Вечерний час, в камине потрескивают дрова, тепло и уютно. При свете керосиновой лампы Нолюэн читает вслух по слогам выбранную мной книгу о Бретонских легендах. Ренеа слушает, тихо позвякивая вязальными спицами. Кажется, она начала заботиться о будущем малыше нашей гостьи, которую она упорно продолжает называть "приживалкой", и никакие мои просьбы и советы на неё не действуют. При всей своей внешней суровости и даже грубости, у домоправительницы нашей доброе сердце. Вот и сейчас в её натруженных руках петелька за петелькой вяжется тёплая одежда для ребёнка. Чего только стоит вышивка на белоснежных пелёнках из мягкого хлопка, которые она днях обметала!
Я пишу письмо Даниелю, теперь для нас это единственная возможность общения. Правда почта последнее время подолгу задерживает корреспонденцию, но это всё же лучше, чем ничего.
Спрашиваю его, нет ли новостей от Жоржа Милера? Возможно, он заезжал проведать? Последние полгода я не получал от него ни строчки, и это меня по-настоящему тревожит.
В дверь постучали. Нолюэн замолчала, оглянувшись. Она всё ещё боится, словно придёт кто-то и выставит её из дому.
- Кого нелёгкая принесла?! - Ренеа с ворчанием оставляет свою работу и идёт открывать.
- Зачем приплёлся? Никакого покоя от Вас преподобному отцу!
Я вышел в прихожую. Бран в белой рубашке, при костюме, с бутылкой сидра и сырной головой снял шляпу и вытер ноги.
- Отец Эдуард, позволите?!
- Заходи! - провожаю его в гостиную.
Нолюэн смущена и хочет уйти к себе. Я прошу её остаться. Девушка краснеет, от чего становится ещё милее. Как такую скромницу соблазнил прожжённый пороком лё Дюк остаётся для меня загадкой.
- Присаживайся, Бран, рассказывай.
- Да, рассказывать-то особо нечего, - он отдаёт продукты Ренеа и, втихаря, подглядывает за моей подопечной. Нолюэн делает вид, что продолжает читать, но книга в её руках слегка подрагивает. Панический страх перед людьми нужно преодолеть, потому я и принуждаю её присутствовать.
- Сегодня подвозил одну особу, весь город шумит о необычном венчании, которое ты провёл, отец!
- Ну, ладно тебе, перестань.
Он оглядывается на девушку и тихо вполголоса говорит:
- Ходят слухи, что известное тебе семейство спешно распродаёт своё имущество. Бегут, как крысы.
Нолюэн ещё больше напряглась, не глядя на пришедшего, глубже втиснулась в кресло и, сгорбившись, опустила плечи.
"Бедняжка, на неё жалко смотреть, - проносится у меня в голове. - Зачем я мучаю её? Не лучше ли отпустить?" - но что-то удерживает, и я предлагаю Брану сесть за стол, убирая свои письменные принадлежности. Ренеа возвращается с подносом, где уже порезан сыр и в бокалах искрится янтарный сидр.
- Ренеа, Нолюэн, присоединяйтесь!
- Да, что Вы, преподобный отец, слишком много чести сидеть с Вами за одним столом!
- То же мне, честь нашли. Садитесь! - приказы, как известно, не обсуждаются.
Женщины повинуются, девушка готова упасть в обморок или провалиться сквозь землю, но не рискует ослушаться, прикрываясь накидкой, садится. Эта её покорность, кажется мила Брану, и во взгляде его появляется не только любопытство, но и живой интерес. За этот месяц наша гостья похорошела, выспалась, успокоилась, расцвела. Здесь её никто не обижает, она окружена заботой. Но страх перед улицей и людьми поселился в её душе надолго, словно там каждый может бросить в неё камень и оскорбить.
- Вкусный сыр, где раздобыл? - пытаюсь развеять я напряжение за столом.
- Да, подвозил сыровара одного, у того кобыла померла, а товар не ждёт.
Он и расплатился, чем мог. Мне одному ни в какую не съесть так много, вот я и подумал, почему бы не порадовать вас?
- И это правильно, - Ренеа доброжелательным голосом похвалила его, - не всё ж время пресвитеру всех кормить, пора бы и пастве быть пощедрее!
Нолюэн молчит, с трудом прожёвывая нежный сыр, ей Ренеа принесла особый напиток из шиповника, который она пьёт из керамической пиалы. Пальцы девушки напряжены до белизны в костяшках. Как же ей помочь обрести спокойствие?
Церковные часы пробили девять.
- Говорят, что мануфактуру будут расширять, новые владельцы с капиталом, да и прибыли растут...
- И это правильно, сколько в городе безработных! От попрошаек по улице спокойно не пройти! Вот помню время было, когда мост строили, - Ренеа ностальгически закатила глаза и глубоко вздохнула, - всем мужчинам работы было вдоволь, и зарплаты платили хорошие, а сколько специалистов приехало тогда со всей Бретани, матерь Божья! Женихи - один другого краше...
- Что там с Бретани, со всей Франции! - поддержал её Бран шутливым тоном.
- Ты почём знаешь? Тогда ещё под стол пешком ходил, да титьку мамкину сосал!
- Помню, как же не помнить! Такое не забывается!
Все рассмеялись и даже Нолюэн.
"У неё красивая улыбка, ровные белые зубки, ямочки на щёчках. Почаще бы слышать этот смех!"
- Забавная история случилась намедни у вокзала... - Бран хороший рассказчик, умеет повеселить, и Ренеа старается поддерживать разговор, и я из кожи вон лезу, только бы растормошить Нолюэн.
Вот уже и плечи у неё распрямились, и пальцы расслабились, нет-нет да и взгляд поднимет...
"Если мать спокойна, то и ребёнку во чреве хорошо. Сколько бы я отдал за их счастье? Многое"... - отвечаю сам себе и понимаю, что уже давно не был так рад.
Ведь и собрались мы здесь за одним столом ради того, чтобы эта женщина улыбнулась.
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/10/28/1294