Моя книга не имеет четкого посыла вроде "любите своих родителей", "цените жизнь", "делайте все вовремя" и т.д. Это рассказ о моей жизни, которая во многом напоминает латиноамериканский сериал в самом лучшем и худшем смысле одновременно. Одно точно знаю: мои проблемы, ошибки, выводы и мысли могут помочь кому-то из читателей в трудной жизненной ситуации.
Сегодня я - Ксения Карагот, сделавшая себя сама. Но то, как все начиналось навеки сохранится в моем сердце и на страницах портала проза.ру
1. Начало.
Предпосылкой моей жизни стала странная и не предвещающая продолжения встреча моей 16-летней матери-школьницы и военно-обязанного 30-летнего отца на дискотеке в воинской части. С точки зрения мамы это была история красивой любви, преодолевшей препятствие в виде недовольства родителей и осуждения окружающих. С точки зрения отца - стечение обстоятельств, которые закрутили его и в конце концов привели к порогу деревенского ЗАГСа.
Так что в некотором роде я - дитя любви. В те юные годы моя мама выглядела лет на 20. Ее латиноамериканские корни полностью раскрылись в идеально сложенной округлой фигуре, выразительных чертах лица и фарфоровой кожи. так что папа до последнего не понимал, что связывает свою жизнь с ребенком. Спустя год их совместной жизни, полной страсти и бытовых склок, родилась я.
Отец уверяет меня, что плакал, когда впервые взял меня на руки. Не буду лгать, эти слова согревают мою душу по сей день. Нет ничего важнее, чем знать, что твое появление на свет было кому-то нужно, что чьи-то дрожащие руки поправляли бирку на твоей ручке и ощущали полноту жизни. В тот вечер отец думал, что его беспутная жизнь с постоянной сменой женщин и работ наконец обрела единый смысл, что все устаканилось и определилось. Как же он ошибался.
Когда мне исполнилось 2 месяца, моя мать исчезла.
Нет, она не растворилась в воздухе, мистике в моей истории места нет. Просто однажды она собрала вещи и уехала с успешным мужчиной, пообещавшим ей золотые горы в далекой и родной для нее Латинской Америке.
Наверное, это звучит дико, но я понимаю ее. Не поддерживаю, конечно, но понимаю и не злюсь. Трудно быть женой военного, одной день и ночь заботиться о ребенке, когда у самой еще глаз косит в сторону местного клуба. Трудно катить коляску по аллеям, встречая беззаботных подружек, у которых в голове флирт, тряпки, институт...
Можете себе представить растерянность мужчины, оставшегося один на один с маленькой дочкой? Я не могу. Но он справился. И, кажется, неплохо :)
Эта история началась в холодном городе Омске в непростом для страны 1992 году, а продолжилась в теплом Ставропольском крае, куда переехал мой отец вместе с новой супругой.
Мне на тот момент было два года, и для того, чтобы "молодые" смогли начать свою супружескую жизнь без помех, я была торжественно передана родителям моей матери.
Этот шаг стал серьезным испытанием для меня и для отца. В этот день был заложен фундамент в стене вечного непонимания между мной и родителями.
1. 2003 год. 5 класс.
Утро. Сквозь тонкие шторы солнце буквально врывается в комнату бабушкиной однушки, освещая изъяны недавнего ремонта. Дедушка сидит на моей кровати и третий раз безуспешно пытается меня разбудить.
- Вставай, Ксюнька, ты теперь большая!
А я не хочу вставать. И не хочу быть большой. Кто вообще придумал, что нужно взрослеть. Но тут подходит строгая бабушка,и через пять минут Ксюнька уже стоит в ванной, изучая щетинки старой зубной щетки.
Подумать только, 5 класс. Еще вчера мы выбирали мой первый дневник. Еще вчера звенел первый в моей жизни школьный звонок... а сегодня я уже совсем взрослая.
Облачившись во все, что приготовила бабушка и взяв собранный ею портфель, я под руку с дедушкой шагала по усыпанным листьями улочкам. Дорога в школу была для меня островком свободы, или что-то вроде того. Сейчас можно не держать спинку прямо, говорить: блин и гладить уличных кошек, которые по словам бабушки являются чуть ли ни носителями всех смертельных заболеваний.
У нас с дедулей есть один маленький секрет. Он не доводит меня до школьных ворот, а оставляет где-то за пол квартала до школы. Это нам нужно для того, чтобы одноклассники думали, что я самостоятельная девочка. Если бы бабушка узнала об этом, нам обоим "жизнь медом не показалась". Дело в том, что бабушка очень боится за мою жизнь. Она говорит, что все было бы иначе, если бы я была ее дочкой. А за меня она в ответе перед моими родителями, хотя я ни разу не слышала, чтобы мои родители просили ее провожать меня в школу. Честно говоря, я вообще ни разу не слышала, чтобы они говорили вместе обо мне.
Размышляя об этих проблемах и о том, что тайное всегда становится явным, я так увлеклась, что запнулась об камень и упала на живот. Вот засада. Я быстро вскочила и оглянулась по сторонам. Никого из одноклассников не было. Слава богу.
Правда, слева раздаются смешки из толпы старшеклассников, но это ничего. Они посмеются и забудут, а вот в классе житья бы не было.
Так, колготки целы,пиджак чистый...туфли...О нет! Лучше бы класс засмеял!
Туфля поцарапана! Что же делать, боже мой. Может, бабушка не заметит? Да нет, как такое можно не заметить... Слезы градом полились из моих вечно удивленных глаз. Казалось, что все вокруг вдруг потемнело. Я не вернусь домой, ни за что не вернусь. Лучше замерзнуть или быть съеденной заживо собаками, чем выслушать все, что скажут мне бабушка с дедушкой.
А потом бабушка еще и плакать вздумает...Нет, ни за что не пойду.
-Эй, знайка, ты в школу идешь или как?
-Тебе то что, Карданов?
Мой одноклассник. Хамовытый тип, должна признать. Учится кое-как и почему-то вечно лохматый. Неужели его дома не причесывают.
-Ты что, ревешь?
-Еще чего.
-Точно ревешь. Что, боишься 5 с минусом на контроше получить?
-Отстань, Карданов, я все Татьяне Ивановне расскажу!
-Ябеда-корябеда, соленый огурец!
Ничего умнее этот бедолага придумать не мог. Но он был прав, времени на раздумья не оставалось, нужно бежать на урок.
Занятия в тот день ничем не отличались от предыдущих трех лет обучения (4 класс в нашей программе не предполагался)Разве что учителей и предметов поприбавилось. Но это ничего, я все и всегда знала. За это меня в классе и прозвали знайкой. Бабушка говорит, что это очень почетно и в ее годы мне бы повязали красный галстук.
Уроки немного развлекли меня, но когда прозвенел звонок с последнего урока, внутри меня как-будто что-то надломилось. Я вспомнила, что нужно идти домой. Дедушка уже наверняка стоит в квартале от школы ожидая меня. Ноющая боль в груди нарастала по мере того, как удалялись спины моих счастливых одноклассников. И когда она достигла своего пика, я вновь разрыдалась. Прям как маленькая.
-Опять она ревет. Рева-карева.
-Карданов, ты достал своими рифмами, иди домой, мама ждет!
-А тебя бабушка. Где вообще родители твои, знайка? Наверно, ты их достала зазнайством!
Думаю, он и не подозревал тогда, как больно ударил меня. Тема, которая невзначай была затронута моим одноклассником, была для меня, как выражается наша историчка "ахиллесовой пятой".
Не то чтобы я была вспыльчивой. Просто я и сама иногда думала так же.
Мне очень хотелось ударить его, так сильно, чтобы ему стало больно, как мне.
Но за такое могут и из школы выгнать. А мне ведь нужно поступить в институт, иначе бабушка умрет от горя. Поэтому я сжала кулачки в карманах и поплелась к дедушке.
Улыбается. Настроение вроде хорошее. Может быть рассказать ему про туфлю?
Нет, страшно. Сам не видит. Эх. А если не рассказать, то получится, что я его обманываю, да? Обманывать нехорошо.
-Деда, я упала сегодня около школы.
-Ксюня, ну как так можно. Что, под ноги не смотришь?
-Смотрю...
-И что, небось уделалась вся?
Оглядел меня, но ничего не обнаружил. Жаль, с бабушкой этот номер не пройдет.
-Бабушка, я туфли сама помою сегодня.
-Это с чего еще?
-должна же я учиться.
-Учись на тапках, туфли ты не сможешь.
Эх, попытка не пытка. Хотелось хотя бы до утра отложить скандал.
-Ксюша, иди посмотри, это что такое!
Сердце провалилось в желудок. Как что, царапина, конечно же...
-Дед, ну ты видел, что с туфлями! Ксюша, как ты могла поцарапать, это же новые туфли, три дня назад купили! Что теперь делать с ними!
-Ну а что ты от нее ждала, вся в отца с матерью, ничего не ценит, все в трубу спускает.
Дед смотрел на меня с каким-то презрением. В такие минуты он будто и не на меня смотрел, а на родителей, будто они стояли за моей спиной.
К слову сказать, я не могу быть вся в своих родителей, ведь мама у меня не родная. Хотя, наверное, и родная была не очень аккуратная, иначе почему я такая стала..
-Будет в таких ходить. В следующий раз будет знать, как вещь дорогую портить. Что молчишь, кто тебе это купил? Может, папочка твой любимый это тебе купил,а? Или дед горбатился на работе, чтобы этот охломон побольше дома сидел? Что молчишь, еще одни туфли хочешь? Шиш тебе а не туфли.
Я сидела в углу дивана и не понимала, правда ли дед хочет, чтобы я что-то ответила или это, как говорит наша русичка, риторические вопросы.
На всякий случай я поглубже забилась в свой угол и опустила голову.
Ночью я все никак не могла заснуть. Говорят, что счастье не в деньгах. А в чем же тогда. Если бы у папы было побольше денег, он точно смог бы забрать меня у бабушки с дедушкой. А если бы и у них было побольше денег, им бы не было так жалко мои бедные туфли.
Думая об этом я все-таки заснула. Хотя сон был больше похож на полудрем, в котором мне представлялись видения папы, мачехи, маленькой сестры и дома, где они живут... От этих видений так тепло и уютно.
Следующий день выдался пасмурным, под стать моему настроению. Дедушка по дороге в школу молчал. Видно обижен, что не ценю его труды. Но я ведь не специально упала. Если бы я могла не поцарапать эти туфли..
Сегодня он довел меня до школьных ворот. Наверное, забыл о нашем секрете. Я не решилась напомнить ему.
Идя от ворот к крыльцу я молилась. Бабушка заставила меня выучить "Отче наш", и я надеялась, что она мне поможет. Хоть бы одноклассники не увидели, что меня привел дедушка.
Но на крыльце стояли две наши Насти и Вика. Не помогла молитва. Наверное, и бог обижен на меня как дедушка.
-Знайку в школу водят! Ути наша масенькая! А папа у тебя почему такой старый?
-Это не папа, а дедушка.
Вот и все, мне нет житья на переменах. Я перемены и так не сильно любила, а теперь вообще ненавидеть буду.
В классе я обнаружила, что все столпились вокруг наших близнецов. Леша и Никита вечно приносили в школу всякие интересные штуки. Какие-то фотографии сегодня.
Подходить к классу и вместе смотреть я не решалась, поэтому чуть привстала на цыпочки над толпой, чтобы увидеть, кто на фотографиях.
Оказалось, что это наши школьные фото с первого класса. У меня тоже есть несколько таких фото дома. Но они все с первого сентября, официальные. А таких повседневных нет.
-Гляньте, а Ксюша то в том же свитере, что и сегодня!
-Ты что с первого класса не выросла?
Смешки и ухмылки вновь окружили меня. Как же не выросла, разве не видно, что рукава коротки. Не в деньгах счастье...Боженька, посмотри на меня сейчас и пойми, что все-таки в деньгах. На деньги можно купить новый свитер и начать праздновать дни рождения. Мой класс любил бы меня, если бы я приглашала ребят к себе домой и угощала чем-нибудь. Меня бы считали красивой девочкой, а не знайкой.
Мечтая о деньгах я провела весь остаток дня.
-Бабушка, откуда люди берут много денег?
-Воруют, откуда же еще.
-Прям вот так на улицах? И родители моих одноклассников воруют? Даже Иркина мама? Она ведь такая красивая...
-Не на улице, так на работе воруют. Вот сестра моя, Женя, украла у меня квартиру матери и все, живет припеваючи.
-Может быть, и нам немножко украсть? Совсем немножечко.
-Ксюнь, не говори чепухи, решай давай, а то стемнеет, свет включать нельзя, мошки налетят.
Задача попалась трудная, мы с бабушкой решали ее часа полтора. И в самый разгар решения размышления наши прервал звонок в дверь.
-Ксюш, привет! У меня все тетрадки кончились, домашку негде дописать. У тебя есть запасная?
Ира Жданова. Самая популярная девчонка в классе. С ней хотят дружить абсолютно все. У Иры большая квартира, в которой вечно обитают подружки, много кукол, которыми она со всеми делится и ей всегда есть что рассказать, потому что родители делают все, чтобы их дочь объездила весь земной шар.
Иногда я воображаю, что каким-то чудом стала жить как Ира. От таких фантазий кружится голова, становится так весело, что хочется кричать. Но я открываю глаза и вижу бабушкину однушку...
-Конечно, есть. Сейчас принесу.
Я была так рада, что могу оказаться полезной такой замечательной девочке. Пользу я ей, в общем-то приносила нередко. То домашнюю работу помогала делать, то рисунок нарисовать. Я очень любила, когда меня приглашали к себе. Я делала уроки, Ира сидела рядом и смотрела, ее мама что-то готовила, а папа рассказывал смешные истории. После уроков меня угощали бутербродами с колбасой. Однажды я попросила один для бабушки, ведь у нас колбасы в то время не водилось. Правда, бабушка была вовсе не рада. В то время я еще не знала, что бедность и для взрослых - стыд.
-Да ладно, не надо возвращать. Не за что!
Улыбаясь я закрывала дверь за Ирой еще не зная, что ждет меня впереди.
-Что значит "не надо"? Ты что, самая богатая? Как "не возвращать"?
У нее родители лопатой деньги гребут, а ты ее тетрадями обеспечиваешь? Ты себе эту тетрадь купила, чтобы раздаривать на право и на лево?
Мои глаза вновь наполнились слезами. Что же это такое. Тетрадь стоит 1 р.20 коп., я и не подумала, что они будут меня ругать. Опять я все сделала не так.
Ужин прошел в разговорах о том, что мои родители даже тетрадь мне купить не в состоянии.
Словно застревая в дне сурка, проживала по одному и тому же сценарию дни, недели и месяцы.
Все изменилось в один вечер. Папа позвонил соседке и попросил позвать нас к телефону, потому как своего телефона у бабушки и дедушки не было. Это было огромное счастье слышать на другом конце провода его бодрый, живой и сильный голос. Мой папа. Самый лучший и любимый. Просто временно безработный.
После меня трубку взял дедушка. Точнее выхватил.
-Сколько можно сидеть на *опе и ничего не делать? Дитю колготки несчастные и те купить не можешь? Все мы, да мы. Не стыдно, алкаш?
К слову сказать, отец мой никогда не был алкашом. Просто взрослые почему-то считают, что если человек в чем-то одном плох, то и все остальные пороки у него есть.
-Завтра я заберу у вас свою дочь. Счастливо.
Жил мой отец на тот момент на казачьем хуторе Государственном со своей женой и моей сестрой Олесей. Оба не работали, жили на пенсию, которую папа получал за военные заслуги. Именно поэтому на семейном совете было решено мне оставаться и учиться в городе, где живут мои бабушка с дедушкой.
Услышав эту фразу я побледнела. Неужели это может быть правдой? Я буду жить с папой! Боженька, за что мне это счастье! Но тут, посмотрев на побагровевшее лицо деда я поняла: никуда я не поеду.
Крылья мои опустились. В тот момент мне показалось, что даже сломались.
Я люблю дедушку с бабушкой, но мне очень плохо с ними. Да и я мешаю им жить спокойно. В их возрасте нужно отдыхать и жить для себя, а не воспитывать такую неуклюжую неумеху, как я, от которой одни проблемы.
Всю ночь я вертелась, словно окорок в гриль-кафе.
Прислушивалась к шуму в подъезде, думая, что папа может выкрасть меня ночью. Потом я ждала папу утром, пока завтракала и умывалась. Дергалась от любого шороха, пока надевала свитер, юбку и туфли.
Когда дед подвел меня к школьным воротам, я перестала ждать.
У меня не было слез или истерики. Внешне я была спокойна. А внутри нарастала боль. Словно остывшие угольки моей надежды кто-то разгребал железной кочергой.И от этих углей исходил какой-то запах. Терпко-ядовитый и дурманящий. Я еще не знала, что так пахнет предательство.
Впервые в жизни на уроке я не подняла руку. Меня и не стремились спрашивать, оценок хватало на месяц вперед. На переменах выходила в коридор, чтобы никто невзначай не заговорил со мной. Есть большие плюсы в отсутствии популярности. Никому нет дела до того, почему тебе грустно.
Уже прозвенел звонок на урок и я еле передвигая ноги приближалась к кабинету, когда обратила внимание на то, что у дверей стоит какой-то мужчина и о чем-то разговаривает с учительницей. Подойдя ближе я поняла, что этот мужчина мой отец!
Сердце запрыгало мячиком, я не верила своим глазам. Значит, не предал! Значит, сдержит слово!
Восторг настолько захватил меня, что я совершенно не помню, как мы забирали мои вещи, как уговаривали завуча вернуть мне мои документы, как приехали в дом бабушки и дедушки.
Их не оказалось дома, и мы с папой долго гуляли по двору. Я рассказывала ему все, что так важно было кому-то рассказать. Как я упала и поцарапала туфлю, как меня раздражает Карданов, как я хочу розовый портфель с барби вместо того, что отдала соседка, как меня назвали лучшей ученицей класса, и много еще чего.
Когда же бабушка с дедушкой вернулись, мне было велено отправиться в ванную комнату и заткнуть уши. Поэтому ничего не могу рассказать о том, как прошел их разговор. Когда мне разрешили войти, бабушка уже аккуратно складывала мои вещи в сумки, а дедушка курил на балконе. Я была счастлива. Настолько, что не могла понять, что им больно расставаться со мной.
Уже в автобусе, когда эйфория по поводу предстоящих перемен немного спала, я задумалась о том, что будет дальше.