выйти оттуда. Одно спасло – как только мы взорвали пульт и антенны «сдохли»,  к нам на подмогу рванули сталкеры – Меченый заранее договорился о подмоге.
«Монолитовец», оставшийся в живых, но сильно израненный, говорил: « Вам никому не избежать кары – ваши рожи записывали камеры наблюдения. Все данные уже у наших... Вас будут искать по всей Зоне. Непременно найдут и уничтожат!»
И это подтвердилось очень быстро. Не знаю насчет других сталкеров, но на нас с Меченым «монолитовцы» открыли настоящую охоту.

Началось всё на Янтаре, через пару дней после того, как мы вернулись с РЛС.
Прилетел вертолет и стал так утюжить Янтарь, что мы думали от лаборатории Сахарова не останется и следа. Потом высадился десант... И началось такое! Одно они не учли – бункер на Янтарном озере был рассчитан едва ли не на прямое попадание ядерной бомбы... Несколько раз они пытались взорвать входную дверь. Потом пробовали резать дверь газовым резаком. В этот момент мы их и накрыли. Оказывается, из бункера был подземный ход...
- Раньше он связывал мою лабораторию, - стал объяснять профессор Сахаров, - с подвалами X-16. Но когда в тоннеле стали появляться всевозможные монстры, было решено этот подземный ход замуровать. Однако, в той части тоннеля, что прилегает к бункеру, есть выход наверх – это метрах тридцати от забора. Помните, там бетонная площадка, огороженная металлической сеткой?
Мы с Меченым, молча, кивнули.
- В её полу есть люк – он ведет как раз в этот тоннель, - сказал профессор.
- Ясно, - сказал Меченый. – Профессор, я видел у вас РПГ-ки. Дадите парочку-тройку?
- Меченый, что за вопрос? Берите, что посчитаете нужным. Только смотрите, люк этот не открывался много лет... Хотя, как знать. Помню, я ругался, что там всё так перепачкано солидолом, что невозможно не испачкаться, - засмеялся он.

Уверен, что никто из них не ожидал, что мы появимся из под земли и ударим им в хвост.
Две РПГ одна за другой улетели к вертолету, висевшему чуть сбоку от нас. Две другие мы тут же отправили во двор, где копошились у двери бункера «монолитовцы».
Потом  оставшихся в живых «монолитовцев» добили из снайперок.
А вертолет, загоревшись, рухнул прямо на краю озера.
Больше они нас на Янтаре не беспокоили.

Перед походом на Припять профессор технически подготовил нас основательно. Он модернизировал пару «монолитовских» экзоскелетов. Разобравшись в регенеративных свойствах моего костюма, сделал тоже самое с «монолитовскими». С научных костюмов перенес на них радио-химзащиту. В общем, потрудился на славу! Думаю, таких костюмчиков на всей Зоне не было ни у кого.
В Припяти, пока мы двигались по улицам в направлении ЧАЭС, нас доставали снайпера. Благо нам помогал отряд вольных сталкеров. Меченый ещё до этого постарался, чтобы у нас появилась такая подмога. Там, в одном из номеров гостиницы, Меченый нашел в тайнике запись о «Секретной лаборатории» на ЧАЭС и фото, сделанное кем-то прямо в самой лаборатории. Её Меченый сразу отдал мне и сказал: « Во время «выброса» сосредотачивайся на ней. Запоминай до деталей всё, что на ней. Промазать нельзя. Слышишь, Призрак?» «Слышу, Меченый! – кивал я головой. – Не промажу...»

Мы договорились при прорыве на ЧАЭС, не останавливаться ни при каких обстоятельствах.
- Кто-то из нас обязательно должен выполнить задачу. Но если каждый выложится на все сто, дело будет сделано.
 
«Монолитовцы» сделали такой узкий коридор для прохода к ЧАЭС, заминировав всё вокруг, что, когда мы подошли к стадиону, мне показалось, что мы попали в ад. Нас утюжили со всех сторон. «Монолитовцы»  устроили на стадионе зверинец из всех монстров, какие только существовали на территории Зоны. Мы застряли там надолго. Когда же, кажется, перестреляли всё, что там двигалось и не двигалось, прилетели вертолёты – выбросил десант.. Видимо, «монолитовцы» прислали подмогу на призыв своих. Опять началась рубка, продолжавшаяся до самой ночи.
Чтобы усилить скрытность своего передвижения, воспользовались наступившей темнотой. Большую часть ночь осторожно продвигались к ЧАЭС. Оставшееся до рассвета время спали в каком-то полуразрушенном тоннеле. Ранним утром позавтракали при свете фонарей и рванулись к корпусам ЧАЭС. Они были совсем рядом – рукой подать.

У основного отряда сталкеров было два задания: отвлечь внимание «Монолита» на себя и вывести из работы охладительную систему реакторов. У нас с Меченым и ещё шестерых сталкеров было задание – проникнуть в «Секретную лабораторию» ЧАЭС. Меченый ещё что-то собирался сделать по пути, но что - не сказал.
Мы вышли из заброшенного тоннеля, где мы провели остаток ночи и стараясь подольше остаться незамеченными, пригибаясь, двинулись к корпусам ЧАЭС. А, когда мы были уже на подходе к ним, мы побежали что есть сил.
Мы понимали, что чем позже нас обнаружат, тем больше шансов достичь четвертого энергоблока без потерь.
Практически у половины из нас были ещё и снайперские винтовки – большая часть из них была взята, как трофей, у «монолитовцев» в Припяти.
Мы уже ворвались во двор, когда за нашими спинами раздался стрекот винтов вертолетов и шипение первых выпущенных ими ракет – военные сталкеры вступили в бой.
Началось наше последнее сражение.
Со всех сторон в нашу сторону полетели пули, гранаты и снаряды.
Честно сказать, я так и не понял в кого стреляли военные сталкеры – мне казалось, что от них доставалось всем. Похоже, они были сами по себе, но что не с нами – это точно.
К четвертому энергоблоку мы добрались с Меченым вместе. Отстреливаясь мы ворвались в ворота, положив прямо на входе несколько «монолитовцев».
Бежим дальше... Поворот вправо, поворот влево, коридор, лестница – заблудиться можно. Меченый вырывается чуть вперед и тут...

Что-то мелькнуло из ниши справа и протаранило мою голову. Я мгновенно вырубился.
Но, похоже, в «отключке» я был недолго - когда меня волокли куда-то за ноги я уже пришел в себя.
«Дежурная», - успел прочитать я на двери, прежде чем её открыли. Меня, протащив через порог, бросили посреди небольшой комнаты. Я закрыл глаза раньше, чем они обернулись в мою сторону.
- Какого хрена мы тащили его сюда? – выругался один из «монолитовцев».
- Ты у меня спрашиваешь? – огрызнулся другой. – Или не слышал, что сказал майор? Рожа этого сталкера во все наши КПК занесена. «Взять живым, а при отсутствии такой возможности – уничтожить!»
- О! Глянь, правда... А что ж он за гусь такой? 
- А хрен его знает! Наше дело маленькое – приволокли, бросили...
Послышался топот ног. Шаг замедлился. Вошедший сказал:
- Всё, вроде как отбили атаку... Ну, что, Нестеренко, не очухался этот, как его...
- Призрак.
- Вот-вот. Не очухался?
- Нет. 
- Приводите его в себя и выпытайте у него про второго – его дружка. Его пока что так и не обнаружили.
- А что выпытывать-то?
- Что тут непонятного? Узнайте у него: первое – куда они стремились попасть и второе – что хотели сделать? Не пойму, что они сюда прут? И смотрите, осторожно с ним – если надо, бейте, но не убейте... Это тебя больше всех касается, Нестеренко.
- Ладно, постараюсь.
- Знаю, как ты в прошлый раз постарался – забил сталкера совсем. Идиот...
- Не понял, командир: если убьешь в перестрелке –то герой, а как кулаками – так сразу «идиот»...
- Хватит огрызаться. По графику - скоро «выброс». Поторопитесь. И «крысу», что проскочила с этим... надо найти побыстрее. А то, глядишь, натворит такое, что наши головы полетят, как кувшины с плетня. Действуйте!






День... последний.

- Говори, сука, с какой целью проник на ЧАЭС?! – уже в который раз орет одно и то же громила с лычками сержанта на «монолитовском» экзоскелете.
Я лежу на бетонном полу, чувствую сладковатый привкус крови во рту и легкую тошноту где-то под «ложечкой».
Мой взгляд  скользит, очерчивая круг по потолку и стенам и останавливается на том, кто стоит прямо надо мной, потирая свой разбитый от старания кулак.
«Вот сука...» - вяло раздражаюсь я.
Его багровая рожа склоняется ко мне так низко, что ударить, а уж тем более просто плюнуть в неё, для меня не составляет труда. Но мне сейчас нельзя, никак нельзя...
«Меченого они пока что не нашли – это хорошо.  Уж хоть бы он добрался до этой лаборатории».
- Если бы мне дали волю, я забил бы тебя до смерти, - сквозь зубы шипит сержант.
«Да пошёл ты, хряк прыщавый! – мысленно посылаю я его. - И изо рта у тебя воняет, как из помойки...» 
Наверное, я ухмыльнулся - и это ему не понравилось.
- Ах, тебе ещё и весело! – запыхтел он, как паровоз. – Сейчас я тебе так врежу - всю оставшуюся жизнь будешь улыбаться.
В это время здание вздрогнуло раз, другой, третий...
- Нестеренко, брось его на хрен! «Выброс» пошел! – услышал я.
- Ладно, сука... Потом поговорим, - бросил сержант, уходя.
Дверь хлопнула. Щелкнул замок. Наступила тишина.
« Слава Богу! «Выброс»... – улыбнулся я. – Хрен угадал, сержант -  не говорить нам с тобой больше никогда... Всё кончено, господа! Всё кончено!»
Я представил себе темный зал: по периметру - шесть пар стеклянных торов, в центре – сияющее зеленым светом  голографическое изображение «Монолита».
«Всё получится, всё получится... Секретная лаборатория»
 Я почувствовал, как меня, словно магнитом, тянет куда-то вниз, начинает медленно вращать... И вот я уже стремительно падаю, кружась, как пропеллер, в  черную бездну...
 
                *

Границы зала как бы смазаны - тонут в темноте...
«Вот какая она «Секретная лаборатория»...
«Интересно, это мне кажется, что зал такой большой или тут такое освещение?»
Я медленно поворачиваюсь на месте...
Надо мной висит голографический знак «Монолита», по периметру – шесть пар стеклянных торов излучают янтарный  свет.
«А где же застрял Меченый? А если бы у меня не получилось переместиться сюда? Неужели Меченый погиб? А может быть, его всё же схватили?»
Я ищу глазами хоть что-нибудь, чем можно было бы разбить эти стеклянные капсулы.
« Их надо уничтожить любым способом! Но чем? У меня забрали всё оружие. Я не вижу здесь ничего подходящего... Стоп!»
Мой взгляд останавливается на огнетушителе, висящем в паре шагов от двери.
«Хоть бы стекло не оказалось крепким, - взмолился я ».
Я подхожу к нему. За дверью раздается стрельба очередями. Топот ног. Снова стрельба. Потом наступает тишина.
«Что ж ты врал майор, что атаку отбили?»
Сняв со стены огнетушитель, подошел к ближайшей паре тор и со всего размаха ударил им по стеклу. Раздался хруст и по поверхности стекла, как молнии, побежали трещинки.
И тут я опять услышал стрельбу. Подошел к двери. Приложился ухом к её поверхности. Услышал протяжный стон. Потом в замке двери что-то щёлкнуло. Я приготовился сражаться тем, что было в моих руках – замахнулся огнетушителем. Дверь отворилась...
На пороге, держась за окровавленный бок, стоял Меченый. Позади него на полу коридора лежал убитый «монолитовец».
- Знал бы, что ты уже здесь, - простонал Меченый, - так бы не спешил.
Он захлопнул дверь и протянул мне автомат.
- Помоги мне, - сказал он, опираясь на моё плечо. – Сейчас, наверное, сдохну... Пошли. Хочу видеть... Стреляй!
Я стрелял короткими очередями. Торы рассыпались, из них лилась на пол какая-то оранжевая жидкость и выскакивали пламенеющие полтергейсты, которые я тут же расстреливал.
Когда осталась последняя пара, Меченый дернул меня за плечо.
- Оставь мне эту парочку, - сказал он, доставая пистолет. - И вот ещё что, перед тем, как всё тут накроется медным тазом. Возле кристалла «Монолит» заряд и под циркулярными насосами тоже заряды – наши ребята успели установить их, а потом сделали вид, что отступили – так сразу было задумано. В любом случае заряды скоро рванут.
Он посмотрел на часы.
- А если быть совсем точным, то через две минуты, - сказал он. – И от Зоны, какой ты её знаешь, не останется и следа.
- Ты думаешь?
- Да, дружище...
- А если Зона возникнет вновь?
- Я надеюсь, она будет лучше этой...


Эпилог.


- С выходом вас, Вячеслав Андреевич! – выскочила навстречу старшая медсестра Любовь Георгиевна, а по-простому – Люба.
- Здравствуйте, Любовь Георгиевна, - улыбнулся я, продолжая идти по коридору в сторону ординаторской.
- Где отдыхали?
- Дома, Люба. Дома...
- Дома? А что так? – удивилась она. - А мы тут уже соскучились по вас... по вам. А откуда у вас шрамики на лице? Подрались, что ли?
- Вот, как вспомню, Люба, так непременно тебе первой расскажу. А пока что потерпи... Ты лучше расскажи, что нового в нашем отделении?
- Да что нового? Много чего... а рассказать вроде и нечего. Оно вам не интересно будет, Вячеслав Андреевич.
- Понятно, - киваю я.
- Что делали в отпуске? – заглядывает Люба в глаза.
«Вот Люба... Всё-то ей надо знать!»
- Да ничего особенного, Люба, я и не делал, так, чтоб тебе интересно было послушать, - махнул я рукой. – Как-то, в самом начале отпуска, в ресторан сходил – напился по-нашему, то есть вдрызг. Может тогда-то и получил в морду сапогом. Но что за история тогда приключилась, хоть убей, не помню. А так... Компьютер, постель... Постель, компьютер.
- Вот-вот... – погрозила пальцем Люба. – Этот, блин, компьютер...
- А что такого? – спросил я, останавливаясь.
- Да то, - подбоченилась Люба. – Мой сын, Мишка, всё лето из него не вылезал... со своими «пыхкалками». Я ему говорю: «Мишка,  смотри мне, доиграешься в свой «Сталкер»!  Будешь потом, как тот «Меченый», что из пятой палаты.
- Какой «Меченый»? – вскидываю я брови.
- Да это пока вы были в отпуске, привезли одного с ретроградной амнезией. Весь в наколках и шрамах, - всплеснула она руками. – Страшно глянуть. Нихрена ничего не помнит. Кто он – не известно. О нём всё ещё справки наводят в полиции и где там ещё... Бомж, наверное, или бандюк. Хотите глянуть? Тот ещё кадр!
- Давай посмотрим, - кивнул я. – В пятой палате, говоришь?
- Да, - кивнула Люба и продолжила: – Вы не представляете, какие наглючие рожи  в «хирургическом отделении». Особенно их новенькая, Елизавета. Говорит: « Мы свою работу сделали. Швы у него практически зажили.  А остальное – уже не наше... Забирайте его в свою «неврологию» - лечите ему мозги!» И лыбится... Нет, вы представляете? Так бы и треснула её по лбу!
- Постой, - говорю я ей. – А почему он в отдельной палате? Он что «вип» персона?
- Какая там «вип», Вячеслав Андреевич! - махнула она рукой. Со свалки привезли... Да-да. Вы представляете? Просто до этого он в двенадцатой палате лежал и всех там достал. Они тут устроили настоящую  демонстрацию с требованием отослать его... куда подальше. Он, видите ли, пугает их: во сне матерится и орёт про каких-то монстров! Ну, да... порой он и днем несет непонятно что. А пока «вип» персон нет, мы его туда и поместили... Ну, не я, конечно, а Татьяна Евгеньевна распорядилась... Вот я своему-то Мишке и говорю: «Ты со своим «Сталкером» тоже съедешь с катушек!»
- Всё, Люба, хватит, - придерживаю я её. – Ты прямо, как моя мама... Хорошо, что я отдельно живу.
- Ладно, молчу, как скажете - пожимает она плечами и отодвигается в сторону.
Мы заходим в палату. Люба позади меня. Тихо шепчет мне:
- Вот, полюбуйтесь... Весь в наколках и шрамах. И про «зону» постоянно бормочет. Оно и видно – чистый уголовник. Это точно кто-то из его же дружков его и подстрелил, да голым на свалку выкинул... Говорят, бомжи его нашли, да в «скорую» позвонили. А так бы, наверное, ещё тогда крякнулся...
Пациент спит, отвернув лицо к стене. Я показываю Любе пальцем – помолчи. Она кивает. Я подхожу к кровати.
На его правом предплечье снаружи  видна часть наколки. Четыре английские буквы - S.T.A.L. Остальное скрыто под рукавом пижамы.
«Ну, мало ли придурков на свете – бывает, такую хрень накалывают, что не приведи Господь! Этот вот на «Сталкере» помешался...»
По лицу, от середины до правого виска – три параллельных шрама; тот, что по центру, глубже всего.      
Я опускаю глаза, пытаюсь поймать пролетающую мимо мысль-подсказку, но как-то не получается...
«Ну вот, что за память такая?! – досадую я. – Целыми днями что-то назойливо крутится в голове, а вспомнить не могу... А эти шрамы на его лице... Неужели тоже сам себе сделал? Тяжелый случай... »
Он поворачивает голову и открывает глаза. Пристально смотрит на меня и со стоном произносит:
- Призрак!
- Во-во! – тянет меня за рукав Люба. – Призраки, зомби всякие... Вы Вячеслав Андреевич отошли бы от греха подальше – не ровён час кинется. Может, его пристегнуть, на всякий случай?
Через меня словно ток пропустили!
«Поймал-таки мысль! Пошли перед глазами картинки... Нет... Не может быть! Ну, что за бред? Я же психически здоровый человек! Такого не может быть в принципе!!!»



                *


Голоса за кадром:

- Да ёханый бабай! Долбаная игра!!! Призрак, сделай что-нибудь – сто раз уже убили! Да пошла ты! Всё! Выхожу...
- Что ты так орёшь, Меченый? Всех соседей мне разбудишь...
- Да ну её... В Зоне и то проще было. Ты не забыл её, Призрак?
- Зону? Нет... Разве можно забыть её?

( Продолжение истории с Призраком в "Сталкер. Возвращение в Зону.")