Красивое и незабываемое зрелище, половодье на Дону!
Вода выходит из берегов, набирает скорость и силу, заливает луга, затапливает низины, прибрежные леса, несет песок, мелкую гальку и корневища. Уровень реки растет не по дням, а по часам. Если, стоя на круче, долго смотреть на широкое половодье, на огромную массу воды, проносившуюся почти у самых ног, то чувствуешь, как начинает кружиться голова и кажется, что не вода движется мимо тебя, а ты вместе с берегом плывешь в противоположную сторону. Глядя на все, невольно воскликнешь: «Вот это силища!»…
Мы, сельские ребята, целыми днями вертелись у реки, вылавливая баграми проплывающие сучья, доски, бревна, а часто и лодки, унесенные у зазевавшихся хозяев. Все это вытаскивали на берег для просушки. Сучья, бревна и всякий мусор шел на дрова, а вот за лодки мы получали хорошее денежное вознаграждение.
Когда вода уходила, и Дон восстанавливался в берегах, оставалось множество заводей и затопленных лощин. Стоячая вода в них нагревалась быстрее, чем в реке, и мы купались, или ловили бреднем рыбу, и тут же на берегу варили уху.
Однажды, «путешествуя» вдоль реки, наткнулись на продолговатый залив, окруженный кустарником краснотала. Залив мелкий, чуть выше колена, с песчаным дном, на фоне которого плавало множество рыбы, большой и маленькой. Хорошо было видно, как стайка мелких рыбешек подплыла к остаткам прошлогоднего камыша на дне и вдруг, в испуге, бросилась врассыпную от щуки, выскочившей оттуда.
- Смотрите, здесь даже щуки есть! – воскликнул Николай. – Пошли за бреднем.
Мы разошлись по домам, а вскоре вернулись, прихватив ложки, ножи, ведро и небольшой бредень. Раздевшись, растянули его поперек единственного выхода из залива, окончательно отрезав рыбе путь на свободу, а сами зашли с другого конца и двинулись по воде цепью, поднимая как можно больше шума, и увидели, что рыба устремилась к выходу.
Через полчаса, вытащив бредень, мы были поражены. Конусообразная мотня его, была забита полностью.
- Вот это да! – сказал Николай. – Тут и на уху хватит, и на засолку, и пожарить еще останется.
Выбирая рыбу, мы сразу сортировали, откладывая большую в одну сторону, а мелкую в другую. Наш постоянный «повар», осмотрев кучу мелкой рыбы, предложил:
- Давайте тройную уху сварим!
«Тройная уха» делалось так: сваренная порция рыбы вытаскивалась, а в ведро загружалась другая, свежая, а потом варилась и третья порция. Уха получалась наваристая и очень вкусная…
Двое ребят, во главе с Игорем, взялись чистить и пороть рыбу, а мы с Николаем пошли по склону берега, собирать сухой мусор и палки, оставленные половодьем. Набрав охапки, отнесли их к берегу, и на песчаной полянке разожгли костер. Воткнув по бокам две рогатины, положили на них перекладину, а на нее повесили ведро с водой, куда высыпали первую порцию рыбы.
Сухой мусор горел сильно. Жаркие языки пламени лизали ведро со всех сторон, и уха вскоре закипела и забулькала, а после того, как рыба сварилась, мы вытащили ее, а в ведро заложили вторую порцию. На третью порцию дров не хватило.
- Ребята, надо бы дровишек подбавить, - попросил он.
Мы с Николаем вновь отправились собирать их по берегу.
- Посмотри, что я нашел! – крикнул Николай, и, приблизившись ко мне, показал на ладошке заряженный винтовочный патрон, которые во множестве оставались на берегу после половодья. – Бросим его в костер, когда уха сварится, - проговорил он.
Набрав дров, направились назад. Увидев нас, еще издали, Игорь закричал:
- Несите скорее, костер гаснет!
Когда мы подбросили сухих палок, костер вспыхнул с новой силой. Игорь, нагнувшись над ведром, мешал уху деревянной ложкой, больше похожей на половник.
- Закипела, - радостно проговорил он. - Сейчас рыба сварится, и можно будет снимать.
Я толкнул Николая.
- Приготовь патрон, когда ведро снимем, сразу бросай.
Николай растерянно посмотрел на меня и прошептал:
- А я не помню, куда его дел.
- Может в песок обронил? – предположил я и стал водить руками по песку, стараясь нащупать патрон.
Николай тоже сунул руки в песок, и мы начали ползать вокруг костра.
- Что вы ищете? – заинтересовались ребята.
- Да, патрон потерялся! – ответил Николай.
Неожиданно раздался громкий хлопок, похожий на выстрел из пистолета, и горящие угли полетели из костра в разные стороны. Игорь, с ловкостью кошки отпрыгнул от него, и воскликнул, глядя на нас испуганными глазами:
- Что это было?
- А, это патрон нашелся, - проговорил я, поднимаясь с колен.
На месте костра что-то зашипело, и вверх взметнулось облако пара.
- Уха выливается! – закричал Николай и бросился снимать ведро.
В спешке он забыл, что дужка, накалившись от огня, была горячей, и, не успев снять ведро с перекладины, вскрикнул и невольно выпустил из рук. Ведро перевернулось и уха, вместе с рыбой, оказались в песке.
- Наваристая уха была! – с сожалением проговорил Игорь, облизывая ложку. – Что же ты не удержал?
- Попробуй, удержи, если дужка раскалилась!
- Надо было тряпку взять!
- Где ее искать, твою тряпку? Надо было уху спасать!
Ногой я перевернул пустое ведро вверх дном, и увидел в нем отверстие от пули.
- Ну и как бы ты спасал? – спросил я. – Дырку с вытекающим кипятком хотел пальцем заткнуть?
- Я об этом не думал.
- А теперь подумай, каким образом патрон в костре оказался?
- Понятия не имею, - растерянно ответил Николай. - Он у меня в руке был, когда мы ломали палки. Видимо, вместе с ними машинально и патрон бросил.
- Ох и достанется мне за ведро, - вздохнул один парень.
- Хорошо, что пуля в ведро попала, а не в меня, или в кого-либо из вас, - сказал Игорь. – Вот тогда бы настоящее горе было!
Разделив оставшуюся рыбу, мы разошлись по домам, так и не отведав тройной ухи.