ИРИНА КАШАЕВА - http://www.proza.ru/avtor/metelica - ЧЕТВЁРТОЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ "НЕСТИ РАДОСТЬ" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Быль.
"Я никогда не была красавицей. Всегда немного полновата, одеваться модно не умела, да и не было на это средств. Мама вырастила меня одна - отец пропал без вести в Великую Отечественную. Помню, как она ждала его, до самой своей смертушки ждала...
"Катя, - говаривала она, - помираю, оставляю тебя одну. Не верю я, дочка, что Андрей, отец твой, погиб. Он вернётся, он обещал вернуться, когда уходил воевать с немцем... Меня не будет, но ты жди его, жди..."
Её вскоре не стало, с тех пор я жила одна... Не знаю, ждала ли я отца. Думаю, нет. Такой веры, которая жила в сердце матери, у меня не было... Работала я в соседнем леспромхозе кассиром. Должность-то не ахти какая денежная, однако, концы с концами с трудом сводила... Одна растила двух сыновей-близнецов, Андрея да Григория. Отца своих деток я видела только один раз, ночевал он однажды в моём печальном и пустом доме.
Как-то под Новый Год, когда я, наплакавшись вволю от тоски и одиночества, включила радио и ждала боя курантов, в окошко постучали. Накинув пальтишко, потихоньку вышла. Возле заснеженного крылечка маячила высокая мужская фигура.
"Заплутал я немного, хозяйка. Мне в Медведково позарез надо. Дорогу не подскажешь?" - смущаясь, растерянно улыбнулся гость. Село Медведково находилось километров в десяти от нашего, я сказала об этом гостю и он уже собрался уходить... Но.. Но что-то дрогнуло в моей душе... На улице зима, метелица разбуянилась не на шутку... Зги не видно... Вдруг заблудится человек да замёрзнет? И я предложила незнакомцу переночевать у меня, а утром... Утром, по светлу, идти в Медведково. Поверьте, никаких других мыслей у меня не было тогда да и быть не могло! Мужчина, помявшись, всё же согласился. Он вошёл и наполнил мой дом - дом старой тридцатипятилетней девы - свежим и сильным мужским запахом... Мы познакомились. Я предложила Николаю - так звали незнакомца - поужинать со мной. Картошка в мундире да селёдка красовались тогда на моём столе. Николай ел с удовольствием, нахваливая хозяйку дома - меня. А я смотрела... смотрела во все глаза, какой он сильный, как жадно ест... А глаза у него такие синие-синие... прямо что васильки в поле... Взглянут на меня с улыбкой, и я... я... "Дура ты старая, Катька! Сидишь, распустила уши... Вспомни, сколько тебе лет... " - мысленно твердила я себе, стараясь не смотреть в синие глаза гостя и встать на путь истинный... Стопочка самогона за Новый Год сделала своё дело, и я окончательно сомлела под его таким неземным синим взглядом...
"Вы приятная девушка, Катя! Хозяйка хорошая... И красивая, улыбка, словно весеннее солнышко..." - повторял гость, а я... Уверенная доселе в том, что некрасива, просто сидела и таяла... Доброе слово и кошке приятно, а я живой человек, как-никак... Не судите меня строго, но... В ту ночь он ночевал у меня и был моим мужем... А я его женой... На одну ночь... А утром... Утром он хотел остаться насовсем, это я его прогнала. Сама. Не поверила в его сладкие речи, что, мол, искал он меня всю жизнь. И прогнала. Закрыла дверь на железный засов и своё сердце тоже...
Спустя девять месяцев родились мои синеглазые мальчишки. Деревенские осудили, конечно, но я была счастлива... Незнакомое доселе чувство материнства охватило мою измученную душу, пролилось свежим и чистым ливнем на иссохшее от тоски сердце, излечив его... Улыбки детей ,их звонкий смех заполнил мой уставший от печали дом, и я была счастлива... Запретила строго-настрого думать о себе самой.
"Ты - мать, Катя! Должна, обязана всю себя отдать детям!" - строго сказала я себе однажды. В то утро коллеги по работе пытались познакомить меня с новым лесорубом. Дескать, ему жить негде, вот примешь его в дом - отцом ребяткам станет... Как пчёлы жужжали они в мои уши... Но как может совершенно чужой человек вдруг стать отцом мальчишек?
"Я сама им и мать, и отец... Никаких чужих отцов нам не требуется... " - рубанула я им с плеча правду-матку. Девчонки завздыхали да разошлись по своим бухгалтерским столам, и лишь Клава, коллега и соседка, пробурчала:
"Эх, Катька ты Катька! До сорока лет дожила, а ума, как у младенца! Парням твоим отец нужен! Кого ещё тут найдёшь?"
"А я никого и не ищу" - подумала я молча и принялась за работу. Лесоруб-жених потоптался рядышком, помялся,повздыхал да и ушёл куда-то...
Вот так мы и жили... Жили,как все. Мальчишки подростали, им было уже по шесть лет. Необыкновенно живые, озорные и любознательные, они не давали мне скучать.
"Мама, где наш папка?" -частенько спрашивали они.
"Папка уехал, но он любит вас и вернётся скоро" - говорила я, не в силах сказать, что их отец умер, например. Это же грех - говорить такое о живом... В том, что Николай жив, я почему-то не сомневалась...
Однажды, перед самым Новым Годом, Андрюшка с Гришей написали письмо Деду Морозу. Когда ребятишки крепко спали, я открыла конверт и слёзы на глаза навернулись...
"Дарагой Дедушка Мароз, ты добрый и любиш дитей... Пусть вирнётся наш папка. Мы любим его и ждём. Пажалуста. Гриша и Андрей."
31 декабря, покормив детей, я ушла на работу. В этот день выдавали зарплату и премию к Новому Году, чему я была необыкновенно рада. Ведь теперь я смогу купить мандарины, конфеты и другие вкусности для малышей! На работе пришлось задержаться - выдавала работникам зарплату. Было около шести вечера, когда я, закрыв кассу, побежала в сельмаг, там сегодня выбросили мандарины и сладости. В магазине была очередь, все хотят вкусненького на праздник.
"Товарищи, пропустите без очереди, пожалуйста. У меня автобус последний отходит, дети одни дома", - смущённо попросила я. Очередь, шумно всколыхнувшись, возмутилась, мол всем домой надо, праздник как-никак...
"Чего дитями-то тычешь, корова? Тебя никто рожать не заставлял" - ядовито ухмыльнулась какая-то красивая мадам в мехах. Покраснев, я скромно пристроилась в хвост очереди и терпеливо ждала... Когда же, загруженная продуктами, выползла из магазина, было около восьми вечера и автобус мой давно ушёл. Что же, пойду пешком, всего километров шесть, не привыкать. Вот только пурга разыгралась не на шутку... Стараясь подбодрить себя, я представляла, как ждут меня малыши, как обрадуются они праздничным гостинцам. Андрюшка припрячет несколько конфет, чтобы потом угостить маму. А Гриша, он тоже припрячет... Только не для меня: мальчик бережёт конфеты для папы, которого ждёт... В прошедший праздник так и было... Не знаю, может быть, напрасно я прогнала тогда их отца? Может быть, жили бы... И соседские дети, избалованные и обласканные родителями, не дразнили бы моих бедолаг безотцовщиной и не лупили бы их... И про меня не говорили бы в открытую что-то типа "Что с Катьки-то взять? Она же гулящая, прижила детей неизвестно от кого..." А мои пустые одинокие вечера, когда дети тихонько сопят в подушку...
Тем временем, пурга и не думала униматься, мело так, что ничего не было видно. Да и темно уже было, благо, что у меня фонарик. Но его тусклый свет не пробивает эту белую пелену передо мной... Боже мой... Где же дорога? Вокруг лес... Пурга, и я ничегошеньки не вижу... Заблудилась... Когда я, отчаявшись и измотав последние силы, упала на снег и отключилась, кто-то настойчиво тронул меня за плечо.
"Поднимайся, милая! Негоже тут лежать, да и домой тебе пора!" - требовательно произнёс мягкий мужской голос. С трудом разлепив сонные веки, я пыталась разглядеть незнакомца. Седая бородка, усы, добрые голубые глаза, заснеженная шапка-ушанка... Страха не было у меня почему-то не было.
"Ты... Вы как здесь? Откуда?" - залепетала я, еле-еле ворочая толстым непослушным языком.
"Вставай, дочка! Эка ведь тебя разморило... Застынуть можешь,пропасть, а у тебя детки малые!" - незнакомый дедушка тряс меня за плечи и, сняв рукавицы, растирал колючим снегом мои щёки. Опершись о него, я поднялась, старик заботливо отряхнул меня от снега.
"Идти надо, милая! Дом твой тут, недалече" - повторял он.
"Так кто же вы?" - повторила я, стараясь шагать за ним след в след, чтобы в снегу не увязнуть.
"А как ты сама-то думаешь, кто я?" - дедушка обернулся, по-доброму усмехнувшись в седую бородку.
"Дед Мороз?" - улыбнулась я.
"Возможно. Так что загадывай желание, дочка. Вот ты чего бы хотела?" - улыбаясь, старик серьёзно заглянул мне в глаза.
"Чтобы Николай вернулся, отец моих ребятишек" - подумала я, а вслух сказала:
"Не сбудется никогда то, что я бы действительно хотела. Спасибо вам, дедушка."
"Как знать... как знать... Сегодня волшебная ночь, сказочная... Всё может произойти, даже то, чего не может... - старичок вновь улыбнулся в усы. - А вот и дом твой, печь топится, видишь?"
Да, я стояла метрах в пятидесяти от своего дома, и из трубы валил дым... Хотела поблагодарить дедушку за помощь, пригласить его в дом погреться... оглянулась, а его нет... Как будто никогда и не было... Следы его валенок пурга замела уже...
"Спасибо..." - растерянно шепнула я неизвестно кому и пошагала к дому... В доме было тепло, уютно. Ребятишки не спали, с ними сидела Клава и топила печь. Дрова жарко и весело полыхали, наполняя дом уютом. В углу светилась игрушками настоящая живая ёлка, наряженная мной накануне.
"Ну, наконец-то, Катерина! Где ты ходишь? Если б не зашла к вам случайно да не затопила печь, дети б замёрзнуть могли!" - укоряла меня подруга, сметая веником с меня снег. Сыновья кинулись ко мне с рёвом - переживали за мамку. Наделив их гостинцами, я тяжело опустилась на табурет возле печи.
"Пойду я, одиннадцать часов уже" - засуетилась соседка. Проводив Клаву и уложив детей, я села возле печки и задремала от её доброго, уютного тепла. В окошко робко, но настойчиво застучали. Очнувшись, думая, кто это может быть, я накинула полушубок и вышла. Метель так же кружила и плясала свои неистовые снежные танцы. Возле забитого снегом палисадника стоял кто-то.
"Кто тут?" - спросила я с опаской. Фигура шевельнулась, человек подошёл ближе.
"Катя... - смущённо проговорил мужчина - Катя... Здравствуй..."
Вглядываясь в его лицо, я с изумлением различила незабытые васильково-синие глаза, знакомые до боли властные губы, целовавшие меня тогда, ровно семь лет назад, и едва не села прямо на снег...
"Катя... Пустишь в дом?" - подхватив моё безвольное, обмякшее тело, шепнул Николай. Я молчала... Просто молчала, вглядываясь в любимые васильковые глаза и тихо, беззвучно плача...
С той самой Новогодней ночи 1978 года Коля остался у нас навсегда. Сыновья признали в нём отца, да и он понял, что это его дети. Как две капли воды мальчишки на него походили... Вскоре мы расписались, и Николай официально усыновил ребят, дав им свою фамилию и отчество. С тех пор прошло очень много лет, сыновья давно уже выросли и разлетелись из родительского гнезда, как птицы... Конечно, они навещают нас, звонят, не забывают. А в моей памяти до сих пор живы события той счастливой метельной ночи...
"Сегодня сказочная, волшебная ночь... Сбудутся даже самые несбыточные мечты..."
Седая бородка, усы, светлая улыбка и добрые голубые глаза... Заснеженная шапка-ушанка и старенький полушубок... И та давняя метельная Новогодняя ночь была для меня поистине сказочной, неповторимой и самой счастливой..."