В развитии тюркоязычных сообществ важную роль сыграли представители Бактрийско-Маргианскиой культуры.
По данным Википедии Бактрийско-Маргианский археологический комплекс (англ. Bactria – Margiana Archaeological Complex) — одна из цивилизаций бронзового века, которая существовала на территории восточного Туркменистана, южного Узбекистана, северного Афганистана и западного Таджикистана с XXIII по XVIII вв. до н. э. (4300 – 3800 лет т.н.) — в одно время с Индской цивилизацией в Пакистане и Древневавилонским царством в Месопотамии.
С тезисом существовании такой цивилизации выступил в 1976 году советско-греческий археолог Виктор Сарианиди. По его мнению, основными центрами цивилизации были Гонур-депе, Намазга-Тепе и Алтын-Депе в современном Туркменистане. Не исключено, что ядро цивилизации было расположено на территории Афганистана, либо Белуджистана, вследствие политической нестабильности недоступное ныне для археологических исследований. В связи с этим название археологической культуры в научных публикациях колеблется — среди прочих, предлагаются термины «оксианская цивилизация», «цивилизация оазисов» и «бактрийско-маргианская культура».
Археологические культуры, обычно связываемые с миграцией индоиранских народов (согласно Encyclopedia of Indo-European Cultures). Чаще всего с данными народами связывают Андроновскую, Маргианскую и Язскую культуры. Культуры кладбища H, медных кладов, сватская (гандхарская) и серой расписной керамики чаще рассматриваются как потомки местных доиндоевропейских культур.
Археологические культуры, связанные с миграциями индоиранских народов. Андроновская культура выделена красным цветом, маргианская — оранжевым, язская — зеленоватым, гандхарская (Swat) — малиновым, культура кладбища H — фиолетовым, культура охряной расписной керамики (Copper Hoard) — темно-синим, культура серой расписной керамики выделена светло-голубым,
Раскопками Массона и Сарианиди вскрыты фундаменты грандиозных для своего времени (в том числе и фортификационных) сооружений в Намазга-Тепе, Алтын-Депе и ряде других мест. Открыты остатки многокомнатных домов, разделённых узкими улочками.
Характерны нерасписная гончарная посуда, двухъярусные гончарные горны, медные и бронзовые литые изделия (ножи, кинжалы, зеркала), глиняные модели повозок.
Высоко развитые керамика и ювелирное дело указывают на наличие в городах большого числа ремесленников.
Печати и прочие артефакты, обнаруженные в ареале существования предполагаемой цивилизации, принадлежат к художественной системе, в корне отличной от цивилизаций Междуречья и долины Инда. Кроме того, пиктограммы на одной из печатей могут свидетельствовать о наличии в поселениях Маргианской цивилизации особой системы письменности.
На территории цитадели находилось несколько бассейнов, заполняемых водой Мургаба, протекающего недалеко от города. Котлованы бассейнов легко угадываются и сегодня. Один, главный, у которого размещались храмы воды, был размером 180х85 метров, в другом, поменьше, располагалось очистное сооружение. На восточном берегу большого бассейна найден царский некрополь, где обнаружено семь гробниц.
Сам Сарианиди склонен считать носителей цивилизации индоиранцами и пытается найти соответствия археологическим реалиям в «Авесте» и «Ведах».
Между тем в слоях маргианской цивилизации практически отсутствуют типичные для индоиранцев захоронения либо изображения лошадей, не имеется и свидетельств вооружённого вторжения с севера в Бактрию и Маргиану.
А. Лубоцкий исследовал индоарийскую лексику, не имеющую аналогов в общеиндоиранском словаре, и отметил, что данные слова относятся к сложной строительной, земледельческой и скотоводческой терминологии, соответствовавшей реалиям бактро-маргианской цивилизации, и с большой вероятностью относятся к субстратному языку данной цивилизации. В связи с этим более вероятным представляется отнесение носителей цивилизации к доиндоевропейскому населению Средней Азии. Согласно его выводам, индоиранский этнос занимал территорию к северу от оазисов маргианской цивилизации и активно контактировал с её носителям.
Высказываются гипотезы о том, что носители цивилизации говорили на сино-кавказских, дравидских либо касситском языке.
Материала для определения языковой принадлежности древнемаргианского населения не сохранилось. Нет и свидетельств существования единой языковой общности на всей территории Бактрии и Маргианы. Не исключено, что носители маргианской цивилизации говорили на языке, близком к ныне изолированному бурушаски. Арийское племя Кашмирского высокогорья - Буриши (буришки, бурушаски, вершики), также известные как Хунза, по месту своего проживания - долина р. Хунза. Говорят на изолированном языке бурушаски.
Существует предположение о влиянии Джирофтской цивилизации на Бактрийско-Маргианскую культуру.
По мнению Е.В. Антонова среди археологических открытий второй половины ХХ в. одним из самых значительных стало выявление памятников эпохи бронзы на территории исторических Бактрии и Маргианы.
В результате систематических раскопок на юго-востоке Туркменистана в новом свете предстали уже известные памятники севера Афганистана (в том числе вещи из грабительских раскопок, попавшие в частные коллекции и музеи разных стран), отдельные комплексы из Юго-Восточного Ирана, Пакистана и других регионов. Была обнаружена цивилизация второй половины III–первой половины II тыс. до н.э.
В своих многочисленных работах В.И. Сарианиди писал, и в этом с ним согласны практически все исследователи, что страна Маргуш была заселена обитателями подгорной полосы Копет Дага (населявшими её от неолита до эпохи бронзы). Они были вынуждены покинуть её из-за поразившего Евразию ксеротермического максимума. Создателями БМАК были пришельцы из Северной Месопотамии и Малой Азии, арийцы. Это была «мощная миграция» родственных племён, пришедших в хорошо обводненные и малозаселённые земли. От местного населения они унаследовали керамическую традицию и некоторые изобразительные мотивы, но отказались от культа Богини-матери. Они принесли сюда почитание огня, культовые возлияния и множество элементов культуры, воспринятых ими во время долгого пути с прародины. Особенно сильное влияние на них оказал Элам.
Другие исследователи исходят из иной научной парадигмы, широко распространившейся в последние десятилетия ХХ в. Согласно ей, обменно-торговые контакты между обитателями не только соседних, но и разделённых большими пространствами регионов, были в древности гораздо более интенсивными, чем думали прежде. Особенно они усилились при возникновении раннегосударственных образований, элита которых постоянно нуждалась в иноземных материалах для утверждения и поддержания своего статуса. Обитатели долин великих рек были лишены минеральных ресурсов, поэтому были вынуждены устанавливать контакты с богатыми металлами и минералами отдалёнными областями (пример – знаменитая «урукская экспансия»).
Женщины использовали косметику, различные благовония, ароматические масла, были модницами.
Для понимания феномена БМАК (как, впрочем, и для многих других проблем), очень важна книга 1986 г. П. Амье «Отношения обмена между регионами Ирана. 3500– 1700 гг. до н.э.». В ней анализируются механизмы и результаты воздействия на догосударственные /или раннегосударственные образования (археологические культуры «Внешнего Ирана») со стороны развитых государств. Важен и получает всё новые подтверждения вывод об эффективности взаимоконтактов между оседлыми и подвижными социумами. Актуальность их подтверждают, в частности, новые исследования на территории Сирии.
П. Амье, как и многие другие, считал БМАК «оазисной цивилизацией». Это положение, несмотря на его простоту и очевидность, имеет большое значение. Оно позволяет отойти от старого стереотипа «цивилизация древневосточного типа», распространившегося у нас с легкой руки В.М. Массона. Нет такого типа и не может быть: Восток разнообразен. Основываясь на сведениях, накопленных ко времени написания его книги (если бы он знал, что будет обнаружено позже!), П. Амье считал, что в Бактрии и Маргиане Внешний Иран обрёл высшее воплощение. На основании множества вещей он определил направление связей этой цивилизации не только с Эламом (с ним они были наиболее интенсивными) и Месопотамией, но и с сиро-палестинским миром. Он полагал, что монументальные крепости создавались на границе с кочевым миром и были резиденциями аристократов типа гипархов ахеменидской Бактрии. В этих престижных замках размещались склады и мастерские, находившиеся под властью местной элиты. Важно замечание, что сложившееся культурное койнэ, разрушившееся после 1700 г., было восстановлено в империи Ахеменидов. В связи с этим актуально наблюдение Е.Е. Кузьминой о восстановлении керамических традиций эпохи бронзы в раннем железном веке после некоторого перерыва (эпоха варварской оккупации).
Наши представления о культуре Маргианы определяются в большой мере раскопками Гонур Депе, «столичного» поселения, где по понятным причинам осуществляются исследования.
Внимание сосредоточено в основном на остатках культуры элиты — «дворцах», «храмах», погребениях. В то же время очень важны данные, полученные при раскопках некрополя. Согласно публикациям В.И. Сарианиди, 75% погребений составляют шахтные (подбойные), 20% – ямные, 5% приходится на наземные: цисты (кирпичные камеры со сводом) и камерные (состоящие из нескольких помещений). Естественно, меньшинство приходится на самые богатые захоронения. На этом основании делается заключение о существовании элиты, «среднего слоя» и представителей низов. Исследования материалов погребений дали неоценимый материал. Камерные причисляются к «царским». Здесь — настенные мозаики (аналогии изобразительным мотивам — в Эламе и Месопотамии), драгоценные сосуды, многочисленные украшения, скелеты людей, верблюдов, лошадей, принесённых в жертву.
Здесь были четырехколесные повозки (колеса с металлическими «шинами»). Аналогичные найдены в Сузах (первые века II тыс. до н.э.).
В таких погребениях и в цистах найдены так называемые секачи — рубящие мечи, широко распространенные на Востоке, особенно в Восточном Средиземноморье, где они были атрибутами богов и царей, оружием элиты.
Погребения дают массу материалов, указывающих на отдалённые контакты. Это не удивляет. Возможно пришельцы из Леванта принесли с собой культуру, резко отличавшую их от коренного населения. Обнаружить явные признаки присущих им погребений в Гонуре, причём не только в инвентаре, по-настоящему удивительно. Маленькая, но драгоценная деталь: в гонурских погребениях, а прежде в Сапаллитепа, были обнаружены маленькие металлические «лесенки». В.И. Сарианиди счёл их принадлежностью воинов и назвал погонами. Первое, по-видимому, соответствует действительности, но оказывается, что в погребениях гиксосов они играли роль пекторалей! Эти маленькие и невзрачные вещи — не прямое ли свидетельство далеких передвижений людей, в начале II тыс. до н.э.?
Признавая важность обмена, конечно, нельзя отрицать, безусловно имевших место в III–II тыс. до н.э. этнических перемещений. На этом в такой небольшой работе невозможно останавливаться. Тем не менее, важным представляется отметить своеобразие ситуации середины III–середины II тыс. до н.э. в Передней Азии, контуры которой ещё далеки от ясности. В Сирии раннебронзового века происходит «вторая городская революция», распространение городской жизни на прежде незатронутых ею пространствах. Не то же ли самое имело место во «Внешнем Иране»?
На рубеже IV–III тыс. до н.э. в Восточном Средиземноморье и Передней Азии появляются индоевропейцы, среди которых позже – хетты. В конце III тыс. с севера весьма активно продвигаются хурриты, с которыми, возможно, перемещались и индоарии. Позже возникает хурритское государство Митанни, правители которого носили и индоарийские имена. За пределами долин великих рек, регионов относительной стабильности, возникают и приходят в упадок крупные и мелкие царства. Причины разнообразны – от колебаний климата до столкновений между великими державами. Возрастает роль обмена, но одновременно и военной опасности. С ней связано возникновение отрядов наёмников и необходимость охранять караваны. Вероятно, в эту пору перевозки осуществляются не только на ослах, но и на происходящих с территории БМАК верблюдах (примечательны изображения на печатях БМАК верблюда, ведомого человеком).
Возрастает подвижность людей, принадлежащих разным этносам, в том числе объединённых в отряды грабителей («хапиру»).
В клинописных текстах, начиная с Саргона Аккадского существуют названия восточных стран, лежащих за пределами Элама. Среди них — Мархаши, которую локализовали в Кермане и Белуджистане. Сейчас А.П. Франкфор, учитывающий характер материально культуры, склонен отождествлять её с Маргианой. В текстах упоминаются её цари (за одного из них Шульги отдал замуж дочь), правители, посланцы из этой страны, элитные воинские подразделения в Месопотамии III династии Ура, а также различные минералы, музыкальный инструмент, возможно, дерево, медь, одежды.
Упоминания прекращаются после Хаммурапи, по мнению А.П. Франкфора, из-за того, что царство перестало существовать или связь с ним порвалась.
Отметим, что исследования лингвистов, пытающихся определить языковую принадлежность носителей БМАК, пока не увенчались большим успехом. Установлено, что их язык, скорее всего не был индо-иранским. Высказано предположение о его родстве с хурритским.
Угасание БМАК (культуры, а не комплекса!) около середины II тыс. до н.э., вероятно, связано как с изменениями режима Мургаба при недостаточно развитой ирригации, так и с ослаблением торгово-посреднических функций – одной из важнейших определяющих процветание этой цивилизации. Опыт её исследования ярко демонстрирует необходимость анализа протекавших в ней процессов в контексте историко-культурной ситуации на всем Ближнем и Среднем Востоке.
Существует мнение, что погубили города вовсе не набеги и разграбления, а катастрофа, которая разрушила и накрыла селевыми массами эту территорию
Внешний облик жителей БМАК, судя по реконструкциям был европеоидный.
Умели изготавливать скульптуры из разных пород камня!
Воины носили доспехи.
Археологические и антропологические материалы подтверждают правоту авторов: А.В. Дыбо и А. Долгопольский в том, что древние тюрки жили в Средней Азии. Черепа из могильников южной Туркмении относятся к древнему средиземноморскому типу, широко представленному в V-II тысячелетиях до н.э. в Передней Азии и у шумеров в III тысячелетии до н.э. Палеоантропологический материал, относящийся к кельтеминарской культуре неолита (VI-III тысячелетия до н.э.) северной Туркмении (могильник Тумек-Кичиджик) обнаруживает сходство с северным протоевропейским типом. В то же время на женских черепах этого могильника прослеживается комплекс краниологических признаков, близкий средиземноморскому.
У современных туркмен сохранился европеоидный облик
На скульптурах просматривается европеоидный тип лица.
Мне приходилось бывать в Средней Азии, облик Туркмен, Таджиков более европеоидный, чем Узбеков и гораздо более чем Киргизов, Казахов, Алтайцев и Тувинцев.