Глава 5
…о том, что, кроме шкатулок, малахит может превратиться в изумительные произведения искусства, красивые яркие сувениры, статуэтки, украшения.
Ее восхищению не было границ. Люся и не подозревала раньше, что такие удивительные вещи могут быть сделаны сейчас, в наши дни, а не появились в сказочном волшебстве.
Девочка долго рассматривала фотографии изделий из малахита. Потом надела на шею подаренный кулончик и слегка потерла его, чтобы изумрудный радужный узор на камне стал еще ярче.
В это самое мгновение комната наполнилась маленькими зелеными вспышками, словно кто-то бросил тысячи светлячков. И они закружились в фантастическом танце, делая замысловатые «па» и «пируэты».
Люся встряхнула белокурыми локонами. Но наваждение не пропадало. Наоборот: светлячки чудесным образом превратились в миниатюрные зеленые бенгальские огоньки, которые продолжали свой странный танец вокруг нее.
Девочка замахала руками, пытаясь от них отбиться, как от назойливых комаров.
Потом, догадавшись, чьи это проделки, снова потерла малахитовый кулончик.
- Эй, малахита, это ты меня пугаешь? Что за шутки среди бела дня?
Никто не отозвался. Но…волшебство продолжалось!
На стене рядом со столом Люся еще вчера успела повесить срез – насыпное панно из мельчайших частичек камней-самоцветов. Картина оказалась сверху в одной из коробок с ее вещами, которые еще не были до конца распакованы и разложены по местам. Откуда взялся этот пейзаж, Люся не могла вспомнить…
Но сейчас она почувствовала, как какая-то неведомая сила притягивает ее к нему. Девочка стала внимательно вглядываться в рукотворное полотно. На фоне белоснежных гор между вековых мохнатых сосен высился темно-зеленый утес, из-под которого вился небольшой ручеек, обрамленный в густые травы и яркие цветы. На валуне у берега сидела согбенная старушка и, не мигая, смотрела на убегающую, журчащую воду. Люсе показалось, что происходит нечто невероятное…
Старушка неожиданно подняла голову от ручья и уставилась прямо на девочку своими выцветшими прозрачными глазами. Потом будто облако-пелену сняла ладонью с лица и превратилась в холодную злую красавицу.
- Не бойся, девочка, - произнесла она хрипловатым голосом,- ты сама помогла мне ожить и заговорить. Такое случается очень редко. Ведь ты потерла малахит в своем кулоне? Это оказался тот самый камень, который смог ненадолго расколдовать меня от чар Хозяйки медной горы. И теперь я смогу поведать тебе печальную историю, которая произошла со мной и с моим любимым. Мне станет чуть легче на душе, если я поделюсь моим горем…
- Хорошо, я тебя выслушаю, - срывающимся от страха голосом, сказала Люся, едва справившись с охватившим ее волнением.
- Давным-давно это было,- начала свой печальный рассказ незнакомка с картины. - В деревне под горой жили династии камнерезов. Искусство обработки самоцветных камней передавалось тут от отца к сыну. Не всем парням удавалось становиться знатными мастерами своего дела, которое сулило не только тяжкий труд, но и надежду на безбедное существование. У старого мастера Никиты подрос сынок Прохор. Парень видный и с характером. Сызмальства он водил за собой деревенские ватаги. Потому что был прирожденным вожаком, требовательным, прямо идущий к цели, который мог добиться успеха и повлиять на друзей. Прохор был натурой не мелочной, однако, очень увлекающейся. На его трудовых ладонях были начертаны ломаные линии жизни…
Хороводился Прохор со многими деревенскими красавицами. Но ни одна не западала ему душу по-настоящему.
Однажды приехала погостить в соседский дом к мастеру Ефиму племянница. Весть сразу разлетелась по деревне. Уж больно видной была эта девушка. Не из бедной семьи, красавица разодетая. Но заневестилась почему-то. Высокая, стройная, с взглядом пронзительным. Одевалась броско в красные парчовые сарафаны и волосы убирала в расшитые камнями кокошники. Только обходили ее парни стороной, побаивались. То ли красоты гордячки, то ли ее непростого нрава. Звали ту девушку Анфисой неспроста. Имечко ее точно характер отражало. Самостоятельная, выразительная. Свободолюбива, даже своевольна. С молодых ногтей со своим непростым характером справляется с трудом. Стремится стать всегда «главой» и старается подмять всех под свой каблучок.
Однажды как всегда вечерком в воскресенье собрались парни и девушки деревенские на завалинке, чтобы других посмотреть, да себя показать. Гармошка заливалась кадрилью до глубокой ночи. Вот тогда-то впервые и увидел Прохор гордую Анфису. И впервые повел ее в круг, взявши за руку…В провожатые набился. Благо дома соседа Ефима и его отца Никиты стояли бок о бок, рядышком. Но до них молодые дошли к самой утренней зорьке: загулялись за околицей… Прохор рассказывал новой зазнобе о работе рудокопов в шахте, о несметных богатствах гор Уральских, о сокровищах Хозяйки медной горы. И видел, как загораются глаза молодушки. Да, увлекаясь, не понял, что огоньки эти больше от алчности, а не от вспыхнувшей любви… Как только Прохор начал… ... (читать подробнееe)