Упавший с Юпитера

               
                Упавший с Юпитера               
      

        Это случилось тихим летним вечером, когда первые звездочки стали появляться на небосводе, а вслед за ними выкатился огромный серебристо-желтый лунный шар, освещая окружающий мир мягким таинственным светом.
           Бабка Вера, возвращалась от своей закадычной подруги Нюры. Не смотря на то, что ночь была лунной, Вера Осиповна подслеповато семенила по неровной сельской дороге. То и дело, спотыкаясь, она, выставляла вперед по-старчески крючковатые руки. Она прошла половину пути, теперь ей оставалось преодолеть небольшой подъем, разделявший деревеньку на две части. Бабка Вера была набожной старушкой, всякий раз наткнувшись на дорожную яму, она не останавливаясь, крестилась по три раза, приговаривая при этом:
           - Свят, свят, свят.
Про себя она поругивала свою подругу за то, что та задержала ее да поздна  своими байками, а с другой стороны и самой уходить не хотелось. Одинокая старость гнала их  друг к другу, объединяла воспоминаниями о прошедшей молодости.
           Бабка Вера потихоньку стала  подниматься на пригорок, уже, виднелся край ее избы и светилось приветливо оконце, она специально оставила  свет включенным, чтобы подходя к дому, ощутить тепло и уют, согревающие душу и отгоняющие прочь одиночество.
       Сделав, еще несколько шагов она споткнулась в очередной раз, но теперь обо что-то мягкое. Едва устояв на подкосившихся ногах, она в испуге отскочила в сторону с такой скоростью, которой позавидовала бы любая молодая девчонка, и наспех перекрестилась, причитая:
                -Свят, свят, свят! Свят, свят, свят!
В ответ послышался тихий приглушенный стон. Он был таким тоненьким и жалобным, что сердце бабы Веры невольно сжалось от сострадания, и страх пропал.
                В темноте она нащупала лежащий на земле комочек. Это был ребенок совсем маленький. Он лежал на боку, согнувшись калачиком, и стонал. Баба Вера запричитала:
                - Господи, что же это. Это ж дитя. Ой, ой, ой. Сейчас, сейчас, я тебя подниму -  и с неизвестно откуда взявшейся силой, и проворностью подняла стонущего ребенка и понесла в дом.
                Войдя в освещенную чистенькую избу, устланную домоткаными дорожками, она положила ребенка на тахту и не могла поверить в реальность происходящего. 
Мальчик на удивление быстро пришел  в себя, уселся легко и проворно, опираясь спинкой на обитую ковром стену.
                Он посмотрел на свою спасительницу благодарным не по детски пронзительным взглядом. Его небесно голубые глаза лучились, испуская мягкий голубоватый свет.
                Баба Вера хотела спросить, все ли с ним хорошо. Но не успела открыть рта, как в своей же собственной голове услышала ответ:
                - У меня ничего не болит.  Спасибо за вашу доброту.
                Она поняла, что они общаются друг с другом мысленно. Для нее это было очень странным, но ей совсем не было страшно. Она почему-то почувствовала огромную ответственность  за этого ребенка. Ей очень хотелось вернуть его туда, откуда он пришел.
Мальчик рассказал, что попал в их деревню совершенно случайно. Он упал с   другой планеты. Провалился в наше земное измерение во время эксперимента своего отца. Отец строго настрого запретил ему  находиться в лаборатории  при проведении опытов. А он ослушался и не знает, как ему попасть обратно. Он знает только что  для того чтобы переместиться, с одной планеты не другую не нужны космические корабли. Надо всего лишь определить направление эфирного вихря и создать магнитное поле с необходимой частотной вибрацией. Потому что у каждой планеты своя вибрационная модель.
                Удивительно, но баба Вера безоговорочно верила этому ребенку, он назвал себя Инд. В ее старческих, когда-то ярко зеленых, а сейчас выцветших глазах стояли слезы. Она села рядом с ним. Взяла его маленькую, сияющую белизной ручку в свои мозолистые, искривленные временем и морщинами руки. Она погладила его по головушке. А он сидел и смотрел на нее, как может смотреть, только глубоко любящий родной человек.
                В его генетической памяти, вдруг всплыли четкие эпизоды другой жизни. Вдруг этот дом  ему показался до боли знакомым. Он знал, сколько  в нем комнат, где что стоит. Знал, какие деревья растут в саду.
              Вспомнил красивую, молодую девушку в скромном ситцевом платьице. Ее русые косы, зеленые глаза. Вспомнил, как шли они, взявшись за руки  вдоль берега речки, как он подарил ей букет васильков, и как они впервые целовались, неумело, стыдясь своих первых светлых чувств.
А потом пронеслись грозовые тучи войны. Их обоих захватил безжалостный поток разрушений. Он погиб в первой же битве, где-то под Брянском. А она все ждала. Так и не вышла замуж. Не сложилась судьба. Так и хранит ее сердце до сих пор неизрасходованную силу чистой любви.
Они все сидели рядышком на тахте. Она поглаживала мягкие кудри детской головушки, не замечая, с каким состраданием  и любовью смотрит на нее это дитя.
Вдруг за окном  стало так светло, что глазам было больно смотреть. Баба Вера прикрыла их ладонью, а Инд понял, что отец нашел его. Он мысленно сказал бабе Вере, что возвращается домой.
           Они вышли на крыльцо. Во дворе было светло как днем. Мощный столб света бил  в самую середину двора. Инд посмотрел в глаза бабе Вере и она отчетливо услышала:
                - До скорой встречи!

Через неделю не стало бабы Веры. Горевали по ней соседи и ее закадычная подруга Нюрка. Ведь добрее души в деревне, чем баба Вера не было.
            А  у друзей родителей Инда, там, на далекой планете родилась дочь. И все вокруг были удивлены, ее странным именем, совсем не похожим на местное. Они назвали ее, Вера…